Чем китайская фея из интернета очаровала Запад

АСМР (автономная сенсорная меридиональная реакция) – это феномен восприятия, впервые описанный в 2010 году в Америке. АСМР популярен в России и странах СНГ; в США им теперь интересуются гораздо меньше, а в остальном мире – почти никак. Да и у нас не все знают, что это такой своеобразный «массаж мозга», вызываемый сочетанием определенного видеоряда, завораживающего своей монотонностью, и специальных звуковых стимулов: шорохи, шуршания, похрустывания, дыхание. Дэвид Хьюрон из Университета Огайо отмечает, что АСМР «тесно связан с ощущением безопасности и альтруистической заботы, сильно напоминающей груминг у приматов, который доставляет граничащее с эйфорией удовольствие, когда партнеры вычесывают друг друга не столько ради удаления паразитов, но для поддержания отношений».

Короткие, по 8–12 минут, видео-новеллы Ли Цзыци – настоящие произведения искусства. Каждая представляет собой законченную историю со своим сюжетом: от завязки (иногда в прямом смысле – от завязи зреющего плода) до катарсиса (поедание этого плода).

Что заменяет китайцам запрещенные в КНР западные соцсети

Стилистика Ли Цзыци сильно отличается от клипового видеоряда большинства китайских блогеров. Это не эксплуатационное кино, где не важно качество, и всё строится на «кричащей» сенсации, которую продвигают публике. Ли Цзыци действует наоборот. Она не продвигает, но вовлекает зрителя. Никаких сенсаций, зато отменное мастерство в каждой детали. А ее пасторальная эстетика совершенно толстовская по духу.

В трактате «Что такое искусство?» (1897 год) Толстой пишет, что для настоящего художника всегда интересна жизнь людей труда. «Искусство будущего будет прежде всего искусством всенародным», то есть создаваемым народом и для народа. Китайская аудитория Ли Цзыци составляет более 25 миллионов человек, а в конце апреля ее канал на YouTube набрал более 10 миллионов иностранных подписчиков – выдающийся результат. Добиться этого Ли Цзыци получилось, в том числе, благодаря тому, что ее ролики не требуют дубляжа или субтитров, которые разрушили бы всю магию. Текста почти нет, а отдельные китайские фразы понятны по контексту; они не несут информационную нагрузку, но служат таким же фоном как шелест листвы, шлепки молотила, шкворчание кипящего масла и качественный саундтрек.

История Ли Цзыци напоминает сюжет Золушки–Белоснежки. Она родилась 6 июля 1990 в небольшой деревушке в провинции Сычуань, известной своими великолепными пейзажами и острой кухней. Ее детское имя Цзя-цзя, что можно перевести как «Лапушка». Дальше – по законам жанра. Мать, рано бросившая семью. Злая мачеха, которая лупцует и таскает за волосы маленькую девочку. Смерть отца. Девочка сбегает к бабушке с дедушкой. Нелегкий крестьянский труд. Смерть дедушки. Школа, которую она почему-то бросает, и в 14 лет подается на заработки в город (нигде не упоминается, какой именно; возможно, захолустный по китайским меркам Мяньян с населением чуть более пяти миллионов человек). Подённая работа за плошку риса. Нередко приходилось ночевать на скамейке в парке – благо, Сычуань это субтропики. Официантка в ресторане, диджей и певица в клубе. Попытки наладить какое-то дело. В 2012-м заболела любимая бабушка и Цзыци возвращается в деревню.

Чтобы заработать она продает через интернет-площадку «Таобао» фермерские продукты, местные деликатесы и натуральную косметику. А в 2015 году начинает публиковать короткие ролики на Meipai. Это крупнейшая китайская сеть видеоблогинга, принадлежащая компании Meitu, которая выпускает смартфоны (с 2018-го совместно с Xiaomi), но главным образом, программное обеспечение для работы с фото и видео на мобильных платформах. Уже тогда начинает складываться индивидуальный стиль Ли Цзыци, отличающийся изысканной простотой и поэтической выразительностью, а ее посты с хештегом «фея» постепенно завоевывают китайскую аудиторию. Ее заметили и оценили. И не только пользователи.

Китайское руководство уделяет большое внимание развитию «мягкой силы» и созданию позитивного образа страны за рубежом. Китай тратит на это около $10 млрд в год, начиная с 2005-го, когда стали активно развивать Глобальную сеть институтов Конфуция. Первый институт был открыт в ноябре 2004-го в Сеуле, а в 2020-м по плану их должно быть около 1000 по всему миру. Но несмотря на рост интереса к китайскому языку и культуре, уровень глобального одобрения КНР неуклонно снижается. В разных странах по-разному, есть и такие, где китайцев очень любят, например, в Ливане, но общая картина не радует. Коронакризис спровоцировал начало настоящей холодной войны между Китаем и США с их союзниками. Первые же залпы этой войны показали, что у Китая действительно есть проблемы с мягкой силой. Он хорошо держит удар, но его возможности отвечать и, тем более, вести «наступательные операции» ограничены. Они несоразмерны масштабам вызовов, не соответствуют экономическому весу страны и неадекватны ее политическим амбициям. Рейтинги не всегда объективны, но все последние годы Китай, входя в тройку мировых лидеров, болтается в хвосте первой тридцатки «Индекса мягкой силы», ежегодно публикуемого британской Portland Communications.

Еще несколько лет назад автор концепции мягкой силы Джозеф Най отмечал, что у КНР две хронические проблемы, серьезно влияющие на ее имидж. Во-первых, созданием внешнего образа занимается государственная идеологическая машина, что само по себе подрывает доверие зарубежной аудитории, которая воспринимает информацию из страны как коммунистическую пропаганду. Во-вторых, аудиторию поляризует напористый китайский национализм, несущий серьезный конфликтный потенциал. Для внешнего потребления Китай в основном использует те же механизмы и дискурс, которые работают внутри страны. Как учил председатель Мао: «Литература и искусство должны стать составной частью единой революционной машины. Они должны быть инструментом в деле сплочения и воспитания масс. Они должны служить оружием, которое помогает побеждать врага в умах и сердцах людей». Впрочем, риторика носит по преимуществу «защитный» характер. В духе популярных куплетов «Голубого огонька» из фильма «Москва слезам не верит»:

Пусть нас лапотной Россией
Называет Вашингтон
Мы сегодня запустили
Лапоть свыше пяти тонн.

Западные эксперты считают самой большой проблемой отсутствие диалога со стороны гражданского общества, без чего мир не может воспринимать Китай как «силу добра», как то подобает стране древней и великой культуры. В чем-то они правы. Впрочем, китайские товарищи давно в курсе.

Как Китай снова стал великим

Еще в 2014 году Коммунистический союз молодежи КНР организовал специальный продюсерский центр и разработал пятилетний план по привлечению звезд китайского интернета. С 2016-го Си Цзиньпин неоднократно подчеркивал, что «нужно уметь рассказывать про свою страну, правдиво представлять ее многогранный образ, крепить ее мягкую силу в сфере культуры». Китайские комсомольцы подходят к делу креативно. В 2016 году рэп-группа CD Rev («Революция Чэнду») исполнила композицию «Это – Китай!» Несмотря на обвинения в некоторой топорности и частичном плагиате у южнокорейского исполнителя Сан И (настоящее имя Чон Сан), группа, читающая коммунистический рэп на английском языке, вызвала интерес на Западе. Проект радует поклонников широкой патриотический повесткой – от отношений с Тайванем и размещения противоракетных комплексов THAAD в Южной Корее до культурных ценностей и политического наследия Мао Цзэдуна, а общим лейтмотивом звучит китайское лидерство для бедных и отстающих стран всего мира и воплощение «великой китайской мечты».

В 2018 году Союз молодежи сформировал специальную группу из ста ведущих интернет-инфлуенсеров, которые должны стать «ролевой моделью» для продвижения позитивного образа страны зарубежом. В их число вошла и Ли Цзыци, которая также стала амбассадором китайского комсомола. Многие уверены, что ее канал – это пропагандистский проект, за которым стоит большая профессиональная команда. В том, что работа высокопрофессиональная, сомневаться не приходится. Используется специальная аппаратура (включая системы стабилизации и дроны) и нетривиальные приемы съемки и монтажа. Некоторые сцены сделаны долгим кадром без склеек. В других случаях используется сложная цейтраферная съемка, чтобы показать, как пробивается росток или распускается бутон. Есть и другие ухищрения, незаметные на первый взгляд, но в том-то и заключается истинное мастерство.

Ли Цзыци утверждает, что все делает сама: от придумывания сюжета до постпроизводства. Ну разве что кто-то иногда подержит камеру. И показывает она обычный быт китайской деревни, где живут-поживают бабушка с внучкой. А к критикам относится философски: «Не важно, что я говорю, всегда найдутся те, кто всё равно не поверит». Это факт. Правда, в последних интервью она и сама признает, что у нее есть помощники.

Вот в чем не приходится сомневаться, так это в том, что она умеет и любит делать то, чем занимается в кадре. Ли Цзыци не актриса, которая играет барышню-крестьянку, но человек, знакомый с крестьянским трудом не понаслышке. И работает она не для картинки, но делает картинку из работы, хотя, наверное, иногда постановочную. Это массовый продукт, однако, не мишурный гламур. Скорее, гиперреализм, цель которого не воссоздание реальности, но создание убедительной иллюзии. «Я просто воплощаю свои мечты», – говорит Ли Цзыци. Впрочем, мозоли и ссадины, которые иногда попадают в кадр, самые настоящие. Здесь нет обмана: правда жизни отлична от правды эстетики. Для тех, кого интересует реальная жизнь китайского села, есть множество документальных каналов.

Сейчас Ли Цзыци – один из самых раскрученных брендов китайского интернета, стоимость которого – около $300 млн. Некоторые полагают, что по эффективности он превосходит всю систему институтов Конфуция. По сухим цифрам охвата, без учета качественных характеристик, ее аудитория, конечно, много больше и значительно разнообразнее. Один только ролик с «тянутой» ланьчжоуской лапшой посмотрели более 12 миллионов человек. Чтобы за несколько минут показать зрителям как делается лапша ручной работы, она два месяца брала уроки у мастера. И за это время похудела с 47 до 40 килограмм. А как у нее получается, каждый может оценить сам. В одном из интервью сама Ли Цзыци сказала: «Я не прошу, чтобы нравилось, но цените труд».