Что общего у Тайваня и российской спецоперации на Украине?

Однако параллели между Украиной и Тайванем проводят по другим основаниям.

США рассматривают действия России на украинском направлении, а Китая – на тайваньском как проявления ревизионизма Москвы и Пекина. А те, в свою очередь, резонно полагают, что Вашингтон использует Украину и Тайвань как инструмент давления на них. Россия первой решила, что пора положить конец доминированию американцев и их союзников на международной арене в целом и военно-политическому освоению Украины в частности. Глядя на это, в Вашингтоне рассудили: если Китай также желает большей деамериканизации международной системы, логично ждать от него попытки раз и навсегда закрыть тайваньский вопрос. Учитывая, что внимание и ресурсы администрации Байдена сейчас сконцентрированы на происходящем в Европе и внутриполитических проблемах, более удачного момента, чтобы осуществить задуманное, Пекину может и не представиться. Стало быть, есть резоны воспринимать Тайвань и Украину как явления одного порядка.

Впрочем, серьезные американские эксперты по Китаю убеждают администрацию, что ничего такого Пекин сейчас не замышляет. Среди тех, кто придерживается этого мнения, – архитектор перезагрузки американо-китайских отношений в годы холодной войны Генри Киссинджер, к опыту которого политическая элита США по-прежнему обращается в любой непонятной ситуации. Киссинджер убежден: хотя Пекин, как и во времена президентства Никсона, стремится взять Тайвань под свой контроль, силовым путем решаться этот вопрос в ближайшие лет десять точно не будет.

Китай и правда не демонстрирует намерений обострять отношения с США из-за Тайваня или какой-то иной причины. Зачем КНР рисковать большими потерями в ситуации, когда можно немало выиграть от конфликта Запада с Россией и последствий этого конфликта для остального мира?

В Белом доме, похоже, это понимают, но, учитывая, что в международных делах КНР ведет себя все более уверенно и дерзко, прорабатывают разные сценарии дальнейших событий. В этом свете кризис на Украине видится американцам своеобразной разминкой и одновременно полигоном для отработки этих сценариев.

Китай тоже ядерная держава, пусть ее арсенал и меньше, чем у России. К тому же в последние годы КНР свой ядерный и иной военный потенциал стремительно наращивает. Следовательно, выбор в пользу прямого столкновения для США крайне нежелателен, хотя его вероятность не нулевая. А попытка наказывать Китай экономически обойдется самой Америке еще дороже, чем обкладывание России санкциями. В мировой экономике Китай играет столь значимую роль, что выдергивание его из этой системы обернется всеобщей катастрофой и неприемлемым ущербом для самих Соединенных Штатов.

Американцы планировали осуществлять «декаплинг» (decoupling) – разрыв финансово-экономической и торговой спайки с Китаем – постепенно, насколько возможно мягко и в течение нескольких лет. И даже при таких условиях они не были уверены, что все пройдет гладко. Эскалация же ситуации вокруг Тайваня форсирует этот процесс, сделает его протекание непредсказуемым, а результат, вполне вероятно, совсем не таким, как хотелось бы Вашингтону.

Однако в ситуации, когда США отчаянно пытаются удержать позиции «лидера свободного мира», самоустраниться от тайваньской проблемы администрация Байдена все же не может. Россия уже бросила Америке вызов на Украине, а Китай на Тайване – пока еще нет. Значит, нужно сыграть на опережение. И, не придумав ничего лучше, Соединенные Штаты начинают наращивать давление на КНР – политическое, информационное, военное.

В феврале США одобрили предоставление Тайваню услуг и продажу оборудования для техподдержки и совершенствования зенитных ракетных комплексов Patriot на сумму $100 млн. Тогда же группа сенаторов внесла законопроект о переименовании «Офиса экономического и культурного представительства Тайбэя» (де-факто посольства Тайваня) в Вашингтоне в «Тайваньское представительство». КНР не возражает против существования культурно-экономических представительств «мятежной провинции» в разных странах, но только если в названии используется имя главного города острова, а не слово «Тайвань». Так что инициатива сенаторов хотя ничего и не меняет по сути в отношениях Америки и Тайваня, зато позволяет подергать китайского тигра за усы. А в начале марта бывший госсекретарь США Майк Помпео посетил Тайвань и заявил, что Вашингтону следует признать Тайвань «свободной и суверенной страной».

Впрочем, усиливая давление на Пекин, американцы ставят перед собой не только символические, но и три вполне конкретные цели: заставить КНР пересмотреть отношение к конфликту на Украине (в идеале – оставить Москву без поддержки Китая и тем самым принудить свернуть спецоперацию); сохранить Тайвань на острие идеологического противоборства с Китаем; обеспечить сохранность острова в качестве мирового лидера по производству полупроводников и микросхем.

Первую задачу администрация пытается продавить на самом высоком уровне. 15 марта на встрече в Риме советник президента США по нацбезопасности Джейк Салливан недвусмысленно дал понять главе канцелярии Комиссии ЦК Компартии Китая по иностранным делам, члену Политбюро Ян Цзечи: Соединенные Штаты не позволят ни одной стране компенсировать России ее потери. Спустя три дня во время телефонного разговора об этом же Джо Байден говорил Си Цзиньпину.

Две другие задачи обозначили прибывшие на Тайвань 15 апреля с не объявленным заранее визитом конгрессмены. Возглавлявший делегацию лидер сенатского Комитета по иностранным делам демократ Роберт Менендес заявил, что безопасность Тайваня имеет глобальное значение, о чем не должны забывать недоброжелатели острова.

«Вторжение России на Украину показало, что демократии должны укреплять свои союзы, чтобы вместе защитить себя от угроз, исходящих от авторитарных стран, стремящихся нарушить региональный мир», – отозвалась на его слова руководитель Тайваня Цай Инвэнь.

Желая продемонстрировать единство коллективного Запада, одновременно с американскими сенаторами на Тайвань прибыла и делегация шведских парламентариев – «сигнал поддержки из Европы, который должны услышать на другой стороне Тайваньского пролива». При этом шведы обсуждают повышение статуса своего представительства на Тайбэе.

Пекин в долгу не остался и послал встречные сигналы, начав в Восточно-Китайском море военные учения и отправив в район Тайваня фрегаты, бомбардировщики и истребители.

«США должны прекратить официальные обмены с Тайванем. Действия США противоречат принципу одного Китая и принципам трех китайско-американских совместных коммюнике», – отреагировали в МИД КНР на визит конгрессменов.

Китайские военные были еще красноречивее: «Эта операция стала ответом на недавнюю череду американских ложных сигналов по тайваньскому вопросу. Дурные действия и уловки США совершенно бесполезны и очень опасны. Кто играет с огнем, тот обожжется», – говорится в заявлении восточного командования Народно-освободительной армии Китая.

За всей этой позиционной возней США и «обменом сигналами» без ответа остается главный вопрос: какова, собственно, конечная цель политики США в отношении Тайваня? Или Тайвань все же не цель, а только средство?

Примеры поддержки Соединенными Штатами правительств в Афганистане и на Украине заставляют сомневаться в способности Вашингтона к созидательной повестке: можно долго имитировать процесс демократического строительства, накачивать страну оружием и готовить местные вооруженные силы. Но если конечная цель – втянуть эти страны в противостояние с великими державами, то рано или поздно эта политика достигнет своего потолка. Или дна.