Иранская нейтральность
«Тегеран призывает стороны к сдержанности, а также немедленному прекращению огня и началу переговоров между двумя странами». Этими словами в конце сентября МИД Ирана прокомментировал начало военного конфликта между Арменией и Азербайджаном. Затем последовали заявления о том, что Исламская Республика готова выступить посредником между Баку и Ереваном.
Почему обострения армяно-азербайджанского конфликта будут продолжаться
Официально Тегеран признает территориальную целостность Азербайджана. Однако на деле каждое новое армяно-азербайджанское обострение показывает, что на самом деле Иран хочет только одного – чтобы конфликт вокруг Нагорного Карабаха не переходил в острую фазу.
Прежде всего иранцы совсем не готовы выбирать сторону в этом конфликте. И с Ереваном, и с Баку у Тегерана сложился конструктивный, дружественный диалог. С Арменией у Ирана отношения были хорошими со дня основания этого государства. С Азербайджаном история чуть более сложная – здесь были взаимные фобии. Светский Азербайджан со значительной частью шиитского населения опасался влияния Исламской Республики. В Тегеране, в свою очередь, тревогу вызывал азербайджанский национализм – этнических азербайджанцев в Иране живет больше, чем в самом Азербайджане. Тем не менее в последние годы Баку и Тегеран сумели пересилить эти страхи и нормализовать диалог.
С точки зрения экономики Азербайджан для Ирана несколько важнее, чем Армения. Однако, в отличие от Баку, у Еревана нет никаких политических противоречий с Тегераном. Поэтому в целом обе стороны карабахского конфликта имеют примерно равную ценность для Исламской Республики. Стоит ли говорить, что в условиях американских санкций и враждебного отношения значительной части арабских и западных стран к Ирану Тегерану нет смысла портить отношения с дружественно настроенными соседями?
Еще один нюанс: Тегеран категорически против отправки миротворцев в зону конфликта. Принципиальная позиция Ирана – региональные проблемы должны решаться только региональными игроками. Поэтому допускается участие Турции, России, Грузии, Ирана, Армении и Азербайджана. А разговоры о возможном появлении представителей каких-либо иных государств, пусть даже и в форме миротворцев, вызывают отповедь Тегерана. Иностранное присутствие на границах традиционно было красной чертой для Исламской Республики, и конфликт вокруг Карабаха исключением не является.
Внутренняя нестабильность
Помимо внешнеполитических Тегерану приходится учитывать и внутриполитические факторы. В Иране живут примерно 150 тыс. армян. Это уважаемое, но достаточно малочисленное национальное меньшинство. Азербайджанское население Ирана сложно подсчитать, поскольку азари (так называют иранских азербайджанцев) глубоко интегрированы в иранское общество и существует огромное количество смешанных браков. Обычно численность азари оценивается в 15–20 млн при общем населении Ирана 80 млн.
Иранские азербайджанцы в основном идентифицируют себя как иранцы, а националистические настроения среди них распространены гораздо меньше, нежели у иранских курдов или белуджей. Тем не менее некоторую солидарность многие азари с жителями Азербайджана ощущают. Особенно это касается пограничных провинций.
В результате в ряде иранских городов в октябре прошли спонтанные акции в поддержку Баку и против Армении. Подобные манифестации были зафиксированы как минимум в Тебризе, Ардебиле и Зенджане и Тегеране. При этом значительная часть демонстрантов требовала прекратить транзит вооружений через территорию Ирана. Иными словами, они не только выражали свое отношение к конфликту, но и критиковали власти Исламской Республики.
До начала конфликта Иран регулярно позволял России перебрасывать вооружение на территорию Армении через свою территорию. Для российских военных самолетов это фактически единственный путь, учитывая позиции Грузии, Турции и Азербайджана. При этом сложно обвинить Иран в прямой поддержке Еревана. Тегеран пропускает самолеты дружественной России, и запрет такого транзита негативно сказался бы на отношениях с Москвой. А в самой Армении это расценили бы как присоединение Ирана к ее блокаде.
После начала конфликта в Сети оказались кадры, на которых российская техника движется в сторону Армении через территорию Ирана. Тегеран опроверг обвинения в поддержке Еревана и заверил, что запечатленная на видео колонна направлялась на российскую базу в Гюмри. При этом сама колонна, насколько можно судить по видео, состояла из пустых грузовиков, которые сложно назвать серьезным подкреплением.
Как бы то ни было, реакция внутри страны серьезно обеспокоила власти. Во-первых, сообщалось, что некоторые участники протестных акций скандировали расистские и пантюркистские лозунги. Перспектива армянских погромов Тегеран явно не воодушевляет. Во-вторых, население Ирана и без того серьезно раздражено ситуацией в стране. Экономика республики на фоне санкций и пандемии переживает не лучшие времена, и недовольства в обществе хватает. Поэтому власти не без оснований опасаются, что масштабные беспорядки могут вспыхнуть из-за любого повода.
В итоге зазвучали слова в поддержку Баку. Так, четыре официальных представителя духовного лидера Ирана Али Хаменеи в населенных азербайджанцами провинциях Ардебиль, Восточный Азербайджан, Западный Азербайджан и Зенджан выступили с совместным заявлением. В нем они подчеркнули, что Нагорный Карабах является частью Азербайджана и усилия Баку по его освобождению с точки зрения ислама абсолютно законны. Представитель Хаменеи в Республике Азербайджан пошел еще дальше, сказав, что «готов отправиться с азербайджанской молодежью на карабахский фронт».
Эта необычная риторика могла сбить с толку стороннего наблюдателя. Однако на деле президент и МИД продолжили повторять слова о необходимости перемирия и диалога. Сам же духовный лидер не высказывался по поводу конфликта вокруг Нагорного Карабаха. Тегеран сделал символические шаги в угоду общественному мнению, но фактически его позиция осталась неизменной.
Усложнение проблемы
При этом целый ряд обстоятельств мешает Тегерану придерживаться прежней политической линии. Во-первых, конфликт уже затронул территорию Ирана. За время боевых действий в Карабахе не менее сотни снарядов и ракет залетело на территорию Исламской Республики. Некоторые из них попали в населенные пункты, из-за чего были повреждены дома и ранены местные жители.
Что теперь Иран сможет покупать и продавать на оружейном рынке
Иранский МИД несколько раз заявлял протест обеим сторонам конфликта и даже пригрозил ответными действиями, если подобные инциденты продолжатся. Как именно может ответить Иран на случайные удары по своей территории, не совсем понятно. Однако потенциально это может привести к вовлечению Тегерана в конфликт.
Кроме того, уже были случаи, когда ПВО Ирана сбивали беспилотники, подлетавшие к его границе из зоны конфликта. Тегеран не сообщает, чьи это были дроны, но, судя по попавшим в Сеть кадрам, это были БПЛА израильского производства, находящиеся на вооружении у Азербайджана. Полеты израильской разведывательной техники рядом со своей территорией вызывают в Тегеране дополнительное беспокойство.
Другим раздражающим фактором служит участие в конфликте боевиков из Сирии. «Иран не позволит приблизиться к нашим границам террористам, с которыми мы воевали на протяжении многих лет», – заявил по этому поводу президент Хасан Роухани.
В целом беспокоит Тегеран и активность Турции на карабахском направлении. Анкара остается региональным конкурентом Тегерана, несмотря на сотрудничество по ряду направлений. Усиление турецкой стороны на Кавказе явно не отвечает интересам Исламской Республики. Наконец, вмешательство Турции может способствовать разрастанию конфликта в Нагорном Карабахе. Правительство Ирана все чаще предостерегает от превращения военных действий между Арменией и Азербайджаном в региональную войну.
В конечном итоге столкновения в Карабахе для Ирана превращаются в нарастающую головную боль с массой неоднозначных моментов, которые грозят Тегерану вовлечением в этот конфликт. Иранцы при этом продолжают желать только одного: прекращения военных действий. Текущая тактика заключается в том, чтобы выиграть время, дабы найти решение, которое позволит Тегерану не поддерживать никакую из сторон. Однако отделаться одними миротворческими призывами становится все сложнее.
Автор – эксперт Российского совета по международным делам (РСМД).
