Создание элитного клуба
ВРЭП, безусловно, заслуживает внимания хотя бы потому, что речь идет о создании крупнейшей в истории зоны свободной торговли. Кроме того, это первое многостороннее торговое соглашение с участием Китая. Наконец, это уже второе мегасоглашение в Азии, среди подписантов которого нет США, – первым стало Всеобъемлющее и Прогрессивное соглашение для Транстихоокеанского партнерства (ВПТТП), пришедшее на смену Транстихоокеанскому партнерству (ТТП).
Однако с точки зрения торгового регулирования, снижения тарифных барьеров и механизма разрешения торговых споров ВРЭП не является прорывным. К тому же это соглашение уступает по охвату и глубине интеграции ВПТТП. При этом будет некорректным назвать ВРЭП инклюзивным проектом многостороннего сотрудничества. Чтобы попасть в этот клуб, необходимо пройти фейс-контроль – иметь статус диалогового партнера и зоны свободной торговли с АСЕАН, которая в этом вопросе весьма щепетильна.
Так чем же так важно это соглашение, если отвлечься от сугубо экономической проблематики? Похоже, тем, что оно закрепляет китайское лидерство в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР).
Стратегическая значимость ВРЭП и позиция США
Еще в 2016 году в программной статье для Washington Post Барак Обама (в ту пору президент США) утверждал, что торговые правила игры в Азии должны устанавливаться в Вашингтоне, а не в Пекине. Вряд ли тогда глава Белого дома мог подумать, что всего через год после этого заявления Соединенные Штаты добровольно, а точнее, стараниями Дональда Трампа предоставят КНР возможность формировать эти правила, обнулив все многолетние усилия Обамы по «возвращению» Америки в АТР.
Станет ли коронакризис предпосылкой к более мирному сосуществованию
Китаю удалось сделать то, что не получилось сделать США, – собрать воедино крупнейшие (за исключением Индии) азиатские экономики и сформировать новую интеграционную повестку в регионе. Символично, что подписание сделки пришлось на крайне тяжелый для мировой экономики год, а также прошло на фоне обвинений КНР в «экспорте пандемии» и разочарованности в свободной торговле и многостороннем диалоге.
Особенность ВРЭП заключается еще и в его позиционировании. Китай и партнеры по блоку, по сути, предлагают совместный план по выходу из кризиса, что четко прослеживается в совместном заявлении лидеров стран-членов, сделанном после подписания соглашения. В этом отношении ВРЭП – не просто сумма двусторонних ЗСТ между участниками, но и некая альтернатива «Плану Маршалла» для Азиатско-Тихоокеанского региона, реализация которого позволит укрепить позиции Китая и частично восстановить его репутацию.
Неудивительно, что большинство наблюдателей быстро окрестили проект ВРЭП «китайским», хотя формально главным его разработчиком и инициатором выступили страны АСЕАН. Но справедливости ради стоит напомнить, что более активное вовлечение КНР в процесс переговоров произошло благодаря выходу Соединенных Штатов из Транстихоокеанского партнерства в 2017-м. Именно крах ТТП, ставший следствием политики Трампа, во многом обусловил создание ВРЭП.
В этой связи любопытно, чем ответят на заключение сделки Соединенные Штаты. Подписание соглашения о создании ВРЭП уже нанесло имиджевый урон Вашингтону, а если соглашение будет ратифицировано и в полной мере реализовано, потери США станут и стратегическими. Поэтому не исключено, что после переезда в Белый дом Джозеф Байден вернет в американскую внешнюю политику элемент, который был в арсенале у Обамы и от которого отказался Трамп, – сетевые инструменты экономического сдерживания Китая.
Пандемия показала, что к холодной войне Китай готов лучше, чем США
На данный момент США активно продвигают концепцию Индо-Тихоокеанского региона, американская версия которого носит ярко выраженный антикитайский характер. Однако ее экономическое содержание по-прежнему остается ограниченным. В связи с этим вопрос возвращения Соединенных Штатов в осиротевший проект ВПТТП остается открытым.
Вместе с тем будущее ВРЭП даже с учетом скорой ратификации не выглядит безоблачным. До недавнего времени участникам соглашения с переменным успехом удавалось раскладывать политику и экономику по разным корзинам. Однако в условиях глобального кризиса делать это будет намного сложнее. Особенно с учетом обилия проблем внутри блока. Тут и территориальные споры, и шпионские скандалы, и обвинения во вмешательстве во внутренние дела, и торговые войны между странами-подписантами, и боязнь открывать рынки для Китая. Последнее обстоятельство стало причиной выхода из сделки Индии в 2019 году. По всей видимости, Дели будет занимать выжидательную позицию. Если сделку ратифицируют и она начнет приносить реальные экономические преимущества ее участникам, Индия может вновь к ней присоединиться.
Выводы для России
Отдельно стоит проговорить, что означает процесс создания крупнейшей в мире зоны свободной торговли для России. С одной стороны, экономически Россия занимает периферийное положение в Азиатско-Тихоокеанском регионе. На данный момент, не считая отдельных категорий товаров, Москве попросту нечего предложить своим партнерам в этом регионе. Кроме того, российские флагманские инициативы и проекты не пользуются спросом в АТР. За пять лет концепция Большой Евразии так и не вышла за пределы кабинетов чиновников и экспертных дискуссий, преимущественно российских. Сотрудничество в формате ЕАЭС с партнерами по АТР пока ограничено двумя ЗСТ со странами АСЕАН – Вьетнамом и Сингапуром (причем соглашение с ним еще не вступило в силу), непреференциальным торгово-экономическим соглашением с КНР и загадочным проектом сопряжения ЕАЭС и китайской инициативы «Пояса и Пути».
С другой стороны, Москве бессмысленно и даже опасно идти ва-банк и в кратчайшие сроки добиваться ЗСТ с АСЕАН и вхождения в элитный клуб ВРЭП. Практика показывает, что сама по себе зона свободной торговли – это не панацея. Примером здесь может послужить ЗСТ между ЕАЭС и Вьетнамом. После вступления соглашения в силу в 2016 году российский экспорт во Вьетнам вырос лишь на $1 млрд, до $2,4 млрд в 2018-м, а потом и вовсе обрушился до $1,1 млрд по итогам 2019 года.
Поэтому наивно было бы полагать, что стоит России (или ЕАЭС) заключить соглашение о создании зоны свободной торговли с АСЕАН или ВРЭП, отечественные товары сразу же окажутся востребованными на рынках стран–участниц этого блока.
Подписание соглашения по ВРЭП лишний раз заставляет задуматься о приоритетах экономической стратегии России. Первоначально ставка должна быть сделана на производстве продукции с высокой добавленной стоимостью и снижении сырьевого экспорта. И только затем уже стоит сфокусироваться на создании ЗСТ. Игнорирование первого направления будет означать неполноценность российского поворота на Восток и интеграции в региональные цепочки добавленной стоимости в Азии.
Автор – к.п.н., заместитель заведующего Евразийским сектором ЦКЕМИ НИУ ВШЭ.
