Архивная публикация 2005 года: "7 ноября: что это было?"
В этом году 7 ноября впервые за 77 лет будет рабочим. Праздником отныне предлагается считать 4-е, День народного единства, победу над поляками в 1612 году. Отмечать, конечно, станут и то, и другое. И как обычно, переругаются: по отношению к событиям 1917 года в народе по-прежнему — никакого единства. Есть несколько версий.№1: либерально-демократическая
Кто-то еще помнит стишок про «седьмое ноября, красный день календаря». Но звучит он как-то мрачновато: всем известно, сколько крови пролилось в России и сопредельных государствах «благодаря» 7 ноября (25 октября по старому стилю) 1917 года. Даже надоело про это слушать. Забыли уже, как в конце 1980-х рвали друг у друга из рук номера «Огонька» и «Московских новостей» со свежими разоблачениями. После 1991 года «разоблачители» гасили возмущение по поводу творящихся безобразий восклицанием: «Вы что, хотите, чтобы коммунисты вернулись?!»
Сегодня пафос разоблачения советской власти снизился. В ситуации, когда, по опросу ВЦИОМа, 45% населения жалеют о советских временах, ругать их довольно глупо. Остается разоблачать жестокость, коварство и цинизм коммунистических вождей. Чем до конца жизни занимались, например, ныне покойные Александр Яковлев и Дмитрий Волкогонов — бывшие коммунисты. Оба немало сделали для ликвидации «белых пятен» истории, но нередко писали «ради красного словца». Так, в трудах Яковлева часто повторялось число жертв коммунизма — 40 млн. Между тем со всеми допущениями этот итог никак не превышает 19 млн. Но важны не отдельные неточности — у кого их нет, — а общий настрой. Либеральные публицисты и историки утверждают, что всякая революция по природе порочна. Что невинные жертвы — пресловутая «слезинка ребенка» из романа Достоевского — делают бессмысленным любое правое дело. Что личность всегда права в споре с государством.
Во всем, исключая достоевскую «слезинку», с ними согласны западные советологи. Ричард Пайпс и тем более Збигнев Бжезинский утверждают, что Россия изначально тоталитарна и не придает никакого значения личности. Поэтому революция в ней получилась такой кровавой, а всякая новая власть становится ухудшенной копией старой. Менять что-либо бесполезно, лучше просто стереть эту страну с карты мира. Или разделить на протектораты, где американцы будут насаждать свободу и права человека.
№2: коммунистически-имперская
Эксклюзивные права на воспевание Октября, понятно, принадлежат коммунистам. Они уверяют: революция была благом для России, большевики модернизировали страну, спасли ее от фашизма и сделали невиданно могучей. Прежде в это можно было верить, но сегодня всем желающим доступны факты, опровергающие эту благостную картину.
Ведущий мыслитель нынешних левых Сергей Кара-Мурза в своих многочисленных книгах упорно проводит мысль о том, что ленинский проект еще не отыгран историей. При этом «западническую» Февральскую революцию Кара-Мурза отделяет от Октябрьской — по его мысли, глубоко национальной и государственнической. «Гражданская война была войной Февраля с Октябрем, — пишет Кара-Мурза в своей «Советской цивилизации». — Против большевиков стояли березовские и собчаки начала века вместе с кровавым мясником Б. Савинковым. Большевики, как вскоре показала сама жизнь, выступили как реставраторы, возродители убитой Февралем Российской империи — хотя и под другой оболочкой».
Последняя фраза — ключевая для нынешних защитников Октября. Для них советская империя, воссозданная на месте Российской — главное оправдание революции со всеми ее жестокостями. Конечно, Кара-Мурза умалчивает о том, что сам Ленин и большинство его соратников ненавидели империю во всех ее проявлениях. Поэтому и убивали царских чиновников, офицеров и особенно священников — «опиум для народа». Об этом нынешним «истинно православным» большевикам неудобно вспоминать. Исподволь они норовят взвалить вину за революционные безобразия на «троцкистов» (читай: инородцев), пробравшихся в партию. Самые последовательные готовы вместе с мутной водой революционных «перегибов» выплеснуть и младенца, то есть Ленина. Коммунисты все реже вспоминают о вожде с его калмыцким прищуром и подозрительной картавостью. Их подлинный герой — Сталин. В конце концов именно он возродил империю, которую Ильич успешно разрушил.
№3: националистическая
Еще тягостнее разлад в исторических воззрениях национал-патриотов. У камня под названием «Октябрь 17-го» их нестройные ряды застывают, как васнецовский витязь на распутье. В самом деле, от этой даты берут начало советская державная мощь, КГБ, автомат Калашникова и песни Пахмутовой. В то же время непомерное участие в революции инородцев заставляет смотреть на нее с подозрением, переходящим в ненависть. Это чувство клокочет в многотомных трудах Олега Платонова из серии «Терновый венец России». По мнению Платонова, революцию совершило «преступное сообщество темных подрывных сил, поставивших своей целью разрушение России на иностранное золото и по инструкциям тайных организаций».
Естественно, русский народ никакого участия в революции не принимал — он искренне обожал своего царя, веру и отечество. Все злодеяния совершали те же инородцы, нагрянувшие на Русь в невиданных количествах. Именно они взрывали храмы и ритуально убивали царскую семью, а заодно и «мученика» Григория Распутина, которого Платонов объявляет святым. Политику этих злодеев продолжали все советские правители страны, кроме Сталина. А после падения советской власти «мировая закулиса» и вовсе распоясалась и грозит совсем уничтожить Россию, не добитую в 1917-м.
Эта схема, без изъятий переписанная из черносотенных брошюр начала ХХ века, многих устраивает. Как поет популярная когда-то певица Жанна Бичевская: «И не будет больше лагерей и тюрем — все враги России будут казнены!»
№4: официально-государственная
А что же партия власти? Неужели у нее нет своего варианта российской истории? Есть, конечно. Президент не раз намекал, что неплохо бы переписать учебники так, чтобы дать молодежи положительный образ прошлого. Министр культуры Филиппов еще зимой 2004-го пообещал проверить все учебники и оставить только три лучших. Потом Филиппова сняли, и процесс, как водится, затих. Наверняка активизируется к выборам.
О том, какой может быть официальная трактовка событий 7 ноября, дает представление двухтомник «История России с древнейших времен», изданный в 2003 году под редакцией директора Института российской истории Андрея Сахарова. Его цель — увязать между собой все версии прошлого, объединив их идеей величия России и ее «особого пути». Вышло не очень: написанные разными авторами разделы учебника отчаянно противоречат друг другу. Историю до 1917 года описал монархист Александр Боханов, для которого Октябрьская революция — историческая трагедия, «гибель огромной культурно-цивилизационной системы». Вполне в духе Платонова она объявляется делом рук провокаторов-инородцев, обманувших доверчивый русский народ. В этом ряду стоит и Ленин — «черный гений», скучный догматик, живший с нелюбимой женой, о чем автор сообщает с особым злорадством.
Автор советского раздела Владимир Шестаков признает объективный характер революции. При этом старательно обходит все спорные моменты. Текст превращается в копилку фактов, никак не связанных друг с другом. Тогда-то большевики разогнали Учредительное собрание, тогда-то расстреляли царскую семью, тогда-то создали ГУЛАГ. Хорошо это или плохо, мы так и не узнаем. В книге говорится о «тоталитарном государстве» и «культе личности», но что это такое, остается тайной. Похоже, это и есть «сбалансированный подход к истории», о котором говорил президент. Посыл у него нехитрый: начальство всегда право, что до Октября, что после. И большевики, и их противники искренне желали блага России. А что зверствовали — так это побочные явления, щепки летят.
В принципе, такой подход оправдан — применяют же его во Франции, прославляя и якобинцев, и их жертв. Но есть риск, что у нас он приведет не к спокойному осмыслению «белых пятен» истории, а к их замалчиванию, как бывало уже не раз. Противоречия будут загнаны под спуд, чтобы в один совсем не прекрасный день вырваться наружу и повторить 17-й год в его худших проявлениях.
№5: абсурдно-художественная
Спор «красных» и «белых» так затянулся, что не мог не перейти в комическую плоскость. 17 мая 1991 года в эфире Ленинградского телевидения ныне покойный питерский музыкант и шоумен Сергей Курехин объявил, что Ленин и большевики потребляли так много грибов, что и сами, в сущности, стали грибами. И что вся Октябрьская революция — результат усилий объевшихся грибами людей. (Грибы имелись в виду галлюциногенные.) А в рассказе Виктора Пелевина «Хрустальный мир» юнкера, как в компьютерном квесте, пытаются не пустить в Смольный Ленина, переодетого то старушкой, то инвалидом.
А вот согласно известному конспирологу Григорию Климову Октябрьская революция, как и большинство исторических событий, — результат заговора шизофреников, евреев и педерастов. По Климову, Ленин — «выродок, помесь антихриста с сатаной». Он бежал от Временного правительства в женском платье и спрятался в шалаше вместе с Зиновьевым. Понятно, чем они там занимались.
Одна из последних попыток в художественной форме ответить на вопрос, вынесенный в заголовок этой статьи, — плутовской роман «Правда» московских литераторов Дмитрия Быкова и Максима Чертанова. Ленин здесь — весельчак и любимец женщин, ввязавшийся в революцию случайно. Дзержинский — демонический садист и извращенец. Каменев и Зиновьев — нежные любовники. Сталин — глухонемой идиот, которым остальные помыкают, как слугой. В общем, «все смешалось в доме Лениных — жена узнала, что муж был в связи с француженкой. Кушанье было не готово, шифровки не отправлялись, статьи в газету не сочинялись».
Кажется, очередная, говоря ленинским слогом, архичушь. Но авторы признаются, что хотели освоить все наличные мифы об Октябрьской революции 1917 года и показать, что они могут быть правдой. Потому что, кем бы ни был Ленин — веселым авантюристом, антихристом или грибом, — история все равно пойдет своим путем.
Вывод не новый — и, кстати, вполне марксистский.
В этом году 7 ноября впервые за 77 лет будет рабочим. Праздником отныне предлагается считать 4-е, День народного единства, победу над поляками в 1612 году. Отмечать, конечно, станут и то, и другое. И как обычно, переругаются: по отношению к событиям 1917 года в народе по-прежнему — никакого единства. Есть несколько версий.№1: либерально-демократическая
Кто-то еще помнит стишок про «седьмое ноября, красный день календаря». Но звучит он как-то мрачновато: всем известно, сколько крови пролилось в России и сопредельных государствах «благодаря» 7 ноября (25 октября по старому стилю) 1917 года. Даже надоело про это слушать. Забыли уже, как в конце 1980-х рвали друг у друга из рук номера «Огонька» и «Московских новостей» со свежими разоблачениями. После 1991 года «разоблачители» гасили возмущение по поводу творящихся безобразий восклицанием: «Вы что, хотите, чтобы коммунисты вернулись?!»
Сегодня пафос разоблачения советской власти снизился. В ситуации, когда, по опросу ВЦИОМа, 45% населения жалеют о советских временах, ругать их довольно глупо. Остается разоблачать жестокость, коварство и цинизм коммунистических вождей. Чем до конца жизни занимались, например, ныне покойные Александр Яковлев и Дмитрий Волкогонов — бывшие коммунисты. Оба немало сделали для ликвидации «белых пятен» истории, но нередко писали «ради красного словца». Так, в трудах Яковлева часто повторялось число жертв коммунизма — 40 млн. Между тем со всеми допущениями этот итог никак не превышает 19 млн. Но важны не отдельные неточности — у кого их нет, — а общий настрой. Либеральные публицисты и историки утверждают, что всякая революция по природе порочна. Что невинные жертвы — пресловутая «слезинка ребенка» из романа Достоевского — делают бессмысленным любое правое дело. Что личность всегда права в споре с государством.
Во всем, исключая достоевскую «слезинку», с ними согласны западные советологи. Ричард Пайпс и тем более Збигнев Бжезинский утверждают, что Россия изначально тоталитарна и не придает никакого значения личности. Поэтому революция в ней получилась такой кровавой, а всякая новая власть становится ухудшенной копией старой. Менять что-либо бесполезно, лучше просто стереть эту страну с карты мира. Или разделить на протектораты, где американцы будут насаждать свободу и права человека.
№2: коммунистически-имперская
Эксклюзивные права на воспевание Октября, понятно, принадлежат коммунистам. Они уверяют: революция была благом для России, большевики модернизировали страну, спасли ее от фашизма и сделали невиданно могучей. Прежде в это можно было верить, но сегодня всем желающим доступны факты, опровергающие эту благостную картину.
Ведущий мыслитель нынешних левых Сергей Кара-Мурза в своих многочисленных книгах упорно проводит мысль о том, что ленинский проект еще не отыгран историей. При этом «западническую» Февральскую революцию Кара-Мурза отделяет от Октябрьской — по его мысли, глубоко национальной и государственнической. «Гражданская война была войной Февраля с Октябрем, — пишет Кара-Мурза в своей «Советской цивилизации». — Против большевиков стояли березовские и собчаки начала века вместе с кровавым мясником Б. Савинковым. Большевики, как вскоре показала сама жизнь, выступили как реставраторы, возродители убитой Февралем Российской империи — хотя и под другой оболочкой».
Последняя фраза — ключевая для нынешних защитников Октября. Для них советская империя, воссозданная на месте Российской — главное оправдание революции со всеми ее жестокостями. Конечно, Кара-Мурза умалчивает о том, что сам Ленин и большинство его соратников ненавидели империю во всех ее проявлениях. Поэтому и убивали царских чиновников, офицеров и особенно священников — «опиум для народа». Об этом нынешним «истинно православным» большевикам неудобно вспоминать. Исподволь они норовят взвалить вину за революционные безобразия на «троцкистов» (читай: инородцев), пробравшихся в партию. Самые последовательные готовы вместе с мутной водой революционных «перегибов» выплеснуть и младенца, то есть Ленина. Коммунисты все реже вспоминают о вожде с его калмыцким прищуром и подозрительной картавостью. Их подлинный герой — Сталин. В конце концов именно он возродил империю, которую Ильич успешно разрушил.
№3: националистическая
Еще тягостнее разлад в исторических воззрениях национал-патриотов. У камня под названием «Октябрь 17-го» их нестройные ряды застывают, как васнецовский витязь на распутье. В самом деле, от этой даты берут начало советская державная мощь, КГБ, автомат Калашникова и песни Пахмутовой. В то же время непомерное участие в революции инородцев заставляет смотреть на нее с подозрением, переходящим в ненависть. Это чувство клокочет в многотомных трудах Олега Платонова из серии «Терновый венец России». По мнению Платонова, революцию совершило «преступное сообщество темных подрывных сил, поставивших своей целью разрушение России на иностранное золото и по инструкциям тайных организаций».
Естественно, русский народ никакого участия в революции не принимал — он искренне обожал своего царя, веру и отечество. Все злодеяния совершали те же инородцы, нагрянувшие на Русь в невиданных количествах. Именно они взрывали храмы и ритуально убивали царскую семью, а заодно и «мученика» Григория Распутина, которого Платонов объявляет святым. Политику этих злодеев продолжали все советские правители страны, кроме Сталина. А после падения советской власти «мировая закулиса» и вовсе распоясалась и грозит совсем уничтожить Россию, не добитую в 1917-м.
Эта схема, без изъятий переписанная из черносотенных брошюр начала ХХ века, многих устраивает. Как поет популярная когда-то певица Жанна Бичевская: «И не будет больше лагерей и тюрем — все враги России будут казнены!»
№4: официально-государственная
А что же партия власти? Неужели у нее нет своего варианта российской истории? Есть, конечно. Президент не раз намекал, что неплохо бы переписать учебники так, чтобы дать молодежи положительный образ прошлого. Министр культуры Филиппов еще зимой 2004-го пообещал проверить все учебники и оставить только три лучших. Потом Филиппова сняли, и процесс, как водится, затих. Наверняка активизируется к выборам.
О том, какой может быть официальная трактовка событий 7 ноября, дает представление двухтомник «История России с древнейших времен», изданный в 2003 году под редакцией директора Института российской истории Андрея Сахарова. Его цель — увязать между собой все версии прошлого, объединив их идеей величия России и ее «особого пути». Вышло не очень: написанные разными авторами разделы учебника отчаянно противоречат друг другу. Историю до 1917 года описал монархист Александр Боханов, для которого Октябрьская революция — историческая трагедия, «гибель огромной культурно-цивилизационной системы». Вполне в духе Платонова она объявляется делом рук провокаторов-инородцев, обманувших доверчивый русский народ. В этом ряду стоит и Ленин — «черный гений», скучный догматик, живший с нелюбимой женой, о чем автор сообщает с особым злорадством.
Автор советского раздела Владимир Шестаков признает объективный характер революции. При этом старательно обходит все спорные моменты. Текст превращается в копилку фактов, никак не связанных друг с другом. Тогда-то большевики разогнали Учредительное собрание, тогда-то расстреляли царскую семью, тогда-то создали ГУЛАГ. Хорошо это или плохо, мы так и не узнаем. В книге говорится о «тоталитарном государстве» и «культе личности», но что это такое, остается тайной. Похоже, это и есть «сбалансированный подход к истории», о котором говорил президент. Посыл у него нехитрый: начальство всегда право, что до Октября, что после. И большевики, и их противники искренне желали блага России. А что зверствовали — так это побочные явления, щепки летят.
В принципе, такой подход оправдан — применяют же его во Франции, прославляя и якобинцев, и их жертв. Но есть риск, что у нас он приведет не к спокойному осмыслению «белых пятен» истории, а к их замалчиванию, как бывало уже не раз. Противоречия будут загнаны под спуд, чтобы в один совсем не прекрасный день вырваться наружу и повторить 17-й год в его худших проявлениях.
№5: абсурдно-художественная
Спор «красных» и «белых» так затянулся, что не мог не перейти в комическую плоскость. 17 мая 1991 года в эфире Ленинградского телевидения ныне покойный питерский музыкант и шоумен Сергей Курехин объявил, что Ленин и большевики потребляли так много грибов, что и сами, в сущности, стали грибами. И что вся Октябрьская революция — результат усилий объевшихся грибами людей. (Грибы имелись в виду галлюциногенные.) А в рассказе Виктора Пелевина «Хрустальный мир» юнкера, как в компьютерном квесте, пытаются не пустить в Смольный Ленина, переодетого то старушкой, то инвалидом.
А вот согласно известному конспирологу Григорию Климову Октябрьская революция, как и большинство исторических событий, — результат заговора шизофреников, евреев и педерастов. По Климову, Ленин — «выродок, помесь антихриста с сатаной». Он бежал от Временного правительства в женском платье и спрятался в шалаше вместе с Зиновьевым. Понятно, чем они там занимались.
Одна из последних попыток в художественной форме ответить на вопрос, вынесенный в заголовок этой статьи, — плутовской роман «Правда» московских литераторов Дмитрия Быкова и Максима Чертанова. Ленин здесь — весельчак и любимец женщин, ввязавшийся в революцию случайно. Дзержинский — демонический садист и извращенец. Каменев и Зиновьев — нежные любовники. Сталин — глухонемой идиот, которым остальные помыкают, как слугой. В общем, «все смешалось в доме Лениных — жена узнала, что муж был в связи с француженкой. Кушанье было не готово, шифровки не отправлялись, статьи в газету не сочинялись».
Кажется, очередная, говоря ленинским слогом, архичушь. Но авторы признаются, что хотели освоить все наличные мифы об Октябрьской революции 1917 года и показать, что они могут быть правдой. Потому что, кем бы ни был Ленин — веселым авантюристом, антихристом или грибом, — история все равно пойдет своим путем.
Вывод не новый — и, кстати, вполне марксистский.
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
