Архивная публикация 2008 года: "Ценности коалиции"
Нынешняя конференция по безопасности в Мюнхене имела несколько отличий по сравнению с предыдущими. По-иному была скомпонована повестка дня, обсуждались иные приоритеты; было много слов о , но они в основном не касались России.
Право первой сессии было отдано премьеру Турции Реджепу Эрдогану, который впервые участвовал в конференции. Во-вторых, в преддверии апрельского саммита НАТО в Бухаресте именно натовский компонент стал значительным в повестке дня (отчего на глазах выросла и роль самой Румынии как хозяина саммита). Третье. Фоном шла тематика, 2-3 последних года бывшая чуть не ключевой. Например, Ирак. В-четвертых, евроатлантический блок, пожалуй, впервые за несколько лет демонстрировал единодушие и единение.
Правда, касалось оно не Ирака. Касалось оно Косово, судьбу которого предопределили. Бухарест и Косово отчетливо витали над всей конференцией. В преддверии:
И, наконец, Россия. Снова , между будущим Афганистана и безопасностью Азии. Не часть парадигмы.
Ожидалась еще одна интрига, но она исчезла до начала конференции - сенатор Маккейн накануне принес извинения и решил-таки не ехать в Мюнхен, хотя был ежегодным гостем форума. Он и в этот раз собирался, но накануне решил, что дома сейчас дела важнее.
Два мира
Выступление турецкого премьера в некотором роде напоминало речи российских чиновников несколько лет назад. Он тоже говорил о двойных стандартах (об организациях в Европе, которые существуют , но все равно поддерживают курдских сепаратистов и финансируются на деньги, в том числе вырученные от продажи наркотиков); подчеркивал значительную роль своей страны в обеспечении западного мира энергоресурсами и ответственный подход к этой проблематике. Во-первых, говорил Эрдоган, . Притом что с точки зрения географического и геополитического положения страны это делать совсем не просто. Помянул он в том числе и газопровод Набукко, в отношении которого у европейцев в последнее время возникает много сомнений - они не уверены, что его будет чем наполнить.
Говорил премьер и об уникальном культурном, географическом и геополитическом положении Турции как ключевой страны между Европой и регионом, из которого исходят нестабильность, иные ценности и иное понимание вещей. Турция находится в центре региона, где происходят кризисы, говорил политик. Мы могли бы обеспечить стабильность, безопасность и коммуникацию между участниками. Он назвал это . И не преминул добавить, что .
Ящик под номером 17
Однако вся конференция на этот раз проходила под невысказанным, но всеми понимаемым (хотя не всеми признаваемым) символом Косово. Этот номер выйдет в свет после 17 февраля. Именно в этот день, как ожидают, косовары в одностороннем порядке провозгласят независимость, а Евросоюз через несколько дней поддержит их. Цифру 17 в Мюнхене никто не называл, но она незримо витала в коридорах и холлах конференции. , - сказал глава думского комитета по международным делам Константин Косачев, после чего принялся в деталях описывать, что Европейскому союзу следовало - Хорошо, но что обсуждать то, что уже вряд ли будет сделано. Россия сформировала позицию на случай, если
17 февраля все же состоится то, чего все ожидают? - Да, Россия выработала позицию, - ответил депутат, но вдаваться в детали не стал.
В детали косовского вопроса на конференции действительно не вдавались. Заветную дату не произнес с трибуны никто. Но едва ли не каждый выступавший, разделяющий или, если можно так сказать, примкнувший к европейской позиции, обтекаемо-дипломатично говорил про необходимость (читай: НАТО, на втором месте ЕС); про необходимость вести диалог ; про то, что Юго-Восточная Европа станет более стабильной и предсказуемой.
Это навязчивое желание европейцев - Балканы так, чтобы в обозримом будущем они не возродились. Хотя ни к стабильности, ни к предсказуемости автономизация всего и вся в регионе не будет иметь никакого отношения.
Во-первых, этнические и территориальные конфликты имеют слишком давние корни (и слишком свежие рецидивы) и, можно не сомневаться, не забудутся и последующими поколениями. Во-вторых, взаимные претензии во многом в принципе не имеют разрешения в современной сетке дипотношений и, следовательно, все время будут представлять собой латентные или явные источники угроз. В-третьих, тут, пожалуй, прав присутствовавший на конференции первый вице-премьер Сергей Иванов, который сказал: . На это можно возразить Иванову, приведя в пример страны послевоенной Европы и Азии: в некотором смысле вектор развития Германии, Австрии, Японии был придан коалицией победителей, но в результате выиграли все. Не исключено, что ныне европейцы тоже держат в голове этот фактор: они обещают максимальную экономическую интеграцию Сербии (уже сделано соответствующее предложение, хотя еще не всеми членами ЕС поддержано), членство в НАТО Боснии и Герцеговины, Македонии (где, кстати, до четверти исламского населения).
Эти намерения, впрочем, не снимают обеспокоенности самих стран, которые не исключают, что косовский прецедент зародит нехорошие мысли в головах других, причем прежде всего именно на Балканах.
Российские депутаты не упустили случая напомнить собравшимся о проблеме Северного Кипра. Правда, депутат Алексей Островский - новый гость конференции - задал этот вопрос не турецкому премьеру, а обратил весь пыл на грузинского президента Михаила Саакашвили. Который, кстати, явно был не в восторге от идеи автономизации Косово, но, демонстрируя солидарность с европейскими братьями, лаконично заметил, что . Не тут-то было! Российский депутат насел на него капитально. Диалог велся странно: Саакашвили говорил на английском, российский думец продолжал на русском. Зал, наполненный благообразными европейцами, странновато поглядывал на все это действо. Чтобы придать перепалке минимально пристойный характер, вмешался сидевший рядом Косачев. Он задал Саакашвили вопрос о том, готова ли вообще Грузия поддержать такой подход или все же исходит из принципа территориальной целостности государств. Саакашвили ответил, с одной стороны, мудро, с другой - слабо: Так минут пять и бодались: вы скажите, нет, вы скажите, нет, уж вы давайте. Впрочем, Иванов на вопрос Саакашвили, хотя и заочно (на заседании, где выступает грузинский лидер, Иванов второй год не присутствует, проводя в это время двусторонние встречи), ответил. . Сам косовский подход он сравнил с .
Ракетная риторика
В чем-то Саакашвили был прав - особенно на тему . В этот раз европейцы были бесконечно горды собой. То и дело участники вворачивали в речь такие выражения, как , , , . На этом фоне они мягко, но вполне понятно периодически обращались к России как к примеру отсутствия такой заинтересованности и сплоченности. В ряде вещей они, пожалуй, правы. К примеру, Генсек НАТО Яап де Хооп Схеффер в своей речи упомянул планы по размещению ПРО в Польше и Чехии, согласившись, что эти дискуссии . Потому что . И добавил: . (Спустя два дня после конференции российский МИД сообщил, что Путин принял приглашение.) Нет сомнений, генсек имел в виду прошлогоднюю речь Путина в Мюнхене, которую помнят до сих пор все участники конференции, и его последующие выступления в том же ключе.
Однако engage (в данном случае - вовлечение, сотрудничество), которое генсек назвал сегодня ключевым словом, еще долго будет во взаимоотношениях России и НАТО отсутствовать. Во-первых, элементы системы ПРО продолжают обсуждать; даже сам Схеффер, хотя и говорил о площадке НАТО, заметил: (Днем позже было верховному представителю ЕС по внешней политике и безопасности Хавьеру Солане в отношении Британского совета в России.) Иными словами, альянс, в общем, не против предоставить свою для дискуссий по ПРО, но не будет возражать, и если они останутся вопросом двусторонних отношений - Америки и Польши и Америки и Чехии. Против чего, собственно, и возражает Москва.
Во-вторых, одной из тем, которую начинает обсуждать альянс в рамках своей новой стратегии, становится энергетическая безопасность. Натовцы говорят: в мире возникают новые угрозы (наряду с энергобезопасностью это, к примеру, компьютерный терроризм), и альянс не может их игнорировать. Можно не сомневаться, понимание Россией и альянсом энергетической безопасности тоже не будет единым, а значит, станет новым поводом для столкновений. И хотя Иванов, большую часть своей речи посвятивший именно экономике, долго и в деталях разъяснял суть газовых отношений России с Украиной, Туркменией, Евросоюзом, говорил про рыночный подход и долгосрочные контракты, европейцы все равно воспринимают безопасность по-своему.
Наконец, есть еще одна тема, которая Бухареста, - это твердое намерение Грузии и Украины двигаться в НАТО. Киев в лице президента Виктора Ющенко, на прошлой неделе побывавшего в Москве, Путин уже предупредил: . А между тем 16 января три высших должностных лица Украины поставили свои подписи под письмом Генсеку НАТО, в котором выражалась готовность следовать плану действий для будущего членства в альянсе. Давно о своих намерениях заявляет и Грузия, это теперь подкреплено и результатами референдума. Любопытно, что и сами натовцы часто упоминают , альянса и т.д., что не может не волновать московских дипломатов. Впрочем, как бы ни хотели российские соседи двинуться в альянс, эти решения точно будут приниматься с оглядкой на Россию. И хотя именно от саммита в Бухаресте ожидают неких решений, не исключено, что дело ограничится призывами к further discussions - дальнейшим обсуждениям. А решения если и будут приниматься, то уже после того, как станет ясно, какой вектор развития выбрала та или иная страна и куда она намерена двигаться в ближайшие годы:
Вы куда?
Но в любом случае все эти темы не добавят тепла в и без того сильно непростые отношения Европы и России. И сколько бы российские дипломаты кулуарно ни говорили, что все это , а действия лежат в иной плоскости, отношения развиваются и все идет позитивно, для настоящего сотрудничества требуется не только материальная нужда друг в друге. Нужно еще понимание и доверие. Европейские политики тоже говорят о России как о . , - сказал на сессии Хавьер Солана. Действительно, чиновник обычно традиционно оптимистичен по части российско-евросоюзовских отношений: , что само по себе придает отношениям стабильность. Но в этот раз он добавил: . Кстати, сама сессия называлась .
И Иванов, и Солана говорили, что Россия - это часть Европы. , - добавлял первый вице-премьер, но уникальный опыт Америки и Европы не может быть эталоном, с которым должны сверять свой опыт и уклад все народы мира. У каждого своя специфика. Однако российский мораторий на ДОВСЕ в представлениях европейцев в специфику национального уклада не укладывался. , - заметил Солана.
Впрочем, как Иванов отошел от вопросов сугубо безопасности и затронул экономический аспект, так и Солана, хотя немного в ином ключе. Он изящно процитировал Дмитрия Медведева, в одной из недавних речей сказавшего: чтобы стать цивилизованным государством, Россия должна быть во всех сферах государством законности. Тезис очень понравился, и Солана добавил, что это также касается вопросов энергетики. По сути, он снова вернулся к тем страхам, которые не удалось снять ни Путину, ни Иванову, ни пока и Медведеву. Более того, еврочиновник добавил: . И призвал .
Нынешняя конференция по безопасности в Мюнхене имела несколько отличий по сравнению с предыдущими. По-иному была скомпонована повестка дня, обсуждались иные приоритеты; было много слов о , но они в основном не касались России.
Право первой сессии было отдано премьеру Турции Реджепу Эрдогану, который впервые участвовал в конференции. Во-вторых, в преддверии апрельского саммита НАТО в Бухаресте именно натовский компонент стал значительным в повестке дня (отчего на глазах выросла и роль самой Румынии как хозяина саммита). Третье. Фоном шла тематика, 2-3 последних года бывшая чуть не ключевой. Например, Ирак. В-четвертых, евроатлантический блок, пожалуй, впервые за несколько лет демонстрировал единодушие и единение.
Правда, касалось оно не Ирака. Касалось оно Косово, судьбу которого предопределили. Бухарест и Косово отчетливо витали над всей конференцией. В преддверии:
И, наконец, Россия. Снова , между будущим Афганистана и безопасностью Азии. Не часть парадигмы.
Ожидалась еще одна интрига, но она исчезла до начала конференции - сенатор Маккейн накануне принес извинения и решил-таки не ехать в Мюнхен, хотя был ежегодным гостем форума. Он и в этот раз собирался, но накануне решил, что дома сейчас дела важнее.
Два мира
Выступление турецкого премьера в некотором роде напоминало речи российских чиновников несколько лет назад. Он тоже говорил о двойных стандартах (об организациях в Европе, которые существуют , но все равно поддерживают курдских сепаратистов и финансируются на деньги, в том числе вырученные от продажи наркотиков); подчеркивал значительную роль своей страны в обеспечении западного мира энергоресурсами и ответственный подход к этой проблематике. Во-первых, говорил Эрдоган, . Притом что с точки зрения географического и геополитического положения страны это делать совсем не просто. Помянул он в том числе и газопровод Набукко, в отношении которого у европейцев в последнее время возникает много сомнений - они не уверены, что его будет чем наполнить.
Говорил премьер и об уникальном культурном, географическом и геополитическом положении Турции как ключевой страны между Европой и регионом, из которого исходят нестабильность, иные ценности и иное понимание вещей. Турция находится в центре региона, где происходят кризисы, говорил политик. Мы могли бы обеспечить стабильность, безопасность и коммуникацию между участниками. Он назвал это . И не преминул добавить, что .
Ящик под номером 17
Однако вся конференция на этот раз проходила под невысказанным, но всеми понимаемым (хотя не всеми признаваемым) символом Косово. Этот номер выйдет в свет после 17 февраля. Именно в этот день, как ожидают, косовары в одностороннем порядке провозгласят независимость, а Евросоюз через несколько дней поддержит их. Цифру 17 в Мюнхене никто не называл, но она незримо витала в коридорах и холлах конференции. , - сказал глава думского комитета по международным делам Константин Косачев, после чего принялся в деталях описывать, что Европейскому союзу следовало - Хорошо, но что обсуждать то, что уже вряд ли будет сделано. Россия сформировала позицию на случай, если
17 февраля все же состоится то, чего все ожидают? - Да, Россия выработала позицию, - ответил депутат, но вдаваться в детали не стал.
В детали косовского вопроса на конференции действительно не вдавались. Заветную дату не произнес с трибуны никто. Но едва ли не каждый выступавший, разделяющий или, если можно так сказать, примкнувший к европейской позиции, обтекаемо-дипломатично говорил про необходимость (читай: НАТО, на втором месте ЕС); про необходимость вести диалог ; про то, что Юго-Восточная Европа станет более стабильной и предсказуемой.
Это навязчивое желание европейцев - Балканы так, чтобы в обозримом будущем они не возродились. Хотя ни к стабильности, ни к предсказуемости автономизация всего и вся в регионе не будет иметь никакого отношения.
Во-первых, этнические и территориальные конфликты имеют слишком давние корни (и слишком свежие рецидивы) и, можно не сомневаться, не забудутся и последующими поколениями. Во-вторых, взаимные претензии во многом в принципе не имеют разрешения в современной сетке дипотношений и, следовательно, все время будут представлять собой латентные или явные источники угроз. В-третьих, тут, пожалуй, прав присутствовавший на конференции первый вице-премьер Сергей Иванов, который сказал: . На это можно возразить Иванову, приведя в пример страны послевоенной Европы и Азии: в некотором смысле вектор развития Германии, Австрии, Японии был придан коалицией победителей, но в результате выиграли все. Не исключено, что ныне европейцы тоже держат в голове этот фактор: они обещают максимальную экономическую интеграцию Сербии (уже сделано соответствующее предложение, хотя еще не всеми членами ЕС поддержано), членство в НАТО Боснии и Герцеговины, Македонии (где, кстати, до четверти исламского населения).
Эти намерения, впрочем, не снимают обеспокоенности самих стран, которые не исключают, что косовский прецедент зародит нехорошие мысли в головах других, причем прежде всего именно на Балканах.
Российские депутаты не упустили случая напомнить собравшимся о проблеме Северного Кипра. Правда, депутат Алексей Островский - новый гость конференции - задал этот вопрос не турецкому премьеру, а обратил весь пыл на грузинского президента Михаила Саакашвили. Который, кстати, явно был не в восторге от идеи автономизации Косово, но, демонстрируя солидарность с европейскими братьями, лаконично заметил, что . Не тут-то было! Российский депутат насел на него капитально. Диалог велся странно: Саакашвили говорил на английском, российский думец продолжал на русском. Зал, наполненный благообразными европейцами, странновато поглядывал на все это действо. Чтобы придать перепалке минимально пристойный характер, вмешался сидевший рядом Косачев. Он задал Саакашвили вопрос о том, готова ли вообще Грузия поддержать такой подход или все же исходит из принципа территориальной целостности государств. Саакашвили ответил, с одной стороны, мудро, с другой - слабо: Так минут пять и бодались: вы скажите, нет, вы скажите, нет, уж вы давайте. Впрочем, Иванов на вопрос Саакашвили, хотя и заочно (на заседании, где выступает грузинский лидер, Иванов второй год не присутствует, проводя в это время двусторонние встречи), ответил. . Сам косовский подход он сравнил с .
Ракетная риторика
В чем-то Саакашвили был прав - особенно на тему . В этот раз европейцы были бесконечно горды собой. То и дело участники вворачивали в речь такие выражения, как , , , . На этом фоне они мягко, но вполне понятно периодически обращались к России как к примеру отсутствия такой заинтересованности и сплоченности. В ряде вещей они, пожалуй, правы. К примеру, Генсек НАТО Яап де Хооп Схеффер в своей речи упомянул планы по размещению ПРО в Польше и Чехии, согласившись, что эти дискуссии . Потому что . И добавил: . (Спустя два дня после конференции российский МИД сообщил, что Путин принял приглашение.) Нет сомнений, генсек имел в виду прошлогоднюю речь Путина в Мюнхене, которую помнят до сих пор все участники конференции, и его последующие выступления в том же ключе.
Однако engage (в данном случае - вовлечение, сотрудничество), которое генсек назвал сегодня ключевым словом, еще долго будет во взаимоотношениях России и НАТО отсутствовать. Во-первых, элементы системы ПРО продолжают обсуждать; даже сам Схеффер, хотя и говорил о площадке НАТО, заметил: (Днем позже было верховному представителю ЕС по внешней политике и безопасности Хавьеру Солане в отношении Британского совета в России.) Иными словами, альянс, в общем, не против предоставить свою для дискуссий по ПРО, но не будет возражать, и если они останутся вопросом двусторонних отношений - Америки и Польши и Америки и Чехии. Против чего, собственно, и возражает Москва.
Во-вторых, одной из тем, которую начинает обсуждать альянс в рамках своей новой стратегии, становится энергетическая безопасность. Натовцы говорят: в мире возникают новые угрозы (наряду с энергобезопасностью это, к примеру, компьютерный терроризм), и альянс не может их игнорировать. Можно не сомневаться, понимание Россией и альянсом энергетической безопасности тоже не будет единым, а значит, станет новым поводом для столкновений. И хотя Иванов, большую часть своей речи посвятивший именно экономике, долго и в деталях разъяснял суть газовых отношений России с Украиной, Туркменией, Евросоюзом, говорил про рыночный подход и долгосрочные контракты, европейцы все равно воспринимают безопасность по-своему.
Наконец, есть еще одна тема, которая Бухареста, - это твердое намерение Грузии и Украины двигаться в НАТО. Киев в лице президента Виктора Ющенко, на прошлой неделе побывавшего в Москве, Путин уже предупредил: . А между тем 16 января три высших должностных лица Украины поставили свои подписи под письмом Генсеку НАТО, в котором выражалась готовность следовать плану действий для будущего членства в альянсе. Давно о своих намерениях заявляет и Грузия, это теперь подкреплено и результатами референдума. Любопытно, что и сами натовцы часто упоминают , альянса и т.д., что не может не волновать московских дипломатов. Впрочем, как бы ни хотели российские соседи двинуться в альянс, эти решения точно будут приниматься с оглядкой на Россию. И хотя именно от саммита в Бухаресте ожидают неких решений, не исключено, что дело ограничится призывами к further discussions - дальнейшим обсуждениям. А решения если и будут приниматься, то уже после того, как станет ясно, какой вектор развития выбрала та или иная страна и куда она намерена двигаться в ближайшие годы:
Вы куда?
Но в любом случае все эти темы не добавят тепла в и без того сильно непростые отношения Европы и России. И сколько бы российские дипломаты кулуарно ни говорили, что все это , а действия лежат в иной плоскости, отношения развиваются и все идет позитивно, для настоящего сотрудничества требуется не только материальная нужда друг в друге. Нужно еще понимание и доверие. Европейские политики тоже говорят о России как о . , - сказал на сессии Хавьер Солана. Действительно, чиновник обычно традиционно оптимистичен по части российско-евросоюзовских отношений: , что само по себе придает отношениям стабильность. Но в этот раз он добавил: . Кстати, сама сессия называлась .
И Иванов, и Солана говорили, что Россия - это часть Европы. , - добавлял первый вице-премьер, но уникальный опыт Америки и Европы не может быть эталоном, с которым должны сверять свой опыт и уклад все народы мира. У каждого своя специфика. Однако российский мораторий на ДОВСЕ в представлениях европейцев в специфику национального уклада не укладывался. , - заметил Солана.
Впрочем, как Иванов отошел от вопросов сугубо безопасности и затронул экономический аспект, так и Солана, хотя немного в ином ключе. Он изящно процитировал Дмитрия Медведева, в одной из недавних речей сказавшего: чтобы стать цивилизованным государством, Россия должна быть во всех сферах государством законности. Тезис очень понравился, и Солана добавил, что это также касается вопросов энергетики. По сути, он снова вернулся к тем страхам, которые не удалось снять ни Путину, ни Иванову, ни пока и Медведеву. Более того, еврочиновник добавил: . И призвал .
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
