29 марта 2024
USD 92.26 -0.33 EUR 99.71 -0.56
  1. Главная страница
  2. Архивная запись
  3. Архивная публикация 2008 года: "Четыре лица Америки"

Архивная публикация 2008 года: "Четыре лица Америки"

Некоторые политологи шутят, что, учитывая роль, которую играет президент США в международной политике, избирать его нужно всем миром. Действительно, вопрос о том, кто станет хозяином Белого дома, волнует не только американцев. О том, какие исторические модели поведения США на мировой арене существуют, мы побеседовали с американским политологом Вальтером МИДОМ.— Вы утверждаете, что в Соединенных Штатах есть четыре внешнеполитические концепции, по-разному определяющие место Америки в мире...
— Действительно, существуют четыре школы, которые ведут борьбу за контроль над американской внешней политикой. Они формируют коалиции, пытаются привлечь на свою сторону общественное мнение. В зависимости от обстоятельств их влияние то увеличивается, то уменьшается.
— И к какой школе принадлежат неоконсерваторы, формировавшие внешнюю политику в период администрации Буша?
— Они, безусловно, вильсонианцы. Эта школа названа в честь Вудро Вильсона, который был президентом США во время Первой мировой войны. Прежде всего он известен своими идеалистическими представлениями. Он страстно верил в возможность международного порядка, основанного на принципах демократии и законности. Его последователи убеждены, что Соединенные Штаты могут чувствовать себя в безопасности лишь в том случае, если остальной мир повернется в сторону демократии. Они верят в экспорт демократии, который является для них не наступательной, а оборонительной политикой. В американской революционной традиции вильсонианцы — это троцкисты. Они полагают, что глобальная революция необходима для того, чтобы сохранить завоевания революции американской. Вильсонианцы есть как среди республиканцев, так и среди демократов. В Демократической партии это правозащитники, выступающие за усиление роли ООН в мировой политике; в Республиканской партии это пресловутые неоконсерваторы.
Вильсонианцы всегда были склонны идеализировать Британию, которая, по их мнению, является воплощением политического либерализма. Поэтому их действия во многом напоминали внешнюю политику, которую проводил премьер-министр Великобритании Уильям Гладстон, один из кумиров Вильсона. Для вильсонианцев интерес представлял британский опыт формирования международного порядка. Сторонники другой внешнеполитической школы, связанной с именем Александра Гамильтона, больше внимания уделяли торговому и военному превосходству британской системы.
— Насколько я понимаю, к этому направлению можно отнести современных «реалистов» во главе с Генри Киссинджером…
— Без сомнения. Сторонники Гамильтона ратуют за активную внешнюю политику, но при этом не верят в вильсонианскую утопию. Сам Гамильтон занимал пост министра финансов в первом кабинете Джорджа Вашингтона и был одним из самых больших прагматиков в американской истории. Поскольку в конце XVIII века примером наиболее удачливого государства была Великобритания, сторонники гамильтонианской школы считали, что Соединенным Штатам следует перенимать британский опыт во внешней, а отчасти и во внутренней политике. Они призывали создать торговую державу с сильным правительством, способным продвигать коммерческие интересы США в мире. Кроме того, они настаивали, что Соединенным Штатам необходимо поддерживать хорошие отношения с Великобританией, а в итоге постараться заменить ее в роли ключевого государства в британской колониальной системе. Сейчас принципы этой школы отражаются в политике Соединенных Штатов по отношению к ВТО, в том, как Америка продвигает свои экономические интересы.
— То есть нынешняя волна глобализации в первую очередь связана с гамильтонианской традицией?
— Глобалистами можно назвать как сторонников Гамильтона, так и сторонников Вильсона. И те, и другие видят цель внешней политики США в создании международного порядка, который напоминал бы систему, выстроенную британцами в XIX столетии. Однако у приверженцев двух этих традиций есть и серьезные расхождения. Вильсонианские принципы, такие как права человека, демократия и верховенство права, время от времени входят в противоречие с желанием последователей Гамильтона обеспечить экономический рост США и усилить американскую военную мощь.
— После того как разразился финансовый кризис, все чаще можно слышать разговоры о том, что США следует сосредоточиться на собственных проблемах, отказавшись от роли мирового гегемона. Какая внешнеполитическая школа отражает взгляды изоляционистов?
— Если в Соединенных Штатах есть изоляционистское течение, то это джефферсонианство. Указанная школа названа в честь третьего президента США, Томаса Джефферсона, автора Декларации независимости и «Билля о правах». Сторонники Джефферсона являются главными оппонентами вильсонианцев. И если вильсонианцы напоминают троцкистов, то джефферсонианцы — сталинистов. Они убеждены, что достаточно построить демократию в отдельно взятой стране и не стоит подвергать опасности демократическое развитие США, вмешиваясь в глобальные конфликты. Они традиционно выступают за «маленькое правительство», слабую федеральную власть. Ключевым национальным интересом для них является американская демократия. И они убеждены, что ей могут угрожать как внешние, так и внутренние враги. Причем в первую очередь джефферсонианцы опасаются внутренних врагов, которые могут появиться в результате усиления центральной власти, прихода амбициозных политиков, мечтающих отказаться от демократического устройства. Для них это куда более вероятная угроза, чем та, что исходит от иностранных государств. Джефферсонианцы желали бы ограничить идеологические и военные обязательства США границами государства. Сегодня они резко критикуют политику администрации Джорджа Буша. Они утверждают, что вторжение в Ирак — классический пример переоценки своих возможностей. Последователи Джефферсона указывают на то, как дорого обходится война, говорят о необходимости повысить налоги для того, чтобы выплатить долг. По их словам, нынешняя администрация усиливает позиции государства, в результате чего ограничиваются гражданские свободы. Они считают, что патриотический акт и другие меры, предпринятые после 11 сентября, являются нападением на свободы американских граждан. Они убеждены, что администрация Буша пытается расширить свои полномочия под тем предлогом, что страна находится в состоянии войны. Такая позиция была характерна для джефферсонианцев и в другие моменты американской истории.
— Однако есть в США и другая изоляционистская традиция, которая связана с концепцией избранности американского народа…
— Действительно, есть еще джексонианцы, которые призывают США отказаться от глобальных обязательств и отстаивать свои национальные интересы с оружием в руках. Эта внешнеполитическая школа названа в честь известного президента XIX века Эндрю Джексона, который пользовался огромной популярностью среди американцев как герой войны 1812—1814 годов. Джексонианцы не задумываются об остальных странах, до тех пор пока те не совершат нападение на Соединенные Штаты. В этом случае они призывают к тому, чтобы ответ США значительно превосходил по силе брошенный им вызов. Например, после нападения японцев на Пёрл-Харбор джексонианцы требовали немедленно начать военные действия, хотя до этого не проявляли никакого интереса ко Второй мировой войне. Есть один эпизод в биографии самого Эндрю Джексона, который, возможно, позволит лучше понять мировоззрение этой школы. В 1819 году в штате Джорджия шла война с индейскими племенами криков. Флорида в это время еще принадлежала Испании, и индейцы получали помощь от британских купцов, торговавших на испанской территории. Они продавали им винтовки и боеприпасы, как мы сказали бы сегодня — «снабжали террористов оружием массового поражения». Эндрю Джексон в тот момент командовал американской армией в Джорджии, и он прекрасно понимал, что нужно делать. Он перешел границу с испанскими территориями и арестовал британцев. По его распоряжению они предстали перед военным трибуналом, который приговорил их к повешению. Именно такого рода унилитаристская политика раздражает Европу, у которой накопился бесконечный список претензий к США, начиная с незаконных вторжений и заканчивая отказом отменить смертную казнь. Однако такие действия могут завоевать популярность в американском обществе, недаром Джексон добился невиданного триумфа на президентских выборах. Популистский национализм остается влиятельным течением в американской внешней политике. До взрывов башен-близнецов мало кто из джексонианцев был заинтересован в военном присутствии на Ближнем Востоке. Однако 11 сентября сыграло для них такую же роль, как 9 декабря 1941 года, когда Япония атаковала Пёрл-Харбор. Они осознали, что страна должна быть готова к глобальному возмездию.
— Таким образом, когда Америка сталкивается с серьезной угрозой, джексонианцы вынуждены отказываться от изоляционистских принципов…
— Опыт XX столетия стал прекрасной школой для последователей Джексона. Когда начала рушиться система, выстроенная Великобританией, они были убеждены, что об этом не стоит беспокоиться. Однако в 30-е годы начался мировой кризис, затем Германия и Япония бросили вызов международной системе, который достаточно быстро превратился для США в военную угрозу. После Второй мировой войны джексонианцы вновь призывали не участвовать в международной политике, заявляя, что война окончена, враг повержен и можно наконец передохнуть. Однако Сталин попытался распространить в мире советское влияние, что также представляло угрозу американским интересам. Все эти уроки привели джексонианцев к выводу, что, даже если главным приоритетом для них являются национальные интересы, в вопросах безопасности следует отказаться от изоляционизма. В результате в американском обществе возник консенсус по одному из ключевых вопросов международной политики. Практически ни у кого не вызывало сомнений, что Америка должна обеспечить мощное военное присутствие по всему миру.
— К какой внешнеполитической школе принадлежат, на ваш взгляд, нынешние кандидаты в президенты США?
— Джон Маккейн как герой вьетнамской войны отражает надежды джексонианцев, которые всегда выступали за то, чтобы страной правил военный. Их поддержкой пользовались такие президенты, как Эйзенхауэр и Кеннеди. Обама обращается к джефферсонианским идеям. Прежде всего люди видят в нем кандидата, выступающего против войны в Ираке. Если говорить о торговле, Обама ориентируется на тех избирателей, которые выступают за меньшую вовлеченность США в глобальную экономику, его нельзя назвать сторонником свободного рынка, тогда как Маккейн придерживается в этом вопросе взглядов, типичных для сторонников гамильтонианской школы. Таким образом, Маккейн пытается совместить внешнеполитические воззрения школ Гамильтона и Джексона, а Обама — Джефферсона и Вильсона.
— Вы полагаете, Обама, как сторонник школы Джефферсона, может отказаться от вмешательства в международные конфликты и заняться построением демократии в отдельно взятой стране?
— Нет. Скорее всего, он разочарует своих джефферсонианских сторонников. В предвыборной борьбе с Хиллари Клинтон, которую прежде всего ассоциировали с политикой мужа, основывавшейся на вильсонианских и гамильтонианских принципах, Обама пытался предстать как последователь школы Джефферсона. Он в большей степени, чем его соперница, критиковал войну в Ираке. Однако сразу после того, как сенатор Клинтон сошла с дистанции, Обама отказался от некоторых джефферсонианских идей. По его мнению, эта жертва была необходима для того, чтобы противостоять республиканскому кандидату.
— Можно ли утверждать, что все четыре внешнеполитические школы исповедуют мессианские настроения?
— Мессианизм глубоко укоренился в американской культуре. И все четыре школы верят в американскую миссию, только вкладывают в это понятие разный смысл. Гамильтонианцы и вильсонианцы считают, что миссия заключается в создании глобальной международной системы. Джефферсонианцы и джексонианцы настаивают на том, что Америка должна вдохновлять другие страны своим примером, выстраивая демократическое общество.
— Сторонником какой внешнеполитической школы являетесь вы сами?
— Я убежден, что самым правильным подходом было бы совмещать традиции различных внешнеполитических школ. Вопрос в том, как именно вы их совмещаете и какие школы составляют основу для синтеза. Я сторонник умеренного джефферсонианства. Этот подход наименее рискованный и дорогостоящий для Америки. Разрабатывая стратегию американской внешней политики, следует понимать, что прежде всего это должна быть рациональная стратегия, и поэтому необходимо минимизировать затраты. Однако я не согласен с многими джефферсонианцами, которые недооценивают роль идеологии и роль торговли. В этом смысле они могли бы поучиться у последователей Вильсона и Гамильтона. Тем не менее в американской истории люди, мыслящие стратегически, такие как Джон Квинси Адамс или Джордж Кеннан, разработавший концепцию сдерживания, принадлежали к школе Джефферсона, и мне кажется, это хороший пример, которому я и пытаюсь следовать.

Некоторые политологи шутят, что, учитывая роль, которую играет президент США в международной политике, избирать его нужно всем миром. Действительно, вопрос о том, кто станет хозяином Белого дома, волнует не только американцев. О том, какие исторические модели поведения США на мировой арене существуют, мы побеседовали с американским политологом Вальтером МИДОМ.— Вы утверждаете, что в Соединенных Штатах есть четыре внешнеполитические концепции, по-разному определяющие место Америки в мире...
— Действительно, существуют четыре школы, которые ведут борьбу за контроль над американской внешней политикой. Они формируют коалиции, пытаются привлечь на свою сторону общественное мнение. В зависимости от обстоятельств их влияние то увеличивается, то уменьшается.
— И к какой школе принадлежат неоконсерваторы, формировавшие внешнюю политику в период администрации Буша?
— Они, безусловно, вильсонианцы. Эта школа названа в честь Вудро Вильсона, который был президентом США во время Первой мировой войны. Прежде всего он известен своими идеалистическими представлениями. Он страстно верил в возможность международного порядка, основанного на принципах демократии и законности. Его последователи убеждены, что Соединенные Штаты могут чувствовать себя в безопасности лишь в том случае, если остальной мир повернется в сторону демократии. Они верят в экспорт демократии, который является для них не наступательной, а оборонительной политикой. В американской революционной традиции вильсонианцы — это троцкисты. Они полагают, что глобальная революция необходима для того, чтобы сохранить завоевания революции американской. Вильсонианцы есть как среди республиканцев, так и среди демократов. В Демократической партии это правозащитники, выступающие за усиление роли ООН в мировой политике; в Республиканской партии это пресловутые неоконсерваторы.
Вильсонианцы всегда были склонны идеализировать Британию, которая, по их мнению, является воплощением политического либерализма. Поэтому их действия во многом напоминали внешнюю политику, которую проводил премьер-министр Великобритании Уильям Гладстон, один из кумиров Вильсона. Для вильсонианцев интерес представлял британский опыт формирования международного порядка. Сторонники другой внешнеполитической школы, связанной с именем Александра Гамильтона, больше внимания уделяли торговому и военному превосходству британской системы.
— Насколько я понимаю, к этому направлению можно отнести современных «реалистов» во главе с Генри Киссинджером…
— Без сомнения. Сторонники Гамильтона ратуют за активную внешнюю политику, но при этом не верят в вильсонианскую утопию. Сам Гамильтон занимал пост министра финансов в первом кабинете Джорджа Вашингтона и был одним из самых больших прагматиков в американской истории. Поскольку в конце XVIII века примером наиболее удачливого государства была Великобритания, сторонники гамильтонианской школы считали, что Соединенным Штатам следует перенимать британский опыт во внешней, а отчасти и во внутренней политике. Они призывали создать торговую державу с сильным правительством, способным продвигать коммерческие интересы США в мире. Кроме того, они настаивали, что Соединенным Штатам необходимо поддерживать хорошие отношения с Великобританией, а в итоге постараться заменить ее в роли ключевого государства в британской колониальной системе. Сейчас принципы этой школы отражаются в политике Соединенных Штатов по отношению к ВТО, в том, как Америка продвигает свои экономические интересы.
— То есть нынешняя волна глобализации в первую очередь связана с гамильтонианской традицией?
— Глобалистами можно назвать как сторонников Гамильтона, так и сторонников Вильсона. И те, и другие видят цель внешней политики США в создании международного порядка, который напоминал бы систему, выстроенную британцами в XIX столетии. Однако у приверженцев двух этих традиций есть и серьезные расхождения. Вильсонианские принципы, такие как права человека, демократия и верховенство права, время от времени входят в противоречие с желанием последователей Гамильтона обеспечить экономический рост США и усилить американскую военную мощь.
— После того как разразился финансовый кризис, все чаще можно слышать разговоры о том, что США следует сосредоточиться на собственных проблемах, отказавшись от роли мирового гегемона. Какая внешнеполитическая школа отражает взгляды изоляционистов?
— Если в Соединенных Штатах есть изоляционистское течение, то это джефферсонианство. Указанная школа названа в честь третьего президента США, Томаса Джефферсона, автора Декларации независимости и «Билля о правах». Сторонники Джефферсона являются главными оппонентами вильсонианцев. И если вильсонианцы напоминают троцкистов, то джефферсонианцы — сталинистов. Они убеждены, что достаточно построить демократию в отдельно взятой стране и не стоит подвергать опасности демократическое развитие США, вмешиваясь в глобальные конфликты. Они традиционно выступают за «маленькое правительство», слабую федеральную власть. Ключевым национальным интересом для них является американская демократия. И они убеждены, что ей могут угрожать как внешние, так и внутренние враги. Причем в первую очередь джефферсонианцы опасаются внутренних врагов, которые могут появиться в результате усиления центральной власти, прихода амбициозных политиков, мечтающих отказаться от демократического устройства. Для них это куда более вероятная угроза, чем та, что исходит от иностранных государств. Джефферсонианцы желали бы ограничить идеологические и военные обязательства США границами государства. Сегодня они резко критикуют политику администрации Джорджа Буша. Они утверждают, что вторжение в Ирак — классический пример переоценки своих возможностей. Последователи Джефферсона указывают на то, как дорого обходится война, говорят о необходимости повысить налоги для того, чтобы выплатить долг. По их словам, нынешняя администрация усиливает позиции государства, в результате чего ограничиваются гражданские свободы. Они считают, что патриотический акт и другие меры, предпринятые после 11 сентября, являются нападением на свободы американских граждан. Они убеждены, что администрация Буша пытается расширить свои полномочия под тем предлогом, что страна находится в состоянии войны. Такая позиция была характерна для джефферсонианцев и в другие моменты американской истории.
— Однако есть в США и другая изоляционистская традиция, которая связана с концепцией избранности американского народа…
— Действительно, есть еще джексонианцы, которые призывают США отказаться от глобальных обязательств и отстаивать свои национальные интересы с оружием в руках. Эта внешнеполитическая школа названа в честь известного президента XIX века Эндрю Джексона, который пользовался огромной популярностью среди американцев как герой войны 1812—1814 годов. Джексонианцы не задумываются об остальных странах, до тех пор пока те не совершат нападение на Соединенные Штаты. В этом случае они призывают к тому, чтобы ответ США значительно превосходил по силе брошенный им вызов. Например, после нападения японцев на Пёрл-Харбор джексонианцы требовали немедленно начать военные действия, хотя до этого не проявляли никакого интереса ко Второй мировой войне. Есть один эпизод в биографии самого Эндрю Джексона, который, возможно, позволит лучше понять мировоззрение этой школы. В 1819 году в штате Джорджия шла война с индейскими племенами криков. Флорида в это время еще принадлежала Испании, и индейцы получали помощь от британских купцов, торговавших на испанской территории. Они продавали им винтовки и боеприпасы, как мы сказали бы сегодня — «снабжали террористов оружием массового поражения». Эндрю Джексон в тот момент командовал американской армией в Джорджии, и он прекрасно понимал, что нужно делать. Он перешел границу с испанскими территориями и арестовал британцев. По его распоряжению они предстали перед военным трибуналом, который приговорил их к повешению. Именно такого рода унилитаристская политика раздражает Европу, у которой накопился бесконечный список претензий к США, начиная с незаконных вторжений и заканчивая отказом отменить смертную казнь. Однако такие действия могут завоевать популярность в американском обществе, недаром Джексон добился невиданного триумфа на президентских выборах. Популистский национализм остается влиятельным течением в американской внешней политике. До взрывов башен-близнецов мало кто из джексонианцев был заинтересован в военном присутствии на Ближнем Востоке. Однако 11 сентября сыграло для них такую же роль, как 9 декабря 1941 года, когда Япония атаковала Пёрл-Харбор. Они осознали, что страна должна быть готова к глобальному возмездию.
— Таким образом, когда Америка сталкивается с серьезной угрозой, джексонианцы вынуждены отказываться от изоляционистских принципов…
— Опыт XX столетия стал прекрасной школой для последователей Джексона. Когда начала рушиться система, выстроенная Великобританией, они были убеждены, что об этом не стоит беспокоиться. Однако в 30-е годы начался мировой кризис, затем Германия и Япония бросили вызов международной системе, который достаточно быстро превратился для США в военную угрозу. После Второй мировой войны джексонианцы вновь призывали не участвовать в международной политике, заявляя, что война окончена, враг повержен и можно наконец передохнуть. Однако Сталин попытался распространить в мире советское влияние, что также представляло угрозу американским интересам. Все эти уроки привели джексонианцев к выводу, что, даже если главным приоритетом для них являются национальные интересы, в вопросах безопасности следует отказаться от изоляционизма. В результате в американском обществе возник консенсус по одному из ключевых вопросов международной политики. Практически ни у кого не вызывало сомнений, что Америка должна обеспечить мощное военное присутствие по всему миру.
— К какой внешнеполитической школе принадлежат, на ваш взгляд, нынешние кандидаты в президенты США?
— Джон Маккейн как герой вьетнамской войны отражает надежды джексонианцев, которые всегда выступали за то, чтобы страной правил военный. Их поддержкой пользовались такие президенты, как Эйзенхауэр и Кеннеди. Обама обращается к джефферсонианским идеям. Прежде всего люди видят в нем кандидата, выступающего против войны в Ираке. Если говорить о торговле, Обама ориентируется на тех избирателей, которые выступают за меньшую вовлеченность США в глобальную экономику, его нельзя назвать сторонником свободного рынка, тогда как Маккейн придерживается в этом вопросе взглядов, типичных для сторонников гамильтонианской школы. Таким образом, Маккейн пытается совместить внешнеполитические воззрения школ Гамильтона и Джексона, а Обама — Джефферсона и Вильсона.
— Вы полагаете, Обама, как сторонник школы Джефферсона, может отказаться от вмешательства в международные конфликты и заняться построением демократии в отдельно взятой стране?
— Нет. Скорее всего, он разочарует своих джефферсонианских сторонников. В предвыборной борьбе с Хиллари Клинтон, которую прежде всего ассоциировали с политикой мужа, основывавшейся на вильсонианских и гамильтонианских принципах, Обама пытался предстать как последователь школы Джефферсона. Он в большей степени, чем его соперница, критиковал войну в Ираке. Однако сразу после того, как сенатор Клинтон сошла с дистанции, Обама отказался от некоторых джефферсонианских идей. По его мнению, эта жертва была необходима для того, чтобы противостоять республиканскому кандидату.
— Можно ли утверждать, что все четыре внешнеполитические школы исповедуют мессианские настроения?
— Мессианизм глубоко укоренился в американской культуре. И все четыре школы верят в американскую миссию, только вкладывают в это понятие разный смысл. Гамильтонианцы и вильсонианцы считают, что миссия заключается в создании глобальной международной системы. Джефферсонианцы и джексонианцы настаивают на том, что Америка должна вдохновлять другие страны своим примером, выстраивая демократическое общество.
— Сторонником какой внешнеполитической школы являетесь вы сами?
— Я убежден, что самым правильным подходом было бы совмещать традиции различных внешнеполитических школ. Вопрос в том, как именно вы их совмещаете и какие школы составляют основу для синтеза. Я сторонник умеренного джефферсонианства. Этот подход наименее рискованный и дорогостоящий для Америки. Разрабатывая стратегию американской внешней политики, следует понимать, что прежде всего это должна быть рациональная стратегия, и поэтому необходимо минимизировать затраты. Однако я не согласен с многими джефферсонианцами, которые недооценивают роль идеологии и роль торговли. В этом смысле они могли бы поучиться у последователей Вильсона и Гамильтона. Тем не менее в американской истории люди, мыслящие стратегически, такие как Джон Квинси Адамс или Джордж Кеннан, разработавший концепцию сдерживания, принадлежали к школе Джефферсона, и мне кажется, это хороший пример, которому я и пытаюсь следовать.

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».

Реклама
Реклама
Реклама