Архивная публикация 2002 года: "Что в имени тебе твоем?"
Имя -- это первый дар, полученный человеком. Многие, впрочем, предпочитают этот дар скрывать. От чего же прячутся за псевдонимами и о чем могут поведать клички?Наши предки были уверены в абсолютной и таинственной власти имени над судьбой человека. Имя было гораздо важнее фамилии, которая лишь указывала место в роде-племени и положение в обществе. Например, традиция называть особ королевской крови только по именам подчеркивала их принадлежность к высшему "царскому роду": император Александр, король Людовик, княжна Анастасия, королева Елизавета и пр.
Кроме того, имя, в отличие от фамилии, вещь интимная и существует неотделимо от личности. Не случайно, по наблюдениям психологов, подростки стесняются называть друг друга по имени, считая это неприличным и постыдным, предпочитая фамилии или клички.
В далеком прошлом существовал обычай давать новорожденному два имени. Делалось это с целью защиты от сглаза, злых духов и дурных людей. Первое, сакральное имя, знали только избранные: жрецы, священники, родители и сам человек. Открыть свое настоящее имя было знаком абсолютного доверия. В России же вплоть до XVII века многие родители скрывали имя, данное ребенку при крещении, оберегая младенца от чертовщины.
Второе, общественное имя, было своего рода маской, которая защищала его обладателя. Даже наши современники, считая себя связными с потусторонним миром, предпочитают держать в секрете свои подлинные имена-фамилии, называясь волшебными. Дэвид Коткин, например, стал Копперфильдом, после того, как начал заниматься магией.
Человечество всегда пыталось определить степень влияния имени на судьбу. Считается, что Алексеи, например, расчетливы, Александры любят шутить, а назначение Сергеев быть отцами великих людей. Елены рано выходят замуж и счастливы в браке, а Дарьи имеют сложный характер и им нелегко в жизни. Поверить в эти толкования имен, впрочем, не позволяет банальный эмпирический опыт. Психолог Лариса Янсонене, например, уверена, что, собрав всех тезок воедино, можно увидеть больше различий, чем сходства. С другой стороны, великий русский философ Павел Флоренский в работе "Имена" писал, что "имя -- тончайшая плоть, посредством которой проявляется духовная сущность".
Судьбы "обозванных"
Нетрудно догадаться, что жить и творить с именем Даздраперма (Да здравствует первое мая!), Заклимена (Вставай, проклятьем заклейменный!), Ворбудрык (Ворошилов, Буденный, Рыков) очень сложно. Хотя, в свое время, именно так нарекали любимых чад убежденные партийцы, веря в их светлое будущее. Не лучше приходится хозяевам "наследственных" фамилий, таких как Какашкинд, Блятко, Чмырюк, Блябкин, Бобик, Пупкин, Алкашов, Сивокобыленко, Пальцапупа, Забабашкин и т.д. (Это не фантазии автора, а фактические данные паспортных столов столицы.)
С откровенно неблагозвучными именами и в обычной жизни приходится туго, а уж в большой бизнес, политику или на сцену таким людям путь заказан. Тут на помощь приходит псевдоним (в переводе с греческого -- "ложное имя").
Владельцы псевдонимов составляют ничтожную часть жителей земли (0,001%), но именно к ним приковано внимание остальных -- звездный статус обязывает. Не стоит удивляться, что Найк Борзов родился Николаем Барашко, Вячеслав Добрынин -- Антоновым, Наташа Королева в обычной жизни Порывай, Тутта Ларсен -- Татьяна Романенко, Маша Распутина -- Алла Агеева, Сева Новгородцев -- Всеволод Левенштейн. Список можно продолжить до бесконечности.
По мнению психолога Виктории Кабаковой, потребность в псевдониме говорит о потребности человека в защите, желании разделить жизнь общественную и личную. Скрываться за придуманным именем вынуждены (или предпочитают) публичные люди: актеры, писатели, певцы, журналисты.
Иногда перемена имени -- просто дань моде. Помните диалог в фильме "Москва слезам не верит"? "Родион Петрович, -- представляется давней знакомой один из героев, -- Такое простое русское имя." -- "Родион? Лет двадцать назад в моде были другие имена: Эдуард, Рудольф". Сейчас продвинутые родители нарекают малышей редкими, исконно русскими именами: Авдотья, Серафим, Степанида, Евлампия, Святогор и др. Стильная телеведущая Фекла Толстая в детстве была Аней, а манерная Анжелика Варум носила простое имя Маша.
Псевдоним по-русски
Первые псевдонимы в России появились во второй половине XVIII века в литературной среде -- писатели старались избежать цензуры или скрывали свое дворянское происхождение. Екатерина Вторая, например, дама просвещенная и не чуждая высокого штиля, подписывала свои нравоучительные опусы Любомудров или Правдомыслов, Александр Первый именовался графом Романовым Петербургским. А за Козьмой Прутковым скрывались аж четыре русских писателя -- Алексей Толстой и братья Александр, Алексей и Владимир Жемчужниковы. В начале прошлого века властители дум -- поэты и писатели -- выбирали себе прекрасные имена, созвучные их образу небожителей (Анна Горенко стала Ахматовой, Борис Бугаев -- Андреем Белым, Игорь Лотарев -- Северяниным, Александр Гликберг -- Сашей Черным, Надежда Лохвицкая -- Тэффи).
Псевдонимы были привилегией писателей до тех пор, пока в России не появились первые революционеры. Приобретенная большевиками после революции 1905--1907 годов слава "несгибаемых" способствовала использованию "твердых" псевдонимов. Александр Луначарский стал Воиновым, Леонид Розенфельд -- Каменевым, Вячеслав Скрябин -- Молотовым, Иосиф Джугашвили -- Сталиным, Владимир Ульянов -- Лениным. Впрочем, после окончательной победы советской власти большинство из них от псевдонимов отказались. Владимир Ульянов и Иосиф Джугашвили свои партийные клички оставили и вошли в историю под ложными именами.
Генеральный директор консалтинговой фирмы, психолог Михаил Дымшиц считает, что "в их случае выбор псевдонима носил ярко выраженный компенсационный характер, должен был прибавить человеку те черты характера, которых ему не хватало, или те, к которым он стремился". По мнению специалистов, псевдоним Сталин указывал на железную волю и сильную власть, которой поначалу не хватало Джугашвили и в которой нуждалась постреволюционная страна. Ульянов объяснял свой выбор памятью о знаменитом Ленском восстании, но психологи склоняются к тому, что своим псевдонимом он как бы снимал с себя ответственность за содеянное, намекая на то, что действует не самостоятельно, а от чьего-то лица, я -- Ленин. А вот настоящая фамилия Путин, кстати, как нельзя лучше подходит для России конца 90-х, пребывающей на распутье.
Принцип именного отбора
Сегодня во всем мире для бизнесменов имя с точки зрения благозвучия или смысловой нагрузки значения не имеет. Умеешь делать деньги -- "хоть горшком назовись". Что касается политиков, то их главным достоинством декларируется честность и открытость, а смена имени или использование псевдонима могут придать в глазах электората негативную окраску двуличия. Любая режущая слух фамилия очень быстро становится привычной. Вспомните, сколько оговорок было в первую неделю после назначения премьер-министром Виктора Черномырдина? Сколько вопросов вызывало правильное ударение в фамилии члена правительства Геннадия Бурбулиса? А сколько телекомментаторов спотыкались на имени пресс-секретаря президента Сергея Ястржембского? Заместитель председателя Госдумы Любовь Слиска рассказывала, что, когда президент спросил у нее, что она думает о должности вице-спикера, она, улыбнувшись, ответила, что плохо себе представляет как с такой фамилией идти в первые вице-спикеры. Из последних примеров -- кандидат на пост губернатора Красноярска Александр Усс. Его необычную фамилию политтехнологи умело обыгрывали: "рУССкий губернатор".
По сути, осталось единственное место, где в обязательном порядке требуется именная эстетика -- мир шоу-бизнеса. Чтобы продать продукт, его надо благозвучно назвать. Как считает продюсер Любовь Воропаева, псевдоним ни в коем случае не должен выбираться артистом самостоятельно -- имя должны давать другие. Надежде Заседателевой идеально подходит имя народное -- Бабкина, Аллу Перфилову ее бывший муж и продюсер нарек загадочной Валерией, а Влад Твердохлебов взял себе фамилию отца -- Сташевский.
Психолог Виктория Кабакова полагает, что человек, взяв себе второе имя, может отстраняться от того образа, которое за этим именем стоит. Например, если плохо говорят о Ладе Дэнс, Ладе Волковой легче это пережить, а когда ругают очередной проект Стаса Намина, Анастас Микоян может спать спокойно.
С другой стороны, большинство звезд болезненно реагируют, когда кто-то посторонний напоминает им о "родных именах". Связано это, по мнению Михаила Дымшица, как раз с компенсационной составляющей. Став звездой, человек настолько входит в роль "суперстар", что боится, что реальное имя может стать лазейкой к нему настоящему, а не тому сценическому образу, с которым он ассоциируются у публики. Прав был Владимир Маяковский: "Если тебе корова имя -- ты должен иметь молоко и вымя".
Маска-псевдоним может поднять до небес или погубить своего хозяина. Американская девушка Норма Джин Бейкер, став сногсшибательной Мэрилин Монро, оказалась заложницей своего имиджа, и погибла так, как должна была умереть роковая блондинка -- трагично и загадочно. А вот нынешняя поп-дива Мария-Луиза Чикконе, взяв псевдоним Мадонна, попала под его благотворное влияние. Кем бы она ни была в начале карьеры -- девицей легкого поведения, снимавшейся в мужских журналах с сомнительной репутацией -- со временем псевдоним (разумеется, не без стараний его обладательницы) сделал свое дело. Теперь она безупречная, идеальная жена и мать.
Кличку жалко
Политики и бизнесмены, которым псевдонимы не нужны, все равно часто оказываются во власти новых имен. Клички, которые даются власть имущим в узких кругах, так или иначе связаны с фамилией -- выросшие подростки, привыкшие называть другу друга по кличкам, переносят свой стиль общения и во взрослую жизнь: Березовский -- Береза, Гусинский -- Гусь, Жириновский -- Жирик -- для "своих" так проще и понятнее.
Многое могут сказать об известных людях и "народные" клички. Михаил Касьянов, например, в свое время получил прозвище "Миша два процента", молодой и непредсказуемый премьер Сергей Кириенко немедленно стал "Киндер-сюрпризом". Бориса Ельцина называли в разное время Шефом, Беном и Дедом. Сергея Степашина прозвали Хомяк (говорят, после того, как один из депутатов Госдумы в пылу заметил: "За такими щеками, как у него, можно прятать закрома родины"), глава президентской администрации Александр Волошин получил прозвище Сахарная Голова. Бывшего председателя Центробанка Виктора Геращенко за мудрость и физическую стать окрестили Гераклом. По количеству кличек всех переплюнул Владимир Жириновский: Либералиссимус всея Руси, Сын Юриста, Однозначно и др. Главный коммунист Геннадий Зюганов зовется Папой Зю и Крокодилом Геной.
Клички, безусловно, вещь малоприятная, но по большому счету, для ее обладателя безопасная. По мнению психологов, только люди неврастенического склада или индивидуумы с супертонкой душевной организацией способны болезненно относиться к данным им кличками. Понятно, что таким людям в политике не место.
"Другое дело, когда треплют наследственное имя", -- подумала автор этих строк. И подписала статью псевдонимом.
Имя -- это первый дар, полученный человеком. Многие, впрочем, предпочитают этот дар скрывать. От чего же прячутся за псевдонимами и о чем могут поведать клички?Наши предки были уверены в абсолютной и таинственной власти имени над судьбой человека. Имя было гораздо важнее фамилии, которая лишь указывала место в роде-племени и положение в обществе. Например, традиция называть особ королевской крови только по именам подчеркивала их принадлежность к высшему "царскому роду": император Александр, король Людовик, княжна Анастасия, королева Елизавета и пр.
Кроме того, имя, в отличие от фамилии, вещь интимная и существует неотделимо от личности. Не случайно, по наблюдениям психологов, подростки стесняются называть друг друга по имени, считая это неприличным и постыдным, предпочитая фамилии или клички.
В далеком прошлом существовал обычай давать новорожденному два имени. Делалось это с целью защиты от сглаза, злых духов и дурных людей. Первое, сакральное имя, знали только избранные: жрецы, священники, родители и сам человек. Открыть свое настоящее имя было знаком абсолютного доверия. В России же вплоть до XVII века многие родители скрывали имя, данное ребенку при крещении, оберегая младенца от чертовщины.
Второе, общественное имя, было своего рода маской, которая защищала его обладателя. Даже наши современники, считая себя связными с потусторонним миром, предпочитают держать в секрете свои подлинные имена-фамилии, называясь волшебными. Дэвид Коткин, например, стал Копперфильдом, после того, как начал заниматься магией.
Человечество всегда пыталось определить степень влияния имени на судьбу. Считается, что Алексеи, например, расчетливы, Александры любят шутить, а назначение Сергеев быть отцами великих людей. Елены рано выходят замуж и счастливы в браке, а Дарьи имеют сложный характер и им нелегко в жизни. Поверить в эти толкования имен, впрочем, не позволяет банальный эмпирический опыт. Психолог Лариса Янсонене, например, уверена, что, собрав всех тезок воедино, можно увидеть больше различий, чем сходства. С другой стороны, великий русский философ Павел Флоренский в работе "Имена" писал, что "имя -- тончайшая плоть, посредством которой проявляется духовная сущность".
Судьбы "обозванных"
Нетрудно догадаться, что жить и творить с именем Даздраперма (Да здравствует первое мая!), Заклимена (Вставай, проклятьем заклейменный!), Ворбудрык (Ворошилов, Буденный, Рыков) очень сложно. Хотя, в свое время, именно так нарекали любимых чад убежденные партийцы, веря в их светлое будущее. Не лучше приходится хозяевам "наследственных" фамилий, таких как Какашкинд, Блятко, Чмырюк, Блябкин, Бобик, Пупкин, Алкашов, Сивокобыленко, Пальцапупа, Забабашкин и т.д. (Это не фантазии автора, а фактические данные паспортных столов столицы.)
С откровенно неблагозвучными именами и в обычной жизни приходится туго, а уж в большой бизнес, политику или на сцену таким людям путь заказан. Тут на помощь приходит псевдоним (в переводе с греческого -- "ложное имя").
Владельцы псевдонимов составляют ничтожную часть жителей земли (0,001%), но именно к ним приковано внимание остальных -- звездный статус обязывает. Не стоит удивляться, что Найк Борзов родился Николаем Барашко, Вячеслав Добрынин -- Антоновым, Наташа Королева в обычной жизни Порывай, Тутта Ларсен -- Татьяна Романенко, Маша Распутина -- Алла Агеева, Сева Новгородцев -- Всеволод Левенштейн. Список можно продолжить до бесконечности.
По мнению психолога Виктории Кабаковой, потребность в псевдониме говорит о потребности человека в защите, желании разделить жизнь общественную и личную. Скрываться за придуманным именем вынуждены (или предпочитают) публичные люди: актеры, писатели, певцы, журналисты.
Иногда перемена имени -- просто дань моде. Помните диалог в фильме "Москва слезам не верит"? "Родион Петрович, -- представляется давней знакомой один из героев, -- Такое простое русское имя." -- "Родион? Лет двадцать назад в моде были другие имена: Эдуард, Рудольф". Сейчас продвинутые родители нарекают малышей редкими, исконно русскими именами: Авдотья, Серафим, Степанида, Евлампия, Святогор и др. Стильная телеведущая Фекла Толстая в детстве была Аней, а манерная Анжелика Варум носила простое имя Маша.
Псевдоним по-русски
Первые псевдонимы в России появились во второй половине XVIII века в литературной среде -- писатели старались избежать цензуры или скрывали свое дворянское происхождение. Екатерина Вторая, например, дама просвещенная и не чуждая высокого штиля, подписывала свои нравоучительные опусы Любомудров или Правдомыслов, Александр Первый именовался графом Романовым Петербургским. А за Козьмой Прутковым скрывались аж четыре русских писателя -- Алексей Толстой и братья Александр, Алексей и Владимир Жемчужниковы. В начале прошлого века властители дум -- поэты и писатели -- выбирали себе прекрасные имена, созвучные их образу небожителей (Анна Горенко стала Ахматовой, Борис Бугаев -- Андреем Белым, Игорь Лотарев -- Северяниным, Александр Гликберг -- Сашей Черным, Надежда Лохвицкая -- Тэффи).
Псевдонимы были привилегией писателей до тех пор, пока в России не появились первые революционеры. Приобретенная большевиками после революции 1905--1907 годов слава "несгибаемых" способствовала использованию "твердых" псевдонимов. Александр Луначарский стал Воиновым, Леонид Розенфельд -- Каменевым, Вячеслав Скрябин -- Молотовым, Иосиф Джугашвили -- Сталиным, Владимир Ульянов -- Лениным. Впрочем, после окончательной победы советской власти большинство из них от псевдонимов отказались. Владимир Ульянов и Иосиф Джугашвили свои партийные клички оставили и вошли в историю под ложными именами.
Генеральный директор консалтинговой фирмы, психолог Михаил Дымшиц считает, что "в их случае выбор псевдонима носил ярко выраженный компенсационный характер, должен был прибавить человеку те черты характера, которых ему не хватало, или те, к которым он стремился". По мнению специалистов, псевдоним Сталин указывал на железную волю и сильную власть, которой поначалу не хватало Джугашвили и в которой нуждалась постреволюционная страна. Ульянов объяснял свой выбор памятью о знаменитом Ленском восстании, но психологи склоняются к тому, что своим псевдонимом он как бы снимал с себя ответственность за содеянное, намекая на то, что действует не самостоятельно, а от чьего-то лица, я -- Ленин. А вот настоящая фамилия Путин, кстати, как нельзя лучше подходит для России конца 90-х, пребывающей на распутье.
Принцип именного отбора
Сегодня во всем мире для бизнесменов имя с точки зрения благозвучия или смысловой нагрузки значения не имеет. Умеешь делать деньги -- "хоть горшком назовись". Что касается политиков, то их главным достоинством декларируется честность и открытость, а смена имени или использование псевдонима могут придать в глазах электората негативную окраску двуличия. Любая режущая слух фамилия очень быстро становится привычной. Вспомните, сколько оговорок было в первую неделю после назначения премьер-министром Виктора Черномырдина? Сколько вопросов вызывало правильное ударение в фамилии члена правительства Геннадия Бурбулиса? А сколько телекомментаторов спотыкались на имени пресс-секретаря президента Сергея Ястржембского? Заместитель председателя Госдумы Любовь Слиска рассказывала, что, когда президент спросил у нее, что она думает о должности вице-спикера, она, улыбнувшись, ответила, что плохо себе представляет как с такой фамилией идти в первые вице-спикеры. Из последних примеров -- кандидат на пост губернатора Красноярска Александр Усс. Его необычную фамилию политтехнологи умело обыгрывали: "рУССкий губернатор".
По сути, осталось единственное место, где в обязательном порядке требуется именная эстетика -- мир шоу-бизнеса. Чтобы продать продукт, его надо благозвучно назвать. Как считает продюсер Любовь Воропаева, псевдоним ни в коем случае не должен выбираться артистом самостоятельно -- имя должны давать другие. Надежде Заседателевой идеально подходит имя народное -- Бабкина, Аллу Перфилову ее бывший муж и продюсер нарек загадочной Валерией, а Влад Твердохлебов взял себе фамилию отца -- Сташевский.
Психолог Виктория Кабакова полагает, что человек, взяв себе второе имя, может отстраняться от того образа, которое за этим именем стоит. Например, если плохо говорят о Ладе Дэнс, Ладе Волковой легче это пережить, а когда ругают очередной проект Стаса Намина, Анастас Микоян может спать спокойно.
С другой стороны, большинство звезд болезненно реагируют, когда кто-то посторонний напоминает им о "родных именах". Связано это, по мнению Михаила Дымшица, как раз с компенсационной составляющей. Став звездой, человек настолько входит в роль "суперстар", что боится, что реальное имя может стать лазейкой к нему настоящему, а не тому сценическому образу, с которым он ассоциируются у публики. Прав был Владимир Маяковский: "Если тебе корова имя -- ты должен иметь молоко и вымя".
Маска-псевдоним может поднять до небес или погубить своего хозяина. Американская девушка Норма Джин Бейкер, став сногсшибательной Мэрилин Монро, оказалась заложницей своего имиджа, и погибла так, как должна была умереть роковая блондинка -- трагично и загадочно. А вот нынешняя поп-дива Мария-Луиза Чикконе, взяв псевдоним Мадонна, попала под его благотворное влияние. Кем бы она ни была в начале карьеры -- девицей легкого поведения, снимавшейся в мужских журналах с сомнительной репутацией -- со временем псевдоним (разумеется, не без стараний его обладательницы) сделал свое дело. Теперь она безупречная, идеальная жена и мать.
Кличку жалко
Политики и бизнесмены, которым псевдонимы не нужны, все равно часто оказываются во власти новых имен. Клички, которые даются власть имущим в узких кругах, так или иначе связаны с фамилией -- выросшие подростки, привыкшие называть другу друга по кличкам, переносят свой стиль общения и во взрослую жизнь: Березовский -- Береза, Гусинский -- Гусь, Жириновский -- Жирик -- для "своих" так проще и понятнее.
Многое могут сказать об известных людях и "народные" клички. Михаил Касьянов, например, в свое время получил прозвище "Миша два процента", молодой и непредсказуемый премьер Сергей Кириенко немедленно стал "Киндер-сюрпризом". Бориса Ельцина называли в разное время Шефом, Беном и Дедом. Сергея Степашина прозвали Хомяк (говорят, после того, как один из депутатов Госдумы в пылу заметил: "За такими щеками, как у него, можно прятать закрома родины"), глава президентской администрации Александр Волошин получил прозвище Сахарная Голова. Бывшего председателя Центробанка Виктора Геращенко за мудрость и физическую стать окрестили Гераклом. По количеству кличек всех переплюнул Владимир Жириновский: Либералиссимус всея Руси, Сын Юриста, Однозначно и др. Главный коммунист Геннадий Зюганов зовется Папой Зю и Крокодилом Геной.
Клички, безусловно, вещь малоприятная, но по большому счету, для ее обладателя безопасная. По мнению психологов, только люди неврастенического склада или индивидуумы с супертонкой душевной организацией способны болезненно относиться к данным им кличками. Понятно, что таким людям в политике не место.
"Другое дело, когда треплют наследственное имя", -- подумала автор этих строк. И подписала статью псевдонимом.
МАРИЯ МИКЕЛИ
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
