Архивная публикация 2010 года: "ЧУТЬ ЛЕВЕЕ"

Победу на досрочных президентских выборах в Польше одержал Бронислав Коморовский. Для России это хорошо. Президентом Польши стал представитель правящей партии "Гражданская платформа" Бронислав Коморовский. О перипетиях избирательной кампании и будущем Польши при новом президенте "Профилю" рассказал Геннадий МАТВЕЕВ, заведующий кафедрой истории южных и западных славян МГУ имени М.В. Ломоносова, который между первым и вторым туром выборов был в Польше.

- Как бы вы охарактеризовали атмосферу в Польше в дни предвыборной кампании?
- Одним словом: безразличие.
- То есть народу было все равно, кто победит?
- Вы знаете, тут есть один момент. Интеллигенция боялась Качиньского. При этом рядовые поляки, наоборот, скорее, были за него.
- А почему интеллигенция его боялась?
- Потому что это возврат к идее четвертой Речи Посполитой, разрыв с тем курсом, который был взят Польшей в 1990 году. В основе этого курса лежали политический компромисс и чистка в обществе. В общем, для многих людей в самых различных сферах, включая церковь, это представляло серьезную угрозу.
- Даже для церкви? А разве Качиньский, как ортодоксальный консерватор, не пользуется там популярностью?
- С одной стороны, конечно, пользуется, а с другой - очень многие священнослужители были связаны с органами. А там ведь так и работает этот Институт на-циональной памяти, вытас-кивая все новые и новые компрометирующие факты. И они все боялись ужесточения этого курса.
- Вы говорите, что рядовые поляки были за Качиньского, но тогда за счет чего Коморовский все-таки победил?
- За Коморовского голосовали те, кто не хотел Качиньского, а это не всегда значило, что они хотели Коморовского. А за Качиньского голосовали те, кто хотел Качиньского - в этом принципиальная разница. Если же попытаться социологически описать электорат Качиньского, то вы не получите четкой картинки, потому что здесь будут буквально все страты, начиная от университетской профессуры и кончая самым последним крестьянином. Больше, конечно, за него деревня. Кроме того, за Качиньского - более отсталые воеводства, расположенные вдоль границы с Литвой, Белоруссией и Украиной. Центр и запад - за Коморовского. Более развитые районы - не только в промышленности, но и в сельском хозяйстве - за Коморовского.
- Использовалась в кампании тема смоленской трагедии и гибели Леха Качиньского?
- Прямо эта тема не поднималась. Но накануне первого тура в субботу, в так называемый день молчания, Качиньский поехал на могилу брата в Краков, и это, естественно, освещалось телевидением, то есть, по сути, это было визуальное использование трагедии. Ну и во время дебатов он поднимал вопрос о том, что не все документы переданы польской прокуратуре. То есть это все подогревалось. Как вы понимаете, теория заговора привлекательнее для значительной части электората, чем логические построения.
- А вообще антироссийская тема звучала в кампании Качиньского?
- Нет, на этот раз нет, и это как раз ставилось ему в вину: что он непоследователен, что он нечестен, что ради победы на выборах он изображает из себя "крашеную лису" - он старался не допускать излишней резкости в отношении России.
- Как бы вы охарактеризовали идеологическую позицию "Гражданской платформы" - партии, которая получила в Польше полную власть?
- "Гражданская платформа" - центристская сила, может быть, с уклоном влево. Но две партии в центре, - а "Право и справедливость" братьев Качиньских занимает правоцентристские позиции - это много для Польши. Здесь никогда не были сильны центристские партии, так что это временное положение дел, потому что левые очень слабые и правые очень слабые. "Гражданская платформа" пы-тается проводить либеральную идеологию, но делает это очень непоследовательно.
- Но, насколько я понимаю, Качиньский тоже не классический консерватор?
- Конечно. Он, прежде всего, социальный популист. В настоящее время он выступает за сильное и национально ориентированное государство. Ведь среди поляков, честно говоря, национализм и консерватизм всегда были сильны. В социальной политике Качиньский тоже требует усиления государства, что на постсоциалистическом пространстве не редкость, собственно, как и во всей остальной Европе. Кстати, если возвращаться к Коморовскому, то он тоже считает, что государство должно играть важную роль в экономической жизни, не должно быть только "ночным сторожем". В общем, сами видите, что от либеральной идеологии тут не так уж и много.
- Коморовский - яркая политическая фигура?
- Мне кажется, сейчас такое время, когда нет больших вызовов, поэтому не нужны и большие политики. Поэтому во всем мире политики никакие, - что наши, что американские, - и Польша не исключение. То есть политики соответствуют потребностям нынешнего момента.
- А мировой кризис - недостаточный вызов?
- Ну какой же это вызов? Это вызов не политикам, это вызов экономистам и предпринимателям. А если будут более серьезные политические проблемы, тогда и появятся такие политики, как Черчилль, Рузвельт, Сталин, Гитлер или Муссолини. Пока же кризис в экономике ничего принципиального в жизни людей не поменял.
- На Польше кризис ведь сказался вообще не очень сильно?
- Польша - одна из наименее пострадавших стран Европы. Только сейчас кризис начинает здесь как-то сказываться: сокращения штатов, отсутствие роста зарплаты, а то и ее снижение. Тем не менее по сравнению с Грецией или Испанией Польша в очень приличном положении. Ее жителей во многом выручает сельское хозяйство.
- В Евросоюзе Коморовский будет занимать более мягкую позицию, чем Лех Качиньский, который регулярно не соглашался с предложениями западноевропейских держав?
- Думаю, да. Зато в НАТО, полагаю, будут определенные сложности. Во время предвыборной кампании Коморовский довольно много говорил о том, что выведет польские войска из Афганистана, хотя, конечно, говорить и делать - это разные вещи. Так или иначе, он справедливо отметил, что там у Польши нет никаких интересов, а поляки гибнут постоянно. Надо, кстати, сказать, что эти слова внутри страны вызвали больше недовольства, чем за границей. Военные были очень недовольны, но это и понятно, поскольку за Афганистан им, собственно го-воря, платят. А вот американцы, я думаю, отнеслись к этим словам спокойно, потому что присутствие там польских войск - это, прежде всего, демонстрация солидарности, а не реальная военная необходимость.
- А как будут складываться отношения с Россией?
- То, что он уже приехал в Москву на 9 Мая, говорит о том, что это будет более конструктивная, более сдержанная политика, чем раньше. Меньше будет эксплуатироваться историческая память и так далее. Да и в отношении дня сегодняшнего, вероятно, будет меньше провокаций. Это видно хотя бы из того, что, когда Качиньский во время предвыборных дебатов говорил о польско-белорусских проблемах, он заявил, что будет обращаться в Москву за помощью в разрешении проблем с Минском. На что Коморовский, наоборот, сказал, что Белоруссия - независимое государство и строить отношения с ней надо напрямую… В общем, с Коморовским у меня связаны радужные надежды, хотя это и не значит, что все проблемы сразу исчезнут. Более того, думаю, я знаю, какие новые острые темы могут всплыть в ближайшее время.
- Какие?
- Честно говоря, я не хотел бы, чтобы вы о них писали, но это все опять связано с действиями наших спецслужб в сталинское время…