Архивная публикация 2002 года: "Чужой сценарий"
А свой сценарий?Ранним утром 11 сентября прошлого года международный терроризм в лице кучки летчиков-шахидов доказал всему миру, что граждане самой процветающей страны, которая к тому же отделена от своих менее благополучных собратьев двумя океанами, не могут чувствовать себя в полной безопасности. Так вместе с башнями Всемирного торгового центра рухнула великая американская утопия, основанная на военной и экономической мощи "державы номер один".
Поздним вечером 23 октября, когда группа боевиков взяла в заложники, по разным сведениям, от 700 до 800 зрителей первого в России мюзикла "Норд-Ост", никаких "великих утопий" не рушилось. Просто всем стало окончательно ясно то, что и раньше не нуждалось в каких-либо пояснениях. На юге страны продолжается война, а российская власть не в состоянии обеспечить элементарную безопасность своих граждан. Даже в центре столицы.
Новый Иерусалим
О том, что когда-нибудь подобное может произойти, говорили давно. Еще три года назад, когда анонимные террористы взорвали жилые дома на улице Гурьянова и Каширском шоссе, у многих возникло ощущение, что Москва, равно как и любой другой российский город, постепенно превращается в некое подобие Иерусалима. Города, где в любой момент и в любом месте -- в кафе, на автобусной остановке и просто на улице -- можно погибнуть от рук неизвестных террористов. Именно тогда в автобусах и вагонах метро москвичей и гостей столицы стали предупреждать об опасности, исходящей от бесхозных сумок и "вещей, оставленных другими пассажирами". Именно тогда в Москве и ближнем Подмосковье началось повальное увлечение граждан установкой в подъездах жилых домов железных дверей и домофонов.
Впрочем, Москва -- все-таки не Иерусалим. Страхи развеялись так же быстро, как и желание москвичей дежурить по ночам в своих подъездах. Тем более что власть (устами тогда еще премьера Владимира Путина) пообещала гражданам: с терроризмом будет покончено во что бы то ни стало. Было даже указано то место, где террористов должны "замочить". Россиян уверили, что оно будет вполне отхожим.
Собственно "стратегическая линия", избранная властью в непростые для нее дни августа--сентября 1999 года, была предельно проста и вписывалась в традиционную формулу: "Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами". Главным же условием победы была признана решительность действий федеральных сил по ликвидации "террористического анклава" на юге России. Судя по всему, в острый предвыборный период никто во властных кабинетах России даже не задумывался о том, что может произойти, если враг окажется изощренным и одной решительности будет недостаточно, чтобы его нейтрализовать. Собственно, и общество не требовало от власти какого-то серьезного анализа. Просто потому, что очень давно мечтало о "сильной руке", начисто забыв о том, что одной руки для принятия верных решений все-таки мало.
Смертный грех
Между тем именно благодаря полученному в то время карт-бланшу власть так до сих пор и не сумела выработать четкого представления о том, что все-таки делать с мятежной Чечней и ее, как оказалось, далеко не безопасными "моджахедами". Даже, несмотря на появление законов, позволяющих вводить чрезвычайное или военное положение, ни то, ни другое в республике так и не было введено. Когда же регулярной армии воевать стало вроде бы не с кем (боевики попрятались и занялись партизанской войной), власти с облегчением заявили о завершении "военной стадии контртеррористической операции". И начали восстанавливать мирную жизнь. В результате на практике все больше стала осуществляться выгодная прежде всего самим сепаратистам формула "ни мира, ни войны".
На первое место вышли разговоры о недопустимости зачисток, о необходимости возвращения беженцев, наконец, о Грузии как пособнике сепаратистов. Короче говоря, федеральная власть вовсю старалась убедить население и саму себя в том, что война закончилась и идет процесс налаживания мирной жизни. При этом в Чечне не стало спокойнее. А выдвинутые Москвой "переговорные позиции" -- например, обязательная явка главарей сепаратистов в генпрокуратуру -- были явно невыполнимыми.
В минувшую среду стало понятно, что жизнь устроена по-другому. И теперь уже террористы, засевшие в ДК, выдвинули заведомо неприемлемые для федеральной власти условия, предложив освободить заложников только в случае вывода федеральных сил из Чечни.
Борьба с террористами, особенно с террористами-смертниками, -- задача крайне сложная. Опыт показывает, что ни одна спецслужба мира, в том числе и американские компетентные органы, эффективно справиться с ней не в состоянии. Однако угон самолета с помощью ножа -- это одно, а появление в центре Москвы группы из нескольких десятков вооруженных и оснащенных террористов -- это совсем другое. Особенно если учесть, что террористы эти беспрепятственно проникают и плотно закрепляются в огромном, отдельно стоящем здании. Не вызывает сомнений, что акция хорошо подготовлена большой и профессиональной организацией, у которой было достаточно времени, средств и возможностей.
Как заявил "Профилю" источник, по роду своей деятельности осведомленный о специфике оперативной работы, самую большую опасность представляет террорист-одиночка. Отследить его практически невозможно, какими бы мощными спецслужбы ни были. Если акцию готовит группа, численность которой превышает десять человек, то нормально работающая спецслужба (с сетью информаторов и компетентными аналитическими подразделениями) вполне может вычислить террористов еще на стадии подготовки операции.
У наших спецслужб сейчас нет ни того, ни другого.
Ни для кого не секрет, что за последние десять лет органы так перетряхнули, что все наиболее эффективные сотрудники давно из них ушли. Те же, кто остался, либо не обладают достаточной квалификацией, либо находятся "в прикупе" у тех, от кого должны защищать Родину, либо просто не хотят лезть на рожон, чтобы в следующую реорганизацию не попасть под "раздачу".
Поэтому, по признанию другого источника "Профиля", многим в руководстве спецслужб при возникновении чрезвычайных обстоятельств выгодно развитие событий по самому кровавому сценарию, когда наступает быстрая развязка. А уж потом, при "разборе полетов", каким бы ужасным ни был финал, можно сослаться на обстоятельства и безальтернативность выбора. Да и одного "крайнего" всегда можно найти. В любом другом случае слишком многим придется расписываться в полной несостоятельности.
***
Можно долго рассуждать о последствиях событий в Дубровке для ряда российских чиновников, для рейтинга президента. Ясно также, что все сценарии, которые готовила и готовит для себя власть, несостоятельны. Но есть и другой, более важный аспект проблемы. Ситуация неизбежно повлияет на настроения и состояние общества в целом. Если до сих пор проблема Чечни касалась исключительно жителей приграничных районов и семей военнослужащих, то теперь это касается всех -- не только политиков и чиновников, но и бизнесменов, водителей такси и продавцов мороженого.
Не хочется думать о самом жестком варианте развития событий: вспышках ксенофобии, погромах и стихийных "зачистках" по национальному признаку. Но есть надежда, что общество окажется сильнее власти (или, шире говоря, так называемой элиты) и сможет добиться от нее следования хотя бы одному очень немудреному принципу: черт с вами, берите взятки, рассказывайте, что с Япончиками и Тайванчиками вы общаетесь просто потому, что они хорошие друзья. Но поймите, что есть деньги, которые брать нельзя. Не из каких-то для вас недоступных моральных соображений. А просто из чувства самосохранения, потому что эти деньги ввергают вас в пожизненное рабство. Есть "партнеры по бизнесу", с которыми нельзя работать, какую бы норму прибыли этот бизнес ни приносил. Есть законы, которые нельзя нарушать.
Иначе любой житель страны должен будет жить по предложенному вашингтонским снайпером сценарию, по которому никто -- ни он сам, ни его дети -- никогда и нигде не будет чувствовать себя в безопасности.
А свой сценарий?Ранним утром 11 сентября прошлого года международный терроризм в лице кучки летчиков-шахидов доказал всему миру, что граждане самой процветающей страны, которая к тому же отделена от своих менее благополучных собратьев двумя океанами, не могут чувствовать себя в полной безопасности. Так вместе с башнями Всемирного торгового центра рухнула великая американская утопия, основанная на военной и экономической мощи "державы номер один".
Поздним вечером 23 октября, когда группа боевиков взяла в заложники, по разным сведениям, от 700 до 800 зрителей первого в России мюзикла "Норд-Ост", никаких "великих утопий" не рушилось. Просто всем стало окончательно ясно то, что и раньше не нуждалось в каких-либо пояснениях. На юге страны продолжается война, а российская власть не в состоянии обеспечить элементарную безопасность своих граждан. Даже в центре столицы.
Новый Иерусалим
О том, что когда-нибудь подобное может произойти, говорили давно. Еще три года назад, когда анонимные террористы взорвали жилые дома на улице Гурьянова и Каширском шоссе, у многих возникло ощущение, что Москва, равно как и любой другой российский город, постепенно превращается в некое подобие Иерусалима. Города, где в любой момент и в любом месте -- в кафе, на автобусной остановке и просто на улице -- можно погибнуть от рук неизвестных террористов. Именно тогда в автобусах и вагонах метро москвичей и гостей столицы стали предупреждать об опасности, исходящей от бесхозных сумок и "вещей, оставленных другими пассажирами". Именно тогда в Москве и ближнем Подмосковье началось повальное увлечение граждан установкой в подъездах жилых домов железных дверей и домофонов.
Впрочем, Москва -- все-таки не Иерусалим. Страхи развеялись так же быстро, как и желание москвичей дежурить по ночам в своих подъездах. Тем более что власть (устами тогда еще премьера Владимира Путина) пообещала гражданам: с терроризмом будет покончено во что бы то ни стало. Было даже указано то место, где террористов должны "замочить". Россиян уверили, что оно будет вполне отхожим.
Собственно "стратегическая линия", избранная властью в непростые для нее дни августа--сентября 1999 года, была предельно проста и вписывалась в традиционную формулу: "Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами". Главным же условием победы была признана решительность действий федеральных сил по ликвидации "террористического анклава" на юге России. Судя по всему, в острый предвыборный период никто во властных кабинетах России даже не задумывался о том, что может произойти, если враг окажется изощренным и одной решительности будет недостаточно, чтобы его нейтрализовать. Собственно, и общество не требовало от власти какого-то серьезного анализа. Просто потому, что очень давно мечтало о "сильной руке", начисто забыв о том, что одной руки для принятия верных решений все-таки мало.
Смертный грех
Между тем именно благодаря полученному в то время карт-бланшу власть так до сих пор и не сумела выработать четкого представления о том, что все-таки делать с мятежной Чечней и ее, как оказалось, далеко не безопасными "моджахедами". Даже, несмотря на появление законов, позволяющих вводить чрезвычайное или военное положение, ни то, ни другое в республике так и не было введено. Когда же регулярной армии воевать стало вроде бы не с кем (боевики попрятались и занялись партизанской войной), власти с облегчением заявили о завершении "военной стадии контртеррористической операции". И начали восстанавливать мирную жизнь. В результате на практике все больше стала осуществляться выгодная прежде всего самим сепаратистам формула "ни мира, ни войны".
На первое место вышли разговоры о недопустимости зачисток, о необходимости возвращения беженцев, наконец, о Грузии как пособнике сепаратистов. Короче говоря, федеральная власть вовсю старалась убедить население и саму себя в том, что война закончилась и идет процесс налаживания мирной жизни. При этом в Чечне не стало спокойнее. А выдвинутые Москвой "переговорные позиции" -- например, обязательная явка главарей сепаратистов в генпрокуратуру -- были явно невыполнимыми.
В минувшую среду стало понятно, что жизнь устроена по-другому. И теперь уже террористы, засевшие в ДК, выдвинули заведомо неприемлемые для федеральной власти условия, предложив освободить заложников только в случае вывода федеральных сил из Чечни.
Борьба с террористами, особенно с террористами-смертниками, -- задача крайне сложная. Опыт показывает, что ни одна спецслужба мира, в том числе и американские компетентные органы, эффективно справиться с ней не в состоянии. Однако угон самолета с помощью ножа -- это одно, а появление в центре Москвы группы из нескольких десятков вооруженных и оснащенных террористов -- это совсем другое. Особенно если учесть, что террористы эти беспрепятственно проникают и плотно закрепляются в огромном, отдельно стоящем здании. Не вызывает сомнений, что акция хорошо подготовлена большой и профессиональной организацией, у которой было достаточно времени, средств и возможностей.
Как заявил "Профилю" источник, по роду своей деятельности осведомленный о специфике оперативной работы, самую большую опасность представляет террорист-одиночка. Отследить его практически невозможно, какими бы мощными спецслужбы ни были. Если акцию готовит группа, численность которой превышает десять человек, то нормально работающая спецслужба (с сетью информаторов и компетентными аналитическими подразделениями) вполне может вычислить террористов еще на стадии подготовки операции.
У наших спецслужб сейчас нет ни того, ни другого.
Ни для кого не секрет, что за последние десять лет органы так перетряхнули, что все наиболее эффективные сотрудники давно из них ушли. Те же, кто остался, либо не обладают достаточной квалификацией, либо находятся "в прикупе" у тех, от кого должны защищать Родину, либо просто не хотят лезть на рожон, чтобы в следующую реорганизацию не попасть под "раздачу".
Поэтому, по признанию другого источника "Профиля", многим в руководстве спецслужб при возникновении чрезвычайных обстоятельств выгодно развитие событий по самому кровавому сценарию, когда наступает быстрая развязка. А уж потом, при "разборе полетов", каким бы ужасным ни был финал, можно сослаться на обстоятельства и безальтернативность выбора. Да и одного "крайнего" всегда можно найти. В любом другом случае слишком многим придется расписываться в полной несостоятельности.
***
Можно долго рассуждать о последствиях событий в Дубровке для ряда российских чиновников, для рейтинга президента. Ясно также, что все сценарии, которые готовила и готовит для себя власть, несостоятельны. Но есть и другой, более важный аспект проблемы. Ситуация неизбежно повлияет на настроения и состояние общества в целом. Если до сих пор проблема Чечни касалась исключительно жителей приграничных районов и семей военнослужащих, то теперь это касается всех -- не только политиков и чиновников, но и бизнесменов, водителей такси и продавцов мороженого.
Не хочется думать о самом жестком варианте развития событий: вспышках ксенофобии, погромах и стихийных "зачистках" по национальному признаку. Но есть надежда, что общество окажется сильнее власти (или, шире говоря, так называемой элиты) и сможет добиться от нее следования хотя бы одному очень немудреному принципу: черт с вами, берите взятки, рассказывайте, что с Япончиками и Тайванчиками вы общаетесь просто потому, что они хорошие друзья. Но поймите, что есть деньги, которые брать нельзя. Не из каких-то для вас недоступных моральных соображений. А просто из чувства самосохранения, потому что эти деньги ввергают вас в пожизненное рабство. Есть "партнеры по бизнесу", с которыми нельзя работать, какую бы норму прибыли этот бизнес ни приносил. Есть законы, которые нельзя нарушать.
Иначе любой житель страны должен будет жить по предложенному вашингтонским снайпером сценарию, по которому никто -- ни он сам, ни его дети -- никогда и нигде не будет чувствовать себя в безопасности.
Редакционная статья
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
