Архивная публикация 2000 года: "Дом актеров"
Татьяна Догилева -- имя, близкое сердцам миллионов. Ее героини живут в тех же домах, ходят в те же магазины и ездят в том же метро, что и мы. Михаил Мишин -- писатель-сатирик. На его имя выработался рефлекс: раз будет Мишин, значит, будет весело и грустно одновременно. Говорят, что с талантами сложно жить. Случай с Татьяной и Михаилом -- двойное исключение из правил.Наталья Щербаненко: Михаил, когда вы впервые узнали, что такое любовь?
Михаил Мишин: В четыре года. Я в садик ходил в Ташкенте. Там была девочка с большими голубыми глазами. Когда мы там все играли в "войну", я старался, чтобы меня "ранило" так, чтобы именно она "лечила". Это было сильное чувство, но через всю жизнь я его не пронес. В пять лет появилась другая девочка с большими глазами, в шесть лет -- еще одна.
Н.Щ.: Времена отражаются на любви?
М.М.: Эмоции вообще не меняются: человек хочет тепла, не хочет голода, хочет любить и быть любимым. Меняется оформление -- когда-то надо было долго вздыхать, целовать ручки, петь под балконом и прочее. Раньше все это делалось очень подробно. Сегодня на подробности нет времени, ритуал высушен до нуля. Посмотрели друг на друга -- роман. Посмотрели еще раз -- роман кончился.
Н.Щ.: У вас лично было больше побед или поражений?
М.М.: А "победа" -- это вы про что? Про Это? Ну, ясное дело, огромнейшее число ослепительных побед. А если не про Это, то пишите: сыграл вничью.
Н.Щ.: Насколько опыт -- хороший помощник в делах сердечных?
М.М.: В первой половине жизни многие вещи происходят впервые, ты не знаешь, что сейчас будет. С годами уже понимаешь, что сейчас будет "примерно так". Бывают, конечно, и неожиданности, но чем дальше, тем реже.
Н.Щ.: Когда вы впервые увидели Татьяну, вы уже были достаточно опытным человеком, чтобы догадаться, что произойдет дальше?
М.М.: Я когда-то написал сценарий для фильма "Вольный ветер" по оперетте Дунаевского. Искали исполнительницу на роль Пепиты, если кто помнит. Никак не могли найти. И вот случайно включаю телевизор днем, что делал крайне редко,-- и вижу отрывок спектакля Театра Ленинского комсомола "Гренада". И там играет артистка. Ну просто то, что нам надо. Титры я просмотрел, поэтому на пальцах пришлось объяснять группе, кого же я видел. Выяснилось -- это Татьяна Догилева. Которая в это же самое время снималась в соседнем павильоне "Ленфильма" в фильме "Блондинка за углом"!
Татьяна Догилева: Действительно, нашел за углом...
М.М.: Сниматься она долго не хотела, сценарий, видите ли, ей не нравился. Теперь скрепя сердце признаю -- не без оснований. Но уговорили. За нашими спинами съемочная группа интриговала. Ей шептали, как я в нее влюблен, что конечно, было враньем, мне -- какое она совершенство, что, конечно, было правдой. А познакомились, когда фильм уже был почти закончен, в павильоне "Ленфильма". Нас представили друг другу, и мы пошли в кафе напротив студии. Какая Таня актриса, я уже знал. Остальное выяснили за шампанским.
Н.Щ.: Служебный роман имел свое продолжение. Как это было?
М.М.: Роман тянулся довольно долго. Я жил в Ленинграде, у меня была семья. Уходил оттуда не лучшим образом, хотя не знаю, можно ли это вообще сделать "лучшим образом".
Н.Щ.: Расстояния вам сильно мешали?
М.М.: Ну, Ленинград же не Владивосток. А когда надо было окончательно решать, где жить, Таня объявила, что перенести "Ленком" в Питер сложнее, чем письменный стол в Москву. Переехал стол. То есть я, видимо, подкаблучник.
Н.Щ.: В Москве вам сложно было?
М.М.: Когда самый паршивый кактус пересаживают из горшка в горшок, он и то должен привыкнуть. Сейчас я привык, и меня даже стало кое-что раздражать в любимом Питере. В любимом, повторяю.
Н.Щ.: Татьяна, как изменилась ваша жизнь после замужества? Когда, кстати, вы поженились?
Т.Д.: Когда? Честное слово, не помню. Сейчас посмотрим. (Роется в сумочке, достает паспорт.) Вот, пожалуйста, 1985 год.
Н.Щ.: Вы что, действительно не помните, когда поженились?
Т.Д.: Для меня эта дата не является сильно значимой. Я вообще спокойно отношусь к любым датам. Единственный день, который мы отмечаем регулярно, это день рождения Кати.
Н.Щ.: Для Татьяны Катя была поздним ребенком, для Михаила -- поздним, но вторым, ему есть с чем сравнить. Есть преимущества у зрелого родительства?
М.М.: С моей первой женой мы хотели сына, вариант с девочкой даже не предусматривался. Как в том анекдоте: "У вас родился ребенок! -- Мальчик? -- Нет! -- А кто?" Аналогичная история была и в новой семье: мы с Таней были серьезно настроены на девочку.
Когда родилась Катька, моему сыну было столько же, сколько мне, когда родился он. У молодого отца по отношению к сыну были большие амбиции, я ждал успехов и дико гордился, если они были. Он занимался шахматами, в десять лет уже был перворазрядником, и мое воспаленное воображение рисовало картины его мирового триумфа и рыдающих Карпова с Каспаровым. А Катька просто доставляет мне наслаждение каждой секундой своего существования. Она моя любимая женщина.
Т.Д.: Ко времени появления Кати я свое отгуляла. Меня больше уже не тянуло ни в рестораны, ни на тусовки. Хотя когда-то светский образ жизни я считала для себя единственно подходящим. Теперь свободное время я предпочитаю проводить с дочкой. Все лето просидела с ней на даче, потому что уверена, что ребенку в городе летом просто нельзя. А раньше три дня, проведенные вне города и работы, казались мне ужасным испытанием.
Н.Щ.: Катя вас чем-то удивляет?
М.М.: Скоростью роста. Наверное, у всех родителей наступает тяжелый момент, когда понимаешь, что твой ребенок, твой отросток -- это, оказывается, совершенно другой человек. Другая личность. Примириться с этим невозможно. Катя говорит: "Папа, выйди из моей комнаты!" Это мое Я предлагает Мне выйти из комнаты! Ну выхожу.
Т.Д.: У тебя на глазах складывается характер. Наблюдать за этим поразительно. Она же еще маленькая, ей только исполнилось пять лет, но она любит пофилософствовать. Недавно скорбно говорит: "Совсем я старая стала!"
Н.Щ.: Вы вспоминаете собственные детские ощущения и переживания, когда общаетесь с Катей?
Т.Д.: Постоянно! Я прекрасно помню, например, дворы своего детства. Мама отпускала меня, маленькую, играть с подружками без всякого страха. Меня очень расстраивает, что нынче отпустить ребенка на улицу одного невозможно.
Н.Щ.: Катя понимает, что она дочь известных родителей?
М.М.: Известных ей.
Т.Д.: Когда Катя видит нас по телевизору, это не вызывает у нее никакой реакции. Мама на кухне или мама в телевизоре -- ей разницы нет.
Н.Щ.: У вас в семье часто возникают ссоры по поводу воспитания дочки?
М.М.: Антагонизмов нет. Но Таня считает, что я утрирую свой прошлый опыт, а я -- что она его недооценивает.
Н.Щ.: Михаил, вас не смущает, когда вас представляют как "мужа Татьяны Догилевой"?
М.М.: У нас разные профессии. Меня вообще никто не обязан знать в лицо. А вот актер, не известный публике,-- это нонсенс. То, что Таню узнают на улице, только подтверждает: я оказался прав, выбрав ее когда-то на главную роль в своем фильме.
Н.Щ.: Героини Татьяны -- женщины сильные и самостоятельные. А какая она дома?
М.М.: У Тани, как у каждой нормальной женщины, есть потребность быть защищенной. И жить за мужем как за каменной стеной, без забот. Не уверен, что полностью соответствую.
Т.Д.: Вряд ли бы я воспользовалась такой возможностью. Миша прекрасно понимает, что без работы я просто не могу. Когда у меня много свободного времени, я становлюсь раздражительной, распускаюсь. У меня ни на что нет настроения. Когда много дел, я сажусь на диету, хожу в спортивный зал и чувствую себя, и выгляжу замечательно.
Н.Щ.: Как быт влияет на любовь?
М.М.: Паршиво, как еще? Если вы про материальное благополучие, то мы (ну, я, конечно!) худшие в мире экономисты свободного рынка. Когда самые темные старухи меняли свои последние рубли на доллары, мы свято верили в Сбербанк. Когда народ покупал дешевые дома в Подмосковье, мы черт знает сколько тратили, чтобы слетать, скажем, в Коста-Рику (тогда-то это была еще дикая экзотика, и было жутко дорого). В результате у нормальных людей дачи, а у нас воспоминания о колибри. Ну и что?
Н.Щ.: А трудно жить с актрисой?
М.М.: Ну наконец. А ее спросите, трудно ли жить с писателем. Да не с профессией живешь, а с человеком! И почему народ не интересуется, как живут бухгалтер и портниха? Может, как раз там шекспировские страсти!.. Мы же живем нормально.
Н.Щ.: Татьяне стать актрисой сам Бог велел, ГИТИС открыл ей двери беспрепятственно. Путь Михаила был куда более извилистым.
М.М.: В школе напялил на себя образ: "физик в белом халате на фоне черного космоса". Мю-мезоны, звезды, глубокий холод. В общем, "Девять дней одного года". Поэтому поступил в холодильный техникум. Потом сбежал, закончил вечернюю школу, электротехнический институт. (Интересно, как сейчас в анкете писать: "Санкт-Петербургский, ордена Ленина..."?) Потом сочинял какие-то сатирические стишки -- абсолютно ужасающие. Потом рассказики начали печатать во всяких "Уголках юмора" и "Веселых колонках". Стал лауреатом премии "Золотого теленка," тогда это было почетно. Потом много чего было -- и книжки выходили, и сам выступал, и другие меня читали. Сотрудничал с райкинским театром. Там шли два моих спектакля -- "Его величество Театр" и " Лица". Большой и славный путь.
Н.Щ.: А переводами вы увлеклись тоже из-за стремления попробовать себя в очередном новом направлении?
М.М.: А я вообще не целеустремленный -- меня и раньше бросало в разные стороны. И для эстрады работал, и для кино, и для ТВ. (И вот сейчас опять связался.) А переводить всегда нравилось. Перевожу в основном комедии. Некоторые люди говорят, что удачно,-- это хорошие люди. Первая вещь, которую я перевел, была пьеса Леонарда Герша "Эти свободные бабочки". Этот бродвейский хит конца шестидесятых поставили в Театре имени Комиссаржевской в Питере, потом он разошелся по всей стране. Потом пошли другие переводы.
Н.Щ.: В позапрошлом году "театральная общественность" отмечала режиссерский дебют Татьяны. Пьеса Н.Кауарда "Лунный свет, медовый месяц" в переводе Мишина и в постановке Догилевой вызвала массу самых противоречивых откликов, и в большинстве своем нелестных.
Т.Д.: Я ничуть не жалею о том, что взялась за постановку, которая стоила мне года невероятных усилий. Проплакавшись, я задала себе вопрос, решилась ли бы я на постановку, заранее зная, чем все закончится. И ответила себе: да! Хотя бы потому, что поняла, насколько адски тяжелая профессия -- режиссер! Актрисе это знание очень полезно.
М.М.: Что такое отклики газетной критики -- это смешно даже обсуждать. А то, что сделала Таня, мне нравится. Третий год пошел как у них полные залы. И прекрасная компания на сцене: Маковецкий, Стеклов, Танечка Аугшкап (а сейчас и режиссер сама ввелась в спектакль как актриса) -- ни себя, ни публику не обманывают.
Н.Щ.: А может ли любящий человек быть объективен?
М.М.: Может, но не должен. "Платон мне друг, но истина дороже" -- мне это никогда особенно не нравилось.
Н.Щ.: Пишущий человек, наверное, острее ощущает то, что происходит за окном. Как вы переживаете невеселые нынешние времена?
М.М.: Уже сто раз цитировано: времена не выбирают, в них живут и умирают. Бывали времена и пострашнее.
Н.Щ.: Вы что, телевизор не включаете, не смотрите?
М.М.: Включаем. Да. Ну и что? Потом выключаем и смотрим на Катьку.
Татьяна Догилева -- имя, близкое сердцам миллионов. Ее героини живут в тех же домах, ходят в те же магазины и ездят в том же метро, что и мы. Михаил Мишин -- писатель-сатирик. На его имя выработался рефлекс: раз будет Мишин, значит, будет весело и грустно одновременно. Говорят, что с талантами сложно жить. Случай с Татьяной и Михаилом -- двойное исключение из правил.Наталья Щербаненко: Михаил, когда вы впервые узнали, что такое любовь?
Михаил Мишин: В четыре года. Я в садик ходил в Ташкенте. Там была девочка с большими голубыми глазами. Когда мы там все играли в "войну", я старался, чтобы меня "ранило" так, чтобы именно она "лечила". Это было сильное чувство, но через всю жизнь я его не пронес. В пять лет появилась другая девочка с большими глазами, в шесть лет -- еще одна.
Н.Щ.: Времена отражаются на любви?
М.М.: Эмоции вообще не меняются: человек хочет тепла, не хочет голода, хочет любить и быть любимым. Меняется оформление -- когда-то надо было долго вздыхать, целовать ручки, петь под балконом и прочее. Раньше все это делалось очень подробно. Сегодня на подробности нет времени, ритуал высушен до нуля. Посмотрели друг на друга -- роман. Посмотрели еще раз -- роман кончился.
Н.Щ.: У вас лично было больше побед или поражений?
М.М.: А "победа" -- это вы про что? Про Это? Ну, ясное дело, огромнейшее число ослепительных побед. А если не про Это, то пишите: сыграл вничью.
Н.Щ.: Насколько опыт -- хороший помощник в делах сердечных?
М.М.: В первой половине жизни многие вещи происходят впервые, ты не знаешь, что сейчас будет. С годами уже понимаешь, что сейчас будет "примерно так". Бывают, конечно, и неожиданности, но чем дальше, тем реже.
Н.Щ.: Когда вы впервые увидели Татьяну, вы уже были достаточно опытным человеком, чтобы догадаться, что произойдет дальше?
М.М.: Я когда-то написал сценарий для фильма "Вольный ветер" по оперетте Дунаевского. Искали исполнительницу на роль Пепиты, если кто помнит. Никак не могли найти. И вот случайно включаю телевизор днем, что делал крайне редко,-- и вижу отрывок спектакля Театра Ленинского комсомола "Гренада". И там играет артистка. Ну просто то, что нам надо. Титры я просмотрел, поэтому на пальцах пришлось объяснять группе, кого же я видел. Выяснилось -- это Татьяна Догилева. Которая в это же самое время снималась в соседнем павильоне "Ленфильма" в фильме "Блондинка за углом"!
Татьяна Догилева: Действительно, нашел за углом...
М.М.: Сниматься она долго не хотела, сценарий, видите ли, ей не нравился. Теперь скрепя сердце признаю -- не без оснований. Но уговорили. За нашими спинами съемочная группа интриговала. Ей шептали, как я в нее влюблен, что конечно, было враньем, мне -- какое она совершенство, что, конечно, было правдой. А познакомились, когда фильм уже был почти закончен, в павильоне "Ленфильма". Нас представили друг другу, и мы пошли в кафе напротив студии. Какая Таня актриса, я уже знал. Остальное выяснили за шампанским.
Н.Щ.: Служебный роман имел свое продолжение. Как это было?
М.М.: Роман тянулся довольно долго. Я жил в Ленинграде, у меня была семья. Уходил оттуда не лучшим образом, хотя не знаю, можно ли это вообще сделать "лучшим образом".
Н.Щ.: Расстояния вам сильно мешали?
М.М.: Ну, Ленинград же не Владивосток. А когда надо было окончательно решать, где жить, Таня объявила, что перенести "Ленком" в Питер сложнее, чем письменный стол в Москву. Переехал стол. То есть я, видимо, подкаблучник.
Н.Щ.: В Москве вам сложно было?
М.М.: Когда самый паршивый кактус пересаживают из горшка в горшок, он и то должен привыкнуть. Сейчас я привык, и меня даже стало кое-что раздражать в любимом Питере. В любимом, повторяю.
Н.Щ.: Татьяна, как изменилась ваша жизнь после замужества? Когда, кстати, вы поженились?
Т.Д.: Когда? Честное слово, не помню. Сейчас посмотрим. (Роется в сумочке, достает паспорт.) Вот, пожалуйста, 1985 год.
Н.Щ.: Вы что, действительно не помните, когда поженились?
Т.Д.: Для меня эта дата не является сильно значимой. Я вообще спокойно отношусь к любым датам. Единственный день, который мы отмечаем регулярно, это день рождения Кати.
Н.Щ.: Для Татьяны Катя была поздним ребенком, для Михаила -- поздним, но вторым, ему есть с чем сравнить. Есть преимущества у зрелого родительства?
М.М.: С моей первой женой мы хотели сына, вариант с девочкой даже не предусматривался. Как в том анекдоте: "У вас родился ребенок! -- Мальчик? -- Нет! -- А кто?" Аналогичная история была и в новой семье: мы с Таней были серьезно настроены на девочку.
Когда родилась Катька, моему сыну было столько же, сколько мне, когда родился он. У молодого отца по отношению к сыну были большие амбиции, я ждал успехов и дико гордился, если они были. Он занимался шахматами, в десять лет уже был перворазрядником, и мое воспаленное воображение рисовало картины его мирового триумфа и рыдающих Карпова с Каспаровым. А Катька просто доставляет мне наслаждение каждой секундой своего существования. Она моя любимая женщина.
Т.Д.: Ко времени появления Кати я свое отгуляла. Меня больше уже не тянуло ни в рестораны, ни на тусовки. Хотя когда-то светский образ жизни я считала для себя единственно подходящим. Теперь свободное время я предпочитаю проводить с дочкой. Все лето просидела с ней на даче, потому что уверена, что ребенку в городе летом просто нельзя. А раньше три дня, проведенные вне города и работы, казались мне ужасным испытанием.
Н.Щ.: Катя вас чем-то удивляет?
М.М.: Скоростью роста. Наверное, у всех родителей наступает тяжелый момент, когда понимаешь, что твой ребенок, твой отросток -- это, оказывается, совершенно другой человек. Другая личность. Примириться с этим невозможно. Катя говорит: "Папа, выйди из моей комнаты!" Это мое Я предлагает Мне выйти из комнаты! Ну выхожу.
Т.Д.: У тебя на глазах складывается характер. Наблюдать за этим поразительно. Она же еще маленькая, ей только исполнилось пять лет, но она любит пофилософствовать. Недавно скорбно говорит: "Совсем я старая стала!"
Н.Щ.: Вы вспоминаете собственные детские ощущения и переживания, когда общаетесь с Катей?
Т.Д.: Постоянно! Я прекрасно помню, например, дворы своего детства. Мама отпускала меня, маленькую, играть с подружками без всякого страха. Меня очень расстраивает, что нынче отпустить ребенка на улицу одного невозможно.
Н.Щ.: Катя понимает, что она дочь известных родителей?
М.М.: Известных ей.
Т.Д.: Когда Катя видит нас по телевизору, это не вызывает у нее никакой реакции. Мама на кухне или мама в телевизоре -- ей разницы нет.
Н.Щ.: У вас в семье часто возникают ссоры по поводу воспитания дочки?
М.М.: Антагонизмов нет. Но Таня считает, что я утрирую свой прошлый опыт, а я -- что она его недооценивает.
Н.Щ.: Михаил, вас не смущает, когда вас представляют как "мужа Татьяны Догилевой"?
М.М.: У нас разные профессии. Меня вообще никто не обязан знать в лицо. А вот актер, не известный публике,-- это нонсенс. То, что Таню узнают на улице, только подтверждает: я оказался прав, выбрав ее когда-то на главную роль в своем фильме.
Н.Щ.: Героини Татьяны -- женщины сильные и самостоятельные. А какая она дома?
М.М.: У Тани, как у каждой нормальной женщины, есть потребность быть защищенной. И жить за мужем как за каменной стеной, без забот. Не уверен, что полностью соответствую.
Т.Д.: Вряд ли бы я воспользовалась такой возможностью. Миша прекрасно понимает, что без работы я просто не могу. Когда у меня много свободного времени, я становлюсь раздражительной, распускаюсь. У меня ни на что нет настроения. Когда много дел, я сажусь на диету, хожу в спортивный зал и чувствую себя, и выгляжу замечательно.
Н.Щ.: Как быт влияет на любовь?
М.М.: Паршиво, как еще? Если вы про материальное благополучие, то мы (ну, я, конечно!) худшие в мире экономисты свободного рынка. Когда самые темные старухи меняли свои последние рубли на доллары, мы свято верили в Сбербанк. Когда народ покупал дешевые дома в Подмосковье, мы черт знает сколько тратили, чтобы слетать, скажем, в Коста-Рику (тогда-то это была еще дикая экзотика, и было жутко дорого). В результате у нормальных людей дачи, а у нас воспоминания о колибри. Ну и что?
Н.Щ.: А трудно жить с актрисой?
М.М.: Ну наконец. А ее спросите, трудно ли жить с писателем. Да не с профессией живешь, а с человеком! И почему народ не интересуется, как живут бухгалтер и портниха? Может, как раз там шекспировские страсти!.. Мы же живем нормально.
Н.Щ.: Татьяне стать актрисой сам Бог велел, ГИТИС открыл ей двери беспрепятственно. Путь Михаила был куда более извилистым.
М.М.: В школе напялил на себя образ: "физик в белом халате на фоне черного космоса". Мю-мезоны, звезды, глубокий холод. В общем, "Девять дней одного года". Поэтому поступил в холодильный техникум. Потом сбежал, закончил вечернюю школу, электротехнический институт. (Интересно, как сейчас в анкете писать: "Санкт-Петербургский, ордена Ленина..."?) Потом сочинял какие-то сатирические стишки -- абсолютно ужасающие. Потом рассказики начали печатать во всяких "Уголках юмора" и "Веселых колонках". Стал лауреатом премии "Золотого теленка," тогда это было почетно. Потом много чего было -- и книжки выходили, и сам выступал, и другие меня читали. Сотрудничал с райкинским театром. Там шли два моих спектакля -- "Его величество Театр" и " Лица". Большой и славный путь.
Н.Щ.: А переводами вы увлеклись тоже из-за стремления попробовать себя в очередном новом направлении?
М.М.: А я вообще не целеустремленный -- меня и раньше бросало в разные стороны. И для эстрады работал, и для кино, и для ТВ. (И вот сейчас опять связался.) А переводить всегда нравилось. Перевожу в основном комедии. Некоторые люди говорят, что удачно,-- это хорошие люди. Первая вещь, которую я перевел, была пьеса Леонарда Герша "Эти свободные бабочки". Этот бродвейский хит конца шестидесятых поставили в Театре имени Комиссаржевской в Питере, потом он разошелся по всей стране. Потом пошли другие переводы.
Н.Щ.: В позапрошлом году "театральная общественность" отмечала режиссерский дебют Татьяны. Пьеса Н.Кауарда "Лунный свет, медовый месяц" в переводе Мишина и в постановке Догилевой вызвала массу самых противоречивых откликов, и в большинстве своем нелестных.
Т.Д.: Я ничуть не жалею о том, что взялась за постановку, которая стоила мне года невероятных усилий. Проплакавшись, я задала себе вопрос, решилась ли бы я на постановку, заранее зная, чем все закончится. И ответила себе: да! Хотя бы потому, что поняла, насколько адски тяжелая профессия -- режиссер! Актрисе это знание очень полезно.
М.М.: Что такое отклики газетной критики -- это смешно даже обсуждать. А то, что сделала Таня, мне нравится. Третий год пошел как у них полные залы. И прекрасная компания на сцене: Маковецкий, Стеклов, Танечка Аугшкап (а сейчас и режиссер сама ввелась в спектакль как актриса) -- ни себя, ни публику не обманывают.
Н.Щ.: А может ли любящий человек быть объективен?
М.М.: Может, но не должен. "Платон мне друг, но истина дороже" -- мне это никогда особенно не нравилось.
Н.Щ.: Пишущий человек, наверное, острее ощущает то, что происходит за окном. Как вы переживаете невеселые нынешние времена?
М.М.: Уже сто раз цитировано: времена не выбирают, в них живут и умирают. Бывали времена и пострашнее.
Н.Щ.: Вы что, телевизор не включаете, не смотрите?
М.М.: Включаем. Да. Ну и что? Потом выключаем и смотрим на Катьку.
НАТАЛЬЯ ЩЕРБАНЕНКО
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
