Архивная публикация 2006 года: "Дорога к храму"
Северная Индия повергнет в шок любого, кто привык к комфорту курортов Гоа. Зато порадует реальными, а не cрежиссированными приключениями тех, кто не растеряется, попав в окружение десятка нищих, и не боится инфекций. В награду за смелость можно прихватить с собой в подарок восхитительной красоты шелковое сари. Индийский чай со слоном, династия Ганди, самый богатый в мире металлург Лакшми Миттал и миллиард индийцев — вот такая каша вертелась в голове, когда я собирался в город Амритсар. Меньше шести часов полета на борту «Трансаэро» (единственная российская компания, выполняющая регулярные рейсы в этот город из Москвы) — и мы в столице сикхской культуры, где находится священный для сикхов Золотой храм, будто бы по обидному недосмотру не включенный в перечень чудес света. «Странные люди, — размышлял мой попутчик о бородачах в чалмах со стальными браслетами на руках. — Многие из них специально прилетают сюда из Торонто, и знаешь зачем? Молиться».
Сикхи, проживающие большей частью в северо-западном индийском штате Пенджаб, — народ воинственный. Браслеты на их руках сейчас выглядят как украшения, но в ХIХ веке этот атрибут был действенным оружием. Рассказывают, что во время англо-сикхских войн этими самыми «украшениями» жители Пенджаба обрубали носы британским захватчикам. В борьбе за свою религию сикхи непримиримы и в наши дни. Они не смогли простить харизматичной Индире Ганди штурм Золотого храма в Амритсаре (по мысли индийского лидера, это был один из оплотов терроризма). «Так почему же убили Ганди?» — задаю провокационный вопрос нашему гиду Балвиндеру. «Если сделать плохое, это потом к тебе обязательно вернется, — отвечает сикх. — В наш храм запрещено оружие проносить, а она его захватила, понимаете?». Индиру Ганди, напомним, убил сикх из ее собственной охраны.
Сикхизм может показаться довольно странной религией: в чем-то он близок индуизму, в чем-то — даже христианству. Основатель и первый гуру Нанак в начале XVI века провозгласил: «Человек становится человеком, когда божественная правда озаряет его; когда он способен искренне любить эту правду». При этом Бог, по мысли Нанака, не познаваем ни в Коране, ни в Пуранах — древних священных книгах индуизма. Первому сикхскому гуру не приглянулись ни идолопоклонничество индусов, ни нетерпимость мусульман. Вместо этого он провозгласил идею единого Бога, выражающегося во всем сущем, а последователи Нанака поспешили назвать сикхизм «самой современной религией», ставящей во главу угла патриотизм, самопожертвование, аскетизм и отрицающей влияние каст на иерархию человека перед лицом Бога.
Надо сказать, непохожесть сикхов на остальных индусов и довольно угрюмый внешний вид обитателей Пенджаба часто приводит к насмешкам. Многие жители Индии иногда за глаза называют сикхов «сардарами» и рассказывают про них анекдоты, герои которых весьма похожи на наших чукчей. Например: шахматист Ананд предлагает сикху сыграть с ним партию. Тот отказывается. Ананд: «Я дам тебе фору — буду играть левой рукой». Сикх соглашается, естественно, проигрывает и жалуется потом своим близким. «Ананд тебя обманул, — многозначительно восклицают родственники. — Откуда ты мог знать, что он левша».
По законам улицы
Европеец, впервые попавший в Азию, а особенно в том случае, если речь идет о густонаселенной Индии, не может спокойно смотреть на то, как местные жители пренебрегают всеми возможными нормами гигиены. Проходя по вечернему Амритсару, я как вкопанный застыл на одной из центральных улиц: десяток оборванцев принимали душ прямо посреди квартала. Вода струилась из ржавого крана рядом с подъездом жилого дома, справа и слева от которого сидели торговцы сладостями. От предложенного ими лакомства я деликатно отказался. Как выяснилось позже, мальчишкам еще повезло, что их не прогоняют палкой, лишая такой роскоши, как вода. Совсем рядом спали местные нищие. Все бы ничего, но из-за плотности населения и конкуренции — да-да, она существует и среди попрошаек, им приходилось спать… на 1,5-метровой разделительной полосе посередине оживленной автотрассы.
Закон в Индии запрещает давать милостыню. Несмотря на это, во многих публичных местах (а таковыми в Амритсаре являются, пожалуй, все, кроме гостиниц и дорогих магазинов) человек европейской внешности сильно рискует попасть в окружение местных нищих. Одни готовы ползать по асфальту, другие норовят до вас дотронуться, третьи просто протягивают пустую руку и выразительно смотрят в глаза. Я никогда не ощущал на себе подобного взгляда. Он даже не выражал надежды. В глазах читались лишь безысходность, ужас и горький упрек. Совсем непохоже на то, чтобы эти попрошайки работали «на дядю», пополняя сборами карман своего патрона, как это принято в Москве. Дело в том, что негласные законы выживания туриста в Индии гласят: не давать милостыню никому, иначе попадешь в западню — другие местные нищие станут требовать денег, причем настойчиво: раз кому-то уже повезло, то почему ты не подашь и им?
В незнакомом месте
При поездке в Пенджаб язык хинди изучать вовсе не обязательно. Местное население говорит на своем, пенджабском, языке. Есть и немало тех, кто предпочитает английский: как-никак, Индия долгое время была британской колонией. В целом по-английски изъясняются лишь те, кто имеет сравнительно высокий социальный статус. Этот язык распространен среди бизнесменов, журналистов, представителей среднего класса. Так, например, полицейский сумеет понять ваш английский. Не факт, правда, что знание этого языка поможет вам объясниться с торговцем на улице, зато в сколь-либо приличной лавке — непременно.
Желание российских журналистов прокатиться на велорикше в городе-миллионнике Джаландаре (бизнес-столица Пенджаба) едва не закончилось плачевно. Начать с того, что рикша упорно отказывался понимать наше «хау мач?» и лишь беспрестанно кивал головой. Любопытные местные жители поначалу на расстоянии пристально наблюдали, как три белых человека пытаются на пальцах что-то объяснить рикше. В какой-то момент я почувствовал себя не столько туристом, сколько животным из зверинца, которого бесцеремонно разглядывают.
Спас ситуацию местный парнишка. Остановив мотоцикл, он по-английски поинтересовался, может ли он нам помочь. «Конечно!», — обрадовались мы. После 3-минутного диалога — а в Пенджабе, в отличие от Москвы, никуда торопиться не принято — выяснилось, что за 40 минут езды рикша хочет 100 рупий за двоих (около 60 рублей). В то время как шло обсуждение столь важного для нас и для рикши вопроса, любопытство местных жителей переросло в навязчивость. Откуда ни возьмись, в 50 метрах от фешенебельной гостиницы Radisson появились десятки попрошаек, и мои ошеломленные попутчики принялись выворачивать карманы. Финал этой драмы, кажется, был предсказуем и неприятен. Кричу: «Мужики, по коням!» — и вот довольный жилистый парнишка увозит нас из кишащей толпы. Бывший сотрудник МИДа, работавший в Индии, потом посмеялся над нами: мы, по его словам, заплатили рикше в пять раз больше, чем могли бы, — красная цена за такие услуги 20—25 рупий.
Русские автолюбители говорят, что тормоза придумали трусы. Движение на дорогах северной Индии тоже не лучший пример для подражания. Правила дорожного движения в целом можно сформулировать в трех предложениях. 1) Оно почти левостороннее (на больших трассах — скорее да, на тротуарах — броуновское; 2) у кого громче сигнал и современнее вид транспортного средства — у того и приоритет; 3) если хочешь двигаться быстро, позаботься о машине сопровождения с мигалкой. Обычно это машины военизированной полиции с табличкой VIP-Pilot.
Если автомобилист обгоняет рикшу, он обязательно сигналит, предупреждая о своем приближении. Поскольку обгоняют все и всех, то на улицах стоит почти монотонный гул. Сидя за спиной у рикши, поначалу вздрагиваешь: когда рядом с ухом сигналит многотонная фура, а потом пролетает в считанных сантиметрах — адреналин зашкаливает.
Просим притормозить у магазина тканей. Внутри работает кондиционер (не лишняя вещь, когда в октябре на улице плюс 40!), а ухоженные кареглазые девушки в сари заботливо раскладывают одежду по прилавку. Минута — и появляется хозяин магазина. В отличие от торговых точек Турции и Египта, здесь нам ничего не начинают впаривать, позволяя освоиться и сделать выбор самим. Цены радуют: комплект сари в пересчете на наши деньги стоит в районе 500 — 1500 рублей — зависит от материала и того, насколько богато расшита ткань. Завязывается беседа с владельцем. Он предлагает стакан свежевыжатого мангового сока. Сразу вспоминаю предостережение о том, что пить-есть вне гостиницы опасно для здоровья, но, оценив чистоту магазина, решаю, что ничем не рискую. «Как вам тут, трудно вести бизнес?» — спрашиваю. Хозяин вздыхает, странно улыбнувшись, медленно поднимает глаза к небу, потом переводит теплый взгляд на нас: «Знаете, Бог — он везде. Бог есть в каждом человеке, в каждом магазине и в каждой ткани. Он повсюду». «А не опасно у вас? Как тут с криминалом?». Собеседник нахмурился. «У вас очень много нищих, — поясняю. — Насколько я понял, им нечего есть». «Нет, все хорошо», — обижается он. Огонек в его глазах окончательно потухает. «Ну у нас тоже, в принципе в Москве попрошаек полно!» — пытаюсь я спасти беседу. Поздно. Владелец магазина тканей больше не смотрит в мою сторону. Он отходит от прилавка, даже не попрощавшись.
Святая святых
Нью-Йорк принято называть городом контрастов. Но тот, кто хоть раз побывал в Индии — стране контрастов — сочтет американский город довольно гомогенным. Разные социальные слои в Индии почти не соприкасаются между собой — будто бы каждый живет в своем мире. И даже в столице сикхской культуры Амритсаре — несмотря на проповедуемое религией равенство — различия не могут не бросаться в глаза: выходящий из «мерседеса» толстый бородач и увешанная золотыми украшениями его спутница никак не увязываются с образом рикши, чей единственный капитал — натруженные до изнеможения мышцы ног и взятый в аренду велосипед. Единственное место, где все равны, — «Золотой храм» Бога, он же Harmandar Sahib. «Золотым» его называют не случайно: на украшение ушло около 400 кг сусального золота. Двери в храме, правда, серебряные, перила внутри помещения сделаны из латуни, но менее величественным от этого Harmandar Sahib не становится.
Войти в святилище сикхов — это целая процедура. Для начала нужно купить за 10 рупий косынку — с непокрытой головой в комплекс, в центре которого расположен храм, вас просто не пустят. И не вздумайте курить! Лишь только я попробовал это сделать, выйдя из автобуса, остановившегося в 50 метрах от входа, на меня с криками набросились сикхи. «Эй, человек, в километре отсюда курить запрещено!» — крикнул один. Вид другого сикха, в руках которого красовалась внушительная палка, окончательно убедил меня, что ребята говорят со мной вполне серьезно. Пачку сигарет и зажигалку пришлось оставить в автобусе.
При входе на территорию храма у нас отобрали еще и обувь. Также пришлось сдать в камеру хранения (вернее, это был большой мешок) и носки. Попросили обмыть ноги. И вот — путь к святилищу открыт.
Хождение босиком и впрямь роднит с ближним. Особенно это ощущаешь, когда проходишь в сантиметрах от убогих, лежащих внутри комплекса с белыми стенами, окружающими священное для сикхов озеро. Впрочем, большинство сикхов довольно симпатичны: у них выразительные карие глаза и более светлый цвет кожи, нежели у хинду и большинства жителей юга Индии. Мужчины носят бороду. Согласно религии, они не должны стричь волосы (их прячут под чалму), зато обязаны иметь при себе стальной браслет, гребень для волос и спрятанный под одеждой меч. Чтобы попасть в святая святых — золотой храм, — придется пройти по узкому мосту, ведущему с берега в сам Harmandar Sahib. По дороге к храму многие сикхи раздеваются до трусов (они называют их Kaсhla, нечто среднее между «семейными» и боксерскими) и окунаются в священное озеро, которое и дало название городу Амритсар (переводится как «озеро нектара»). Здесь же купают детей. Где принимают водную процедуру женщины сикхов и что при этом они с себя снимают, к сожалению, осталось тайной для нас.
На втором этаже Золотого храма священнослужитель в микрофон читает раскрытую книгу — и монотонные интонации льются из динамиков как в храме, так и за его пределами. Каждая страница священного писания имеет ширину около метра. Побыть, пусть недолго, рядом со священной книгой — большая честь для любого сикха. Представители этой религии стремятся сюда со всего мира — из Америки, Канады, Англии и даже России.
Храм, надо сказать, и впрямь величественный. Хотя бы ради такой красоты стоит хоть раз побывать в Амритсаре. Правда, мои ожидания были обмануты лишь в одном: в Индии побывал, а индийского слона так и не встретил.
Северная Индия повергнет в шок любого, кто привык к комфорту курортов Гоа. Зато порадует реальными, а не cрежиссированными приключениями тех, кто не растеряется, попав в окружение десятка нищих, и не боится инфекций. В награду за смелость можно прихватить с собой в подарок восхитительной красоты шелковое сари. Индийский чай со слоном, династия Ганди, самый богатый в мире металлург Лакшми Миттал и миллиард индийцев — вот такая каша вертелась в голове, когда я собирался в город Амритсар. Меньше шести часов полета на борту «Трансаэро» (единственная российская компания, выполняющая регулярные рейсы в этот город из Москвы) — и мы в столице сикхской культуры, где находится священный для сикхов Золотой храм, будто бы по обидному недосмотру не включенный в перечень чудес света. «Странные люди, — размышлял мой попутчик о бородачах в чалмах со стальными браслетами на руках. — Многие из них специально прилетают сюда из Торонто, и знаешь зачем? Молиться».
Сикхи, проживающие большей частью в северо-западном индийском штате Пенджаб, — народ воинственный. Браслеты на их руках сейчас выглядят как украшения, но в ХIХ веке этот атрибут был действенным оружием. Рассказывают, что во время англо-сикхских войн этими самыми «украшениями» жители Пенджаба обрубали носы британским захватчикам. В борьбе за свою религию сикхи непримиримы и в наши дни. Они не смогли простить харизматичной Индире Ганди штурм Золотого храма в Амритсаре (по мысли индийского лидера, это был один из оплотов терроризма). «Так почему же убили Ганди?» — задаю провокационный вопрос нашему гиду Балвиндеру. «Если сделать плохое, это потом к тебе обязательно вернется, — отвечает сикх. — В наш храм запрещено оружие проносить, а она его захватила, понимаете?». Индиру Ганди, напомним, убил сикх из ее собственной охраны.
Сикхизм может показаться довольно странной религией: в чем-то он близок индуизму, в чем-то — даже христианству. Основатель и первый гуру Нанак в начале XVI века провозгласил: «Человек становится человеком, когда божественная правда озаряет его; когда он способен искренне любить эту правду». При этом Бог, по мысли Нанака, не познаваем ни в Коране, ни в Пуранах — древних священных книгах индуизма. Первому сикхскому гуру не приглянулись ни идолопоклонничество индусов, ни нетерпимость мусульман. Вместо этого он провозгласил идею единого Бога, выражающегося во всем сущем, а последователи Нанака поспешили назвать сикхизм «самой современной религией», ставящей во главу угла патриотизм, самопожертвование, аскетизм и отрицающей влияние каст на иерархию человека перед лицом Бога.
Надо сказать, непохожесть сикхов на остальных индусов и довольно угрюмый внешний вид обитателей Пенджаба часто приводит к насмешкам. Многие жители Индии иногда за глаза называют сикхов «сардарами» и рассказывают про них анекдоты, герои которых весьма похожи на наших чукчей. Например: шахматист Ананд предлагает сикху сыграть с ним партию. Тот отказывается. Ананд: «Я дам тебе фору — буду играть левой рукой». Сикх соглашается, естественно, проигрывает и жалуется потом своим близким. «Ананд тебя обманул, — многозначительно восклицают родственники. — Откуда ты мог знать, что он левша».
По законам улицы
Европеец, впервые попавший в Азию, а особенно в том случае, если речь идет о густонаселенной Индии, не может спокойно смотреть на то, как местные жители пренебрегают всеми возможными нормами гигиены. Проходя по вечернему Амритсару, я как вкопанный застыл на одной из центральных улиц: десяток оборванцев принимали душ прямо посреди квартала. Вода струилась из ржавого крана рядом с подъездом жилого дома, справа и слева от которого сидели торговцы сладостями. От предложенного ими лакомства я деликатно отказался. Как выяснилось позже, мальчишкам еще повезло, что их не прогоняют палкой, лишая такой роскоши, как вода. Совсем рядом спали местные нищие. Все бы ничего, но из-за плотности населения и конкуренции — да-да, она существует и среди попрошаек, им приходилось спать… на 1,5-метровой разделительной полосе посередине оживленной автотрассы.
Закон в Индии запрещает давать милостыню. Несмотря на это, во многих публичных местах (а таковыми в Амритсаре являются, пожалуй, все, кроме гостиниц и дорогих магазинов) человек европейской внешности сильно рискует попасть в окружение местных нищих. Одни готовы ползать по асфальту, другие норовят до вас дотронуться, третьи просто протягивают пустую руку и выразительно смотрят в глаза. Я никогда не ощущал на себе подобного взгляда. Он даже не выражал надежды. В глазах читались лишь безысходность, ужас и горький упрек. Совсем непохоже на то, чтобы эти попрошайки работали «на дядю», пополняя сборами карман своего патрона, как это принято в Москве. Дело в том, что негласные законы выживания туриста в Индии гласят: не давать милостыню никому, иначе попадешь в западню — другие местные нищие станут требовать денег, причем настойчиво: раз кому-то уже повезло, то почему ты не подашь и им?
В незнакомом месте
При поездке в Пенджаб язык хинди изучать вовсе не обязательно. Местное население говорит на своем, пенджабском, языке. Есть и немало тех, кто предпочитает английский: как-никак, Индия долгое время была британской колонией. В целом по-английски изъясняются лишь те, кто имеет сравнительно высокий социальный статус. Этот язык распространен среди бизнесменов, журналистов, представителей среднего класса. Так, например, полицейский сумеет понять ваш английский. Не факт, правда, что знание этого языка поможет вам объясниться с торговцем на улице, зато в сколь-либо приличной лавке — непременно.
Желание российских журналистов прокатиться на велорикше в городе-миллионнике Джаландаре (бизнес-столица Пенджаба) едва не закончилось плачевно. Начать с того, что рикша упорно отказывался понимать наше «хау мач?» и лишь беспрестанно кивал головой. Любопытные местные жители поначалу на расстоянии пристально наблюдали, как три белых человека пытаются на пальцах что-то объяснить рикше. В какой-то момент я почувствовал себя не столько туристом, сколько животным из зверинца, которого бесцеремонно разглядывают.
Спас ситуацию местный парнишка. Остановив мотоцикл, он по-английски поинтересовался, может ли он нам помочь. «Конечно!», — обрадовались мы. После 3-минутного диалога — а в Пенджабе, в отличие от Москвы, никуда торопиться не принято — выяснилось, что за 40 минут езды рикша хочет 100 рупий за двоих (около 60 рублей). В то время как шло обсуждение столь важного для нас и для рикши вопроса, любопытство местных жителей переросло в навязчивость. Откуда ни возьмись, в 50 метрах от фешенебельной гостиницы Radisson появились десятки попрошаек, и мои ошеломленные попутчики принялись выворачивать карманы. Финал этой драмы, кажется, был предсказуем и неприятен. Кричу: «Мужики, по коням!» — и вот довольный жилистый парнишка увозит нас из кишащей толпы. Бывший сотрудник МИДа, работавший в Индии, потом посмеялся над нами: мы, по его словам, заплатили рикше в пять раз больше, чем могли бы, — красная цена за такие услуги 20—25 рупий.
Русские автолюбители говорят, что тормоза придумали трусы. Движение на дорогах северной Индии тоже не лучший пример для подражания. Правила дорожного движения в целом можно сформулировать в трех предложениях. 1) Оно почти левостороннее (на больших трассах — скорее да, на тротуарах — броуновское; 2) у кого громче сигнал и современнее вид транспортного средства — у того и приоритет; 3) если хочешь двигаться быстро, позаботься о машине сопровождения с мигалкой. Обычно это машины военизированной полиции с табличкой VIP-Pilot.
Если автомобилист обгоняет рикшу, он обязательно сигналит, предупреждая о своем приближении. Поскольку обгоняют все и всех, то на улицах стоит почти монотонный гул. Сидя за спиной у рикши, поначалу вздрагиваешь: когда рядом с ухом сигналит многотонная фура, а потом пролетает в считанных сантиметрах — адреналин зашкаливает.
Просим притормозить у магазина тканей. Внутри работает кондиционер (не лишняя вещь, когда в октябре на улице плюс 40!), а ухоженные кареглазые девушки в сари заботливо раскладывают одежду по прилавку. Минута — и появляется хозяин магазина. В отличие от торговых точек Турции и Египта, здесь нам ничего не начинают впаривать, позволяя освоиться и сделать выбор самим. Цены радуют: комплект сари в пересчете на наши деньги стоит в районе 500 — 1500 рублей — зависит от материала и того, насколько богато расшита ткань. Завязывается беседа с владельцем. Он предлагает стакан свежевыжатого мангового сока. Сразу вспоминаю предостережение о том, что пить-есть вне гостиницы опасно для здоровья, но, оценив чистоту магазина, решаю, что ничем не рискую. «Как вам тут, трудно вести бизнес?» — спрашиваю. Хозяин вздыхает, странно улыбнувшись, медленно поднимает глаза к небу, потом переводит теплый взгляд на нас: «Знаете, Бог — он везде. Бог есть в каждом человеке, в каждом магазине и в каждой ткани. Он повсюду». «А не опасно у вас? Как тут с криминалом?». Собеседник нахмурился. «У вас очень много нищих, — поясняю. — Насколько я понял, им нечего есть». «Нет, все хорошо», — обижается он. Огонек в его глазах окончательно потухает. «Ну у нас тоже, в принципе в Москве попрошаек полно!» — пытаюсь я спасти беседу. Поздно. Владелец магазина тканей больше не смотрит в мою сторону. Он отходит от прилавка, даже не попрощавшись.
Святая святых
Нью-Йорк принято называть городом контрастов. Но тот, кто хоть раз побывал в Индии — стране контрастов — сочтет американский город довольно гомогенным. Разные социальные слои в Индии почти не соприкасаются между собой — будто бы каждый живет в своем мире. И даже в столице сикхской культуры Амритсаре — несмотря на проповедуемое религией равенство — различия не могут не бросаться в глаза: выходящий из «мерседеса» толстый бородач и увешанная золотыми украшениями его спутница никак не увязываются с образом рикши, чей единственный капитал — натруженные до изнеможения мышцы ног и взятый в аренду велосипед. Единственное место, где все равны, — «Золотой храм» Бога, он же Harmandar Sahib. «Золотым» его называют не случайно: на украшение ушло около 400 кг сусального золота. Двери в храме, правда, серебряные, перила внутри помещения сделаны из латуни, но менее величественным от этого Harmandar Sahib не становится.
Войти в святилище сикхов — это целая процедура. Для начала нужно купить за 10 рупий косынку — с непокрытой головой в комплекс, в центре которого расположен храм, вас просто не пустят. И не вздумайте курить! Лишь только я попробовал это сделать, выйдя из автобуса, остановившегося в 50 метрах от входа, на меня с криками набросились сикхи. «Эй, человек, в километре отсюда курить запрещено!» — крикнул один. Вид другого сикха, в руках которого красовалась внушительная палка, окончательно убедил меня, что ребята говорят со мной вполне серьезно. Пачку сигарет и зажигалку пришлось оставить в автобусе.
При входе на территорию храма у нас отобрали еще и обувь. Также пришлось сдать в камеру хранения (вернее, это был большой мешок) и носки. Попросили обмыть ноги. И вот — путь к святилищу открыт.
Хождение босиком и впрямь роднит с ближним. Особенно это ощущаешь, когда проходишь в сантиметрах от убогих, лежащих внутри комплекса с белыми стенами, окружающими священное для сикхов озеро. Впрочем, большинство сикхов довольно симпатичны: у них выразительные карие глаза и более светлый цвет кожи, нежели у хинду и большинства жителей юга Индии. Мужчины носят бороду. Согласно религии, они не должны стричь волосы (их прячут под чалму), зато обязаны иметь при себе стальной браслет, гребень для волос и спрятанный под одеждой меч. Чтобы попасть в святая святых — золотой храм, — придется пройти по узкому мосту, ведущему с берега в сам Harmandar Sahib. По дороге к храму многие сикхи раздеваются до трусов (они называют их Kaсhla, нечто среднее между «семейными» и боксерскими) и окунаются в священное озеро, которое и дало название городу Амритсар (переводится как «озеро нектара»). Здесь же купают детей. Где принимают водную процедуру женщины сикхов и что при этом они с себя снимают, к сожалению, осталось тайной для нас.
На втором этаже Золотого храма священнослужитель в микрофон читает раскрытую книгу — и монотонные интонации льются из динамиков как в храме, так и за его пределами. Каждая страница священного писания имеет ширину около метра. Побыть, пусть недолго, рядом со священной книгой — большая честь для любого сикха. Представители этой религии стремятся сюда со всего мира — из Америки, Канады, Англии и даже России.
Храм, надо сказать, и впрямь величественный. Хотя бы ради такой красоты стоит хоть раз побывать в Амритсаре. Правда, мои ожидания были обмануты лишь в одном: в Индии побывал, а индийского слона так и не встретил.
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
