Архивная публикация 2000 года: "Движение без опасности"
"Следи за собой. Будь осторожен..." Эту песню Виктор Цой сочинил незадолго до того, как в августе 1990-го уснул за рулем на утреннем шоссе под Ригой. Через год вся жизнь в России перевернулась, и было еще много случайных и неслучайных смертей.Деньги пахнут
В начале 90-х пустая, ничем прежде не замечательная газетка "Московский комсомолец" стала вдруг средством массовой информации N1. Во многом благодаря тому, что в ней появилась рубрика "Срочно в номер", специализирующаяся как раз на продаже неестественной смерти -- чем неестественнее, тем быстрее "в номер".
Прочитав в утреннем вагоне метро, по дороге на работу, что-нибудь про очередную загадочную расчлененку, человек входит в новый день, трудится и дерзает, чтобы вечером мирно задремывать под сводки военных потерь, репортажи с пожарищ и пепелищ и однообразные картинки криминальной хроники.
Словом, жить стало страшнее, но и веселее, как всегда бывает в революционные эпохи. Это шизофреническое раздвоение решительно никого не удивляет. А поскольку времена рыночные, то на двух доминантах жизни -- и на страхе и веселье -- возникли две мощные индустрии.
Я думаю, наша славная металлургическая промышленность (вместе с телевидением и "МК") не загнулась окончательно после потери оборонных заказов только потому, что граждане боятся и в массовом порядке устанавливают везде, где только могут, стальные двери, а несчастные жители первых этажей -- еще и стальные решетки на окна. Представляете, сколько в одной только Москве нужно этих дверей и решеток, сколько контор и бригад этим ежедневно занимается, сколько слесарей, сварщиков и плотников имеют работу!
Когда сгорела Останкинская телебашня, включил я в поисках какой-нибудь картинки местное кабельное телевидение и попал аккурат в невыносимо длинную "рекламную паузу". Собственно, рекламное объявление было одно -- про немедленную, качественную, гарантийную и пр. установку железных дверей, менялись только телефоны и названия фирм. Заснуть мне помешало лишь невесть как затесавшееся в стальную гвардию жалостное: "Пропала собака".
Но вот, кстати, и о собаках: только слепой может не заметить небывалого расцвета в России служебного собаководства. Отнести это на счет внезапно проснувшейся в согражданах сентиментальной любви к братьям нашим меньшим никак невозможно, и, скорее, стоит вспомнить "Наутилус", еще на заре перестройки честно предупредивший: "Прогулка в парке без дога может встать тебе слишком дорого". Если же еще честнее, то и прогулка с догом тоже недешева: однажды мне сказали, сколько стоит "поставить на охрану" (то есть соответствующим образом обучить) серьезную собаку вроде питбуля. Около тысячи долларов, между прочим. Сколько стоит сама эта не сильно красивая собака, я уж промолчу. Так что и здесь небольшая, но индустрия: собаки и собаководы, поводки и ошейники, "Педигри-пал" и "Чаппи" и младший Ширвиндт с "Дог-шоу".
А что (кого) вы видите, входя в любое учреждение рангом выше, чем детский сад? Правильно: сытого, накачанного юношу (или благообразного, с военной выправкой, зрелого мужчину) в униформе, на которой то по-русски: "Охрана", то не по-нашему -- "Секьюрити". "Сколько их, куда их гонят!" Не гонят их никуда, поэтому представьте себе тоску здорового организма, вынужденного восемь--двенадцать часов в сутки бездействовать. Ужо тебе, случайный прохожий, попавшийся российскому "секьюрити" под конец рабочего дня! Мало тебе не покажется. Однако вернемся к экономике -- это еще сотни тысяч рабочих мест.
Словом, страх -- штука серьезная и очень многим в стране безусловно выгодная.
Вариант истерики
Вот не странно ли: спроси любое "неофициальное лицо" о современном состоянии России, о ее ближайших перспективах, и наслушаешься жуткой кислятины. Между тем никогда еще Россия с таким размахом не развлекалась. Просто невозможно перечислить все новые формы довольно-таки разухабистого досуга, буквально ворвавшиеся в нашу жизнь за последние несколько лет.
Эпоху нашу время от времени называют эпохой первоначального накопления капитала. Не знаю, как на экономическом уровне ("накопления" пока не заметно, продолжается лишь раздел недоделенного), но на бытовом, житейском, эмоциональном уровне -- это точно полная чушь. Эпохи "первоначального накопления" во всех нормальных странах были временем сурового, изнуряющего труда, мелочной экономии, скудного досуга и жестокой моральной дисциплины. Европа и Америка, например, по-настоящему расслабились и позволили себе веселиться где-то годах в 60-х нашего века.
И все-таки некоторые ученые -- социологи и политологи -- считают, что мы, несмотря на свою известную самобытность, довольно точно повторяем западный путь, но с отставанием на 25--30 лет. Вот у нас уже и наркотики во всевозрастающем количестве, и сексуальная революция, и терроризм крепнет, и "харе Кришна" на каждом углу, и Земфира поет из каждого киоска: "У тебя СПИД, и значит, мы умрем", и удивительно много реальных, а не песенных несвоевременных смертей. Конечно, в каждом отдельном случае можно доискиваться конкретных причин: кому выгодна была смерть Холодова и Листьева? взорвали самолет Артема Боровика или это несчастный случай? -- и так до бесконечности.
Но, кроме индивидуальных обстоятельств, есть еще и эпоха, и психическая атмосфера, в которой мы все живем. И я даже не о разгуле бытового насилия и мелкой уличной преступности -- они, по-моему, тоже порождение и следствие этой специфической ауры, которая начала сгущаться над нашими головами еще в конце восьмидесятых, а сейчас стала такой плотной, что ее можно, кажется, замерить каким-нибудь прибором из арсенала метеорологов.
Нелегкая выносимость бытия
"Невыносимая легкость бытия" -- так называется когда-то прогремевший на Западе (у нас уже в эпоху свободы слова он был прочитан тихо) роман чешского писателя-диссидента Милана Кундеры. Так вот, похоже, что и наша аура называется так же.
Предвижу, что многие возмутятся: "Как! В наши тяжелейшие времена, времена изнурительной борьбы за существование, когда многие миллионы за чертой бедности, когда никто не уверен в завтрашнем дне -- и вдруг легкость бытия?
Но я же и говорю: невыносимая. Хотя и на легкости настаиваю. Однако по порядку.
Как ни оценивай нашу ближайшую историю, нельзя не признать, что у нас происходила настоящая революция, которая в конце концов привела к установлению не всегда симпатичного и не во всем совершенного, однако пока еще свободного строя (или режима, если хотите). Свобода же, как и всякая желанная цель и ценность, палка о двух концах. Одним концом она разбивает оковы, а другим -- как бы это поточнее да помягче выразиться? -- довольно сильно оглушает освободившегося. Кто покрепче -- те довольно быстро восстанавливают нормальную ориентацию в пространстве и времени, а вот те, кто послабее, бывает, так и остаются навсегда с шумом в ушах и туманом в глазах. При этом не забывают, что они отныне свободные люди и перед ними теперь неограниченное поле возможностей. На иного посмотришь -- человек не понимает толком, где он и что он, а с другой стороны -- ему море по колено, у него эйфория, он уверен, что уж теперь-то у него все будет замечательно и, главное, легко и просто.
На этой эйфории, а не только на экономической безграмотности россиян, не так уж и давно были построены знаменитые финансовые пирамиды, да и вся докризисная российская финансовая система имела тот же источник -- "Однова живем!" и "Запад нам поможет!" То есть еще и заплатит нам за ту свободу, которую мы получили.
Все в России стонут: денег нет! -- а между тем в стране наблюдается настоящая оргия потребления, часто бессмысленного и нерационального. Читаешь, например, материалы какого-нибудь социологического опроса и натыкаешься на описание структуры расходов типичного менеджера среднего звена: "Андрей Б. 29 лет. Деньги тратит на одежду, развлечения, ежевечерне обедает в ресторане, накоплений не делает, надеясь на будущие доходы".
Мало денег -- о чем речь, все равно их мало -- спустить! Вдруг привалили большие деньги -- тем более спустить! В бедной и кризисной стране безумное количество всевозможных лотерей, розыгрышей, игорных домов и казино, а вокруг игровых автоматов всегда толпа.
Когда жизнь кажется легкой, легкой представляется и смерть -- неважно, своя или чужая.
А ежели вспомнить про заказные убийства и прочие прелести криминальной экономики, то ведь почти каждое заказное убийство, каждое похищение, каждая кровавая разборка -- итог рискованной или легкомысленной сделки. Здесь многое, конечно, от неопытности, но гораздо больше -- от куражу, от ошеломления возможностями, которые кажутся безграничными.
Такая вот у нас легкость бытия. И небытия тоже.
Что же, однако, делать? Эпоху не переменишь, умеренность и аккуратность президентским указом не введешь. И строем с песнями из зловеще-веселой атмосферы наших дней не выйдешь. Каждый сам должен стряхнуть с себя наваждение, время от времени вспоминая: "Следи за собой. Будь осторожен". Тогда и бытие постепенно станет таким, каково оно на самом деле есть,-- нелегким, но выносимым. И страх отступит, перестанет приносить деньги одним и мучить других. Как спел Андрей Макаревич:
"Ведь пули, что найдет тебя, ты не заметишь,
А остальные -- мимо пролетят".
"Следи за собой. Будь осторожен..." Эту песню Виктор Цой сочинил незадолго до того, как в августе 1990-го уснул за рулем на утреннем шоссе под Ригой. Через год вся жизнь в России перевернулась, и было еще много случайных и неслучайных смертей.Деньги пахнут
В начале 90-х пустая, ничем прежде не замечательная газетка "Московский комсомолец" стала вдруг средством массовой информации N1. Во многом благодаря тому, что в ней появилась рубрика "Срочно в номер", специализирующаяся как раз на продаже неестественной смерти -- чем неестественнее, тем быстрее "в номер".
Прочитав в утреннем вагоне метро, по дороге на работу, что-нибудь про очередную загадочную расчлененку, человек входит в новый день, трудится и дерзает, чтобы вечером мирно задремывать под сводки военных потерь, репортажи с пожарищ и пепелищ и однообразные картинки криминальной хроники.
Словом, жить стало страшнее, но и веселее, как всегда бывает в революционные эпохи. Это шизофреническое раздвоение решительно никого не удивляет. А поскольку времена рыночные, то на двух доминантах жизни -- и на страхе и веселье -- возникли две мощные индустрии.
Я думаю, наша славная металлургическая промышленность (вместе с телевидением и "МК") не загнулась окончательно после потери оборонных заказов только потому, что граждане боятся и в массовом порядке устанавливают везде, где только могут, стальные двери, а несчастные жители первых этажей -- еще и стальные решетки на окна. Представляете, сколько в одной только Москве нужно этих дверей и решеток, сколько контор и бригад этим ежедневно занимается, сколько слесарей, сварщиков и плотников имеют работу!
Когда сгорела Останкинская телебашня, включил я в поисках какой-нибудь картинки местное кабельное телевидение и попал аккурат в невыносимо длинную "рекламную паузу". Собственно, рекламное объявление было одно -- про немедленную, качественную, гарантийную и пр. установку железных дверей, менялись только телефоны и названия фирм. Заснуть мне помешало лишь невесть как затесавшееся в стальную гвардию жалостное: "Пропала собака".
Но вот, кстати, и о собаках: только слепой может не заметить небывалого расцвета в России служебного собаководства. Отнести это на счет внезапно проснувшейся в согражданах сентиментальной любви к братьям нашим меньшим никак невозможно, и, скорее, стоит вспомнить "Наутилус", еще на заре перестройки честно предупредивший: "Прогулка в парке без дога может встать тебе слишком дорого". Если же еще честнее, то и прогулка с догом тоже недешева: однажды мне сказали, сколько стоит "поставить на охрану" (то есть соответствующим образом обучить) серьезную собаку вроде питбуля. Около тысячи долларов, между прочим. Сколько стоит сама эта не сильно красивая собака, я уж промолчу. Так что и здесь небольшая, но индустрия: собаки и собаководы, поводки и ошейники, "Педигри-пал" и "Чаппи" и младший Ширвиндт с "Дог-шоу".
А что (кого) вы видите, входя в любое учреждение рангом выше, чем детский сад? Правильно: сытого, накачанного юношу (или благообразного, с военной выправкой, зрелого мужчину) в униформе, на которой то по-русски: "Охрана", то не по-нашему -- "Секьюрити". "Сколько их, куда их гонят!" Не гонят их никуда, поэтому представьте себе тоску здорового организма, вынужденного восемь--двенадцать часов в сутки бездействовать. Ужо тебе, случайный прохожий, попавшийся российскому "секьюрити" под конец рабочего дня! Мало тебе не покажется. Однако вернемся к экономике -- это еще сотни тысяч рабочих мест.
Словом, страх -- штука серьезная и очень многим в стране безусловно выгодная.
Вариант истерики
Вот не странно ли: спроси любое "неофициальное лицо" о современном состоянии России, о ее ближайших перспективах, и наслушаешься жуткой кислятины. Между тем никогда еще Россия с таким размахом не развлекалась. Просто невозможно перечислить все новые формы довольно-таки разухабистого досуга, буквально ворвавшиеся в нашу жизнь за последние несколько лет.
Эпоху нашу время от времени называют эпохой первоначального накопления капитала. Не знаю, как на экономическом уровне ("накопления" пока не заметно, продолжается лишь раздел недоделенного), но на бытовом, житейском, эмоциональном уровне -- это точно полная чушь. Эпохи "первоначального накопления" во всех нормальных странах были временем сурового, изнуряющего труда, мелочной экономии, скудного досуга и жестокой моральной дисциплины. Европа и Америка, например, по-настоящему расслабились и позволили себе веселиться где-то годах в 60-х нашего века.
И все-таки некоторые ученые -- социологи и политологи -- считают, что мы, несмотря на свою известную самобытность, довольно точно повторяем западный путь, но с отставанием на 25--30 лет. Вот у нас уже и наркотики во всевозрастающем количестве, и сексуальная революция, и терроризм крепнет, и "харе Кришна" на каждом углу, и Земфира поет из каждого киоска: "У тебя СПИД, и значит, мы умрем", и удивительно много реальных, а не песенных несвоевременных смертей. Конечно, в каждом отдельном случае можно доискиваться конкретных причин: кому выгодна была смерть Холодова и Листьева? взорвали самолет Артема Боровика или это несчастный случай? -- и так до бесконечности.
Но, кроме индивидуальных обстоятельств, есть еще и эпоха, и психическая атмосфера, в которой мы все живем. И я даже не о разгуле бытового насилия и мелкой уличной преступности -- они, по-моему, тоже порождение и следствие этой специфической ауры, которая начала сгущаться над нашими головами еще в конце восьмидесятых, а сейчас стала такой плотной, что ее можно, кажется, замерить каким-нибудь прибором из арсенала метеорологов.
Нелегкая выносимость бытия
"Невыносимая легкость бытия" -- так называется когда-то прогремевший на Западе (у нас уже в эпоху свободы слова он был прочитан тихо) роман чешского писателя-диссидента Милана Кундеры. Так вот, похоже, что и наша аура называется так же.
Предвижу, что многие возмутятся: "Как! В наши тяжелейшие времена, времена изнурительной борьбы за существование, когда многие миллионы за чертой бедности, когда никто не уверен в завтрашнем дне -- и вдруг легкость бытия?
Но я же и говорю: невыносимая. Хотя и на легкости настаиваю. Однако по порядку.
Как ни оценивай нашу ближайшую историю, нельзя не признать, что у нас происходила настоящая революция, которая в конце концов привела к установлению не всегда симпатичного и не во всем совершенного, однако пока еще свободного строя (или режима, если хотите). Свобода же, как и всякая желанная цель и ценность, палка о двух концах. Одним концом она разбивает оковы, а другим -- как бы это поточнее да помягче выразиться? -- довольно сильно оглушает освободившегося. Кто покрепче -- те довольно быстро восстанавливают нормальную ориентацию в пространстве и времени, а вот те, кто послабее, бывает, так и остаются навсегда с шумом в ушах и туманом в глазах. При этом не забывают, что они отныне свободные люди и перед ними теперь неограниченное поле возможностей. На иного посмотришь -- человек не понимает толком, где он и что он, а с другой стороны -- ему море по колено, у него эйфория, он уверен, что уж теперь-то у него все будет замечательно и, главное, легко и просто.
На этой эйфории, а не только на экономической безграмотности россиян, не так уж и давно были построены знаменитые финансовые пирамиды, да и вся докризисная российская финансовая система имела тот же источник -- "Однова живем!" и "Запад нам поможет!" То есть еще и заплатит нам за ту свободу, которую мы получили.
Все в России стонут: денег нет! -- а между тем в стране наблюдается настоящая оргия потребления, часто бессмысленного и нерационального. Читаешь, например, материалы какого-нибудь социологического опроса и натыкаешься на описание структуры расходов типичного менеджера среднего звена: "Андрей Б. 29 лет. Деньги тратит на одежду, развлечения, ежевечерне обедает в ресторане, накоплений не делает, надеясь на будущие доходы".
Мало денег -- о чем речь, все равно их мало -- спустить! Вдруг привалили большие деньги -- тем более спустить! В бедной и кризисной стране безумное количество всевозможных лотерей, розыгрышей, игорных домов и казино, а вокруг игровых автоматов всегда толпа.
Когда жизнь кажется легкой, легкой представляется и смерть -- неважно, своя или чужая.
А ежели вспомнить про заказные убийства и прочие прелести криминальной экономики, то ведь почти каждое заказное убийство, каждое похищение, каждая кровавая разборка -- итог рискованной или легкомысленной сделки. Здесь многое, конечно, от неопытности, но гораздо больше -- от куражу, от ошеломления возможностями, которые кажутся безграничными.
Такая вот у нас легкость бытия. И небытия тоже.
Что же, однако, делать? Эпоху не переменишь, умеренность и аккуратность президентским указом не введешь. И строем с песнями из зловеще-веселой атмосферы наших дней не выйдешь. Каждый сам должен стряхнуть с себя наваждение, время от времени вспоминая: "Следи за собой. Будь осторожен". Тогда и бытие постепенно станет таким, каково оно на самом деле есть,-- нелегким, но выносимым. И страх отступит, перестанет приносить деньги одним и мучить других. Как спел Андрей Макаревич:
"Ведь пули, что найдет тебя, ты не заметишь,
А остальные -- мимо пролетят".
АЛЕКСАНДР АГЕЕВ
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
