Архивная публикация 2007 года: "Эпидемия безумия"
Публицист Генрик Бродер о страхах перед фанатизмом исламистов.15 февраля 1987 года было в Германии обычным зимним днем — холодно, сыро и туманно. И не нашлось бы никакого повода запомнить этот день, если бы он не отметил приход новой поры, чего 20 лет назад никто и предполагать не мог. На Салмана Рушди еще не наложили фетву, еще не было спора о карикатурах, но некая увертюра ко всем этим грядущим скандалам уже звучала. Она длилась всего несколько секунд, но вызвала политическое и культурное землетрясение, волны которого ощущаются и сегодня.
Известный шоумен Руди Карэлл, глядя в камеру, спокойным голосом зачитал фиктивную сводку новостей: «На этой неделе в Иране отмечалась восьмая годовщина исламской революции. Население возносит хвалу аятолле Хомейни». За сводкой пошел мини-фильм, в котором женщины-фанатки забрасывают предводителя иранской революции бюстгальтерами и трусиками. Получился телекаламбур — без претензий, без злобы, просто милый. То, что произошло после него, не было ни беззлобным, ни безобидным и уж тем более милым.
Через четверть часа после передачи посол Исламской Республики Иран выразил протест телеканалу и сообщил об этом случае в Тегеран. И дело закрутилось. В Тегеране на ковер вызвали посла Германии и потребовали от него действий, сообразных с «чудовищностью оскорбления». У немецкого посольства в Тегеране начали собираться демонстранты, кричавшие: «Смерть немецким фашистам!» Немецким дипломатам было предложено покинуть Иран, авиакомпания Iran Air отменила рейсы в Германию, а Институт имени Гете приостановил деятельность в Тегеране.
В строгом соответствии с лозунгом председателя Мао «накажи одного — воспитаешь сотню» к порядку призвали не только Руди Карэлла, который никогда в жизни больше не отважился ни на одну шутку насчет муфтиев и мулл, но и все общество и всю сферу культуры. Когда двумя годами позже, в 1989 году, на Салмана Рушди была наложена фетва и аятолла Хомейни призвал казнить автора «Сатанинских стихов», немецкая общественность в своем отношении к этой теме уже раскололась. В то время как часть людей, связанных с культурой, солидаризировалась с Рушди, другая заявляла, что он-де «зашел слишком далеко», «без нужды начал провоцировать» и потому никакой солидарности не заслуживает. <...>
И вот уже в течение двух десятков лет в разных составах исполнителей играется пьеса «Оскорбленные мусульмане и мы». Сюжет остается неизменным: там — обиженные и оскорбленные верующие, которые и не могут иначе, как только поджигать посольства, чтобы защитить свою честь, а здесь — напуганные и постоянно готовые посыпать голову пеплом и признавать относительность своих ценностей апологеты западной цивилизации, инсценирующие «диалог культур». Правда, он превращается в успокоительную беседу с самим собою. Примеры: Гюнтер Грасс, предлагающий в качестве жеста доброй воли по отношению к живущим в Германии мусульманам превратить одну из церквей в мечеть; Ханс-Кристиан Штребеле, готовый заменить один из христианских праздников исламским; Оскар Лафонтен, обнаруживший «зоны пересечения между левой политикой и исламской религией», и немецкий суд, давший разрешение одному берлинскому исламисту наречь своего сына именем Джихад, что значит «священная война».
Идет ползучий процесс капитуляции перед тем, что кажется неотвратимым. «Только бы не спровоцировать» — такой теперь девиз, а то «фанатики могут озлобиться». Насколько это мышление превратилось в норму, стало заметно во время конфликта вокруг 12 карикатур на Мухаммеда, опубликованных в датской газете Jyllands-Posten 30 сентября 2005 года. В то время как в Бейруте и Дамаске горели посольства Дании, а демонстранты от Исламабада до Лондона требовали казни осквернителей святынь, западное гражданское общество вело себя как путник, которого в дороге застал ураган.
Гюнтер Грасс, который всегда в первых рядах, когда нужно осудить злодеяния Запада, назвал конфликт «ответом фундаменталистов на деяния фундаменталистов».
Вроде бы счет стал 1:1 в матче двух непримиримых противников, из которых один запустил в мир пару карикатур, а другой — огненный вал, прокатившийся по всему земному шару. Лидер «зеленых» в бундестаге Фриц Кун заявил, что настало время осмыслить «соотношение свободы слова и ответственности, за ней стоящей». Ибо «есть люди, для которых эти карикатуры — оскорбление религиозных чувств. Мне они напомнили антисемитские рисунки, публиковавшиеся в гитлеровской Германии до 1939 года».
Кун, родившийся в 1955 году, этими словами доказывает одно: что он никогда толком не видел антисемитских рисунков, появлявшихся на плакатах и в прессе Германии до 1939 года. И депутат бундестага от ХДС Эккарт фон Кледен предостерег: «Только не нужно способствовать эскалации» — и это после того, как австрийское посольство в Тегеране забросали бутылками с горючей смесью.
Европу охватила эпидемия безумия: датско-шведская фирма Arla Foods, экспортирующая часть своих продуктов питания в исламские страны, разместила в 25 ведущих арабских газетах рекламные объявления, в которых осуждались карикатуры на пророка. Министр иностранных дел Великобритании Джек Стро назвал публикацию карикатур «делом ненужным, бестактным, бесцеремонным и неправедным».
Послание было услышано: когда художника Ганса Хааке спросили, почему у него нет ни одного произведения, посвященного роли ислама, он как на суде засвидетельствовал: «Это так быстро не сделаешь. Отношение к исламу мне кажется таким запутанным и взрывоопасным, что я просто боюсь этой темы». А еще Хааке сказал: «Моя позиция — это не трусость, это мудрость».
Скульптор Грегор Шнайдер создал инсталляцию — куб, напоминающий Черный камень Каабы в Мекке. В Берлине и Венеции показывать его запретили. Организаторы боялись исламских террористов. А в Гамбурге художник решил исключить опасность вовсе. В передаче «Время культуры» на канале 3sat маневры Шнайдера были описаны так: «Чтобы заранее исключить всяческие протесты, выставку готовили вместе с представителями мусульманских общин».
Ведущий и бровью не повел и не спросил, нормально ли, что на демонстрацию предметов культуры, темой которых является вера, нужно «заранее» получать благословение представителей той религии, о которой идет речь. Ответ был настолько ясен, что лишним оказался вопрос.
Публицист Генрик Бродер о страхах перед фанатизмом исламистов.15 февраля 1987 года было в Германии обычным зимним днем — холодно, сыро и туманно. И не нашлось бы никакого повода запомнить этот день, если бы он не отметил приход новой поры, чего 20 лет назад никто и предполагать не мог. На Салмана Рушди еще не наложили фетву, еще не было спора о карикатурах, но некая увертюра ко всем этим грядущим скандалам уже звучала. Она длилась всего несколько секунд, но вызвала политическое и культурное землетрясение, волны которого ощущаются и сегодня.
Известный шоумен Руди Карэлл, глядя в камеру, спокойным голосом зачитал фиктивную сводку новостей: «На этой неделе в Иране отмечалась восьмая годовщина исламской революции. Население возносит хвалу аятолле Хомейни». За сводкой пошел мини-фильм, в котором женщины-фанатки забрасывают предводителя иранской революции бюстгальтерами и трусиками. Получился телекаламбур — без претензий, без злобы, просто милый. То, что произошло после него, не было ни беззлобным, ни безобидным и уж тем более милым.
Через четверть часа после передачи посол Исламской Республики Иран выразил протест телеканалу и сообщил об этом случае в Тегеран. И дело закрутилось. В Тегеране на ковер вызвали посла Германии и потребовали от него действий, сообразных с «чудовищностью оскорбления». У немецкого посольства в Тегеране начали собираться демонстранты, кричавшие: «Смерть немецким фашистам!» Немецким дипломатам было предложено покинуть Иран, авиакомпания Iran Air отменила рейсы в Германию, а Институт имени Гете приостановил деятельность в Тегеране.
В строгом соответствии с лозунгом председателя Мао «накажи одного — воспитаешь сотню» к порядку призвали не только Руди Карэлла, который никогда в жизни больше не отважился ни на одну шутку насчет муфтиев и мулл, но и все общество и всю сферу культуры. Когда двумя годами позже, в 1989 году, на Салмана Рушди была наложена фетва и аятолла Хомейни призвал казнить автора «Сатанинских стихов», немецкая общественность в своем отношении к этой теме уже раскололась. В то время как часть людей, связанных с культурой, солидаризировалась с Рушди, другая заявляла, что он-де «зашел слишком далеко», «без нужды начал провоцировать» и потому никакой солидарности не заслуживает. <...>
И вот уже в течение двух десятков лет в разных составах исполнителей играется пьеса «Оскорбленные мусульмане и мы». Сюжет остается неизменным: там — обиженные и оскорбленные верующие, которые и не могут иначе, как только поджигать посольства, чтобы защитить свою честь, а здесь — напуганные и постоянно готовые посыпать голову пеплом и признавать относительность своих ценностей апологеты западной цивилизации, инсценирующие «диалог культур». Правда, он превращается в успокоительную беседу с самим собою. Примеры: Гюнтер Грасс, предлагающий в качестве жеста доброй воли по отношению к живущим в Германии мусульманам превратить одну из церквей в мечеть; Ханс-Кристиан Штребеле, готовый заменить один из христианских праздников исламским; Оскар Лафонтен, обнаруживший «зоны пересечения между левой политикой и исламской религией», и немецкий суд, давший разрешение одному берлинскому исламисту наречь своего сына именем Джихад, что значит «священная война».
Идет ползучий процесс капитуляции перед тем, что кажется неотвратимым. «Только бы не спровоцировать» — такой теперь девиз, а то «фанатики могут озлобиться». Насколько это мышление превратилось в норму, стало заметно во время конфликта вокруг 12 карикатур на Мухаммеда, опубликованных в датской газете Jyllands-Posten 30 сентября 2005 года. В то время как в Бейруте и Дамаске горели посольства Дании, а демонстранты от Исламабада до Лондона требовали казни осквернителей святынь, западное гражданское общество вело себя как путник, которого в дороге застал ураган.
Гюнтер Грасс, который всегда в первых рядах, когда нужно осудить злодеяния Запада, назвал конфликт «ответом фундаменталистов на деяния фундаменталистов».
Вроде бы счет стал 1:1 в матче двух непримиримых противников, из которых один запустил в мир пару карикатур, а другой — огненный вал, прокатившийся по всему земному шару. Лидер «зеленых» в бундестаге Фриц Кун заявил, что настало время осмыслить «соотношение свободы слова и ответственности, за ней стоящей». Ибо «есть люди, для которых эти карикатуры — оскорбление религиозных чувств. Мне они напомнили антисемитские рисунки, публиковавшиеся в гитлеровской Германии до 1939 года».
Кун, родившийся в 1955 году, этими словами доказывает одно: что он никогда толком не видел антисемитских рисунков, появлявшихся на плакатах и в прессе Германии до 1939 года. И депутат бундестага от ХДС Эккарт фон Кледен предостерег: «Только не нужно способствовать эскалации» — и это после того, как австрийское посольство в Тегеране забросали бутылками с горючей смесью.
Европу охватила эпидемия безумия: датско-шведская фирма Arla Foods, экспортирующая часть своих продуктов питания в исламские страны, разместила в 25 ведущих арабских газетах рекламные объявления, в которых осуждались карикатуры на пророка. Министр иностранных дел Великобритании Джек Стро назвал публикацию карикатур «делом ненужным, бестактным, бесцеремонным и неправедным».
Послание было услышано: когда художника Ганса Хааке спросили, почему у него нет ни одного произведения, посвященного роли ислама, он как на суде засвидетельствовал: «Это так быстро не сделаешь. Отношение к исламу мне кажется таким запутанным и взрывоопасным, что я просто боюсь этой темы». А еще Хааке сказал: «Моя позиция — это не трусость, это мудрость».
Скульптор Грегор Шнайдер создал инсталляцию — куб, напоминающий Черный камень Каабы в Мекке. В Берлине и Венеции показывать его запретили. Организаторы боялись исламских террористов. А в Гамбурге художник решил исключить опасность вовсе. В передаче «Время культуры» на канале 3sat маневры Шнайдера были описаны так: «Чтобы заранее исключить всяческие протесты, выставку готовили вместе с представителями мусульманских общин».
Ведущий и бровью не повел и не спросил, нормально ли, что на демонстрацию предметов культуры, темой которых является вера, нужно «заранее» получать благословение представителей той религии, о которой идет речь. Ответ был настолько ясен, что лишним оказался вопрос.
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
