Кульминацией политического шоу, которое на протяжении двух лет приковывало к себе взгляды всего мира, стала инаугурация первого темнокожего президента США — Барака Обамы, прошедшая в Вашингтоне 20 января. Сейчас, когда предвыборная борьба позади, создается ощущение, что все было предрешено еще в тот момент, когда Обама впервые заявил о своих президентских амбициях на законодательном собрании Иллинойса, где когда-то Линкольн произнес знаменитую речь, обличающую рабство. Кампания Обамы напоминала театрализованное представление, в котором главная роль досталась талантливому импровизатору. Каждое его выступление вызывало в стране новую волну обамамании. Ему удалось создать образ реформатора, который, с одной стороны, призывает к радикальным переменам, а с другой — стремится обеспечить историческую преемственность. Неслучайно в своих речах он то и дело возвращался к наследию легендарных американцев. Его обращение к нации на митинге в Чикаго после победы на выборах перекликалось с двумя самыми известными выступлениями в истории Соединенных Штатов — геттигсбергской речью Авраама Линкольна и словами, произнесенными Мартином Лютером Кингом за день до своей гибели. Эти персонажи оказались в центре внимания и во время инаугурационных торжеств. Обама принес присягу на Библии Линкольна, а незадолго до инаугурации по его примеру проехал на поезде по маршруту Филадельфия—Вашингтон. Кингу был посвящен концерт «Мы едины», который состоялся за день до принятия присяги.
Несмотря на экономический кризис, команда Обамы не захотела ударить в грязь лицом и завершила политическое шоу на бравурной ноте. По словам экспертов, на инаугурационные торжества было потрачено около $150 млн. Для сравнения: инаугурация Буша в 2005 году обошлась в $42 млн, а Билл Клинтон в 1993 году уложился всего в $33 млн. На церемонии инаугурации присутствовало 2,5 млн человек. Как отмечала британская газета«в США остался единственный быстрорастущий сектор экономики, в который вкачиваются колоссальные суммы денег, — это подготовка к инаугурации нового президента». Цены на номера в вашингтонских отелях достигли астрономических высот, а билеты на церемонию, которые вначале распространялись бесплатно, 19 января продавались на черном рынке за $40 тыс. Не менее прибыльной оказалась продажа сувениров, связанных с инаугурацией: американцы скупали шарфы, футболки и брелоки с изображением Обамы. Его атрибутика появилась даже на туалетной бумаге и сексуальных игрушках.
Конечно, американцы связывают с новым президентом большие ожидания. Согласно опросу, проведенному газетой The New79% из них «с оптимизмом смотрят в будущее». И это несмотря на экономическую рецессию и две войны, которые развязала предыдущая администрация. Американцам вообще свойственно давать определенный карт-бланш новому хозяину Белого дома. Например, в 2000 году они полностью доверились Бушу-младшему, чья решительность и простота так выгодно отличали его от клинтоновской команды.
Как долго продлится медовый месяц в отношениях американцев с Обамой? Во многом это зависит от того, сможет ли он отказаться от роли поп-идола ради повседневной рутинной работы. «Демократы не понимают традиционной американской концепции лидерства, которая предполагает лишь исполнение своих обязанностей на государственном посту, — пишет редактор The American Thinker Джон Дадд. — Они пытаются навязать нам образ харизматика-полубога, который отражает дух времени и воплощает надежды нового поколения».
Правда, есть в образе Обамы и черты, которые импонируют консерваторам. Он чтит традиции и с особым пиететом относится к истории США. К тому же он стремится сгладить противоречия между республиканцами и демократами. «Мы должны разделить ответственность за судьбу страны, — провозгласил он в своей знаменитой речи на съезде Демократической партии 2004 года. — Именно это позволит нам почувствовать себя единым народом»... «Прекрасная речь, да не та партия», — писали тогда консервативные комментаторы.
Обама готов признать ошибки Демократической партии, которая, по его словам, превратилась в «партию преувеличенных реакций». «Возражая против войны в Ираке, — пишет он в своей книге «Смелость надежды», — мы с подозрением относимся к любым военным действиям. Не разделяя мнение о том, что рынок является единственным решением любых экономических проблем, мы начинаем мешать применению рыночных принципов там, где это необходимо. Сопротивляясь усилению церкви, мы приравняли терпимость к полному исключению религии из жизни общества». В отличие от своих левых сторонников Обама не разделяет концепцию «государства всеобщего благосостояния». Он критикует тех американцев, которые считают, что получение определенного дохода является их неотъемлемым правом. По его мнению, напротив, «чрезмерные социальные льготы и есть нарушение гражданских прав».
Как утверждает американский неоконсерватор Уильям Кристол, склонность Обамы к компромиссу сближает его со Стивеном Дугласом — кандидатом от Демократической партии на выборах 1860 года, который, в отличие от республиканца Линкольна, пытался примирить враждующие фракции накануне Гражданской войны. «В течение восьми лет у власти находилась администрация, которая только углубляла политический раскол в Америке, — пишет британский журнал The Prospect. — В итоге страна устала от схватки между кланами Бушей и Клинтонов и идеологических сражений между евангелистами и секуляристами». И призывы Обамы к межпартийному согласию оказались как нельзя более кстати. Правда, у британцев они вызывают неприятные ассоциации с идеологией «третьего пути», предложенной Тони Блэром в 1997 году. «Я уже знаю, что ждет тебя в будущем, Америка, — заявляет автор The Spectator Джеймс Делинпол, — благодаря природному обаянию своего лидера левые либералы приберут страну к рукам. И однажды американцы проснутся в состоянии тяжелого похмелья и увидят, что их карманы пусты, их собственность растворилась в виртуальном мире, на улицах бесчинствуют преступники, а традиционные свободы стали игрушкой в руках бюрократии».
Однако если еще год назад Обама действительно находился под влиянием левых либералов, которые провозгласили его «темнокожим Кеннеди», сейчас между ними пролегла пропасть. По словам представителя Республиканской партии в Конгрессе Эрика Кантора, «новый президент выступает за межпартийное согласие. И это не пустые слова». За время переходного периода Обама успел встретиться со всеми ведущими республиканцами, а также включить в свою экономическую программу требование о снижении налогов.
Бывшие сторонники из левого крыла Демократической партии только разводили руками. Крайне символичной многим экспертам показалась встреча ныне живущих президентов США, на которой Обама предстал в синем республиканском галстуке. А когда за несколько дней до инаугурации он поужинал в компании ведущих неоконов в доме колумниста The Washington Post Джорджа Уилла, у левых радикалов исчезли последние сомнения. «Либерал Обама делит хлеб со своими недавними врагами — Уильямом Кристолом и Чарльзом Краутхаммером, — отмечал The Los— Не означает ли это обращение в новую веру?» На следующий день после торжественного ужина с консерваторами словно в насмешку над своими левыми сторонниками Обама провел для них дежурную пресс-конференцию в офисе переходной администрации.
Еще одним ударом для левых либералов стало приглашение на инаугурацию преподобного Рика Уоррена, который проводил в Калифорнии кампанию в защиту так называемой восьмой поправки о запрещении однополых браков. Нью-гемпширский епископ-гей Джин Робинсон назвал это решение «пощечиной» организациям, которые борются за права сексуальных меньшинств. Однако либеральная газета The Boston Globe поддержала решение Обамы, объяснив его желанием нового президента «включить евангелистов в правительство национального единства». По словам преподобного Джима Уоллиса, «то, что молитву на инаугурации прочел Уоррен, неслучайно. Это очень в духе Обамы — попытаться привлечь на свою сторону консервативных христиан, которые были его основными критиками во время предвыборной кампании. Уоррен — настоятель огромной епископальной церкви, имеющей 22 тыс. прихожан, который к тому же стал кумиром молодых евангелистов после выхода в свет бестселлера «Целеустремленная жизнь». Стоит отметить, что Обама остался верен своим экуменическим принципам и пригласил на инаугурационные торжества епископа Робинсона, который, по его замыслу, должен был послужить противовесом Уоррену.
Эта история — прекрасная иллюстрация того, как новый американский президент пытается учитывать интересы противоположных политических сил. Такой синтетический подход, характерный для эпохи постмодерна, судя по всему, будет применяться и во внешней политике. Неслучайно на мировой арене практически все ведущие игроки связывают определенные ожидания со сменой власти в Вашингтоне. Пока Обама никак не комментировал ситуацию в Газе, но израильтяне надеются на поддержку новой американской администрации, в которой первую скрипку играют такие откровенно произраильские политики, как Хиллари Клинтон, Джо Байден и Рам Эммануэль. С другой стороны, в своей инаугурационной речи Обама пообещал построить «новые отношения с мусульманским миром». Некоторые политологи убеждены, что военная операция в Газе выгодна Обаме, поскольку позволит ему выступить в роли миротворца буквально с первых дней правления.
В своей программной статье в Foreign Affairs главным приоритетом Обама называет улучшение американского имиджа в мире. «Мы должны, — вторит ему бывший демократический президент, Джимми Картер, — приступить к восстановлению морального авторитета во всемирном правозащитном движении. Нам следует возобновить взаимодействие с агентствами ООН, чтобы сделать эту организацию более эффективным инструментом мировой политики». Однако, усиливая роль международных институтов, администрация Обамы вряд ли забудет о геополитических интересах США. В этом смысле заслуживает внимания предложение Збигнева Бжезинского о создании так называемой двойки — неформального союза Соединенных Штатов и Китая. По мысли Бжезинского, который являлся советником Обамы по вопросам внешней политики во время предвыборной кампании, такая организация отражала бы реальный расклад сил на мировой арене. «Идея о создании «двойки», — пишет политолог, — должна найти отклик у президента Обамы, внутренне склонного к урегулированию противоречий. Несомненно, ее позитивно воспримет и председатель Ху Цзиньтао — автор концепции «гармоничного мира». К формированию особых отношений с Китаем Обаму призывают многие эксперты, а профессор Гарварда Нил Фергюссон предлагает даже создать единое экономическое пространство — так называемую Киамерику. Что интересно, такой неожиданный геополитический ход вполне вписывается в постмодернистскую идеологию Обамы.
| Мировая пресса о церемонии инаугурации «Историки будут вспоминать инаугурационную речь Обамы как призыв к американцам подняться и бороться с трудностями, как разрыв с прошлым и мудрую попытку сдвинуть Демократическую партию в сторону центра. Однако для современников это прежде всего было выступление первого темнокожего президента. И когда он сам заговорил об этом, стоило послушать, как взревела двухмиллионная толпа». The Christian Science monitor, США «К моменту вступления Обамы в должность президента сложилась парадоксальная ситуация. Экономический кризис отодвинул на задний план все его предвыборные обещания. Но одновременно в его распоряжение без борьбы попали деньги, в которых нуждается программа реформ. В другое время получить эти деньги он мог бы лишь в ходе тягостной и кропотливой политической работы». «Израильтяне не должны паниковать в том случае, если в их отношениях с Вашингтоном возникнет недопонимание. Американские интересы на Ближнем Востоке не всегда совпадают с израильскими. Однако у нас есть все основания полагать, что Обама поддержит еврейское государство, которое пытается обеспечить безопасность своих границ и добиться признания соседей». «Обама пришел на пост президента в сложное и опасное время, возможно, самое сложное и опасное в новейшей истории. Надежды, которые на него возлагают в Америке и за рубежом, вероятнее всего, несбыточны. Однако лучше несбыточные надежды, чем новые страхи». «Страх, что на первого чернокожего президента США будет совершено покушение в день инаугурации перед двухмиллионной толпой народа, не давал покоя многим наблюдателям. Не стоит забывать, что смерть Джона Кеннеди до сих пор тяжким грузом висит на американских спецслужбах». «В арабском мире нового президента США встречают со смешанным чувством воодушевления и скепсиса. Продолжит ли новый хозяин Белого дома политику своего предшественника или принесет перемены на Ближний Восток?» «Индия положительно относится к новой американской администрации, однако у нее вызывает опасения стремление Обамы связать ситуацию на афгано-пакистанской границе с кашмирским вопросом. Кроме того, у Индии могут возникнуть противоречия с демократической администрацией по вопросу о присоединении к договору о запрещении ядерных испытаний». |
