Архивная публикация 2001 года: "Эпоха застолья"
Саммиты СНГ, как правило, проходили в обстановке взаимных претензий и обвинений друг друга в отсутствии должной дружбы и взаимопонимания. Президенты суверенных государств покидали эти мероприятия обычно без "чувства глубокого удовлетворения". Юбилейный саммит, состоявшийся на прошлой неделе, также не обошелся одними поздравлениями.С "кнопкой" все в порядке
Десять лет назад в Беловежской пуще русский Ельцин, белорус Шушкевич и украинец Кравчук решили покончить с изрядно надоевшей им абревиатурой СССР и президентом Горбачевым, вынашивающим идею Союзного договора. Говорят, что самым нерешительным в этой "тройке" оказался Шушкевич, который все время оттягивал принятие исторического решения, предлагая своим коллегам для начала поохотиться, чтобы уже со свежей головой взяться за дело. Но так как времени было в обрез, охоту отменили, а вместо кабана "завалили" некогда могучий и великий Советский Союз -- о чем и телефонировали американскому президенту Джорджу Бушу-старшему.
Когда позже, в декабре 91-го, собравшиеся в Алма-Ате главы республик объявили о кончине Советского Союза, а точнее "о прекращении существования СССР", Горбачеву позвонил французский президент Франсуа Миттеран и поинтересовался происходящим. Михаил Сергеевич тогда ответил: "Вы вправе спросить, что у меня за партнеры, которые отбрасывают согласованные позиции и ведут себя, как разбойники с большой дороги!" Правда, разговаривая с Джоном Мэйджором и Джорджем Бушем-старшим, советский президент несколько смягчил риторику, хотя и довольно своеобразно. Мэйджора он буквально заставил растеряться, сказав что не прощается, поскольку повороты истории, даже самые крутые, еще возможны. А Бушу сообщил, что из политики не уходит и в тайге не спрячется. Надо сказать, что американский лидер был единственным, кому Горбачев позвонил нанануне Рождества: "Можете спокойно отмечать с Барбарой Рождество. Завтра я ухожу в отставку. С "кнопкой" все будет в порядке." Короче, отрапортовал почти по военному: "Пост сдан."
В то время, когда советский президент прощался с Кремлем и с великими мира сего, территории под новым уже названием "СНГ" грозил холод и голод.
Вспоминает лидер думской фракции СПС, бывший нижегородский губернатор Борис Немцов: "Первые недели моего губернаторства в точности совпали с распадом СССР. Тут же стала меняться частота электрического тока, упав до 48 герц при норме 50. В такой ситуации автоматически выключаются рубильники и отключаются целые теплостанции. Было начало зимы. От тепла отключилась половина области, а температура на улице была минус двадцать. Мазута у меня оставалось на два дня, хлеба -- на три, потому что не шло зерно из Казахстана: на несуществующих границах уже были выставлены по указанию Назарбаева таможенники. Тогда я работал фактически диспетчером, и мне было настолько наплевать на Советский Союз, настолько казалось, что страна находится на пороге войны, голода и холода, что я был готов на любое политическое решение -- лишь бы справиться с внутренними насущными проблемами. Поэтому я отнесся к Беловежскому соглашению как к малозначимому событию."
"Союз несчастных и нелюбимых"
Так или иначе, но созданное по задумке трех президентов новое государственное образование должно было еще удивить мир своей братской дружбой и взаимопониманием -- как никак его отцами-основателями были представители славянских народов. Онако согласия не получилось, а примкнувшие вскоре к братьям сллавянам другие республики бывшего Советского Союза лишь более четко обозначили противоречия внутри новой структуры -- медовый месяц грозил новым разводом.
Из книги Бориса Ельцина "Президентский марафон": "Любой саммит СНГ -- это обвинения с нескольких сторон. От наших политиков (как правого, так и левого толка) -- что я попустительствую президентам независимых государств, не отвечаю на их выпады, даю огромное количество льгот и поблажек в экономических вопросах, прощаю долги и даю занимать вновь и вновь...Но претензии были и со стороны президентов и парламентариев стран СНГ -- Россия, мол, не занимается реальной интеграцией, отделывается разговорами, возводит таможенные и налоговые барьеры, не соблюдает соглашения о свободной торговле, не идет навстречу с ценами на газ и электроэнергию."
И если поначалу, как утверждает депутат от ЛДПР Алексей Митрофанов, СНГ замышлялось как облегченный вариант Советского Союза, а в решениях Беловежья было даже прописаны единый эмиссионный центр, единая валюта и единая граница, то вскоре все пошло по другому сценарию. Все стали нарезать свои уделы, строить границы и таможни. Болезненным вопросом был раздел армии. Известен эпизод, когда часть наших бомбардировщиков перелетела из Украины в Россию, а часть осталась в "незалежной". Пять лет делили черноморский флот. Оставили оружие в Закавказье и в Приднестровье -- и уже в 1992 году возникли приднестровский конфликт и абхазская война. Могла возникнуть конфликтная ситуация и в Нарве, где уже готовили нарвскую республику, но эстонцам повезло -- до вооруженного конфликта дело не дошло.
Зампред думского комитета по международным делам Константин Косачев считает, что главным негативным итогом российской внешней политики за последние десятилетие стала полная утрата стратегических союзников. "Ситуация возникла из-за того, что Россия, со своей гигантской территорией и массой проблем в управлении, была самой инертной из всех республик бывшего СССР, а потому оказалась наименее привлекательным партнером. И именно перед ней встала проблема некоторого принуждения соседних государств к союзническим отношениям. Механизмом такого принуждения стал СНГ, основной идеей которого был вопрос: как же мы можем не дружить, если мы обречены географией и традицией на эту дружбу."
В результате, минувшее десятилетие не принесло ощутимого роста "дружбы и сотрудничества и взаимопонимания". Скорее наоборот: поведение бывших советских республик временами напоминало бесконечные нарушения конвенции "детьми лейтенента Шмидта."
Борис Немцов: "СНГ -- это союз несчастных и нелюбимых, а такие союзы крайне недолговечны, потому что каждый хочет быть счастливым, но по отдельности. Каждый спит и видит себя в сообществе европейских государств или, на худой конец, вместе с Турцией, при этом делая вид, что он с нами. Все эти встречи, стенания, просьбы, договоренности и таможенные союзы -- сплошное лицемерие. Россия -- самая сильная страна среди этих государств. Не надо никого насильно держать, не надо с ними сентиментальничать, и уж тем более кормить их с руки. Для них и так всегда был особый тариф на электроэнергию, на газ, и они постоянно брали у России взаймы так называемые технические кредиты. А еще -- воровали газ и электроэнергию. Тот же Казахстан, например: во времена СССР ЛЭП 500 (высоковольтные линии электропередачи) ненароком зашли на его территорию, и когда страна развалилась, Казахстан построил специальные подстанции для откачки дешевой сибирской электроэнергии. Я, когда был вице-премьером, дал указание построить ЛЭП 500 в обход Казахстана. То же и с Украиной: они наворовали на два миллиарда долларов газа. Я предложил продать нам их трубу в счет долгов за газ. И что? Приезжает к Ельцину Кучма, выпивает, закусывает, говорит о любви к России, просит позвонить негодяю Немцову, который покушается на сувернитет Украины. Ельцин звонит и просит быть поосторожнее с Украиной -- мы же все-таки славянские народы. Такая же песня с Молдовой. Даю команду отключить ее за долги от газа. Звонит Борис Николаевич и говорит, чтобы я был помягче. И с Белоруссией, которая использовала нас как идиотов -- заряжала импортную пошлину на сигареты, спирт и автомобили, а поскольку таможенной границы у нас нет, растаможивала как бы в Белоруссии, а торговала в России.
Сейчас они снова хотят с нами развестись. Они спят и видят, чтобы быть приглашенными в семью "цивилизованных" стран. При этом у них нет никакой внешнеполитической доктрины и национальных интересов -- лишь бы только убежать из объятий ненавистных собратьев. Мы контролировать их не сможем. Нам надо расслабиться и получать удовольствие."
Торг уместен
С другой стороны, люди сведующие утверждают, что у России все же есть рычаги воздействия на соседей. На Украине наши олигархи плотно вошли в нефтяную, металлургическую промышленность и энергетику. В Белоруссию ворота для российского бизнеса не распахнуты, но Лукашенко вынужден подтверждать свои братские чувства реверансами: он унифицировал таможенные правила и подписал соглашение с ЛУКойлом по Новополоцкому НПЗ.
В Казахстане возможностей у нас меньше -- глиноземные заводы там скупили американцы, но Богатырский угольный разрез контролируется нашими бизнесменами Блаватником и Вексельбергом.
Кстати, на южных соседей у России есть и другой рычаг воздействия.
Бывший первый замминистра иностранных дел РФ Федор Шелов-Коведяев: "В XVIII веке, еще при Екатерине Великой, между Россией и Персией (нынешним Ираном) был подписан договор, по которому Каспий делился только между ними. При Александре II он был подтвержден, а в 20-е годы ХХ века подтвердил его и СССР. В 1992 году я считал, что если мы берем на себя все долги СССР, то вопрос о статусе Каспия остается России и Ирану. Но Казахстан и Туркмения "продавили" Ельцина на обсуждение соглашения о новом разделе шельфа, и в 1993-1994 годах мы согласились обсуждать с ними эту тему. Развалив жесткую позицию, Россия позволила "отвязаться" азиатским республикам и осложнила отношения внутри СНГ. Однако, замечу, что де-юре по Каспию действует договор XVIII века."
Содружество можно развивать и дальше. И не только "кнутом", но и "пряниками", каковых, например, Константин Косачев видит по меньшей мере два: "Первый -- договор о коллективной безопасности. Его участники будут иметь возможность покупать российскую военную технику и оружие по внутрироссийским ценам, а это, по сравнению с мировыми, разница от ста пятидесяти до тысячи процентов. Второе -- создание на пространстве СНГ зоны свободной торговли. Самая главная проблема здесь -- НДС и акцизы. До сих пор эти две позиции уплачивались в стране производства товара. Но летом этого года принято коллективное решение, что косвенные налоги будут уплачиваться в стране назначения. Два товара, которые выведены из под этой схемы -- нефть и газ. Так что экономическая привлекательность содружества возросла. Для республик важны наши трактора, станки, и казахи или таджики все равно никуда не денутся, а будут покупать их в России по тем ценам, которые мы им предложим.
Чтобы поддержать жизнеспособность союза, создается трехуровневую систему. Первый уровень -- союз России и Белоруссии как наиболее продвинутая форма интеграции. Второй -- шестерка государств СНГ -- Россия, Белоруссия, Киргизия, Таджикистан, Казахстан и Армения, так называемый ЕВРАЗЕС. Третий -- все остальные республики. В рамках первого уровня мы пытаемся продвинуть интеграцию максимально высоко -- это единая валюта, единая банковская система, единое экономическое пространство, единая таможня. В рамках же ЕВРАЗЕСа ставятся более скромные цели. Сначало это было только единое таможенное пространство, но сейчас мы выходим на военно-техническое сотрудничество -- договор о коллективной безопасности."
Брак, или опять так?
Однако пока почти все "бывшие" в вопросах своей безопасности и в вопросах экономических явно тяготеют скорее к США и сильным государствам Азии, нежели к России.
Узбекский президент Ислам Каримов, например, отказался входить в договор о коллективной безопасности, считая его недостаточно эффективным, и уповая на Иран, Турцию, Индию и Китай. Достаточно жестко ведет себя Сапармурат Ниязов, справедливо полагая, что туркменский газ является лакомым куском для российской экономики -- проходя транзитом через российскую территорию, он становится курицей, несущей золотые яйца для Газпрома, а значит и для российского бюджета. Не испытывает к России особо теплых чувств и таджикский лидер Эмомали Рахмонов -- хотя сохранением своего кресла он обязан именно Кремлю, который выступил в кровопролитных 1996-97 годах посредником между ним и оппозицией.
Азербайджанский президент Гейдар Алиев и его грузинский сосед Эдуард Шеварднадзе тяготеют к Турции. По поводу Грузии, впрочем, оптимисты полагают, что с уходом Эдуарда Амвросиевича из власти ситуация может измениться в пользу России -- как это случилось в Молдове при новом президенте Воронине, с которым Кремль совсем недавно подписал большой договор.
Что же до Украины, то учитывая некоторую вороватость ее элиты запад вряд ли захочет взять на себя прокорм этой республики, и дружить с нами Украине придется. Вынужден будет сохранять приличные отношения с Россией и Казахстан -- по причине большого количества русских в республике.
Похоже, что более-менее искренними друзьями Москвы можно пока назвать только Армению, которая ничем не владеет, и Белоруссию вместе с ее харизматическим батькой, из-за которого, кстати, Россия имеет большую головную боль.
Константин Косачев: "С одной стороны, мы стратегически заинтересованы в том, чтобы сохранять с Белоруссией союзнические отношения, с другой -- нынешние тамошние методы управления являются колоссальным бременем для внешнеполитического образа России. Мы предстаем в виде последнего оплота так называемых диктаторских режимов в Белоруссии, Ираке, в Северной Корее, на Кубе..."
Сергей Кургинян, политолог: "Дело в том, что у нас нет своей стратегии в отношении СНГ. Мы подменяем ее принципом вхождения в мировое сообщество, а это опасно, потому как, исходя из такого принципа, почему бы Калининграду не войти в него через Германию, а Кавказу -- через Турцию? Мы уже совершили такую ошибку в эпоху Горбачева: заявили о вхождении в мировое сообщество, и все республики побежали туда отдельно и наперегонки. Между тем, союз государств -- это как брак по расчету: сначала надо все тщательно просчитать, а уж потом жениться. Ну, а если брак не состоится, то как говорила мадам Олбрайт, США будут через страны Содружества и дальше управлять процессом распада на территории бывшего СССР."
Саммиты СНГ, как правило, проходили в обстановке взаимных претензий и обвинений друг друга в отсутствии должной дружбы и взаимопонимания. Президенты суверенных государств покидали эти мероприятия обычно без "чувства глубокого удовлетворения". Юбилейный саммит, состоявшийся на прошлой неделе, также не обошелся одними поздравлениями.С "кнопкой" все в порядке
Десять лет назад в Беловежской пуще русский Ельцин, белорус Шушкевич и украинец Кравчук решили покончить с изрядно надоевшей им абревиатурой СССР и президентом Горбачевым, вынашивающим идею Союзного договора. Говорят, что самым нерешительным в этой "тройке" оказался Шушкевич, который все время оттягивал принятие исторического решения, предлагая своим коллегам для начала поохотиться, чтобы уже со свежей головой взяться за дело. Но так как времени было в обрез, охоту отменили, а вместо кабана "завалили" некогда могучий и великий Советский Союз -- о чем и телефонировали американскому президенту Джорджу Бушу-старшему.
Когда позже, в декабре 91-го, собравшиеся в Алма-Ате главы республик объявили о кончине Советского Союза, а точнее "о прекращении существования СССР", Горбачеву позвонил французский президент Франсуа Миттеран и поинтересовался происходящим. Михаил Сергеевич тогда ответил: "Вы вправе спросить, что у меня за партнеры, которые отбрасывают согласованные позиции и ведут себя, как разбойники с большой дороги!" Правда, разговаривая с Джоном Мэйджором и Джорджем Бушем-старшим, советский президент несколько смягчил риторику, хотя и довольно своеобразно. Мэйджора он буквально заставил растеряться, сказав что не прощается, поскольку повороты истории, даже самые крутые, еще возможны. А Бушу сообщил, что из политики не уходит и в тайге не спрячется. Надо сказать, что американский лидер был единственным, кому Горбачев позвонил нанануне Рождества: "Можете спокойно отмечать с Барбарой Рождество. Завтра я ухожу в отставку. С "кнопкой" все будет в порядке." Короче, отрапортовал почти по военному: "Пост сдан."
В то время, когда советский президент прощался с Кремлем и с великими мира сего, территории под новым уже названием "СНГ" грозил холод и голод.
Вспоминает лидер думской фракции СПС, бывший нижегородский губернатор Борис Немцов: "Первые недели моего губернаторства в точности совпали с распадом СССР. Тут же стала меняться частота электрического тока, упав до 48 герц при норме 50. В такой ситуации автоматически выключаются рубильники и отключаются целые теплостанции. Было начало зимы. От тепла отключилась половина области, а температура на улице была минус двадцать. Мазута у меня оставалось на два дня, хлеба -- на три, потому что не шло зерно из Казахстана: на несуществующих границах уже были выставлены по указанию Назарбаева таможенники. Тогда я работал фактически диспетчером, и мне было настолько наплевать на Советский Союз, настолько казалось, что страна находится на пороге войны, голода и холода, что я был готов на любое политическое решение -- лишь бы справиться с внутренними насущными проблемами. Поэтому я отнесся к Беловежскому соглашению как к малозначимому событию."
"Союз несчастных и нелюбимых"
Так или иначе, но созданное по задумке трех президентов новое государственное образование должно было еще удивить мир своей братской дружбой и взаимопониманием -- как никак его отцами-основателями были представители славянских народов. Онако согласия не получилось, а примкнувшие вскоре к братьям сллавянам другие республики бывшего Советского Союза лишь более четко обозначили противоречия внутри новой структуры -- медовый месяц грозил новым разводом.
Из книги Бориса Ельцина "Президентский марафон": "Любой саммит СНГ -- это обвинения с нескольких сторон. От наших политиков (как правого, так и левого толка) -- что я попустительствую президентам независимых государств, не отвечаю на их выпады, даю огромное количество льгот и поблажек в экономических вопросах, прощаю долги и даю занимать вновь и вновь...Но претензии были и со стороны президентов и парламентариев стран СНГ -- Россия, мол, не занимается реальной интеграцией, отделывается разговорами, возводит таможенные и налоговые барьеры, не соблюдает соглашения о свободной торговле, не идет навстречу с ценами на газ и электроэнергию."
И если поначалу, как утверждает депутат от ЛДПР Алексей Митрофанов, СНГ замышлялось как облегченный вариант Советского Союза, а в решениях Беловежья было даже прописаны единый эмиссионный центр, единая валюта и единая граница, то вскоре все пошло по другому сценарию. Все стали нарезать свои уделы, строить границы и таможни. Болезненным вопросом был раздел армии. Известен эпизод, когда часть наших бомбардировщиков перелетела из Украины в Россию, а часть осталась в "незалежной". Пять лет делили черноморский флот. Оставили оружие в Закавказье и в Приднестровье -- и уже в 1992 году возникли приднестровский конфликт и абхазская война. Могла возникнуть конфликтная ситуация и в Нарве, где уже готовили нарвскую республику, но эстонцам повезло -- до вооруженного конфликта дело не дошло.
Зампред думского комитета по международным делам Константин Косачев считает, что главным негативным итогом российской внешней политики за последние десятилетие стала полная утрата стратегических союзников. "Ситуация возникла из-за того, что Россия, со своей гигантской территорией и массой проблем в управлении, была самой инертной из всех республик бывшего СССР, а потому оказалась наименее привлекательным партнером. И именно перед ней встала проблема некоторого принуждения соседних государств к союзническим отношениям. Механизмом такого принуждения стал СНГ, основной идеей которого был вопрос: как же мы можем не дружить, если мы обречены географией и традицией на эту дружбу."
В результате, минувшее десятилетие не принесло ощутимого роста "дружбы и сотрудничества и взаимопонимания". Скорее наоборот: поведение бывших советских республик временами напоминало бесконечные нарушения конвенции "детьми лейтенента Шмидта."
Борис Немцов: "СНГ -- это союз несчастных и нелюбимых, а такие союзы крайне недолговечны, потому что каждый хочет быть счастливым, но по отдельности. Каждый спит и видит себя в сообществе европейских государств или, на худой конец, вместе с Турцией, при этом делая вид, что он с нами. Все эти встречи, стенания, просьбы, договоренности и таможенные союзы -- сплошное лицемерие. Россия -- самая сильная страна среди этих государств. Не надо никого насильно держать, не надо с ними сентиментальничать, и уж тем более кормить их с руки. Для них и так всегда был особый тариф на электроэнергию, на газ, и они постоянно брали у России взаймы так называемые технические кредиты. А еще -- воровали газ и электроэнергию. Тот же Казахстан, например: во времена СССР ЛЭП 500 (высоковольтные линии электропередачи) ненароком зашли на его территорию, и когда страна развалилась, Казахстан построил специальные подстанции для откачки дешевой сибирской электроэнергии. Я, когда был вице-премьером, дал указание построить ЛЭП 500 в обход Казахстана. То же и с Украиной: они наворовали на два миллиарда долларов газа. Я предложил продать нам их трубу в счет долгов за газ. И что? Приезжает к Ельцину Кучма, выпивает, закусывает, говорит о любви к России, просит позвонить негодяю Немцову, который покушается на сувернитет Украины. Ельцин звонит и просит быть поосторожнее с Украиной -- мы же все-таки славянские народы. Такая же песня с Молдовой. Даю команду отключить ее за долги от газа. Звонит Борис Николаевич и говорит, чтобы я был помягче. И с Белоруссией, которая использовала нас как идиотов -- заряжала импортную пошлину на сигареты, спирт и автомобили, а поскольку таможенной границы у нас нет, растаможивала как бы в Белоруссии, а торговала в России.
Сейчас они снова хотят с нами развестись. Они спят и видят, чтобы быть приглашенными в семью "цивилизованных" стран. При этом у них нет никакой внешнеполитической доктрины и национальных интересов -- лишь бы только убежать из объятий ненавистных собратьев. Мы контролировать их не сможем. Нам надо расслабиться и получать удовольствие."
Торг уместен
С другой стороны, люди сведующие утверждают, что у России все же есть рычаги воздействия на соседей. На Украине наши олигархи плотно вошли в нефтяную, металлургическую промышленность и энергетику. В Белоруссию ворота для российского бизнеса не распахнуты, но Лукашенко вынужден подтверждать свои братские чувства реверансами: он унифицировал таможенные правила и подписал соглашение с ЛУКойлом по Новополоцкому НПЗ.
В Казахстане возможностей у нас меньше -- глиноземные заводы там скупили американцы, но Богатырский угольный разрез контролируется нашими бизнесменами Блаватником и Вексельбергом.
Кстати, на южных соседей у России есть и другой рычаг воздействия.
Бывший первый замминистра иностранных дел РФ Федор Шелов-Коведяев: "В XVIII веке, еще при Екатерине Великой, между Россией и Персией (нынешним Ираном) был подписан договор, по которому Каспий делился только между ними. При Александре II он был подтвержден, а в 20-е годы ХХ века подтвердил его и СССР. В 1992 году я считал, что если мы берем на себя все долги СССР, то вопрос о статусе Каспия остается России и Ирану. Но Казахстан и Туркмения "продавили" Ельцина на обсуждение соглашения о новом разделе шельфа, и в 1993-1994 годах мы согласились обсуждать с ними эту тему. Развалив жесткую позицию, Россия позволила "отвязаться" азиатским республикам и осложнила отношения внутри СНГ. Однако, замечу, что де-юре по Каспию действует договор XVIII века."
Содружество можно развивать и дальше. И не только "кнутом", но и "пряниками", каковых, например, Константин Косачев видит по меньшей мере два: "Первый -- договор о коллективной безопасности. Его участники будут иметь возможность покупать российскую военную технику и оружие по внутрироссийским ценам, а это, по сравнению с мировыми, разница от ста пятидесяти до тысячи процентов. Второе -- создание на пространстве СНГ зоны свободной торговли. Самая главная проблема здесь -- НДС и акцизы. До сих пор эти две позиции уплачивались в стране производства товара. Но летом этого года принято коллективное решение, что косвенные налоги будут уплачиваться в стране назначения. Два товара, которые выведены из под этой схемы -- нефть и газ. Так что экономическая привлекательность содружества возросла. Для республик важны наши трактора, станки, и казахи или таджики все равно никуда не денутся, а будут покупать их в России по тем ценам, которые мы им предложим.
Чтобы поддержать жизнеспособность союза, создается трехуровневую систему. Первый уровень -- союз России и Белоруссии как наиболее продвинутая форма интеграции. Второй -- шестерка государств СНГ -- Россия, Белоруссия, Киргизия, Таджикистан, Казахстан и Армения, так называемый ЕВРАЗЕС. Третий -- все остальные республики. В рамках первого уровня мы пытаемся продвинуть интеграцию максимально высоко -- это единая валюта, единая банковская система, единое экономическое пространство, единая таможня. В рамках же ЕВРАЗЕСа ставятся более скромные цели. Сначало это было только единое таможенное пространство, но сейчас мы выходим на военно-техническое сотрудничество -- договор о коллективной безопасности."
Брак, или опять так?
Однако пока почти все "бывшие" в вопросах своей безопасности и в вопросах экономических явно тяготеют скорее к США и сильным государствам Азии, нежели к России.
Узбекский президент Ислам Каримов, например, отказался входить в договор о коллективной безопасности, считая его недостаточно эффективным, и уповая на Иран, Турцию, Индию и Китай. Достаточно жестко ведет себя Сапармурат Ниязов, справедливо полагая, что туркменский газ является лакомым куском для российской экономики -- проходя транзитом через российскую территорию, он становится курицей, несущей золотые яйца для Газпрома, а значит и для российского бюджета. Не испытывает к России особо теплых чувств и таджикский лидер Эмомали Рахмонов -- хотя сохранением своего кресла он обязан именно Кремлю, который выступил в кровопролитных 1996-97 годах посредником между ним и оппозицией.
Азербайджанский президент Гейдар Алиев и его грузинский сосед Эдуард Шеварднадзе тяготеют к Турции. По поводу Грузии, впрочем, оптимисты полагают, что с уходом Эдуарда Амвросиевича из власти ситуация может измениться в пользу России -- как это случилось в Молдове при новом президенте Воронине, с которым Кремль совсем недавно подписал большой договор.
Что же до Украины, то учитывая некоторую вороватость ее элиты запад вряд ли захочет взять на себя прокорм этой республики, и дружить с нами Украине придется. Вынужден будет сохранять приличные отношения с Россией и Казахстан -- по причине большого количества русских в республике.
Похоже, что более-менее искренними друзьями Москвы можно пока назвать только Армению, которая ничем не владеет, и Белоруссию вместе с ее харизматическим батькой, из-за которого, кстати, Россия имеет большую головную боль.
Константин Косачев: "С одной стороны, мы стратегически заинтересованы в том, чтобы сохранять с Белоруссией союзнические отношения, с другой -- нынешние тамошние методы управления являются колоссальным бременем для внешнеполитического образа России. Мы предстаем в виде последнего оплота так называемых диктаторских режимов в Белоруссии, Ираке, в Северной Корее, на Кубе..."
Сергей Кургинян, политолог: "Дело в том, что у нас нет своей стратегии в отношении СНГ. Мы подменяем ее принципом вхождения в мировое сообщество, а это опасно, потому как, исходя из такого принципа, почему бы Калининграду не войти в него через Германию, а Кавказу -- через Турцию? Мы уже совершили такую ошибку в эпоху Горбачева: заявили о вхождении в мировое сообщество, и все республики побежали туда отдельно и наперегонки. Между тем, союз государств -- это как брак по расчету: сначала надо все тщательно просчитать, а уж потом жениться. Ну, а если брак не состоится, то как говорила мадам Олбрайт, США будут через страны Содружества и дальше управлять процессом распада на территории бывшего СССР."
ИНЕССА СЛАВУТИНСКАЯ
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
