- Главная страница
- Архивная запись
- Архивная публикация 2006 года: "Глеб ФЕТИСОВ: «Государственные специализированные банки живут с тяжелыми родовыми травмами»"
Архивная публикация 2006 года: "Глеб ФЕТИСОВ: «Государственные специализированные банки живут с тяжелыми родовыми травмами»"
Заявление президента Путина о необходимости создания полноценного национального банка развития с капиталом $2,5 млрд. вызвало горячие дискуссии экономистов, финансистов и чиновников. Каким должен быть институт развития, кем контролироваться и чем заниматься — пока во властных структурах нет единодушия ни по одному из ключевых вопросов. Зачем России нужен банк развития, с «Профилем» обсудил член Национального банковского совета, заместитель председателя комитета Совета Федерации по финансовым рынкам и денежному обращению Глеб Фетисов. — Для чего страны стали создавать банки развития, какова вообще их роль за рубежом?
— История банков развития фактически начинается после Второй мировой войны. Они сыграли значительную роль в восстановлении и модернизации послевоенных экономик и уже доказали свою эффективность. Сейчас в мире насчитывается 550 банков развития и финансовых институтов, аналогичных по целям. Это глобальный фактор мирового экономического пространства. В индустриальных странах основная функция таких банков — предоставление дополнительных гарантий по коммерческим кредитам с повышенной степенью риска, а также кредитов заемщикам с ограниченной платежеспособностью. В развивающихся странах функции шире: они дополняют частные банки в важных социально-экономических отраслях, где доступ к кредитам затруднен или у кредитных организаций отсутствуют длинные пассивы.
— Необходим ли России такой институт?
— Даже в странах с многолетней рыночной историей, развитой финансовой инфраструктурой такие банки весьма активны и расширяют сферы деятельности. К примеру, валюта баланса немецкого KfW с 1990 по 1997 год увеличилась более чем в два раза. Опыт национальных банков развития особенно актуален при нынешнем российском статус-кво — и экономическом, и политическом. Подобные банки лучше всего соответствуют формуле идеального финансово-политического фетиша государства: перераспределять деньги налогоплательщиков так, чтобы не пострадали интересы избирателей. В России в конце 90-х государством были учреждены три банка с разной отраслевой специализацией: Российский банк развития (РосБР), Россельхозбанк и Росэксимбанк.
— Но заметной роли в экономике страны они не играют...
— РосБР выпал из параметров классического банка развития. Банк работает, но с капиталом немногим более $200 млн. С такой капитализацией при всем желании невозможно оказывать серьезного влияния на экономику. РосБР по итогам 2004 года занял одно из последних мест по величине капитала среди мировых банков развития и последнее — по активам. Масштабы операций, которые банк может осуществлять и осуществляет в силу нынешнего статуса и ограниченности капитала, выглядят весьма скромно на фоне зарубежных аналогов. Так, в Казахском банке развития активы и капитал вдвое больше, чем у РосБР. Хотя ВВП России в 14 раз превышает ВВП Казахстана.
— Все упирается в недостаточную капитализацию?
— Проблемы банка усугубляет отсутствие необходимой законодательной базы. Поэтому даже значительное увеличение капитала и масштабов операций не позволит ему полноценно выполнять функции банка развития. Имея такой же статус, как и у обычных комбанков, он обречен конкурировать за клиентуру фактически на чужом поле. Невозможно быть инструментом государственной инвестиционной политики, если приходится соблюдать все нормативы, установленные для коммерческих банков.
Государственные специализированные банки, можно сказать, живут с тяжелыми родовыми травмами. Соответственно их оценивают и международные рейтинговые агентства. Кредитоспособность РосБР и Россельхозбанка они ранжируют ниже, чем других банков с госучастием — Сбербанка, ВТБ и ВЭБа. Их «неполноценность», по мнению иностранных кредиторов, как раз в том, что они не могут в полной мере рассчитывать на господдержку. Нам нужен банк развития на базе банковского учреждения с особым статусом и функциями. Его государственная принадлежность и цели должны быть четко заявлены и подтверждены полным набором статусов, чтобы ни у кого не было на этот счет никаких сомнений.
— Все эти проблемы поможет решить обсуждаемое сейчас объединение РосБР и ВЭБа?
— Концепция слияния ВЭБа с РосБР несостоятельна. Ее инициаторы хотят объединить банк внешнеэкономических операций, управления финансовыми активами страны с банком, основная задача которого — финансировать реальный сектор для стимулирования структурных преобразований и обновления фондов. То есть предлагается слить институты с абсолютно разными задачами. В таком объединении функции банка развития будут фактически поглощены.
— Как должен работать национальный банк развития и чем конкретно он должен заниматься?
— Государство должно четко выстроить логику своих действий как акционера банка. Цель — не выжать максимальную прибыль за короткий период, а наполнить качественным содержанием экономическую и социальную политику через банки развития. Это в первую очередь содействие модернизации, реструктуризации предприятий, инновациям; повышение занятости; расширение налоговой базы и т.д. В рамках госполитики поддержки отраслей банк развития должен принимать решения об участии или неучастии в конкретных проектах самостоятельно — исходя из банковских критериев и рисков, которые он готов принять. Правительство может лишь рекомендовать проекты. Именно так работает банк развития в Японии. Первые 20 лет он кредитовал приоритетные отрасли государственной промполитики и лишь затем постепенно переориентировался на социальные проекты.
— Какие для этого потребуются изменения в законодательстве?
— Деятельность государственного института развития России следует регламентировать специальным федеральным законом, где помимо определения основных функций, полномочий, системы управления и госконтроля за его деятельностью должны быть учтены специфические особенности банка. Прежде всего его придется вывести из-под банковского надзора в части нормативов для коммерческих банков, а также узаконить его деятельность без банковской лицензии образца коммерческого кредитного учреждения. Все это следует из основных принципов организации государственных институтов развития: банк развития не функционирует как коммерческое учреждение, он реализует проекты государственной экономической политики, привлекает бюджетные средства для финансирования операций, имеет госгарантии по своим обязательствам и особый статус в банковской системе.
— Переживет ли банковская система создание очередного государственного мегабанка да еще с такой системой поддержки, как госгарантии?
— Госгарантии позволяют банкам развития осуществлять льготное рефинансирование на рынке капиталов. Но банк с господдержкой должен не конкурировать с коммерческими банками, а сотрудничать на основе субсидиарности и разделения сфер деятельности. Это не означает, что банку развития следует рассчитывать только на государство. Чтобы быть эффективным, ему нужно в растущих масштабах привлекать средства и из альтернативных источников, например на рынках капитала.
Но необходимо четко зафиксировать: банк развития действует лишь в тех отраслях, где коммерческие банки недостаточно мотивированы предоставлять финансирование. Кроме того, банк развития, как правило, не предоставляет прямых кредитов, а пользуется услугами банков-посредников. Не конкурируя с комбанками, он их дополняет, особенно в сфере долгосрочного кредитования.
— А так ли уж нужен банк развития — государство может ограничиться прямым финансированием проектов, скажем через Казначейство.
— Этого явно недостаточно для структурной перестройки экономики, если мы действительно ставим перед собой такую задачу. Среди важнейших функций национального банка развития — содействие технологическому обновлению, проведение доинвестиционных исследований, предложение консультационных услуг. Такой банк может создавать совместные инвестиционные фонды и кредитные синдикаты для финансирования проектов, участвовать в акционерном капитале предприятий на временной основе, привлекать дополнительные ресурсы, размещая собственные долговые обязательства, использовать специальные формы финансирования, например факторинг и лизинг. В задачи такого банка должна входить поддержка развития приоритетных отраслей, высокотехнологичного производства, наукоемких продуктов, кредитно-финансовой инфраструктуры. Такой банк может стать мощным катализатором структурной перестройки экономики, ее роста, формирования конкурентоспособных отраслей.
Заявление президента Путина о необходимости создания полноценного национального банка развития с капиталом $2,5 млрд. вызвало горячие дискуссии экономистов, финансистов и чиновников. Каким должен быть институт развития, кем контролироваться и чем заниматься — пока во властных структурах нет единодушия ни по одному из ключевых вопросов. Зачем России нужен банк развития, с «Профилем» обсудил член Национального банковского совета, заместитель председателя комитета Совета Федерации по финансовым рынкам и денежному обращению Глеб Фетисов. — Для чего страны стали создавать банки развития, какова вообще их роль за рубежом?
— История банков развития фактически начинается после Второй мировой войны. Они сыграли значительную роль в восстановлении и модернизации послевоенных экономик и уже доказали свою эффективность. Сейчас в мире насчитывается 550 банков развития и финансовых институтов, аналогичных по целям. Это глобальный фактор мирового экономического пространства. В индустриальных странах основная функция таких банков — предоставление дополнительных гарантий по коммерческим кредитам с повышенной степенью риска, а также кредитов заемщикам с ограниченной платежеспособностью. В развивающихся странах функции шире: они дополняют частные банки в важных социально-экономических отраслях, где доступ к кредитам затруднен или у кредитных организаций отсутствуют длинные пассивы.
— Необходим ли России такой институт?
— Даже в странах с многолетней рыночной историей, развитой финансовой инфраструктурой такие банки весьма активны и расширяют сферы деятельности. К примеру, валюта баланса немецкого KfW с 1990 по 1997 год увеличилась более чем в два раза. Опыт национальных банков развития особенно актуален при нынешнем российском статус-кво — и экономическом, и политическом. Подобные банки лучше всего соответствуют формуле идеального финансово-политического фетиша государства: перераспределять деньги налогоплательщиков так, чтобы не пострадали интересы избирателей. В России в конце 90-х государством были учреждены три банка с разной отраслевой специализацией: Российский банк развития (РосБР), Россельхозбанк и Росэксимбанк.
— Но заметной роли в экономике страны они не играют...
— РосБР выпал из параметров классического банка развития. Банк работает, но с капиталом немногим более $200 млн. С такой капитализацией при всем желании невозможно оказывать серьезного влияния на экономику. РосБР по итогам 2004 года занял одно из последних мест по величине капитала среди мировых банков развития и последнее — по активам. Масштабы операций, которые банк может осуществлять и осуществляет в силу нынешнего статуса и ограниченности капитала, выглядят весьма скромно на фоне зарубежных аналогов. Так, в Казахском банке развития активы и капитал вдвое больше, чем у РосБР. Хотя ВВП России в 14 раз превышает ВВП Казахстана.
— Все упирается в недостаточную капитализацию?
— Проблемы банка усугубляет отсутствие необходимой законодательной базы. Поэтому даже значительное увеличение капитала и масштабов операций не позволит ему полноценно выполнять функции банка развития. Имея такой же статус, как и у обычных комбанков, он обречен конкурировать за клиентуру фактически на чужом поле. Невозможно быть инструментом государственной инвестиционной политики, если приходится соблюдать все нормативы, установленные для коммерческих банков.
Государственные специализированные банки, можно сказать, живут с тяжелыми родовыми травмами. Соответственно их оценивают и международные рейтинговые агентства. Кредитоспособность РосБР и Россельхозбанка они ранжируют ниже, чем других банков с госучастием — Сбербанка, ВТБ и ВЭБа. Их «неполноценность», по мнению иностранных кредиторов, как раз в том, что они не могут в полной мере рассчитывать на господдержку. Нам нужен банк развития на базе банковского учреждения с особым статусом и функциями. Его государственная принадлежность и цели должны быть четко заявлены и подтверждены полным набором статусов, чтобы ни у кого не было на этот счет никаких сомнений.
— Все эти проблемы поможет решить обсуждаемое сейчас объединение РосБР и ВЭБа?
— Концепция слияния ВЭБа с РосБР несостоятельна. Ее инициаторы хотят объединить банк внешнеэкономических операций, управления финансовыми активами страны с банком, основная задача которого — финансировать реальный сектор для стимулирования структурных преобразований и обновления фондов. То есть предлагается слить институты с абсолютно разными задачами. В таком объединении функции банка развития будут фактически поглощены.
— Как должен работать национальный банк развития и чем конкретно он должен заниматься?
— Государство должно четко выстроить логику своих действий как акционера банка. Цель — не выжать максимальную прибыль за короткий период, а наполнить качественным содержанием экономическую и социальную политику через банки развития. Это в первую очередь содействие модернизации, реструктуризации предприятий, инновациям; повышение занятости; расширение налоговой базы и т.д. В рамках госполитики поддержки отраслей банк развития должен принимать решения об участии или неучастии в конкретных проектах самостоятельно — исходя из банковских критериев и рисков, которые он готов принять. Правительство может лишь рекомендовать проекты. Именно так работает банк развития в Японии. Первые 20 лет он кредитовал приоритетные отрасли государственной промполитики и лишь затем постепенно переориентировался на социальные проекты.
— Какие для этого потребуются изменения в законодательстве?
— Деятельность государственного института развития России следует регламентировать специальным федеральным законом, где помимо определения основных функций, полномочий, системы управления и госконтроля за его деятельностью должны быть учтены специфические особенности банка. Прежде всего его придется вывести из-под банковского надзора в части нормативов для коммерческих банков, а также узаконить его деятельность без банковской лицензии образца коммерческого кредитного учреждения. Все это следует из основных принципов организации государственных институтов развития: банк развития не функционирует как коммерческое учреждение, он реализует проекты государственной экономической политики, привлекает бюджетные средства для финансирования операций, имеет госгарантии по своим обязательствам и особый статус в банковской системе.
— Переживет ли банковская система создание очередного государственного мегабанка да еще с такой системой поддержки, как госгарантии?
— Госгарантии позволяют банкам развития осуществлять льготное рефинансирование на рынке капиталов. Но банк с господдержкой должен не конкурировать с коммерческими банками, а сотрудничать на основе субсидиарности и разделения сфер деятельности. Это не означает, что банку развития следует рассчитывать только на государство. Чтобы быть эффективным, ему нужно в растущих масштабах привлекать средства и из альтернативных источников, например на рынках капитала.
Но необходимо четко зафиксировать: банк развития действует лишь в тех отраслях, где коммерческие банки недостаточно мотивированы предоставлять финансирование. Кроме того, банк развития, как правило, не предоставляет прямых кредитов, а пользуется услугами банков-посредников. Не конкурируя с комбанками, он их дополняет, особенно в сфере долгосрочного кредитования.
— А так ли уж нужен банк развития — государство может ограничиться прямым финансированием проектов, скажем через Казначейство.
— Этого явно недостаточно для структурной перестройки экономики, если мы действительно ставим перед собой такую задачу. Среди важнейших функций национального банка развития — содействие технологическому обновлению, проведение доинвестиционных исследований, предложение консультационных услуг. Такой банк может создавать совместные инвестиционные фонды и кредитные синдикаты для финансирования проектов, участвовать в акционерном капитале предприятий на временной основе, привлекать дополнительные ресурсы, размещая собственные долговые обязательства, использовать специальные формы финансирования, например факторинг и лизинг. В задачи такого банка должна входить поддержка развития приоритетных отраслей, высокотехнологичного производства, наукоемких продуктов, кредитно-финансовой инфраструктуры. Такой банк может стать мощным катализатором структурной перестройки экономики, ее роста, формирования конкурентоспособных отраслей.
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
