Архивная публикация 2001 года: "Химия и жизнь"

О том, когда будет ликвидировано наше химическое оружие и насколько безопасным будет этот процесс, рассказывает председатель Госкомиссии по химическому разоружению, полпред президента по Приволжскому федеральному округу Сергей КИРИЕНКО.Валентин Руденко: В связи с последними трагическими событиями в США логично в первую очередь спросить: насколько надежно хранятся наши запасы химического оружия?

Сергей Кириенко: Теракты, которые случились в США, лишний сигнал всем нам о необходимости ускорения международных процессов по уничтожению оружия массового поражения. Давайте на секунду представим, что в этих самолетах могло быть еще и химическое или бактериологическое оружие. Это самое страшное.

Я побывал на всех объектах по хранению химического оружия и честно скажу, что в плане безопасности ожидал гораздо худшего. Сегодня их безопасность обеспечивают не бабушки с ружьем из ВОХРа, как было лет пять назад, а специальные подразделения.

В.Р.: И когда отпадет необходимость в этих спецподразделениях? Проще говоря, когда мы избавимся от своих 40 тысяч тонн отравляющих веществ?

С.К.: Изначально этот процесс намечалось завершить к 2007 году. Однако сейчас мы хотим продлить сроки уничтожения химического оружия на 5 лет. Голосование по этому вопросу в международной Организации по запрещению химического оружия (ОЗХО) намечено на май 2002 года. И до этого срока мы должны убедить наших партнеров по Конвенции в том, что решение это -- вынужденное.

В.Р.: А почему вынужденное?

С.К.: Мы отдаем себе отчет в том, что во многих сегодняшних бедах виноваты сами. Как это ни горько признавать, но в период с 1997 по 2000 год Россия действительно не в полной мере выполняла требования Конвенции, особенно в части бюджетного финансирования программы уничтожения химического оружия (вместо запланированных на 1997--2000 годы 20 млрд. рублей реально было выделено чуть больше 1 млрд. руб. -- "Профиль").

Сейчас ситуация в корне изменилась. Первое и главное -- что в России функция хранения и уничтожения химического оружия передана от Министерства обороны Российскому агентству по боеприпасам (одному из пяти федеральных оборонных агентств). Тем самым мы продемонстрировали всему миру, что для нас химическое оружие больше не является оружием, коль скоро им занимается гражданское ведомство.

Второе -- в 2001 году в шесть раз увеличено бюджетное финансирование программы. На ее выполнение было выделено 3 млрд. 33 млн. 600 тыс. рублей. Это чуть ли не единственная статья бюджета, которая была так увеличена. В бюджете 2002 года также предусмотрен рост объемов финансирования программы.

Третье -- создана Государственная комиссия по химическому разоружению, в состав которой вошли все заинтересованные министерства и ведомства, в том числе Министерство здравоохранения, Госкомэкологии, ряд общественных организаций.

Четвертое -- мы практически уже закончили уничтожение химического оружия категории 3 (имеются в виду пороховые заряды, без которых подрыв, а соответственно, и любое военное использование химических боеприпасов невозможно. -- "Профиль").

До конца года под контролем международных инспекторов завершим уничтожение химического оружия категории 2 (фосген). На базе хранения в городе Щучье Курганской области насчитывается 3844 снаряда, снаряженных фосгеном (с общим объемом фосгена 10 тонн).

В.Р.: Когда же дойдет дело до уничтожения химического оружия категории 1, то есть собственно отравляющих веществ? Как известно, утилизировать их можно только на специальных объектах...

С.К.: Такие объекты сейчас строятся. В соответствии с новой программой их три: в поселке Горный (Саратовская область), городах Щучье (Курганская область) и Камбарка (Удмуртия). Их мощностей будет достаточно, чтобы уничтожить все запасы оружия в установленные сроки.

По нашим прогнозам, к концу этого года мы завершим строительно-монтажные работы на первом полномасштабном объекте по уничтожению химического оружия в поселке Горный, а к маю 2002 года, когда на конференции ОЗХО предстоит голосовать за продление сроков уничтожения химического оружия, закончим пусконаладочные работы и испытания.

Как только объект в Горном начнет действовать, сразу все имеющиеся ресурсы будут сконцентрированы на втором, самом большом нашем объекте -- в Щучьем.

В.Р.: А удалось ли решить проблему с теми, кто живет рядом с этими производствами -- ведь местные жители, как известно, резко против такого строительства?

С.К.: Все имеющееся сегодня у России химическое оружие хранится на семи объектах, расположенных в городе Камбарка и поселке Кизнер в Удмуртии (15,9% и 14,2% от всех запасов соответственно), в поселке Горный Саратовской области (2,9%), в поселке Марадыковский Кировской области (17,4%), городе Почеп Брянской области (18,8%), поселке Леонидовка Пензенской области (17,2%) и городе Щучье Курганской области (13,6%).

Мы проводили специальные обследования, есть ли повышенный уровень заболеваемости в этих местах. Данные Министерства здравоохранения свидетельствуют, что единственная "болезнь", которая действительно наблюдается в регионах хранения химического оружия, -- это химиофобия. Ее проявление резко возрастает с приближением очередных выборов в местные органы власти. Химиофобия нещадно эксплуатируется практически всеми кандидатами на выборные должности.

В.Р.: И все же хранение -- это одно, а уничтожение -- это ведь производство. Насколько эффективна и безопасна технология, которую планируется применять при уничтожении химического оружия?

С.К.: Значительная часть имеющихся у нас боевых отравляющих веществ находится в авиационных бомбах, артиллерийских снарядах и ракетах. Обеспечить их безопасное уничтожение можно только на специальных объектах.

Перенос сроков уничтожения химоружия продиктован, прежде всего, сроками строительства этих объектов, которые требуют больших финансовых затрат. Для сравнения: в США такой объект стоит порядка $2,5 млрд. При этом и технология уничтожения химического оружия, и сам объект находятся не только под нашим внутренним контролем (проходят экологическую экспертизу, санитарный контроль и т.д.), но и международным. Мы не можем ничего делать без контроля международной инспекции ОЗХО (Организации по запрещению химического оружия), без соответствующего утверждения технологий и программ.

Технология, которая сейчас заложена в наши программы, хотя и более долгая, чем та, что принята в США, которые сжигают свое химическое оружие в высокотемпературных печах, расположенных на одном из Тихоокеанских атоллов, но зато более безопасная. У нас химический боеприпас уничтожается в два этапа. Сначала при низких температурах в специальной вакуумной камере небольшого объема производится рассверливание каждого снаряда. Из него выкачивается отравляющее вещество и смешивается с дегазационным раствором. В результате на выходе мы получаем реакционную массу, которая по классу опасности относится уже к бытовым отходам. Сам снаряд дегазируется, после чего оправляется на перекалку в высокотемпературных печах.

На второй стадии уничтожения идет работа с реакционной массой. Важно то, что химическое оружие перестает существовать уже на первой стадии.

В.Р.: Правда ли, что наши химические боеприпасы при хранении безопаснее американских?

С.К.: Да, это действительно так. Во-первых, наши снаряды более толстостенные и выполнены из упрочненного металла, тогда как у американцев они из алюминиевых сплавов и довольно тонкостенные. Во-вторых, у нас практически все снаряды хранились в неснаряженном состоянии, то есть пороховые заряды -- в одном месте, а отравляющие вещества -- в другом. А это означает, что снаряд не может взорваться, даже когда он становится аварийным и у него появляется течь.

Ежедневно проводится контроль воздуха в хранилищах и два раза в сутки визуальный контроль снарядов. На боеголовку нанесена специальная маркировочная краска, которая реагирует на ядовитые пары. Кстати, российские нормы по допустимому загрязнению паров отравляющего вещества жестче американских ровно на один порядок.

Так что безопасность уничтожения этого страшного оружия гарантирована.

ВАЛЕНТИН РУДЕНКО (Интерфакс -- Агентство военных новостей)