- Главная страница
- Архивная запись
- Архивная публикация 2007 года: "Хоккей: вопросы географии и привычка побеждать"
Архивная публикация 2007 года: "Хоккей: вопросы географии и привычка побеждать"
Через год в России планируется запустить амбициозный интеграционный проект: в конце сентября объявлено о создании открытой всероссийской хоккейной лиги с участием сильнейших клубов бывшего СССР, а в перспективе — и всей Европы.Как будет функционировать новая лига, никто из ответственных товарищей толком еще не успел объяснить. Известно только, что она будет создана как открытое акционерное общество с участием Федерации хоккея России (ФХР) и крупных государственных компаний, которые уже согласились участвовать в проекте. Речь идет в первую очередь о «Газпроме», Внешэкономбанке, ВТБ и «Рособоронэкспорте». Однако блокирующий пакет (25%) будет принадлежать ФХР, как объявил ее генеральный директор Сергей Арутюнян. С его же слов известно, что уровень финансирования лиги «будет разительно отличаться от того уровня, на каком сейчас находится российский хоккей».
Еще известно, что «мы защитим свои интересы, создадим второй полюс, в противовес американскому, который сегодня загребает все из Европы и, по сути дела, на наших талантах зарабатывает колоссальные деньги и авторитет». Так представляет себе отношения российского проекта и Национальной хоккейной лиги (НХЛ) глава Росспорта Вячеслав Фетисов — кстати, отец идеи: он начал разрабатывать проект возрождения единого хоккейного пространства еще пару лет назад. В то же время Фетисов предупреждает, что организационная основа российской открытой лиги будет повторять формат НХЛ.
Ну и, наконец, «это будет сильнейшая хоккейная лига в Европе», подытоживает Сергей Арутюнян.
Слово и дело государево
Решение было принято на совещании у вице-премьера Сергея Нарышкина — что не оставляет сомнений в высоком государственном статусе обсуждаемого вопроса — с участием председателя правления «Газпрома» Александра Медведева, Вячеслава Фетисова и президента ФХР Владислава Третьяка (вообще-то, два последних имени в спортивном мире принято произносить без должностей и титулов; эти имена сами по себе титулы). Впрочем, сомнениям и без того взяться было неоткуда, потому что за последний год идею дважды публично одобрил Владимир Путин.
Последний раз это случилось нынешней весной в Кремле, где глава государства принимал хоккейную делегацию по итогам московского чемпионата мира. И вынужден был поздравлять сборную страны с бронзовыми медалями, прекрасно помня, что двадцать лет назад после таких «достижений» летели головы и партбилеты. «Зато играли красиво», — нашел президент слова утешения для главного тренера команды Вячеслава Быкова, который тоже за годы своей игровой карьеры так и не уяснил, что существуют какие-то другие медали, кроме золотых. А вот теперь — поди ж ты… Век живи — век учись.
Тут-то Фетисов с Третьяком и напомнили президенту об «объединительном» проекте.
Автоматически предполагается, что новая организационная форма решит множество системных проблем в российском хоккейном хозяйстве. Главная из них была немудрено сформулирована «простым болельщиком» Владимиром Путиным примерно за год до чемпионата мира-2007: «Когда выигрывать-то будем?»
Владислав Третьяк тогда ушел от конкретного ответа (вопрос был именно ему адресован). Тот самый Третьяк, который в 1983 году, когда сборная СССР в очередной раз беспощадно перемолола в мелкое крошево всех подвернувшихся под руку соперников, без тени сомнения выпалил в телекамеру: «Мы будем побеждать всегда!» Его так воспитывали. И он так воспитывал целые поколения болельщиков.
Воспитал. Теперь страна никак не может научиться радоваться третьим местам на чемпионатах мира и Олимпиадах — а ничего лучше у нас давненько не было.
И вот эту-то проблему открытая хоккейная лига ни за какие деньги не решает.
Дружба народов: полезно, но не жизненно важно
Пикантность ситуации в том, что именно хоккей (в отличие от футбола или баскетбола) в эру своего могущества формально обходился ресурсами РСФСР. Нерушимое братство советских народов в непобедимой «Красной машине» олицетворял, как правило, одинокий латыш Хелмут Балдерис. Хотя именно латыши научили нас играть в хоккей.
Все 90-е годы ветераны рижского и минского «Динамо», киевского «Сокола» и усть-каменогорского «Торпедо» под флагами своих сборных исправно добивались вполне пристойных результатов на мировых соревнованиях. В дележе медалей участвовали редко, но обыграть время от времени русских, канадцев и всяких прочих шведов — это пожалуйста. Игроки, которые в советской высшей лиге были далеко не на первых ролях, в сборную СССР не приглашались, к тому же с тех пор еще и не помолодели, способны побеждать грандов современного хоккейного мира. Этот факт характеризует не столько глубину хоккейных традиций Украины или Казахстана, сколько мощь советской хоккейной школы, опиравшейся в те годы на Россию. Да и сейчас новое поколение хоккеистов этих стран равномерно расфасовано по клубам российской суперлиги, где и оттачивает свое мастерство.{PAGE}
Расширение российского первенства за счет команд из бывших союзных республик способно вернуть нас в эпоху советского хоккея разве что по формально-географическим признакам. Никакого качественного прорыва этот факт автоматически не влечет. Хотя, конечно, те ожидаемые последствия, о которых увлеченно говорят ответственные товарищи (больше денег, лучше организация, с НХЛ потягаться), они в любом случае полезны. Не говоря уже о показательном интеграционном эффекте в государственном масштабе.
Но — к чему мы хотим вернуться, ностальгируя по советскому хоккею? Именно хоккейная модель позволяет порыться в этом вопросе, не отвлекаясь на внешние и сопутствующие эффекты. Повторяю: советский хоккей ВСЕГДА был российским. И он перестал быть победоносным вовсе не потому, что остался без латышей и таджиков.
Советский хоккей как атрибут имперского менталитета
Большой спорт в советские времена был органичным проектом в системе имперских ценностей. Перед бойцами этого участка передовая задача стояла немудреная: «Мы хотим всем рекордам наши звонкие дать имена». Из задачи следует столь же простой критерий оценки: результат. Счет на табло, место в соревнованиях. Только спорт, и ничего больше.
Сила этого критерия — в его нормальности. Не важно, у чьих танков салон просторнее, — важно, чьи танки взяли Берлин. Не важно, кто папа Гагарина, — важно, что Гагарин полетел в космос. Не важно, какая сумма стоит в контракте у Харламова, — важно, что он играет в хоккей лучше всех в мире.
А под понятную задачу выстраивается столь же адекватный механизм ее выполнения, в котором финансирование, оргструктура и принципы менеджмента не самоцель, а инструменты. Не «как в НХЛ» — а чтобы результат принесло. Блестящие победы рождают кумиров. Стремление к кумирам стимулирует массовый спорт. Потребность рынка (то есть детишек, которые ломятся в спортивные секции) вынуждает развивать инфраструктуру. Задача быть лучше всех в мире выстраивает жесткую и прозрачную пирамиду отбора в профессиональный спорт. А на вершине пирамиды — новые победы и новые кумиры.
То, что самым ярким символом такой логичной системы стал именно хоккей, по большому счету, случайность. Латыши на совесть научили. Ученики подошли к заморской диковинке со смекалкой — привнесли в философию игры свои ноу-хау (в первую очередь невероятно высокий уровень командного взаимодействия). Таланты косяком пошли — целыми поколениями. В результате возникла самодостаточная советская школа хоккея, которая со временем доказала, что она равноценна классической канадской. Кстати, именно наличие советской школы и превратило хоккей в мировой спорт, а то так и остался бы провинциальной забавой типа американского бейсбола или нашего бенди.
Феномен советского хоккея предельно прост: он был лучшим в мире. По самому понятному критерию — по счету на табло. Поэтому теперь он не может жить по законам шоу-бизнеса, в рамках виртуозного «освоения бюджетов» или на птичьих правах «социальной нагрузки».
Если такой вот имперский менталитет в реформе хоккейного хозяйства заложен, тогда можно и Киев с Ригой в новую лигу пригласить. То есть чего приглашать? Принять: победители редко страдают от одиночества. Тогда нужно — жизненно важно — перевести на язык родных осин НХЛовские методики организации, финансового бытия, подготовки кадров и без зазрения совести использовать в корыстных целях. Потому что кто ж лучше придумает бизнес-технологии, как не страна, где бизнес является системообразующей нацией.
Если нет, то когда-нибудь другой «простой болельщик», глядя на колонки цифр и парадные отчеты, опять грустно спросит: «Выигрывать-то когда будем?» Лишь бы вспомнил, что была у страны такая привычка — побеждать.
Через год в России планируется запустить амбициозный интеграционный проект: в конце сентября объявлено о создании открытой всероссийской хоккейной лиги с участием сильнейших клубов бывшего СССР, а в перспективе — и всей Европы.Как будет функционировать новая лига, никто из ответственных товарищей толком еще не успел объяснить. Известно только, что она будет создана как открытое акционерное общество с участием Федерации хоккея России (ФХР) и крупных государственных компаний, которые уже согласились участвовать в проекте. Речь идет в первую очередь о «Газпроме», Внешэкономбанке, ВТБ и «Рособоронэкспорте». Однако блокирующий пакет (25%) будет принадлежать ФХР, как объявил ее генеральный директор Сергей Арутюнян. С его же слов известно, что уровень финансирования лиги «будет разительно отличаться от того уровня, на каком сейчас находится российский хоккей».
Еще известно, что «мы защитим свои интересы, создадим второй полюс, в противовес американскому, который сегодня загребает все из Европы и, по сути дела, на наших талантах зарабатывает колоссальные деньги и авторитет». Так представляет себе отношения российского проекта и Национальной хоккейной лиги (НХЛ) глава Росспорта Вячеслав Фетисов — кстати, отец идеи: он начал разрабатывать проект возрождения единого хоккейного пространства еще пару лет назад. В то же время Фетисов предупреждает, что организационная основа российской открытой лиги будет повторять формат НХЛ.
Ну и, наконец, «это будет сильнейшая хоккейная лига в Европе», подытоживает Сергей Арутюнян.
Слово и дело государево
Решение было принято на совещании у вице-премьера Сергея Нарышкина — что не оставляет сомнений в высоком государственном статусе обсуждаемого вопроса — с участием председателя правления «Газпрома» Александра Медведева, Вячеслава Фетисова и президента ФХР Владислава Третьяка (вообще-то, два последних имени в спортивном мире принято произносить без должностей и титулов; эти имена сами по себе титулы). Впрочем, сомнениям и без того взяться было неоткуда, потому что за последний год идею дважды публично одобрил Владимир Путин.
Последний раз это случилось нынешней весной в Кремле, где глава государства принимал хоккейную делегацию по итогам московского чемпионата мира. И вынужден был поздравлять сборную страны с бронзовыми медалями, прекрасно помня, что двадцать лет назад после таких «достижений» летели головы и партбилеты. «Зато играли красиво», — нашел президент слова утешения для главного тренера команды Вячеслава Быкова, который тоже за годы своей игровой карьеры так и не уяснил, что существуют какие-то другие медали, кроме золотых. А вот теперь — поди ж ты… Век живи — век учись.
Тут-то Фетисов с Третьяком и напомнили президенту об «объединительном» проекте.
Автоматически предполагается, что новая организационная форма решит множество системных проблем в российском хоккейном хозяйстве. Главная из них была немудрено сформулирована «простым болельщиком» Владимиром Путиным примерно за год до чемпионата мира-2007: «Когда выигрывать-то будем?»
Владислав Третьяк тогда ушел от конкретного ответа (вопрос был именно ему адресован). Тот самый Третьяк, который в 1983 году, когда сборная СССР в очередной раз беспощадно перемолола в мелкое крошево всех подвернувшихся под руку соперников, без тени сомнения выпалил в телекамеру: «Мы будем побеждать всегда!» Его так воспитывали. И он так воспитывал целые поколения болельщиков.
Воспитал. Теперь страна никак не может научиться радоваться третьим местам на чемпионатах мира и Олимпиадах — а ничего лучше у нас давненько не было.
И вот эту-то проблему открытая хоккейная лига ни за какие деньги не решает.
Дружба народов: полезно, но не жизненно важно
Пикантность ситуации в том, что именно хоккей (в отличие от футбола или баскетбола) в эру своего могущества формально обходился ресурсами РСФСР. Нерушимое братство советских народов в непобедимой «Красной машине» олицетворял, как правило, одинокий латыш Хелмут Балдерис. Хотя именно латыши научили нас играть в хоккей.
Все 90-е годы ветераны рижского и минского «Динамо», киевского «Сокола» и усть-каменогорского «Торпедо» под флагами своих сборных исправно добивались вполне пристойных результатов на мировых соревнованиях. В дележе медалей участвовали редко, но обыграть время от времени русских, канадцев и всяких прочих шведов — это пожалуйста. Игроки, которые в советской высшей лиге были далеко не на первых ролях, в сборную СССР не приглашались, к тому же с тех пор еще и не помолодели, способны побеждать грандов современного хоккейного мира. Этот факт характеризует не столько глубину хоккейных традиций Украины или Казахстана, сколько мощь советской хоккейной школы, опиравшейся в те годы на Россию. Да и сейчас новое поколение хоккеистов этих стран равномерно расфасовано по клубам российской суперлиги, где и оттачивает свое мастерство.{PAGE}
Расширение российского первенства за счет команд из бывших союзных республик способно вернуть нас в эпоху советского хоккея разве что по формально-географическим признакам. Никакого качественного прорыва этот факт автоматически не влечет. Хотя, конечно, те ожидаемые последствия, о которых увлеченно говорят ответственные товарищи (больше денег, лучше организация, с НХЛ потягаться), они в любом случае полезны. Не говоря уже о показательном интеграционном эффекте в государственном масштабе.
Но — к чему мы хотим вернуться, ностальгируя по советскому хоккею? Именно хоккейная модель позволяет порыться в этом вопросе, не отвлекаясь на внешние и сопутствующие эффекты. Повторяю: советский хоккей ВСЕГДА был российским. И он перестал быть победоносным вовсе не потому, что остался без латышей и таджиков.
Советский хоккей как атрибут имперского менталитета
Большой спорт в советские времена был органичным проектом в системе имперских ценностей. Перед бойцами этого участка передовая задача стояла немудреная: «Мы хотим всем рекордам наши звонкие дать имена». Из задачи следует столь же простой критерий оценки: результат. Счет на табло, место в соревнованиях. Только спорт, и ничего больше.
Сила этого критерия — в его нормальности. Не важно, у чьих танков салон просторнее, — важно, чьи танки взяли Берлин. Не важно, кто папа Гагарина, — важно, что Гагарин полетел в космос. Не важно, какая сумма стоит в контракте у Харламова, — важно, что он играет в хоккей лучше всех в мире.
А под понятную задачу выстраивается столь же адекватный механизм ее выполнения, в котором финансирование, оргструктура и принципы менеджмента не самоцель, а инструменты. Не «как в НХЛ» — а чтобы результат принесло. Блестящие победы рождают кумиров. Стремление к кумирам стимулирует массовый спорт. Потребность рынка (то есть детишек, которые ломятся в спортивные секции) вынуждает развивать инфраструктуру. Задача быть лучше всех в мире выстраивает жесткую и прозрачную пирамиду отбора в профессиональный спорт. А на вершине пирамиды — новые победы и новые кумиры.
То, что самым ярким символом такой логичной системы стал именно хоккей, по большому счету, случайность. Латыши на совесть научили. Ученики подошли к заморской диковинке со смекалкой — привнесли в философию игры свои ноу-хау (в первую очередь невероятно высокий уровень командного взаимодействия). Таланты косяком пошли — целыми поколениями. В результате возникла самодостаточная советская школа хоккея, которая со временем доказала, что она равноценна классической канадской. Кстати, именно наличие советской школы и превратило хоккей в мировой спорт, а то так и остался бы провинциальной забавой типа американского бейсбола или нашего бенди.
Феномен советского хоккея предельно прост: он был лучшим в мире. По самому понятному критерию — по счету на табло. Поэтому теперь он не может жить по законам шоу-бизнеса, в рамках виртуозного «освоения бюджетов» или на птичьих правах «социальной нагрузки».
Если такой вот имперский менталитет в реформе хоккейного хозяйства заложен, тогда можно и Киев с Ригой в новую лигу пригласить. То есть чего приглашать? Принять: победители редко страдают от одиночества. Тогда нужно — жизненно важно — перевести на язык родных осин НХЛовские методики организации, финансового бытия, подготовки кадров и без зазрения совести использовать в корыстных целях. Потому что кто ж лучше придумает бизнес-технологии, как не страна, где бизнес является системообразующей нацией.
Если нет, то когда-нибудь другой «простой болельщик», глядя на колонки цифр и парадные отчеты, опять грустно спросит: «Выигрывать-то когда будем?» Лишь бы вспомнил, что была у страны такая привычка — побеждать.
| Болезнь легионеров Одобрив знаковые географические сдвиги в хоккейном хозяйстве, Владимир Путин на прошлой неделе продолжил системный разбор проблем российского большого спорта. «Вместо того чтобы заниматься подготовкой молодежи, растить свои отечественные кадры, десятки миллионов долларов тратятся на легионеров, — заметил он на заседании Совета по физкультуре и спорту, посвященном подготовке к сочинской Олимпиаде. — Результат нам известен — в национальных сборных некому играть». Российский футбольный союз ввел лимит на участие иностранцев в чемпионате страны: не более 7 человек одновременно на поле. Конечно, тренеру сборной России голландцу Гусу Хиддинку хотелось бы видеть в наших командах побольше россиян — но пока отечественных игроков до обидного мало. Аналогичная ситуация и в баскетболе. Недавно пришлось в срочном порядке оформлять российское гражданство американцу Джону Роберту Холдену (кстати, именно его бросок принес нам первое после советских времен золото на чемпионате Европы). |
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
