Этим летом в Сочи российские кинематографисты прощались с Рудинштейном. Нет, Марк Григорьевич жив и здоров. Просто он продал свое детище, свой "Кинотавр" фирме со странным названием "Международный институт корпораций".
- Марк по уши в долгах,- сплетничают завистники. А кое-кто считает, что Рудинштейн идет "на повышение" и хочет приложить свой талант на Московском кинофестивале. Рудинштейн умеет сделать праздник.
Но в этом году Московский фестиваль стал "вотчиной" Никиты Михалкова. А они с Рудинштейном - два медведя в одной берлоге. (Когда Рудинштейн объявил, что на "Кинотавре" будет показан михалковский "Сибирский цирюльник", гордый Никита Сергеевич отказался предоставить фильм для конкурсного показа. Громкого скандала удалось избежать, "Цирюльник" в Сочи все-таки прошел. Но уже как внеконкурсный фильм.)
Год за шесть
Однажды в сочинском прибрежном кафе отмечали день рождения Бари Алибасова. В числе гостей был Марк Рудинштейн. Буквально второй тост Бари Каримович поднял за здоровье "всеми нами любимого Марика". Потом встал еще кто-то и, вместо того чтобы поздравить Алибасова, стал говорить о Рудинштейне. Потом кто-то еще восславил Марка Григорьевича. В общем, об Алибасове почти забыли.
Рудинштейн - личность легендарная. О нем ходят легенды и мифы, байки и анекдоты. Смешные и не очень.
Уже само его имя - загадка. Когда-то он представлялся как Марк Григорьевич Глазков. Потом стал Рудинштейном. Ряд источников уверяет, что он не Григорьевич, а Израилевич.
Точно известно лишь одно: он родом из Одессы.
В советские времена наш герой занимался вовсе не кино. Скорее, музыкой. Он был концертным администратором. Тогда эти обязанности брали на себя только самые отчаянные головы. И дело вовсе не в том, что организовать каждый концерт стоило немыслимых усилий. (Это вообще занятие не для слабонервных.) Опасность была в другом - надо было непременно надуть жадное государство.
Считалось, что все концертные администраторы увлекаются финансовыми махинациями. Иначе зачем им нести культуру в массы? Левые концерты, левые билеты, левые гонорары.
Скажем, Высоцкий воплощал на экране образ неистового борца с ворами и в это же время проходил свидетелем по делу о всевозможных нарушениях, в которых погрязли устроители его концертов.
Рудинштейн работал с популярной группой "Машина времени". Катал ее по всей стране.
В итоге, как и следовало ожидать, Рудинштейна осудили и посадили. Правда, в отличие от Юрия Айзеншписа, который провел за решеткой чуть ли не полжизни, Марк Григорьевич промучился лишь около года. Хотя осужден был на шесть лет.
На заре перестройки Марк Григорьевич открыл в своем Подольске фирму "Подмосковье". Поскольку в концертном бизнесе он уже был докой, то неудивительно, что "Подмосковье" сперва сосредоточилось именно на этом поприще. (Потом расширило сферу деятельности.) К Рудинштейну положили свои трудовые книжки звезды советской эстрады: Добрынин, Малежик, Лещенко. Государственные концертные структуры уже давно тяготили артистов своими худсоветами и унизительными тарифными ставками. А у Рудинштейна они могли зарабатывать по-настоящему. Не мудрено, что почти все эти люди до сих пор сохранили с Марком Григорьевичем теплые отношения. Кстати, в "Подмосковье" одно время подвизался даже юный Филипп Киркоров.
Рок-н-ролл мертв, а я еще нет
Выйдя на свободу, Рудинштейн устроился работать старшим методистом в парк культуры и отдыха Подольска.
К тому моменту (а был уже 1987 год) советская рок-музыка не на шутку разгулялась. Власти она раздражала так же, как и раньше, но "новое мышление" требовало, по крайней мере, вовлечь ее в сферу комсомольской жизни, а не бить в "обезьянниках" отделений милиции.
Марк Григорьевич очень слабо разбирался в этой музыке и по-прежнему хорошо знал лишь творчество респектабельной "Машины" и Вячеслава Добрынина. Но тут дала о себе знать одна замечательная черта Рудинштейна: он падок до славы этакого рискового благодетеля. (На самом деле без такой черты мы не знали бы ни одного Саввы Мамонтова.) То ли кто-то ему подсказал, то ли он придумал сам, что вероятнее,- короче говоря, старший методист решил устроить в маленьком Подольске огромный рок-фестиваль. Он как раз познакомился с президентом подольского рок-клуба по кличке Пит и, как легко догадаться, нашел в лице молодого человека сподвижника.
Рудинштейн сразу объявил, что все партийные и культурно-надзирательные органы он нейтрализует.
Это заявление в устах скромного методиста звучало дерзко. И здесь будет уместно припомнить одну легенду, которую в кругах кинобогемы когда-то живо обсуждали. Легенда гласила, что Марк Григорьевич заправлял несколькими подольскими борделями. Понятно, что в ту пору такой бизнес мог быть предназначен лишь для людей солидных - ну, скажем, секретарей райкома, директоров предприятий и прочих главных бухгалтеров. При такой клиентуре хозяин борделя мог рассчитывать на серьезное взаимопонимание с их стороны.
(Скорее всего, про бордели придумали злопыхатели, однако когда Рудинштейн сделал "Кинотавр", то многие после рюмки-другой шутили: "Марк открыл свой самый большой бордель на берегу Сочи".)
Итак, Рудинштейн, Пит и еще несколько волосатых энтузиастов стали организовывать рок-фестиваль. Марк Григорьевич страшно нервничал и в особо критические минуты восклицал:
- Да я за эту вашу музыку голос на зоне потерял!
Это была правда. Свою знаменитую сипотцу Рудинштейн приобрел в лагере.
Вскоре Марка Григорьевича пригласили для объяснений в Подольский горком КПСС: что это вы там себе позволяете без нашего ведома?
Рудинштейн провел беседу с угрюмым партактивом настолько изощренно, что в результате чуть ли не в этом же кабинете было создано что-то вроде оперативного штаба по проведению рок-фестиваля. Подольские боссы (включая местных гэбистов) регулярно собирались и с самыми строгими лицами решали все вопросы.
Фестиваль прошел превосходно. Музыканты пили с утра до вечера, их растрепанные поклонники приехали со всей страны и тоже веселились от души. Рудинштейн был счастлив. Ровно три дня.
Когда фестиваль закончился, начались репрессии. Прогрессивная газета "Московский комсомолец" написала: мол, фестиваль не удался потому, что устроители не привлекли комсомольский актив, и прочий вздор.
Директора парка культуры и отдыха, где буйствовал фестиваль, уволили. Но Рудинштейн не отчаялся. Год спустя в том же Подольске, но уже с другой компанией, он провел еще один рок-фестиваль, менее нашумевший.
После этого он потерял интерес к рок-н-роллу.
Идите вы в баню
Марк Григорьевич теперь точно знал, чем хочет заниматься: кино.
Это был гражданский подвиг. После недолгого всплеска "нового кино" ("Маленькая Вера" с "Интердевочкой") советский кинематограф стал погружаться в кому. Прокатчики отказывались покупать свежие фильмы.
Рудинштейн сделал в своем Подольске фестиваль "Некупленного кино". Эту его акцию многие до сих пор называют самым благородным поступком Марка Григорьевича.
Рудинштейну тоже понравилось. И на следующий год он устроил "Кинотавр".
Вообще, те, кто хорошо знает Марка Григорьевича, утверждают, что кино он любит по-настоящему. Но тут же добавляют, что последнее время он стал не меньше любить себя в кино.
- Марку всегда хотелось встать вровень с общенародными кумирами,- говорит один из его бывших сотрудников, просивший не называть себя.- Может быть, таким образом он отчасти реализует свои старые артистические амбиции: все-таки Марк Григорьевич поучился в ГИТИСе и Щукинском училище.
(Рудинштейн-таки снялся в паре фильмов. Один из них - "Пионерка Мэри Пикфорд", где Марк Григорьевич сыграл буржуина. Он же и продюсировал.)
Местом прописки нового фестиваля оказался город Сочи, любимый курорт Рудинштейна.
Первый "Кинотавр" очевидцы вспоминают с тихим умилением, как "семейную прогулку".
Народу было очень мало, что лишь способствовало утверждению "семейных ценностей". За обедом (а кормили всех за счет фестиваля) гостей и участников угощали вином. Да так, что некоторые с трудом вставали из-за стола. Сам Марк Григорьевич почти не кушал. Ходил между столов и как радушный хозяин интересовался: "Все ли хорошо? Всем ли довольны?" "Всем, всем!" - улыбались ему в ответ.
- Марк обожает тусовки. Чтобы все шумело и вертелось вокруг него. Чтобы о нем помнили весь год, а не только во время "Кинотавра",- говорит бывший сотрудник Рудинштейна.
Видимо, с этой целью Марк Григорьевич придумал еще один фестиваль - "Лики любви". Честно говоря, никто так толком и не понял, что это такое. А журналисты нашли еще один повод покуражиться над Рудинштейном.
Маленький гигант большого бизнеса
Журналисты всегда рады ущипнуть Рудинштейна. Скорее всего, это кто-то из них придумал ему злое прозвище Крошка Ру.
А обидчив Марк Григорьевич как ребенок. Журналист из "МК" написал про фестиваль что-то нелицеприятное. При этом некомпетентное. Рудинштейн приказал выселить обидчика из гостиницы. История получилась обоюдно некрасивая.
Подобных сюжетов каждый, кто бывал на "Кинотавре" припомнит немало.
Со своими сотрудниками Марк Григорьевич и вовсе не церемонился. Увольнял по три раза на дню. Потом отходил и принимал обратно.
Рассказывают, однажды он все-таки не сдержался и ударил сотрудницу по голове телефонной трубкой.
С киношниками у Рудинштейна тоже непростые отношения.
Александр Абдулов на фестивале теперь не появляется. При том что в 1993 году на "Кинотавре" с необычайной пышностью отмечалось абдуловское сорокалетие. То же самое - Леонид Ярмольник. Может быть, в глубинах подсознания Марка Григорьевича живет тяжелое чувство, оттого что эти актеры теперь вдруг стали продюсерами?
В 1996 году Рудинштейн прилетел на Каннский фестиваль. И там приглашал к себе на "Кинотавр" всех подряд. Французы, недолго думая, погрузились на два самолета и прилетели в Сочи.
Их некуда было селить. Нечем кормить. Два каких-то француза, надеявшихся на эффектную премьеру своего фильма, неприкаянно бродили в смокингах по пляжу.
А Рудинштейн ждал Депардье.
- Кого вы мне привезли? - возмущался он.- Кто это такие? Где Депардье?
- Но у Депардье запой,- отвечали Рудинштейну.- Его лучше не трогать.
- В любом виде привезите сюда!
Самое забавное, что Депардье действительно привезли. В частный самолет погрузили тело звезды, а также его любимых кур и любимое вино. Пьяный Депардье воспринял посещение "Кинотавра" как маленькую увеселительную прогулку. Говорят, он даже не понял, где находится. Заходил в море в высоких сапогах. Потом, шатаясь, снимал их и выливал оттуда воду.
Один раз его вывели на сцену. Но приветственная речь высокого гостя была крайне невнятной.
Может быть, он даже не потребовал гонорара.
Деньги к деньгам
Кстати, о деньгах. Еще на втором подольском рок-фестивале, как рассказывают очевидцы, Марк Григорьевич всех огорошил, заявив:
- Денег у нас совсем нет. Никому за выступления не заплатим. Только одному Юре Шевчуку: он парень хороший.
Так и вышло. Из Подольска с гонораром уехал лишь один "хороший парень".
Говорят, если Марк Григорьевич обещает заплатить (а он всегда обещает щедро), то деньги у него надо вытягивать прямо тут же, на месте. Потом будет куда сложнее.
Занятную байку рассказывают про случай с известным французским актером Жаном Луи Трентиньяном.
Рудинштейн очень хотел заполучить его как один из "ликов любви". Марку Григорьевичу объяснили, что Трентиньян мизатроп, сидит в своей усадьбе и никуда не выезжает. Но Марк Григорьевич знал, чем заманить угрюмца,- деньгами. Трентиньян их любит. Договорились, что он получит хорошую сумму прямо в Москве наличными. Трентиньян прилетел, вышел на сцену, сказал все, что полагалось. Потом вежливо осведомился у сопровождавшей его девушки: а где, собственно, гонорар? Девушка - к Рудинштейну:
- Трентиньян спрашивает про деньги.
- Какие деньги?
- Ну за работу. Что ему сказать?
- Скажи что-нибудь.
Между тем "Кинотавр" потихоньку нищал. Его даже разлюбили бандиты, которые одно время приезжали, чтобы полежать на пляже между Янковским и Догилевой. Говорят, Марк Григорьевич вообще должен очень много и очень многим. Так много, что лучше его поберечь: а вдруг что-то вернет?
Коваленко - это кто?
Последние года три Рудинштейн грозился, что он оставит "Кинотавр". Но все воспринимали эти заявления как кокетство. Однако в этом году отец фестиваля все-таки расстался с ним.
"Марк продал "Кинотавр!" - только и слышно было в Сочи.
Он продал его фирме с затейливым названием "Международный институт корпораций". Возглавляет "институт" некто Григорий Коваленко.
Актеры и режиссеры бродили по пляжу и спрашивали друг у друга: "Какой он из себя, этот Коваленко? Где он? Я хочу видеть этого человека!"
Но Коваленко почему-то прятался.
Тогда по побережью немедленно распространились слухи, что за "институтом" стоит дагестанская братва. Другие уверяли, что Иосиф Кобзон. Третьи - что братва и Кобзон вместе.
"Кинотавр" - заманчивый товар. Торговая марка Рудинштейна дорогого стоит.
Весь фестиваль вылился в долгое прощание с Марком Григорьевичем. Что дальше? Рудинштейн говорит, что будет просто кинопродюсером. Даже назвал пару новых проектов. Один из них - фильм "Брат-2" (звучит почти как "братва").
Его наконец приняли в Союз кинематографистов, где он теперь часто бывает. Впрочем, заносчивая киношная братва долго не воспринимала Рудинштейна как своего.
- К нему относятся примерно так же, как к этакому гостеприимному трактирщику,- говорит бывший сотрудник Рудинштейна.- Хлопают по плечу, обнимают, с радостью пьют и едят за счет заведения, но в свой дом не зовут. Так ведут себя поиздержавшиеся "вельможи".
