28.03.2011 00:00 Еженедельный журнал «Профиль»

Архивная публикация 2011 года: "Извращение солидарности"

Бывший главный экономист ЕЦБ, 74-летний Отмар Иссинг - о решениях ЕС, направленных на спасение евро, и собственных предложениях относительно реформы валютного союза. "Шпигель": Господин Иссинг, на последнем саммите ЕС был принят пакет мер по спасению евро, предполагающий, в частности, увеличение антикризисного фонда. Это обеспечит стабильность европейской валюты?
Иссинг: Сегодня евро в неплохом положении, поскольку для него все могло быть и хуже. Но принятые решения далеки от того, что нужно валютному союзу. Основополагающая проблема не решена. Экс-канцлер Гельмут Коль перед введением евро предупреждал: валютный союз не может функционировать в отсутствие союза политического. Последнего нет и в обозримом будущем не предвидится. Поэтому нужны механизмы, которые заставят всех членов ЕС стремиться к серьезной финансовой политике. Но их не существует, и последние решения в Брюсселе не слишком сильно меняют данную ситуацию.
"Шпигель": Лидеры европейских правительств предлагают существенно ужесточить условия договора о стабильности, чтобы пресекать долговые кризисы на корню. Почему вас это не удовлетворяет?
Иссинг: Я никогда особо не полагался на твердость подобных решений. Окончательно вера в них была подорвана, когда в 2003 году Германия и Франция, сговорившись, коварно разделались с упомянутым вами договором. Потом главы минфинов других стран ЕС спрашивали меня: как нам убедить сограждан в достоинствах договора о стабильности, если его не желает соблюдать даже Германия?
"Шпигель": Теперь Еврокомиссия получит дополнительные возможности отслеживать бюджетную политику национальных государств. Вас это не обнадеживает?
Иссинг: В конечном счете, Еврокомиссия не может вводить никаких действенных санкций, все важные решения принимаются правительствами стран ЕС. Сегодняшних нарушителей по-прежнему будут "судить" нарушители потенциальные. Такое жюри непредвзятым не назовешь. В дополнение к контролю со стороны политиков в игру нужно вводить еще одну инстанцию - неподкупную.
"Шпигель": И какую же?
Иссинг: Рынок. Решения вкладчиков на финансовых рынках - это дополнительный механизм контроля. Государству с "правильной" финансовой политикой займы будут обходиться дешевле. Стране, живущей не по средствам, придется платить кредиторам более высокие проценты.
"Шпигель": Ваша вера в рынки внушает уважение. Но не наивность ли это, если учесть, что в последние годы частные кредиторы ничтоже сумняшеся ссуживали деньги государствам, уже столкнувшимся с серьезными трудностями?
Иссинг: Я никогда не относил себя к людям, уповающим исключительно на рынок. Главное - рамочные условия, которые устанавливает государство. И это наиболее слабое место евро. Члены Евросоюза в Маастрихтском договоре определили: никто из них не может расплачиваться по долгам другого. Увы, в это рынки не верили изначально - и, как выяснилось, не зря. Вот ключевая отправная точка реформы. Инвесторы должны четко понимать: если какая-то страна не сможет обслуживать свой долг, часть потерь ляжет на них.
"Шпигель": Но ведь именно это мы сегодня и наблюдаем. Правительство Федеративной республики добилось того, что частные инвесторы в определенных случаях при дефолте той или иной страны будут нести часть потерь. Разве это не прогресс?
Иссинг: "В определенных случаях" означает, что данный вопрос опять-таки будет решаться политиками. Сомневаюсь, что политики воспользуются случаем, чтобы предложить своим гражданам такую горькую пилюлю. Участие частных инвесторов в убытках должно происходить автоматически, по заранее установленным правилам. Я представляю себе это так: как только стране оказывают поддержку за счет налогоплательщиков, частные инвесторы отказываются от части требований либо идут на продление сроков. Рыночная экономика предполагает, в частности, что покупатели ценных бумаг, получающие более высокую прибыль, вместе с тем принимают и риск, что не все пойдет так, как хочется. Немыслимо, чтобы потери всякий раз ложились на плечи налогоплательщиков.
"Шпигель": Вопрос лишь в том, насколько это осуществимо на практике. Когда несколько месяцев назад в правительстве Германии стали обсуждать такую возможность, то началось массовое бегство инвесторов из облигаций, эмитированных Грецией и Португалией: они испугались за свои деньги. Вы предлагаете и дальше заливать огонь бензином?
Иссинг: Федеральное правительство недостаточно ясно дало понять, что речь шла об участии частных кредиторов в потерях лишь в контексте будущего. Люди испугались потерять на ранее сделанных инвестициях, что и вызвало их замешательство.
"Шпигель": Европейские лидеры выступают за "спасительный зонтик", предполагающий реальную возможность задействовать до 440 млрд евро. А постоянный стабилизационный фонд, который планируется создать несколько позднее, и вовсе составит 500 млрд евро. Насколько оправданны такие цифры?
Иссинг: Для меня цифры не самое главное. Решающий вопрос - это условия, при которых фонд сможет предоставлять средства нуждающимся странам. Самая страшная ошибка, которую можно себе представить, - это если сами размеры "спасительного зонтика" подвигнут лиц, ответственных за принятие решений, "разбить копилку". Дескать, в нашем распоряжении такие деньги, давайте же ими воспользуемся. Размер фонда должен быть достаточным, чтобы производить желаемое впечатление на рынки, но пользоваться средствами нужно с осторожностью.
"Шпигель": По инициативе Германии члены еврозоны намерены подписать договор о повышении конкурентоспособности. Вы это приветствуете?
Иссинг: Договор вытекает из понимания: благополучие валютного союза зависит от каждого его члена. Не нужно, чтобы в еврозоне все шагали в ногу, но двигаться необходимо в одном направлении. Так, фатальной ошибкой в рамках договора было бы, например, потребовать, чтобы Ирландия повысила налоговую нагрузку на компании.
"Шпигель": Но ведь это справедливо. ЕС предоставляет Дублину средства, тем временем ирландцы финансируют налоговый демпинг. Неужели такая союзная финансовая политика может иметь будущее?
Иссинг: Ирландцы могут не без основания утверждать, что повышение налоговых ставок под давлением Евросоюза ограничит возможности роста их экономики. А это никак не отвечает интересам остальных стран.
"Шпигель": Вы допускаете, что место под "спасительным зонтиком" придется искать для Португалии и Испании?
Иссинг: Что касается Испании, то такую возможность я исключаю. Страна наконец встала на путь реформ - в частности, устраняется ригидность рынка труда, сохранившаяся со времен диктатуры Франко. У Португалии тоже есть еще шанс обойтись без посторонней помощи.
"Шпигель": Еще острее стоит вопрос греческих долгов. Вы считаете, что Афины смогут самостоятельно привлекать кредиты, когда реализация мер ЕС по поддержке Греции завершится?
Иссинг: Важно было помочь Греции в условиях острого кризиса, чтобы не допустить распространения проблем на другие страны. Но как только они будут вне опасности, греческие долги необходимо реструктурировать. Это может означать "обрезание" долговых обязательств или же продление сроков кредитования, но без реструктуризации долгов не обойтись, как ни крути.
"Шпигель": Банки и страховщики выдержат связанные с этим потери?
Иссинг: Продление сроков кредитования мне представляется более удачным решением по сравнению с отказом кредиторов от части требований. В таком случае списывать долговые активы не придется. Просто деньги "вернутся" позднее.
"Шпигель": Но ведь и после реструктуризации Греция долгие годы будет расплачиваться по долгам. Не лучше ли просто исключить страну из валютного союза?
Иссинг: Подобные дебаты неуместны - они игнорируют действительность. Исключить страну из валютного союза без внесения изменений в договор невозможно. Для этого необходимо единогласное решение. Но ни один "кандидат" его не поддержит. Так что предаваться таким размышлениям - пустая трата времени.
"Шпигель": А если кто-то решит покинуть валютный союз добровольно?
Иссинг: Мне это представляется политическим и экономическим самоубийством.
"Шпигель": В том числе и применительно к Германии?
Иссинг: В несколько ином смысле - да.
"Шпигель": Но это значит, что Федеративная республика целиком и полностью зависит от евро. Вы не боитесь, что это неизбежно ведет к превращению ЕС в трансфертный союз?
Иссинг: Вопрос в том, что вкладывать в это понятие. Бывший министр иностранных дел Йошка Фишер во время публичной дискуссии прошлым летом заявил: всякий, кто отрицает, что мы уже давно живем в трансфертном союзе, - идиот.
"Шпигель": И что вы ему отвечали?
Иссинг: Сказал, что я сам - один из таких идиотов. Конечно, уже сегодня в рамках ЕС осуществляется целый ряд финансовых трансфертов: это и сельскохозяйственные дотации, и структурный фонд, и фонд выравнивания. Но все они выражаются ограниченными суммами и имеют определенное назначение. Здесь, напротив, речь идет о потенциальных трансфертах, максимальный объем которых практически не ограничен. Масштабы совершенно иные.
{PAGE}
"Шпигель": Однако цель трансфертов - это спасение евро. Разве европейская солидарность не предполагает готовность помочь соседям по ЕС, попавшим в беду?
Иссинг: Нет, поскольку речь идет отнюдь не о помощи сильных слабым. Здесь тем членам ЕС, которые придерживаются установленных правил, предлагается заплатить по счетам нарушителей. Это не солидарность, а ее извращение.
"Шпигель": Почему?
Иссинг: Все просто: страна, соблюдающая правила игры (допустим, Германия), помогает Ирландии. А средний доход в расчете на душу населения в Дублине выше, чем в Берлине. Разве это справедливо? Если так будет продолжаться и дальше, то, боюсь, в немецком обществе сформируется враждебное отношение к Европе. Уже сегодня европейская идентичность среди немцев снижается настолько, что это вызывает озабоченность.
"Шпигель": Что это значит для евро?
Иссинг: Ну, к отказу от евро это точно не приведет. Евро нам еще послужит, и долго - готов биться об заклад. Вопрос не в том, выстоит европейская валюта или нет, а в том, что это будет за валюта. Если каждому придется платить по чужим долгам, в том числе и на фоне неправильной политики, то обеспечивать стабильность евро для ЕЦБ будет труднее.
"Шпигель": Нас ждет разгон инфляции?
Иссинг: Как показывает история, солидность государственных финансов и стабильность валюты - вещи взаимосвязанные. Но я не думаю, что инфляция существенно повысится. У ЕЦБ есть как четкий мандат, так и достаточная степень независимости, чтобы не допустить ее разгона. Однако напряженность внутри валютного союза может основательно возрасти.
"Шпигель": Какие варианты возможны?
Иссинг: Если в финансовой политике что-то не заладится, то дисбаланс между "серьезными" и "легкомысленными" государствами усилится. Экономический рост замедлится, безработица возрастет. Словом, еврозона перестанет быть оплотом экономической мощи. Евро ослабнет.
"Шпигель": Чтобы помогать странам, запутавшимся в долгах, предполагается направлять средства будущего фонда спасения евро в том числе и на скупку облигаций проблемных государств. Что вы об этом думаете?
Иссинг: Это совершенно ошибочный путь. Скупка облигаций "замораживает" колоссальные средства и дает малозаметный эффект. К тому же она плохо согласуется с принципом демократии, закрепленным в нашей Конституции. Принимать решения относительно государственных финансов - это важнейшее право парламента. Оно окажется выхолощенным, если существенные решения будут делегированы европейским институтам, не обладающим достаточной демократической легитимностью.
"Шпигель": Значит, в будущем вы вообще не хотите помогать странам, испытывающим финансовые проблемы?
Иссинг: Нет, это не так. Но главный принцип должен заключаться в следующем: помощь всегда сопряжена с обязательствами.
"Шпигель": С другой стороны, вас, как человека с опытом работы в Центробанке, должно радовать, что нагрузка на ЕЦБ снизится. Ему больше не нужно будет заниматься скупкой гособлигаций.
Иссинг: Мне не нравится, когда выбор есть только между чумой и холерой.
"Шпигель": Решение о скупке гособлигаций ЕЦБ было ошибочным?
Иссинг: Я зарекался, что не стану комментировать и уж тем более критиковать институт, в котором работал столько лет. Но в данном случае речь идет о крайне проблематичном решении, которое находится по меньшей мере на грани допустимого, - в этом не сомневается никто. Конечно, ЕЦБ был единственным дееспособным институтом. Поэтому в целом создание антикризисного механизма, который разгрузит эмиссионный банк, представляется разумным.
"Шпигель": Глава Bundesbank Аксель Вебер однозначно высказался против. Не пожелав участвовать в реализации политики ЕЦБ, он ушел с поста. Это правильный шаг?
Иссинг: Если кто-то убежден, что определенная позиция несовместима с его совестью, то ему нужно быть готовым к соответствующим выводам.
"Шпигель": Господин Иссинг, благодарим вас за эту беседу.