Архивная публикация 2007 года: "Как стать кидалтом"
Они милые и неиспорченные. Они считают вас старыми мерзкими занудами, ваш жизненный опыт — ахинеей, а печать серьезности на вашем лице — псориазом. Корреспондент «Профиля» надел детский свитер с корабликом и ушел в мир анфан терриблей, ужасных детей. Этим детям около 40 лет и маркетологи называют их кидалтами (от kid, «дети» и adults, «взрослые»).В70-х годах каждый детсадовский праздник превращался для меня в горе. Я хотел быть звездочетом, седым стариком, который разбирается в «белых карликах», мне грезился черный с серебряными звездами балахон, колпак, тяжелые башмаки. Вместо этого воспитательница выковывала из меня зайца. Я должен был прыгать вокруг елки с ушами на голове. Уши были сделаны из подручных материалов. Я ненавидел зайцев, но прыгал.
Потом мне в руку давали дутый из пластика самосвал. Когда у самосвала отваливалось колесо, меня приписывали к грузовику. Грузовик был сделан из цельного куска дерева, и за него никто не переживал. Когда и грузовик исчезал, женщина вручала мне штампованную свистульку и я принимался неистово свистеть во дворе детского сада.
Звездочет
— А что с костюмом звездочета? Они есть в продаже?
«Профиль» — в салоне «Русское раздолье» в Сокольниках. Раздолья здесь — 50 кубических метров. Лавка посвящена всем видам переодевания. Здесь наблюдается бешенство масок, костюмов медсестер, кухарок, русалок и арестантов.
— Звездочеты закончились, — говорит менеджер салона Екатерина Уманская. — Их покупают по 10 штук в неделю, это достаточно сумасшедший спрос. Зайдите на следующей неделе.
По словам Уманской, зведочет, астроном, спайдермен — наряды, на которые положили глаз сорокалетние мужчины.
— Не подумайте, что они берут их своим детям, — втолковывает продавец. — Мужчины в примерочной — может быть, только что из цеха по переработке говядины — крутятся перед зеркалом, встают в позы настоящих спайдерменов или астрономов, они придирчивы, хотят полностью соответствовать образу. Если им подходит костюм, живот не болтается, колпак не сползает, — они заказывают впридачу наряд медсестры. Это для подруги.
Медсестра — вне конкуренции в женском отделе. Медсестра лаконична: короткое белое платье и шапочка с красным крестом.
— А что мужчинам надо? — размышляет продавец. — Чтобы за ними поухаживали, поставили им горчичник, померили температуру, погладили по голове.
«Медсестра» расходится несравненно живее прочих. Живее «секретарши», костюма женщины-милиционера, облегающей полосатой «пчелки», полупрозрачной «служанки», «гейши», «домработницы», «красной шапочки», «горничной» и «стюардессы». Милиционершу, к примеру, приобретают здесь раз в неделю.
— Неплохо также идут «школьницы» и «арестантки», — продолжает Уманская. — Мужчины играют в директоров школ и надзирателей. Значит, им нужны жертвы — школьницы и невольницы.
«Невольница» — в полной готовности. Топ, облегающие шорты, наручники, цепочка.
Мы обещали зайти за зведочетом, чтобы свести, наконец, счеты с советским детством. И это первый шаг к тому, чтобы стать кидалтом.
Зародыш кидалта
По мнению историка, исследователя игр и игрушек реставратора Сергея Романова, в СССР тяга к маскараду, к изменению личности всегда пресекалась.
— Советский человек не должен был прятать лицо за венецианской маской или наряжаться в колдунов, магов, звездочетов, Зорро и Бэтменов, — объясняет Романов. — Потому что лицо советского человека было прекрасно по определению. Карнавал выдавался микродозами — на «голубых огоньках» и детских елках. Вы замечали, как угловато, нелепо смотрелись советские люди в масках? Обратите внимание, маска не скрывала лицо советского человека. Она просто не могла этого сделать. Когда на официозном «Огоньке» министр тяжелой промышленности надевал маску, было видно, что это министр тяжелой промышленности в маске министра тяжелой промышленности. Более того, он и сам тяготился ею. И поэтому выглядел вертляво, как гейша в церкви, обильно потел и пытался от маски избавиться. Или Игорь Кириллов — я помню, что ему разрешалось быть в маске только первые несколько минут «Огонька». Лицо советского человека — это Полярная звезда. Никакие облака ее не скроют.
Идея перевоплощения человека в советских руководителях вызывала тошноту. Хлебороб, механизатор, начальник отдела по ремонту экскаваторов — все они отличались распахнутыми лицами. В фильме про метания агронома отрицательный персонаж носит солнцезащитные очки. Подчеркивается, что «он в черных очках — потому что все время лжет».
— Разумеется, и карнавальные костюмы купить было невозможно, — говорит Сергей Романов. — Чтобы не выглядеть идиотом в детском саду, накануне Нового года мамы мальчиков, к примеру, начинали активный поиск ушей и хвостов. Ушей не было. И для того, чтобы сделать из ребенка зайца, приходилось распарывать старые плюшевые игрушки или делать каркас из припоя, а плоть — из свернутых простыней.
Романов утверждает, что нынешние кидалты рождались именно так: прыгая по линолеуму в тесной шапке с заячьими ушами из простыней.
— Я и сам кидалт, — неожиданно продолжил игрушечный король. — Не доиграл в детстве. Игрушки мои были преисполнены идеологией, поэтому не радовали. Игрушка была воплощением невозможного: когда в Узбекистане умели читать 5% людей, появилась фигурка девочки-узбечки с книжкой под мышкой. Когда наркома пищевой промышленности Анастаса Микояна распинали за то, что пролетарий забыл вкус говядины и свинины, у меня дома появились игрушки жирных свиней и телят. В глубоком детстве мне пришлось играть в пограничника Карацупу и Дзержинского. Дзержинского выпустили на основательной подставке. С ним можно было возиться по полу — он никогда не падал. Его подставка не позволяла просто так свалить его с ног.
— Тогда Ленин должен был быть просто привинчен к полу?
— Из Ленина крайне неохотно делали игрушку, — уверяет Романов. — Был проект сделать заводного Ленина на броневике, но идею посчитали вторжением в сферу небожителей.
Второй шаг в кидалты — вспомнить советские игрушки.
Мозг кидалта
Сергей Романов игрушек не выпускает из рук. Но при этом он не настоящий кидалт. На кафедре нейро- и патопсихологии психфака МГУ «Профилю» препарировали мозг истинного кидалта.
Кидалт — мужчина в полном расцвете сил. Ему от 30 до 40 лет. Он смотрит мультфильмы, он живет в виртуальном поле онлайн-игр, покупает бесполезные вещи.
Кидалт — эскапист. Он бежит в мир иллюзий: Гарри Поттер, Шрек, доктор Кац — неврастеничный психотерапевт из одноименного мультфильма.
Кидалт знает языки, он часто идиотически выглядит, его время — ночь. Он разведен. Дети кидалта — это его соперники, повод для ревности. Кидалт мил, неиспорчен. Кидалт может смотреть на вещи отстраненно, как ребенок, впервые увидевший эскаватор и подумавший, что это жук. Окружающие кидалта люди — это зануды, нытики, мозгоклюи, мерзкие, душные, отвратительные черви. Кидалт может забыть прийти на работу. Он опаздывает, но не со зла. При встрече он может отчитать некидалта за то, что его не разбудили. Для кидалта фраза «я проспал» — уважительная причина.
Психолог Алекс Калькутта в исследовании кидалтизма утверждает, что для кидалта страх смерти — главная мотивация. Современные кидалты боятся умереть куда больше, чем боялись смерти их деды. Кидалт в игрушках видит бессмертие. Кидалт неудовлетворен своим детством. Он недоиграл, недокричал, недопаясничал. Ему чихать на политику, на СПС, Единую Россию, на Путина, на преемников.
И я буду король
Договариваться с ним о встрече — дело бесполезное. Кидалт чихать хотел на встречи. Поэтому к московскому кидалту мы поехали домой. Гоша когда-то занимался страшными машинами, выравнивающими асфальт. Он даже ходил в галстуке и руководил коллективом из 10 сотрудниц. Теперь он устал от асфальта и прямых линий. Он ходит с мятой сумкой с гербом Албании, но в основном сидит в виртуальном мире. У него идеальный английский. Но язык кидалта неподражаем.
— Конечно, смерти я боюсь — говорит он. — Не так давно руководство моей онлайн-игры оштрафовало родственников умершего игрока за то, что они перепродали его ник другому человеку. Ник умершего игрока остается за ним.
Он вскакивает утром. Будильник звенит для одной цели — Гоше необходимо устроиться на работу. То есть, устроить на виртуальную работу в виртуальном мире свое цифровое альтер-эго.
— Пришло время перцу устроить жизнь, — обясняет он. — Так, нужно поднять производственный уровень, поэтому работа должна быть творческой. Я пока спал — сон это же и есть смерть — пока я спал, мои производственные объекты могли перейти под чужой контроль. Я «пробью» это сейчас…
— Пожалуй, тебе действительно никак не умереть! На кого оставишь все это хозяйство?
— В том-то и дело. Войны синдикатов — это немаловажная вещь в моей жизни. Дневное время, когда все наши союзники из синдиката не в сети по причине разных часовых поясов, я не могу нападать на недвижимость и зарабатывать ПТС. Качаюсь на аутленде с дурацкими поками. Я получаю экипировку и уровень владения оружием.
Он едва заметно уворачивается от пули. Головой вертит.
— Я взял снайперскую винтовку, хочу взять гранатомет, чтоб бегать шахидом. Недавно купил фабрику по производству снайперской винтовки Драгунова, морочусь на завоз ресурсов на фабрику и продажу винторезов в магазины. Скоро придется вложить еще $100, чтобы взять максимальную кемперку на 26 ходов чтоб крушить именные пулики. Ибо, старик, именной пулик стоит $2600, а моя кемперка обойдется в $80, и я буду король. А если еще на ауте у поков надыбаю мод на нее +2 к дальности. Это моя цель.
Друг Гоши (персонаж шифруется) продал свой бизнес и внес $80 000 в игру. У друга Гоши был свой автосервис.
Гоше — 38 лет.
— В виртуальном мире я демиург, — говорит он. — Я волен убивать, миловать, я свободен в принятии решений. Ты — раб. А я — творец. В этом разница между нами. И еще я понял, что выживание в виртуальном мире — хлопотное дело. Поэтому пришлось отвлечься от мира реального.
И это третий шаг навстречу кидалтам.
Побег из кидалтов
«Господа! Я проживаю в маленьком городке Московской области. У меня есть мечта — японский спортивный Мотоцикл. В связи с тяжелым финансовым положением и отсутствием реального зароботка, у меня нет возможности купить даже старенький Мотоцикл. Помогите брату фанату, не дайте умереть мечте! У кого есть возможность, подарите «японца». Звоните: 807376…. Жду».
Этот крик души висит на форуме мото-яппи. В среде мото-яппи кидалтов больше, чем где бы то ни было. «Детское» послание с просьбой подарить мотоцикл здесь — нормальное явление.
Полтора десятка лет назад Владимир Шевцов уже шел вразрез с деревенской средой. Яппи он стал в селе Сазоново на юге Московской области. Тогда это выглядело так: брюки со стрелками, стеганая телогрейка. Каждый день он выезжал на центральную улицу Сазоново на мотоцикле «Ява» с американским флагом. Деревенские не любили Шевцова, называя его «бабьим хрюслом». Теперь его досуг — кофе с минералкой в «Пирамиде» на Пушкинской площади и Honda X11 за 15 тысяч долларов.
— Мотоцикл — это мое все! — говорит он. - На нем я чувствую себя уверенным, крутым персонажем истории. Когда я слезаю с мотоцикла, то превращаюсь в беспомощного ребенка.
Когда он оказывается на земле, яппи и кидалта Шевцова подстерегают опасности. Раньше были регулярные мордобои с «ночными волками». Волки считают мото-яппи пижонами. Почему-то они уверены, что мото-яппи не разбираются в устройстве мотоцикла.
Шевцов занимался мясом. Начинал в отделении скотобойни, где, замороженные, на крюках, висят туши убитых зверей. До недавнего времени его заботило мясо. Он даже успел поработать в руководстве крупной московской мясной компании. Но потом впал в детство. Из прошлой жизни у него остался лишь постоянный сладковатый запах крови в носу и фотография с Черномырдиным в мясном интерьере.
— Я ничего не соображаю во внутренностях своего байка, — говорит Владимир. — Это мне и не нужно. В определенном смысле японские мотоциклы — тупая техника: ездишь на нем, ездишь, он не ломается. Человеческие руки ему вообще не нужны. И мне это по душе.
Шевцов смотрит мультфильмы по каналу 2х2. Про робокопов, про семейку психотерапевта доктора Кац. Он утверждает, что ему не нужна еда, секс, жена. Только скорость и мультфильмы. Он ломал себе кости 13 раз. Он встает в 9 утра в своей квартире на Юго-Западе, цыплячьей походкой (тело привыкло к кожаному сиденью) добирается до кухни, быстро выпивает кофе и уезжает на МКАД.
— Я ненавижу московскую зиму, — говорит бывший мясник. — Я опять без мотоцикла, боюсь, буду раздавлен социумом. Кидалт? Нет, когда я на мотоцикле, я взрослый.
Законченные кидалты
Мекка серьезных кидалтов — салон дизайнера-модельера Маши Цигаль. Здесь инфантильный сказочный мир, здесь розовый и лиловый — главные цвета. Зеленое платье-лягушка, кроссовки с цветочками, рюшки, помпоны, шапки с невероятными ушами.
В салон заходит старушка.
— Это детская одежда?
— Нет, мы не торгуем детскими вещами.
— Что вы мне говорите? — пожилая женщина в гневе. Она чувствует подвох. — Как не детская? А это платье?
— Нет же, это взрослая детская одежда.
— Я вам не позволю голову бабке дурить. Это детские вещи. Мне нужно что-то для годовалой девочки.
— У нас нет ничего на годовалых. Здесь одеваются взрослые.
— Не надо смеяться над старухой. Какая же взрослая одежда. Вы когда-нибудь были в Австралии или Новой Зеландии?
— Нет.
— Так вот и поучитесь у них, как следовало бы торговать. Просто ни в какие ворота!
Старуха чувствует себя обманутой. Она ворчит, закрывая дверь:
— Продают детские вещи и дурят народ.
Постоянный клиент Цигаль — бизнесмен Евгений Чичваркин, председатель совета директоров «Евросети». Кидалт Чичваркин на вечеринку с дресс-кодом black tie (смокинг, бабочка, черные, не лаковые туфли) пришел в спортивной куртке с капюшоном, красного цвета с золотыми лампасами на штанах. По мнению Маши Цигаль, инфантильный стиль в одежде не теряет актуальности:
— Мы устали от серьезности, взрослые успешные люди хотят обратно в детство. Хотят, чтобы их опять одевала мама. А что это такое: мягкость, тепло, большие рукавицы на резинках, пушистые шапки и мелочь на мороженое.
В США по данным на октябрь 2007 года — 7 миллионов человек считают себя кидалтами. «Взрослятами». Сколько их в стране с мягким женским именем Россия — не знает пока никто.
Они милые и неиспорченные. Они считают вас старыми мерзкими занудами, ваш жизненный опыт — ахинеей, а печать серьезности на вашем лице — псориазом. Корреспондент «Профиля» надел детский свитер с корабликом и ушел в мир анфан терриблей, ужасных детей. Этим детям около 40 лет и маркетологи называют их кидалтами (от kid, «дети» и adults, «взрослые»).В70-х годах каждый детсадовский праздник превращался для меня в горе. Я хотел быть звездочетом, седым стариком, который разбирается в «белых карликах», мне грезился черный с серебряными звездами балахон, колпак, тяжелые башмаки. Вместо этого воспитательница выковывала из меня зайца. Я должен был прыгать вокруг елки с ушами на голове. Уши были сделаны из подручных материалов. Я ненавидел зайцев, но прыгал.
Потом мне в руку давали дутый из пластика самосвал. Когда у самосвала отваливалось колесо, меня приписывали к грузовику. Грузовик был сделан из цельного куска дерева, и за него никто не переживал. Когда и грузовик исчезал, женщина вручала мне штампованную свистульку и я принимался неистово свистеть во дворе детского сада.
Звездочет
— А что с костюмом звездочета? Они есть в продаже?
«Профиль» — в салоне «Русское раздолье» в Сокольниках. Раздолья здесь — 50 кубических метров. Лавка посвящена всем видам переодевания. Здесь наблюдается бешенство масок, костюмов медсестер, кухарок, русалок и арестантов.
— Звездочеты закончились, — говорит менеджер салона Екатерина Уманская. — Их покупают по 10 штук в неделю, это достаточно сумасшедший спрос. Зайдите на следующей неделе.
По словам Уманской, зведочет, астроном, спайдермен — наряды, на которые положили глаз сорокалетние мужчины.
— Не подумайте, что они берут их своим детям, — втолковывает продавец. — Мужчины в примерочной — может быть, только что из цеха по переработке говядины — крутятся перед зеркалом, встают в позы настоящих спайдерменов или астрономов, они придирчивы, хотят полностью соответствовать образу. Если им подходит костюм, живот не болтается, колпак не сползает, — они заказывают впридачу наряд медсестры. Это для подруги.
Медсестра — вне конкуренции в женском отделе. Медсестра лаконична: короткое белое платье и шапочка с красным крестом.
— А что мужчинам надо? — размышляет продавец. — Чтобы за ними поухаживали, поставили им горчичник, померили температуру, погладили по голове.
«Медсестра» расходится несравненно живее прочих. Живее «секретарши», костюма женщины-милиционера, облегающей полосатой «пчелки», полупрозрачной «служанки», «гейши», «домработницы», «красной шапочки», «горничной» и «стюардессы». Милиционершу, к примеру, приобретают здесь раз в неделю.
— Неплохо также идут «школьницы» и «арестантки», — продолжает Уманская. — Мужчины играют в директоров школ и надзирателей. Значит, им нужны жертвы — школьницы и невольницы.
«Невольница» — в полной готовности. Топ, облегающие шорты, наручники, цепочка.
Мы обещали зайти за зведочетом, чтобы свести, наконец, счеты с советским детством. И это первый шаг к тому, чтобы стать кидалтом.
Зародыш кидалта
По мнению историка, исследователя игр и игрушек реставратора Сергея Романова, в СССР тяга к маскараду, к изменению личности всегда пресекалась.
— Советский человек не должен был прятать лицо за венецианской маской или наряжаться в колдунов, магов, звездочетов, Зорро и Бэтменов, — объясняет Романов. — Потому что лицо советского человека было прекрасно по определению. Карнавал выдавался микродозами — на «голубых огоньках» и детских елках. Вы замечали, как угловато, нелепо смотрелись советские люди в масках? Обратите внимание, маска не скрывала лицо советского человека. Она просто не могла этого сделать. Когда на официозном «Огоньке» министр тяжелой промышленности надевал маску, было видно, что это министр тяжелой промышленности в маске министра тяжелой промышленности. Более того, он и сам тяготился ею. И поэтому выглядел вертляво, как гейша в церкви, обильно потел и пытался от маски избавиться. Или Игорь Кириллов — я помню, что ему разрешалось быть в маске только первые несколько минут «Огонька». Лицо советского человека — это Полярная звезда. Никакие облака ее не скроют.
Идея перевоплощения человека в советских руководителях вызывала тошноту. Хлебороб, механизатор, начальник отдела по ремонту экскаваторов — все они отличались распахнутыми лицами. В фильме про метания агронома отрицательный персонаж носит солнцезащитные очки. Подчеркивается, что «он в черных очках — потому что все время лжет».
— Разумеется, и карнавальные костюмы купить было невозможно, — говорит Сергей Романов. — Чтобы не выглядеть идиотом в детском саду, накануне Нового года мамы мальчиков, к примеру, начинали активный поиск ушей и хвостов. Ушей не было. И для того, чтобы сделать из ребенка зайца, приходилось распарывать старые плюшевые игрушки или делать каркас из припоя, а плоть — из свернутых простыней.
Романов утверждает, что нынешние кидалты рождались именно так: прыгая по линолеуму в тесной шапке с заячьими ушами из простыней.
— Я и сам кидалт, — неожиданно продолжил игрушечный король. — Не доиграл в детстве. Игрушки мои были преисполнены идеологией, поэтому не радовали. Игрушка была воплощением невозможного: когда в Узбекистане умели читать 5% людей, появилась фигурка девочки-узбечки с книжкой под мышкой. Когда наркома пищевой промышленности Анастаса Микояна распинали за то, что пролетарий забыл вкус говядины и свинины, у меня дома появились игрушки жирных свиней и телят. В глубоком детстве мне пришлось играть в пограничника Карацупу и Дзержинского. Дзержинского выпустили на основательной подставке. С ним можно было возиться по полу — он никогда не падал. Его подставка не позволяла просто так свалить его с ног.
— Тогда Ленин должен был быть просто привинчен к полу?
— Из Ленина крайне неохотно делали игрушку, — уверяет Романов. — Был проект сделать заводного Ленина на броневике, но идею посчитали вторжением в сферу небожителей.
Второй шаг в кидалты — вспомнить советские игрушки.
Мозг кидалта
Сергей Романов игрушек не выпускает из рук. Но при этом он не настоящий кидалт. На кафедре нейро- и патопсихологии психфака МГУ «Профилю» препарировали мозг истинного кидалта.
Кидалт — мужчина в полном расцвете сил. Ему от 30 до 40 лет. Он смотрит мультфильмы, он живет в виртуальном поле онлайн-игр, покупает бесполезные вещи.
Кидалт — эскапист. Он бежит в мир иллюзий: Гарри Поттер, Шрек, доктор Кац — неврастеничный психотерапевт из одноименного мультфильма.
Кидалт знает языки, он часто идиотически выглядит, его время — ночь. Он разведен. Дети кидалта — это его соперники, повод для ревности. Кидалт мил, неиспорчен. Кидалт может смотреть на вещи отстраненно, как ребенок, впервые увидевший эскаватор и подумавший, что это жук. Окружающие кидалта люди — это зануды, нытики, мозгоклюи, мерзкие, душные, отвратительные черви. Кидалт может забыть прийти на работу. Он опаздывает, но не со зла. При встрече он может отчитать некидалта за то, что его не разбудили. Для кидалта фраза «я проспал» — уважительная причина.
Психолог Алекс Калькутта в исследовании кидалтизма утверждает, что для кидалта страх смерти — главная мотивация. Современные кидалты боятся умереть куда больше, чем боялись смерти их деды. Кидалт в игрушках видит бессмертие. Кидалт неудовлетворен своим детством. Он недоиграл, недокричал, недопаясничал. Ему чихать на политику, на СПС, Единую Россию, на Путина, на преемников.
И я буду король
Договариваться с ним о встрече — дело бесполезное. Кидалт чихать хотел на встречи. Поэтому к московскому кидалту мы поехали домой. Гоша когда-то занимался страшными машинами, выравнивающими асфальт. Он даже ходил в галстуке и руководил коллективом из 10 сотрудниц. Теперь он устал от асфальта и прямых линий. Он ходит с мятой сумкой с гербом Албании, но в основном сидит в виртуальном мире. У него идеальный английский. Но язык кидалта неподражаем.
— Конечно, смерти я боюсь — говорит он. — Не так давно руководство моей онлайн-игры оштрафовало родственников умершего игрока за то, что они перепродали его ник другому человеку. Ник умершего игрока остается за ним.
Он вскакивает утром. Будильник звенит для одной цели — Гоше необходимо устроиться на работу. То есть, устроить на виртуальную работу в виртуальном мире свое цифровое альтер-эго.
— Пришло время перцу устроить жизнь, — обясняет он. — Так, нужно поднять производственный уровень, поэтому работа должна быть творческой. Я пока спал — сон это же и есть смерть — пока я спал, мои производственные объекты могли перейти под чужой контроль. Я «пробью» это сейчас…
— Пожалуй, тебе действительно никак не умереть! На кого оставишь все это хозяйство?
— В том-то и дело. Войны синдикатов — это немаловажная вещь в моей жизни. Дневное время, когда все наши союзники из синдиката не в сети по причине разных часовых поясов, я не могу нападать на недвижимость и зарабатывать ПТС. Качаюсь на аутленде с дурацкими поками. Я получаю экипировку и уровень владения оружием.
Он едва заметно уворачивается от пули. Головой вертит.
— Я взял снайперскую винтовку, хочу взять гранатомет, чтоб бегать шахидом. Недавно купил фабрику по производству снайперской винтовки Драгунова, морочусь на завоз ресурсов на фабрику и продажу винторезов в магазины. Скоро придется вложить еще $100, чтобы взять максимальную кемперку на 26 ходов чтоб крушить именные пулики. Ибо, старик, именной пулик стоит $2600, а моя кемперка обойдется в $80, и я буду король. А если еще на ауте у поков надыбаю мод на нее +2 к дальности. Это моя цель.
Друг Гоши (персонаж шифруется) продал свой бизнес и внес $80 000 в игру. У друга Гоши был свой автосервис.
Гоше — 38 лет.
— В виртуальном мире я демиург, — говорит он. — Я волен убивать, миловать, я свободен в принятии решений. Ты — раб. А я — творец. В этом разница между нами. И еще я понял, что выживание в виртуальном мире — хлопотное дело. Поэтому пришлось отвлечься от мира реального.
И это третий шаг навстречу кидалтам.
Побег из кидалтов
«Господа! Я проживаю в маленьком городке Московской области. У меня есть мечта — японский спортивный Мотоцикл. В связи с тяжелым финансовым положением и отсутствием реального зароботка, у меня нет возможности купить даже старенький Мотоцикл. Помогите брату фанату, не дайте умереть мечте! У кого есть возможность, подарите «японца». Звоните: 807376…. Жду».
Этот крик души висит на форуме мото-яппи. В среде мото-яппи кидалтов больше, чем где бы то ни было. «Детское» послание с просьбой подарить мотоцикл здесь — нормальное явление.
Полтора десятка лет назад Владимир Шевцов уже шел вразрез с деревенской средой. Яппи он стал в селе Сазоново на юге Московской области. Тогда это выглядело так: брюки со стрелками, стеганая телогрейка. Каждый день он выезжал на центральную улицу Сазоново на мотоцикле «Ява» с американским флагом. Деревенские не любили Шевцова, называя его «бабьим хрюслом». Теперь его досуг — кофе с минералкой в «Пирамиде» на Пушкинской площади и Honda X11 за 15 тысяч долларов.
— Мотоцикл — это мое все! — говорит он. - На нем я чувствую себя уверенным, крутым персонажем истории. Когда я слезаю с мотоцикла, то превращаюсь в беспомощного ребенка.
Когда он оказывается на земле, яппи и кидалта Шевцова подстерегают опасности. Раньше были регулярные мордобои с «ночными волками». Волки считают мото-яппи пижонами. Почему-то они уверены, что мото-яппи не разбираются в устройстве мотоцикла.
Шевцов занимался мясом. Начинал в отделении скотобойни, где, замороженные, на крюках, висят туши убитых зверей. До недавнего времени его заботило мясо. Он даже успел поработать в руководстве крупной московской мясной компании. Но потом впал в детство. Из прошлой жизни у него остался лишь постоянный сладковатый запах крови в носу и фотография с Черномырдиным в мясном интерьере.
— Я ничего не соображаю во внутренностях своего байка, — говорит Владимир. — Это мне и не нужно. В определенном смысле японские мотоциклы — тупая техника: ездишь на нем, ездишь, он не ломается. Человеческие руки ему вообще не нужны. И мне это по душе.
Шевцов смотрит мультфильмы по каналу 2х2. Про робокопов, про семейку психотерапевта доктора Кац. Он утверждает, что ему не нужна еда, секс, жена. Только скорость и мультфильмы. Он ломал себе кости 13 раз. Он встает в 9 утра в своей квартире на Юго-Западе, цыплячьей походкой (тело привыкло к кожаному сиденью) добирается до кухни, быстро выпивает кофе и уезжает на МКАД.
— Я ненавижу московскую зиму, — говорит бывший мясник. — Я опять без мотоцикла, боюсь, буду раздавлен социумом. Кидалт? Нет, когда я на мотоцикле, я взрослый.
Законченные кидалты
Мекка серьезных кидалтов — салон дизайнера-модельера Маши Цигаль. Здесь инфантильный сказочный мир, здесь розовый и лиловый — главные цвета. Зеленое платье-лягушка, кроссовки с цветочками, рюшки, помпоны, шапки с невероятными ушами.
В салон заходит старушка.
— Это детская одежда?
— Нет, мы не торгуем детскими вещами.
— Что вы мне говорите? — пожилая женщина в гневе. Она чувствует подвох. — Как не детская? А это платье?
— Нет же, это взрослая детская одежда.
— Я вам не позволю голову бабке дурить. Это детские вещи. Мне нужно что-то для годовалой девочки.
— У нас нет ничего на годовалых. Здесь одеваются взрослые.
— Не надо смеяться над старухой. Какая же взрослая одежда. Вы когда-нибудь были в Австралии или Новой Зеландии?
— Нет.
— Так вот и поучитесь у них, как следовало бы торговать. Просто ни в какие ворота!
Старуха чувствует себя обманутой. Она ворчит, закрывая дверь:
— Продают детские вещи и дурят народ.
Постоянный клиент Цигаль — бизнесмен Евгений Чичваркин, председатель совета директоров «Евросети». Кидалт Чичваркин на вечеринку с дресс-кодом black tie (смокинг, бабочка, черные, не лаковые туфли) пришел в спортивной куртке с капюшоном, красного цвета с золотыми лампасами на штанах. По мнению Маши Цигаль, инфантильный стиль в одежде не теряет актуальности:
— Мы устали от серьезности, взрослые успешные люди хотят обратно в детство. Хотят, чтобы их опять одевала мама. А что это такое: мягкость, тепло, большие рукавицы на резинках, пушистые шапки и мелочь на мороженое.
В США по данным на октябрь 2007 года — 7 миллионов человек считают себя кидалтами. «Взрослятами». Сколько их в стране с мягким женским именем Россия — не знает пока никто.
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
