Архивная публикация 2001 года: "Капитальная амнистия"
Россия вместе с Филиппинами и Науру состоит в черных списках FATF -- Международной организации по борьбе с легализацией "грязных" денег. Положение должен изменить принятый Госдумой на прошлой неделе во втором чтении закон о противодействии отмыванию доходов, полученных преступным путем. Содержание и последствия вступления в силу этого документа комментирует председатель комитета Госдумы по кредитным организациям Александр ШОХИН.Александр Шохин: Еще в начале нынешнего года, когда закон о противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, был вынесен на обсуждение, вокруг него было много шума. Больше всего писали и говорили о том, что создающийся новый орган -- финансовая разведка -- станет суперсиловой структурой, которая будет контролировать каждый шаг не только нечестных, но и честных налогоплательщиков.
Сейчас, когда закон прошел второе чтение, стало ясно, что финансовая разведка будет, как и в большинстве стран мира, несиловой структурой (то есть не получит права вести оперативно-розыскную деятельность). Ее основная функция -- сбор и обработка информации и, возможно, дальнейшие поручения силовым структурам, если будут обнаружены нарушения и преступления. Мы существенно сузили полномочия этой структуры, и она теперь уже никоим образом не может восприниматься как всесильный и всезнающий монстр.
"Профиль": Кому будет подчиняться эта служба и какими функциями ее наделили по закону?
А.Ш.: Вначале предполагалось, что финансовая разведка будет подразделением Минфина. Однако в соответствии с законом она останется самостоятельной и независимой, но курировать ее будет министр финансов. Что касается функций, то изначально предполагалось, что эта разведка будет иметь возможность контролировать абсолютно все финансовые операции как юридических, так и физических лиц. Мы существенно ограничили круг ее полномочий -- она будет заниматься только операциями, связанными с отмыванием преступных доходов.
"П.": То есть?
А.Ш.: По этому поводу достаточно много спорили. В итоге мы решили считать "грязными" лишь деньги, полученные от заведомо преступной деятельности, к которой во всем мире относят незаконную торговлю оружием, наркотиками, доходы от проституции и терроризма. Задача состояла в том, чтобы создать ситуацию, когда эти деньги по определению не смогут попасть в легальный оборот. Очень важно, что за скобки были вынесены доходы от сугубо налоговых преступлений.
"П.": То есть налоги теперь можно не платить?
А.Ш.: Речь о другом. Мы считаем, что неправильно ставить налоговые преступления, то есть попросту неуплату налогов, на одну доску с доходами, скажем, от торговли наркотиками.
Мы попытались создать законную возможность легализации тех денег, с которых ранее не были уплачены налоги. Например, сейчас мы либерализовали подоходный налог. Мы собираемся внести изменения в Уголовный кодекс и ряд других законов, которые дали бы возможность гражданам указать в своих налоговых декларациях за 2001 год те деньги, с которых налоги не были уплачены ранее. Заплатить с них 13% и таким образом их легализовать. Кроме того, банки в будущем году не будут подвергаться наказанию, если они не сообщат в соответствующие органы о деньгах клиентов, полученных от налоговых преступлений.
"П.": А за что их будут наказывать?
А.Ш.: Банки по закону участвуют в обязательном контроле. То есть обязаны сообщать финансовой разведке о всех операциях по счетам свыше $20 тысяч согласно списку, приведенному в законе. Они также обязаны в соответствии с инструкцией ввести правила внутреннего контроля и отслеживать все необычные и подозрительные сделки. Если анализ показывает, что эти сделки связаны с "грязными" деньгами, они должны сообщать о них финансовой разведке.
"П.": Что такое "необычная сделка"?
А.Ш.: Это определение мы, честно говоря, списали из рекомендаций FATF. Это операции, не имеющие очевидного экономического смысла: дробные сделки, то есть серия одинаковых операций, запутанные сделки, когда непонятно, кто и для чего платит деньги и т.п.
По правительственной версии сообщать можно и нужно было обо всех подозрительных сделках. Мы же лишили банки возможности произвольно "стучать" в компетентные органы. То есть это не даст банкам бороться с конкурентами с помощью финансовой разведки. А так как мы не наказываем банки за недонесение, они не будут усердствовать и создавать лишние преграды для нормального бизнеса.
То есть банки могут сообщать о подозрительной сделке лишь при наличии четких, определенных в инструкции оснований.
"П.": Ваши оппоненты утверждают, что закон принимается под давлением FATF и наших западных партнеров. Насколько велико это давление?
А.Ш.: С июня прошлого года мы находимся в черных списках FATF. В июне этого года в отношении трех стран: России, Филиппин и Науру -- была принята резолюция, указывающая на то, что законодательство в этих государствах не приведено в соответствие с международными нормами. Что дает основания ввести против этих стран соответствующие меры -- в основном речь идет о блокировании счетов российских компаний и банков за рубежом. За последний год некоторые "движения" в наш адрес уже были предприняты. Например, были закрыты те счета российских компаний и банков, по которым не проводились операции. Это пока не сказалось на деятельности компаний, но было "первым звоночком". Дальше может быть и хуже, особенно если последуют прямые рекомендации FATF и национальных органов.
Между прочим, в прошлом году Федеральная резервная система США уже выпустила инструкцию, по которой банки должны особенно тщательно проверять российских чиновников и государственных деятелей и их доверенных лиц при открытии счетов и операциях с ними.
"П.": Принятие закона означает выход России из черного списка?
А.Ш.: Нет, не означает. FATF планирует прислать в сентябре свою миссию, которая будет проверять не только собственно принятие закона, но и меры по его реализации -- создание органа, ответственного за контроль над "отмыванием" денег (речь идет о финансовой полиции.-- "Профиль"), схему его финансирования -- то есть наличие соответствующей строки в бюджете, наличие необходимых нормативных актов и т.д.
"П.": Много ли поправок в другие законы нужно будет принять, чтобы работал закон о противодействии легализации?
А.Ш.: Сейчас речь идет о принятии поправок в УК, УПК и т.п. Есть опасность, что их в эту сессию мы принять уже не успеем. Тогда в сентябре с FATF могут возникнуть проблемы. Норма о налоговой амнистии -- возможность вписать в декларацию от 2001 года средства, с которых не были уплачены налоги в прошлом?-- содержится именно в этих поправках.
"П.": Считаете ли вы, что такая норма действительно приведет к повальному "покаянию" граждан?
А.Ш.: Такая амнистия в Казахстане дала бюджету $150 млн. за месяц.
В России эти суммы могут измеряться миллиардами и десятками миллиардов. Понятно, что люди, которые вдруг задекларируют в 2001 году очень серьезные деньги, привлекут к себе внимание компетентных органов. То есть очевидно, что им придется доказывать, что деньги получены именно от налоговых, а никаких иных преступлений. Думаю, что далеко не все захотят это делать. Но наша задача состоит в том, чтобы обозначить такую возможность, продекларировать амнистию, дать гарантии через закон.
"П.": Есть ли гарантии, что налоговые органы не отомстят такому "честному" налогоплательщику?
А.Ш.: Понятно, что возможность "отомстить" у налоговиков всегда есть. И нельзя защитить законом от повышенного внимания налоговой инспекции. Это вопрос создания нормального налогового климата, который может решить только президент и повышение прозрачности работы правоохранительных и налоговых органов.
Россия вместе с Филиппинами и Науру состоит в черных списках FATF -- Международной организации по борьбе с легализацией "грязных" денег. Положение должен изменить принятый Госдумой на прошлой неделе во втором чтении закон о противодействии отмыванию доходов, полученных преступным путем. Содержание и последствия вступления в силу этого документа комментирует председатель комитета Госдумы по кредитным организациям Александр ШОХИН.Александр Шохин: Еще в начале нынешнего года, когда закон о противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, был вынесен на обсуждение, вокруг него было много шума. Больше всего писали и говорили о том, что создающийся новый орган -- финансовая разведка -- станет суперсиловой структурой, которая будет контролировать каждый шаг не только нечестных, но и честных налогоплательщиков.
Сейчас, когда закон прошел второе чтение, стало ясно, что финансовая разведка будет, как и в большинстве стран мира, несиловой структурой (то есть не получит права вести оперативно-розыскную деятельность). Ее основная функция -- сбор и обработка информации и, возможно, дальнейшие поручения силовым структурам, если будут обнаружены нарушения и преступления. Мы существенно сузили полномочия этой структуры, и она теперь уже никоим образом не может восприниматься как всесильный и всезнающий монстр.
"Профиль": Кому будет подчиняться эта служба и какими функциями ее наделили по закону?
А.Ш.: Вначале предполагалось, что финансовая разведка будет подразделением Минфина. Однако в соответствии с законом она останется самостоятельной и независимой, но курировать ее будет министр финансов. Что касается функций, то изначально предполагалось, что эта разведка будет иметь возможность контролировать абсолютно все финансовые операции как юридических, так и физических лиц. Мы существенно ограничили круг ее полномочий -- она будет заниматься только операциями, связанными с отмыванием преступных доходов.
"П.": То есть?
А.Ш.: По этому поводу достаточно много спорили. В итоге мы решили считать "грязными" лишь деньги, полученные от заведомо преступной деятельности, к которой во всем мире относят незаконную торговлю оружием, наркотиками, доходы от проституции и терроризма. Задача состояла в том, чтобы создать ситуацию, когда эти деньги по определению не смогут попасть в легальный оборот. Очень важно, что за скобки были вынесены доходы от сугубо налоговых преступлений.
"П.": То есть налоги теперь можно не платить?
А.Ш.: Речь о другом. Мы считаем, что неправильно ставить налоговые преступления, то есть попросту неуплату налогов, на одну доску с доходами, скажем, от торговли наркотиками.
Мы попытались создать законную возможность легализации тех денег, с которых ранее не были уплачены налоги. Например, сейчас мы либерализовали подоходный налог. Мы собираемся внести изменения в Уголовный кодекс и ряд других законов, которые дали бы возможность гражданам указать в своих налоговых декларациях за 2001 год те деньги, с которых налоги не были уплачены ранее. Заплатить с них 13% и таким образом их легализовать. Кроме того, банки в будущем году не будут подвергаться наказанию, если они не сообщат в соответствующие органы о деньгах клиентов, полученных от налоговых преступлений.
"П.": А за что их будут наказывать?
А.Ш.: Банки по закону участвуют в обязательном контроле. То есть обязаны сообщать финансовой разведке о всех операциях по счетам свыше $20 тысяч согласно списку, приведенному в законе. Они также обязаны в соответствии с инструкцией ввести правила внутреннего контроля и отслеживать все необычные и подозрительные сделки. Если анализ показывает, что эти сделки связаны с "грязными" деньгами, они должны сообщать о них финансовой разведке.
"П.": Что такое "необычная сделка"?
А.Ш.: Это определение мы, честно говоря, списали из рекомендаций FATF. Это операции, не имеющие очевидного экономического смысла: дробные сделки, то есть серия одинаковых операций, запутанные сделки, когда непонятно, кто и для чего платит деньги и т.п.
По правительственной версии сообщать можно и нужно было обо всех подозрительных сделках. Мы же лишили банки возможности произвольно "стучать" в компетентные органы. То есть это не даст банкам бороться с конкурентами с помощью финансовой разведки. А так как мы не наказываем банки за недонесение, они не будут усердствовать и создавать лишние преграды для нормального бизнеса.
То есть банки могут сообщать о подозрительной сделке лишь при наличии четких, определенных в инструкции оснований.
"П.": Ваши оппоненты утверждают, что закон принимается под давлением FATF и наших западных партнеров. Насколько велико это давление?
А.Ш.: С июня прошлого года мы находимся в черных списках FATF. В июне этого года в отношении трех стран: России, Филиппин и Науру -- была принята резолюция, указывающая на то, что законодательство в этих государствах не приведено в соответствие с международными нормами. Что дает основания ввести против этих стран соответствующие меры -- в основном речь идет о блокировании счетов российских компаний и банков за рубежом. За последний год некоторые "движения" в наш адрес уже были предприняты. Например, были закрыты те счета российских компаний и банков, по которым не проводились операции. Это пока не сказалось на деятельности компаний, но было "первым звоночком". Дальше может быть и хуже, особенно если последуют прямые рекомендации FATF и национальных органов.
Между прочим, в прошлом году Федеральная резервная система США уже выпустила инструкцию, по которой банки должны особенно тщательно проверять российских чиновников и государственных деятелей и их доверенных лиц при открытии счетов и операциях с ними.
"П.": Принятие закона означает выход России из черного списка?
А.Ш.: Нет, не означает. FATF планирует прислать в сентябре свою миссию, которая будет проверять не только собственно принятие закона, но и меры по его реализации -- создание органа, ответственного за контроль над "отмыванием" денег (речь идет о финансовой полиции.-- "Профиль"), схему его финансирования -- то есть наличие соответствующей строки в бюджете, наличие необходимых нормативных актов и т.д.
"П.": Много ли поправок в другие законы нужно будет принять, чтобы работал закон о противодействии легализации?
А.Ш.: Сейчас речь идет о принятии поправок в УК, УПК и т.п. Есть опасность, что их в эту сессию мы принять уже не успеем. Тогда в сентябре с FATF могут возникнуть проблемы. Норма о налоговой амнистии -- возможность вписать в декларацию от 2001 года средства, с которых не были уплачены налоги в прошлом?-- содержится именно в этих поправках.
"П.": Считаете ли вы, что такая норма действительно приведет к повальному "покаянию" граждан?
А.Ш.: Такая амнистия в Казахстане дала бюджету $150 млн. за месяц.
В России эти суммы могут измеряться миллиардами и десятками миллиардов. Понятно, что люди, которые вдруг задекларируют в 2001 году очень серьезные деньги, привлекут к себе внимание компетентных органов. То есть очевидно, что им придется доказывать, что деньги получены именно от налоговых, а никаких иных преступлений. Думаю, что далеко не все захотят это делать. Но наша задача состоит в том, чтобы обозначить такую возможность, продекларировать амнистию, дать гарантии через закон.
"П.": Есть ли гарантии, что налоговые органы не отомстят такому "честному" налогоплательщику?
А.Ш.: Понятно, что возможность "отомстить" у налоговиков всегда есть. И нельзя защитить законом от повышенного внимания налоговой инспекции. Это вопрос создания нормального налогового климата, который может решить только президент и повышение прозрачности работы правоохранительных и налоговых органов.
ВЛАДИМИР ЗМЕЮЩЕНКО
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
