Архивная публикация 2000 года: "Каравай -- истории"

Как это скажется на зерновом рынке? Или попросту: подорожает ли в результате хлеб?Очеловечивание скотов

Уборка урожая закончилась. Похоже, закончилась хорошо, потому что зерна в России собрали много. Но никто точно не знает, сколько именно.

По данным официальной статистики, валовой сбор зерна в 2000 году составил 65 млн. тонн. С прошлого года осталось примерно 4,5 млн. тонн. При этом потребности наши составляют 75 млн. тонн. Соответственно, если исходить из официальных данных, зерна в стране не хватает и снова придется обращаться за помощью к Западу.

Однако не все так трагично. По данным независимых аналитиков и зерновых трейдеров, валовой сбор составил более 75 млн. тонн, что соответствует нашим потребностям. Причем из-за того, что погода в этом году была благоприятной, процент продовольственного зерна в валовом сборе выше, чем в прошлом,-- его собрано более 40 млн. тонн при том, что потребность составляет 36--37 млн. То есть образуется даже некоторый излишек.

Фуражного зерна, наоборот, собрано менее 32 млн. тонн при потребности в 35 млн. То есть либо скот будет сильно недокормлен, либо придется скармливать ему "человеческую" пшеницу. Но даже в последнем случае резервные запасы превысят потребности примерно на 1 млн. тонн.

Кроме того, ряд уральских и сибирских регионов традиционно покупают пшеницу в Казахстане. Это экономически более выгодно, чем везти ее, например, из Ставрополья. Объемы такого традиционного импорта оцениваются в 3 млн. тонн в год.

Но даже если не учитывать "казахский фактор", зерна нам хватит и с голоду мы не умрем. Правда, для того чтобы ситуация на зерновом рынке оставалась стабильной, необходимо наличие переходящего запаса зерна в объемах не менее 10% от годовой потребности. То есть 7,5 млн. тонн. Поэтому 6,5 млн. тонн придется все-таки где-то изыскивать.

Наличие переходящего остатка важно не только исходя из принципа продовольственной безопасности, возникновения чрезвычайных ситуаций и т.п. Дело в том, что запасы зерна распределены по территории страны неравномерно, и если нет излишков, вполне возможен дефицит его в тех или иных областях, а отсюда -- ажиотажный спрос, спекулятивная игра трейдеров и т.п. Все это, очевидно, не лучшим образом скажется как на карманах, так и на нервной системе простых граждан. А очереди за хлебом вряд ли порадуют большинство наших действующих политиков.

По-хорошему, формированием переходящих запасов должно заниматься правительство. Потому что такая забота о рядовом гражданине не входит в сферу интересов коммерческих структур. Пока в проекте бюджета нет строки, подразумевающей бюджетное финансирование такой программы. Но, как показывает опыт прошлых лет, в том числе неурожайного 1999-го, при возникновении соответствующей необходимости деньги у властей всегда находятся.

Колос-невидимка

Тот факт, что зерна нам хватит, безусловно, обнадеживает. Однако есть еще один вопрос: можно ли считать нынешний урожай, который более чем на 20 млн. тонн выше прошлогоднего, действительно хорошим?

Средняя урожайность по стране в этом году не превышает 20 центнеров с гектара. Даже в самых благоприятных с точки зрения климата регионах -- Ставропольском и Краснодарском краях -- урожайность редко превышает 40 центнеров. При том, что в США, в подобных же климатических условиях, собирают более 60 ц. Объяснение простое: за последние 10 лет внесение минеральных удобрений у нас сократилось почти в 4 раза, обеспечение техникой составляет не более 50% от нормы.

Кроме того, все научно-исследовательские институты, которые до перестройки занимались селекционной работой, сдали свои площади под офисы и благополучно отправились зарабатывать на жизнь челночным бизнесом или частным извозом. Поэтому та пшеница, которую сеют сейчас где-нибудь на Урале, возможно, приспособлена к произрастанию в штате Кентукки, но на Урале почему-то растет плохо.

Ни на удобрения, ни на технику, ни на нормальные семена банально не хватает денег. И именно в нехватке денег -- основная причина, по которой так разнятся официальные и экспертные данные по собранному урожаю.

Опыт последних нескольких лет говорит о том, что хозяйства скрывают не менее 10%, а иногда и до 20% убранного урожая. Отследить эти процессы практически невозможно. Сельскохозяйственное производство хуже всего поддается учету и контролю. Зерно не исчезает с рынка, но не фигурирует ни в каких официальных документах. Хозяйства продают его напрямую трейдерам, за "наличку" и по рыночной цене.

Делают они это по нескольким причинам. Во-первых, чтобы не платить налоги. Нет урожая -- нет прибыли -- нет налогов. Во-вторых, чтобы получить на руки "живые" деньги. Дело в том, что собранный урожай часто им уже не принадлежит. Хозяйства отдают его трейдерам в счет отпущенного им авансом весной горючего, в счет предоставленных на покупку семян кредитов и т.п. Понятно, что в этих условиях укрыть часть урожая, как говорится, сам Бог велел.

Именно за счет сокрытия зерна и образуются те неучтенные 10 млн. тонн, которых как бы не хватает для покрытия собственных потребностей.

И такое положение, судя по всему, будет сохраняться еще долго. Просто потому, что наш зерновой рынок еще очень далек от того, чтобы его на полном основании можно было назвать цивилизованным.

Хлебопродавцы

Один из самых известных в России зерновых трейдеров, предпочитающий не афишировать своего имени, любит тестировать новых знакомых вопросом: как называется самая большая частная (не акционерная) компания в мире? Как правило, не угадывает никто. Оказывается, компания называется "Каргилл", и ее основным бизнесом является торговля зерном.

Зерновые трейдеры -- это крайне закрытые, почти подпольные структуры, большинство из которых принадлежат одному-двум физическим лицам. Лица эти мало кому известны. Обороты компаний держатся в строгом секрете. Норма прибыли также остается тайной. Однако, по оценкам специалистов, сопоставима с нормой прибыли в сырьевых отраслях.

До прошлого года самые крупные трейдеры обитали в Москве. Они контролировали основные потоки зерна. Часть из них активно занималась реализацией гуманитарной помощи и, естественно, отлично себя чувствовала.

Другая часть трейдеров имела "особые" отношения с региональными властями, что давало им эксклюзивные условия для работы в отдельных регионах -- именно они покупали зерно по дешевке под кредиты. Наиболее мелкие компании занимались "пиратской" скупкой зерна в регионах.

В последние год-два ситуация существенно поменялась. Региональные трейдеры укрепили свои позиции и стали не менее влиятельными, чем московские. Ряд крупных компаний перенесли свои офисы в зернопроизводящие регионы. А отсутствие гуманитарного зерна существенно ударило по бюджету некоторых представителей московского "крупняка".

На зерновом рынке появились и новые игроки. Прежде всего это дочерние предприятия крупных сырьевых компаний, таких как "ЛУКойл", "Межрегионгаз", "Славнефть" и т.п., которые проявляют заинтересованность в аграрных рынках.

В случае с нефтяными компаниями все совершенно понятно. Они так или иначе включены в зерновой бизнес просто потому, что, так же как и трейдеры, авансируют сельхозпроизводителя горюче-смазочными материалами. Понятно, что в отличие от трейдеров нефтяники могут предложить производителю значительно более выгодные условия. Ведь горючее обходится им по себестоимости. Кроме того, в последнее время, когда цены на нефть и нефтепродукты существенно выросли, у нефтяников появилось довольно много свободных средств, которые они охотно вкладывают в прибыльный зерновой бизнес.

Как уже говорилось выше, сельхозпроизводство тяжело поддается учету. Поэтому в последнее время трейдеры начали активно участвовать в процессе производства. Те из них, кто обладает свободными средствами, начинают фактически скупать хозяйства, авансировать производителя не только топливом, но и удобрениями. Закупать у крупных западных компаний импортную технику и, таким образом, повышать урожаи и увеличивать собственную прибыль.

Так что вполне вероятно, что в ближайшие год-два в ряде зернопроизводящих регионов возникнут мощные хозяйства, имеющие возможность обеспечить производителя техникой, семенами, удобрениями и урожаями на уровне американских коллег. Правда, вкладываться в сельхозугодья без необходимой законодательной базы (Земельный кодекс ведь так до сих пор не принят) рискуют далеко не все.

Вот такой вышины, вот такой ширины

Довольно высокий урожай нынешнего года и опыт неурожайного прошлого существенно повлияли на ценовую ситуацию на зерновом рынке. В июле--августе цены на зерно упали в среднем на 30--35%, при том, что в прошлом году в тот же период они выросли на 6--10%. Цены на зерно, естественно, влияют на цены на муку. Обычно динамика мучных цен совпадает с зерновыми, запаздывая на 1--1,5 месяцев. То есть осенью следует ожидать некоторого снижения стоимости муки. Кроме того, трейдеры готовятся к обычному повышению цен на зерно в декабре--январе. Они резервируют существенные объемы зерна, надеясь на взлет цен. Однако именно тот факт, что трейдеры резервируют зерно "на черный день", может предотвратить существенное зимнее подорожание, так как запасы трейдеров, которые не могут лежать мертвым грузом, его компенсируют.

Не секрет, что стоимость зерна составляет существенную часть себестоимости хлеба. Однако колебания цен на зерновом рынке практически не сказываются на ценах на хлеб. Это объясняется тем, что в абсолютном большинстве регионов губернаторы субсидируют производителей хлебобулочных изделий, что позволяет удерживать цены на стабильном уровне.

Догоним и перегоним

Снижение цены на зерно и снятие запрета на экспорт зерна, осуществленное в этом году, открывают перед нашими производителями некоторые экспортные возможности.

До нынешнего года экспорт зерна из России в Европу был невыгоден. Российское зерно в прошлом году стоило $117 за тонну, при том, что на лондонской бирже цена не превышала $100 за тонну. Сейчас российское зерно стоит около $104, и, если прибавить к этому железнодорожный тариф и 5-процентную экспортную пошлину, становится понятно, почему в Европу продать наше зерно не удастся. Однако в нынешнем году в связи с неурожаем на Украине Россия, возможно, будет вывозить туда незначительные объемы зерна.

Так что, несмотря на пессимизм министра сельского хозяйства, наша страна впервые за многие годы из импортера может превратиться в экспортера хлеба.

Крупнейшие российские трейдеры зерна*

* По данным Института конъюнктуры аграрного рынка.

Доля производства основных зерновых культур*

* По данным Института конъюнктуры аграрного рынка.

ВЛАДИМИР ЗМЕЮЩЕНКО