Архивная публикация 2000 года: "Конец связи"
Об этом "Профилю" рассказал министр по антимонопольной политике и поддержке малого предпринимательства Илья ЮЖАНОВ.Определение тарифов естественных монополий -- а стационарная телефонная связь в России является именно таковой -- входит в прямую компетенцию нашего министерства.
Какие факторы мы учитываем, меняя тарифы? Согласно закону о естественных монополиях, мы должны делать стоимость услуг такими, чтобы они, во-первых, покрывали издержки монополистов, то есть не были ниже себестоимости. Во-вторых, в тарифах должен быть заложен такой уровень рентабельности, который позволял бы монополисту не только поддерживать свои производственные мощности в нормальном состоянии, но и оставлять средства хотя бы для минимального развития.
Это в полной мере относится и к телефонным тарифам, причем не только по Москве, но и по всей России.
Активно обсуждаемое повышение стоимости минуты разговора в Москве связано с тем, что этот вопрос был выведен на публичный уровень -- в прессе прозвучали резкие заявления Юрия Лужкова, который был не согласен с принятым решением. Однако корни этой проблемы лежат не в политической плоскости, а в сугубо экономической.
Дело в том, что до 1999 года тарифы на услуги телефонных сетей устанавливали местные органы власти субъектов Федерации. Понятно, что местная власть -- особенно выборная -- не могла не учитывать социальный фактор. Такое социальное давление на тарифы привело к тому, что цена услуг телефонных сетей не пересматривались годами. Даже после многократной девальвации рубля в августе 1998 года.
Наше министерство, к которому перешло право регулировать тарифы, принимает решение исходя не из популистских соображений, а на основе реального экономического анализа. Хотя социальный фактор -- прежде всего сохранение скидок для льготников -- мы обязательно учитываем.
Так вот, что показывает анализ состояния телефонных сетей в большинстве регионов России? И соответствует ли оно уровню оплаты услуг телефонистов?
Начну с печальной банальности: технический уровень наших телефонных сетей сильно устарел. Достаточно сказать, что в Москве только 16% станций оснащены современным цифровым оборудованием. По России же в целом этот показатель составляет около 35%. Хотя есть регионы, например Санкт-Петербург, где современного оборудования 50 и даже 60% -- но таких единицы.
Позволяли ли прежние тарифы не просто поддерживать АТС на нынешнем уровне технической оснащенности, но и модернизировать оборудование? Однозначно нет.
В результате мы приняли решение в два этапа повысить тарифы -- летом 1999 года и в декабре. Но даже после этих повышений мы вывели большинство местных компаний лишь на нулевую рентабельность.
Я говорю "большинство", потому что в России не существует единого тарифа. Напротив, разница в цене за услуги АТС в соседних регионах могла быть двух--трехкратной. Так, к примеру, в Перми с учетом повременной оплаты средняя семья платит за телефон 80 рублей в месяц, а в соседней Челябинской области -- 40 рублей.
Для устранения этой не совсем нормальной ситуации при формировании новых тарифов мы руководствовались зональным принципом, потому что объективно существует определенная общность по географическому признаку: Европейская часть, Уральский регион и т.д.
Кроме того, разнобой в оплате услуг у нас связан не только с географией, но и с тем, а кто, собственно, эти услуги потребляет. На протяжении всего периода реформ у нас существовало три категории плательщиков: бюджетники, население и небюджетные юридические лица. В рамках этих трех категорий осуществлялось так называемое перекрестное финансирование: за счет более высоких тарифов для небюджетных организаций удерживались низкие цены для населения, а бюджетники находились где-то посередине.
Однако такую практику нельзя назвать верной. Поэтому в рамках повышения тарифов мы провели некоторую реструктуризацию, и у нас на сегодняшний день в ряде регионов существует уже только два тарифа -- для населения и для юридических лиц без различия формы собственности.
Это абсолютно оправданная с экономической точки зрения мера. Другой вопрос, что осуществлять такой переход необходимо очень плавно и с учетом региональной специфики. О конкретных сроках распространения такого принципа оплаты на конкретные регионы мы сейчас думаем.
Ну и третий фактор, в соответствии с которым повышение тарифов было неизбежно,-- это девальвация национальной валюты в августе 1998 года. Ведь в 1997--1998 годах телефонные компании активно брали кредиты в иностранной валюте на покупку оборудования, модернизацию телефонных сетей. А после девальвации рубля оказались не в состоянии обслуживать эти кредиты, ведь потребители их услуг платят в рублях.
Исходя из этого, государство должно понимать, что если уж оно взяло на себя функцию регулирования, то регулирование должно происходить в соответствии с рыночными требованиями. Иначе отрасль будет либо топтаться на месте, либо погибнет вовсе.
Региональные телефонные компании неоднократно ставили перед министерством вопрос о повышении тарифов. Их запросы мы удовлетворили процентов на сорок пять. Так что повышение -- некий компромисс между интересами развития отрасли и платежеспособностью населения.
Конечно, не везде рост получился плавным.
Так, скажем, в Москве в процентном соотношении скачок кажется непомерно большим: 67% -- с 30 рублей до 50. На самом деле этим решением мы убрали Москву с последнего "ценового" места в России, хотя сети в Москве одни из самых старых и МГТС остро нуждается в средствах на переоснащение.
И если бы тарифы в Москве не были повышены, то через год-два Москва вполне могла бы столкнуться с ситуацией постоянных сбоев или отключений телефонных сетей.
Но даже нынешний тариф по Москве покрывает только текущие расходы, позволяет поддерживать в рабочем состоянии имеющуюся сеть, постепенно рассчитаться с долгами и построить в новых районах столицы АТС.
Таким образом, по состоянию на сегодняшний день тарифы на услуги телефонных сетей приведены к уровню себестоимости.
Отдельно скажу о введении повременной тарификации.
Это абсолютно оправданная с экономической точки зрения, а потому неизбежная мера. Уже сегодня все юридические лица в Москве работают именно по схеме повременной тарификации. Население пока нет -- просто потому, что это вызовет социальный протест. Но ведь надо учитывать и то обстоятельство, что отрасли необходимы гигантские инвестиции. Нужно прокладывать новые оптоволоконные линии. Без этого новые информационные технологии -- прежде всего Интернет -- развиваться у нас не будут.
Так что рано или поздно повременка будет введена повсеместно. Ведь в некоторых регионах, например в Перми, это уже реальность. Решение о сроках введения повременки по каждому конкретному региону мы будем принимать в зависимости от уровня технической оснащенности местных компаний. Чем больше требуется на их переоснащение средств, тем быстрее следует ввести повременную оплату. В Москве, повторю, одна из самых морально устаревших и технически изношенных сетей.
Как при этом не затормозить распространение в стране Интернета? Мы найдем соответствующие решения. Какие конкретно, говорить пока рано.
Об этом "Профилю" рассказал министр по антимонопольной политике и поддержке малого предпринимательства Илья ЮЖАНОВ.Определение тарифов естественных монополий -- а стационарная телефонная связь в России является именно таковой -- входит в прямую компетенцию нашего министерства.
Какие факторы мы учитываем, меняя тарифы? Согласно закону о естественных монополиях, мы должны делать стоимость услуг такими, чтобы они, во-первых, покрывали издержки монополистов, то есть не были ниже себестоимости. Во-вторых, в тарифах должен быть заложен такой уровень рентабельности, который позволял бы монополисту не только поддерживать свои производственные мощности в нормальном состоянии, но и оставлять средства хотя бы для минимального развития.
Это в полной мере относится и к телефонным тарифам, причем не только по Москве, но и по всей России.
Активно обсуждаемое повышение стоимости минуты разговора в Москве связано с тем, что этот вопрос был выведен на публичный уровень -- в прессе прозвучали резкие заявления Юрия Лужкова, который был не согласен с принятым решением. Однако корни этой проблемы лежат не в политической плоскости, а в сугубо экономической.
Дело в том, что до 1999 года тарифы на услуги телефонных сетей устанавливали местные органы власти субъектов Федерации. Понятно, что местная власть -- особенно выборная -- не могла не учитывать социальный фактор. Такое социальное давление на тарифы привело к тому, что цена услуг телефонных сетей не пересматривались годами. Даже после многократной девальвации рубля в августе 1998 года.
Наше министерство, к которому перешло право регулировать тарифы, принимает решение исходя не из популистских соображений, а на основе реального экономического анализа. Хотя социальный фактор -- прежде всего сохранение скидок для льготников -- мы обязательно учитываем.
Так вот, что показывает анализ состояния телефонных сетей в большинстве регионов России? И соответствует ли оно уровню оплаты услуг телефонистов?
Начну с печальной банальности: технический уровень наших телефонных сетей сильно устарел. Достаточно сказать, что в Москве только 16% станций оснащены современным цифровым оборудованием. По России же в целом этот показатель составляет около 35%. Хотя есть регионы, например Санкт-Петербург, где современного оборудования 50 и даже 60% -- но таких единицы.
Позволяли ли прежние тарифы не просто поддерживать АТС на нынешнем уровне технической оснащенности, но и модернизировать оборудование? Однозначно нет.
В результате мы приняли решение в два этапа повысить тарифы -- летом 1999 года и в декабре. Но даже после этих повышений мы вывели большинство местных компаний лишь на нулевую рентабельность.
Я говорю "большинство", потому что в России не существует единого тарифа. Напротив, разница в цене за услуги АТС в соседних регионах могла быть двух--трехкратной. Так, к примеру, в Перми с учетом повременной оплаты средняя семья платит за телефон 80 рублей в месяц, а в соседней Челябинской области -- 40 рублей.
Для устранения этой не совсем нормальной ситуации при формировании новых тарифов мы руководствовались зональным принципом, потому что объективно существует определенная общность по географическому признаку: Европейская часть, Уральский регион и т.д.
Кроме того, разнобой в оплате услуг у нас связан не только с географией, но и с тем, а кто, собственно, эти услуги потребляет. На протяжении всего периода реформ у нас существовало три категории плательщиков: бюджетники, население и небюджетные юридические лица. В рамках этих трех категорий осуществлялось так называемое перекрестное финансирование: за счет более высоких тарифов для небюджетных организаций удерживались низкие цены для населения, а бюджетники находились где-то посередине.
Однако такую практику нельзя назвать верной. Поэтому в рамках повышения тарифов мы провели некоторую реструктуризацию, и у нас на сегодняшний день в ряде регионов существует уже только два тарифа -- для населения и для юридических лиц без различия формы собственности.
Это абсолютно оправданная с экономической точки зрения мера. Другой вопрос, что осуществлять такой переход необходимо очень плавно и с учетом региональной специфики. О конкретных сроках распространения такого принципа оплаты на конкретные регионы мы сейчас думаем.
Ну и третий фактор, в соответствии с которым повышение тарифов было неизбежно,-- это девальвация национальной валюты в августе 1998 года. Ведь в 1997--1998 годах телефонные компании активно брали кредиты в иностранной валюте на покупку оборудования, модернизацию телефонных сетей. А после девальвации рубля оказались не в состоянии обслуживать эти кредиты, ведь потребители их услуг платят в рублях.
Исходя из этого, государство должно понимать, что если уж оно взяло на себя функцию регулирования, то регулирование должно происходить в соответствии с рыночными требованиями. Иначе отрасль будет либо топтаться на месте, либо погибнет вовсе.
Региональные телефонные компании неоднократно ставили перед министерством вопрос о повышении тарифов. Их запросы мы удовлетворили процентов на сорок пять. Так что повышение -- некий компромисс между интересами развития отрасли и платежеспособностью населения.
Конечно, не везде рост получился плавным.
Так, скажем, в Москве в процентном соотношении скачок кажется непомерно большим: 67% -- с 30 рублей до 50. На самом деле этим решением мы убрали Москву с последнего "ценового" места в России, хотя сети в Москве одни из самых старых и МГТС остро нуждается в средствах на переоснащение.
И если бы тарифы в Москве не были повышены, то через год-два Москва вполне могла бы столкнуться с ситуацией постоянных сбоев или отключений телефонных сетей.
Но даже нынешний тариф по Москве покрывает только текущие расходы, позволяет поддерживать в рабочем состоянии имеющуюся сеть, постепенно рассчитаться с долгами и построить в новых районах столицы АТС.
Таким образом, по состоянию на сегодняшний день тарифы на услуги телефонных сетей приведены к уровню себестоимости.
Отдельно скажу о введении повременной тарификации.
Это абсолютно оправданная с экономической точки зрения, а потому неизбежная мера. Уже сегодня все юридические лица в Москве работают именно по схеме повременной тарификации. Население пока нет -- просто потому, что это вызовет социальный протест. Но ведь надо учитывать и то обстоятельство, что отрасли необходимы гигантские инвестиции. Нужно прокладывать новые оптоволоконные линии. Без этого новые информационные технологии -- прежде всего Интернет -- развиваться у нас не будут.
Так что рано или поздно повременка будет введена повсеместно. Ведь в некоторых регионах, например в Перми, это уже реальность. Решение о сроках введения повременки по каждому конкретному региону мы будем принимать в зависимости от уровня технической оснащенности местных компаний. Чем больше требуется на их переоснащение средств, тем быстрее следует ввести повременную оплату. В Москве, повторю, одна из самых морально устаревших и технически изношенных сетей.
Как при этом не затормозить распространение в стране Интернета? Мы найдем соответствующие решения. Какие конкретно, говорить пока рано.
ДЕНИС СОЛОВЬЕВ
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
