Архивная публикация 2004 года: "Кормило власти"

Борьба с российской коррупцией будет вестить планомерно и поступательно, без всякой там "кампанейщины". Хотя бы потому, что созданному президентом Совету по борьбе с ней придется выполнять еще и функцию механизма "сдержек и противовесов" внутри президентского окружения.

Кафедра внутренних болезней

О том, что борьбе с коррупцией будет придан новый импульс, президент дал понять еще в конце прошлого года. В исторической речи на тему "прекратить истерику" по поводу ЮКОСа, произнесенной Владимиром Путиным через пару дней после ареста Михаила Ходорковского, глава государства дал поручение правительству и собственной администрации разработать предложения по созданию "специальной антикоррупционной системы".

Тогда слова президента породили серьезные опасения по поводу того, что в контексте "дела ЮКОСа" антикоррупционная "чрезвычайка", станет мощным рычагом для борьбы одного внутрикремлевского клана против другого: прощего говоря - "силовиков" с "семейными".

Однако, вопреки ожиданиям, никто из силовиков во вновь созданный Совет при президенте РФ по борьбе с коррупцией не попал (в него вошли по должности премьер-министр, спикеры обеих палат парламента, главы Конституционного, Верховного и Высшего арбитражного судов). Главой совета назначен Михаил Касьянов, хотя после ареста главы ЮКОСа злые языки утверждали, что именно премьер-министр может стать первой жертвой антикоррупционных усилий - просто потому, что одним из немногих усомнился в целесообразности "посадки" олигарха. Помогать премьеру станут его зам Борис Алешин (комиссия по противодействию коррупции) и первый замглавы президентской администрации Дмитрий Козак (комиссия по разрешению конфликтов интересов).

В окружении Дмитрия Козака дают понять, что новый орган вполне может мощным противовесом "чекистам" и Генпрокуратуре. Ведь само его создание - "это явная победа питерских технократов и либералов над питерскими же силовиками, изо всех сил стремившихся превратить Совет в пустую декорацию, а всю текущую работу замкнуть на себя". Если бы это произошло, полагают сотрудники либерального крыла администрации, борьба с коррупцией, и вправду, могла бы приобрести форму "точечных посадок" представителей конкурирующего клана. А с участием Козака она обретет системный, научно-обоснованный характер.

В итоге возник еще один механизм сдержек и противовесов внутри правящей команды. Кстати, вопреки мнению недоброжелателей, ничего общего не имеющий с предвыборным президентским пиаром. Ведь для полноценного пиара нужен громкий процесс и хотя бы один крупный коррупционер (не в смысле "много украл", а в смысле "на большом посту сидел"). А с этим - большие трудности: как с точки зрения президентской психологии, так и с точки зрения реальной политики.

Настоящих буйных мало

Психологические трудности давно известны -президент предан друзьям и милостив к бывшим врагам. Достаточно вспомнить Евгения Наздратенко (которого Путин, по слухам, обещал посадить еще в конце 90-х) или Владимира Яковлева (которому предрекали расплату за предательство Собчака) - оба получили повышение в должности. В общем, президент давно дал чиновникам понять, что он вовсе не кровожаден и совсем не любит публично ссориться.

Политический же аспект - еще более примитивен и связан с особенностями кадровый политики президента. Ведь известно, что при подборе кадров первостепенное значение Путин придает своим старым сослуживцам по питерской администрации и КГБ. Ставшая темой анекдотов опора президента исключительно "на своих", в совокупности с нескрываемой этими людьми "близостью к телу", были и будут мощными препятствиями для каких-либо сомнений в их порядочности и честности.

В общем, оказалось, что потенциальная "скамейка штрафников" крайне коротка. А некоторых высоких чинов, вполне пригодных для серьезного антикоррупционного расследования, просто не с руки привлекать - может возникнуть дурной резонанс. Какие тут "посадки", когда каждый второй - либо знамя либеральных реформ, либо человек, деятельность которого легко ассоцируется с самим президентом.

И в этом смысле слова президента о недопустимости "кампанейщины" - отнюдь не дань политкорректности. По многим причинам "кампанейщина" в этой сфере выглядит в глазах Путина непозволительной роскошью, способной, с одной стороны, нарушить баланс сил в его ближайшем окружении, а, с другой, вызвать недовольство со стороны всего чиновничьего сообщества.

Последнее - особенно опасно для президента, сделавшего ставку на построение сильного государства и опирающегося при этом исключительно на госаппарат. Хотя бы потому, что, в соответствии с отечественными политтрадициями, определение "сильное" в отношении термина "государство" следует толковать исключительно как "всесильное". И, значит - наделяющее госструктуры и их сотрудников самыми обширными полномочиями. А, как известно, чем больше у государства полномочий, тем свободнее оно ими пользуется.

В общем, коррупционеры, похоже, могут спать спокойно. Ведь самое опасное в России - попасть под какую-нибудь кампанию (борьбы с пьянством, самогоноварением, взяточничеством). А раз президент запретил "кампанейщину", предложив чиновинкам выработать для себя честные правила игры - самое страшное для них уже позади. Уж что-что, а умение подстраиваться под собственноручно написанные "новые правила игры" особого таланта не требует.