Архивная публикация 2006 года: "Корпорация монстров"
Низкие темпы промышленного роста вынудили правительство ускорить работу по формированию Государственной корпорации развития. Задачи промполитики еще не определены, но за контроль над финансовым монстром развернулась нешуточная борьба. Задачи Германского банка развития KfW Bankengruppe, с которого предполагалось «списать» российскую Государственную корпорацию развития, определены так: давать «импульсы обществу, экономике и экологии». Федеральное правительство Германии владеет 80% акций банка, еще 20% принадлежит региональным администрациям. Банк финансирует проекты в сфере малого бизнеса и в области экологии. В прошлом году общий объем операций KfW Bankengruppe достиг 454 млрд. евро.
Промышленники в восторге. «Если этот замысел реализуется, появится еще один источник финансовых ресурсов. Наконец можно будет брать длинные кредиты, участвовать в долгосрочном проектном финансировании. Особенно хорошо, если еще будут субсидировать процентные ставки…» — мечтает председатель экспертного совета «Деловой России» Антон Данилов-Данильян.
«Эта штука должна быть скорее создана. С приличной капитализацией и с внятными целями и задачами...» — волнуются в правительстве.
Год назад премьер Михаил Фрадков во время обсуждения пакета мер, направленных на ускорение темпов экономического роста, предложил создать Государственную корпорацию развития или Национальный банк развития, который бы оказывал адресную поддержку предприятиям приоритетных отраслей промышленности. Идею поддержал президент Владимир Путин, который на одной из пресс-конференций назвал объем капитализации будущего госбанка — $2,5 млрд. Подготовка плана создания нового финансового института была поручена Минэкономразвития.
А крыша чья?
Работа над проектом сопровождалась чередой аппаратных интриг и конфликтов. Было решено формировать корпорацию на базе Внешэкономбанка (ВЭБ) и Российского банка развития (РосБР). В процессе объединения участвует также Росэксимбанк, «дочка» ВЭБа, занимающаяся поддержкой экспортно-импортных операций. Главная интрига заключалась в том, под чьей «крышей» произойдет объединение — РосБР или ВЭБа.
Российский банк развития был создан по инициативе экс-премьера Михаила Касьянова, чтобы оказывать финансовую поддержку приоритетным проектам в области промышленного производства. Но за шесть лет существования РосБР не удалось превратиться в значимый инструмент промышленной политики. «Название звучное, а капитал — $200 млн., — сетуют в банке. — С такой капитализацией мы технически не можем заниматься проектами, прописанными в среднесрочной программе правительства».
Интересы РосБР традиционно лоббировало Минэкономразвития. В правительственных кругах поговаривали, что министр экономики Герман Греф собирался использовать РосБР для финансирования проектов Инвестиционного фонда и способствовал назначению на пост председателя правления банка своего бывшего зама Андрея Исаева. Разумеется, когда встал вопрос о создании Государственной корпорации развития, МЭРТ предложило в качестве базы для слияния двух банков именно РосБР.
У Внешэкономбанка, в свою очередь, плотные связи с Минфином. Через ВЭБ проходят операции по обслуживанию внешнего долга, а председатель правления банка Владимир Дмитриев — бывший минфиновец. Естественно, в интересах финансового ведомства сохранить структуру и руководство ВЭБа.
Кадры решают все
Жесткая межведомственная борьба сопровождала всю работу по подготовке плана создания Госкорпорации. В программе социально-экономического развития России на 2006—2008 годы, разработанной МЭРТ, роль национального банка развития отводилась РосБР. Предлагалось увеличить его капитал более чем в два раза (с 4,6 млрд. до 10 млрд. рублей) и существенно расширить функции. О роли ВЭБа в докладе не упоминалось вообще.
Однако под давлением Минфина и руководства ВЭБа Минэкономразвития пришлось отказаться от идеи сделать главным госбанком РосБР. В марте Герман Греф представил в правительство новый план, предполагающий образование Госкорпорации на базе ВЭБа путем слияния его с РосБР. Предложение было отправлено на доработку. «На ВЭБе висит гигантское количество обязательств, — объясняют в правительственных кругах задержку. — Непонятно, что в случае реорганизации банка делать с «пенсионными» деньгами, каков будет статус создаваемой корпорации и кому она в итоге будет подчиняться».
Предлагались и другие варианты. В январе в Томске на встрече президента Владимира Путина и канцлера Германии Ангелы Меркель был подписан меморандум о сотрудничестве с Германским банком развития (KfW), который был готов консультировать РФ по вопросам создания Государственной корпорации развития. Предполагалось, что корпорация будет сформирована по немецкому образцу, то есть все входящие в нее банки сохранят юридическую независимость.
Структура Госкорпорации до сих пор не определена. Но очевидно, что у ВЭБа более выигрышная позиция. Размеры капитала, кредитный рейтинг и хорошие связи в ближнем окружении президента позволяют руководству банка чувствовать себя уверенно. На прошлой неделе Владимир Дмитриев, сопровождающий президента в поездке в Кейптаун, заявил, что закон о создании банка развития на основе ВЭБа «может быть принят до конца текущего года». В пользу версии объединения на основе ВЭБа говорят и последние кадровые перестановки. Должность председателя правления РосБР (Андрей Исаев покинул ее три месяца назад) займет Сергей Крюков, давний знакомый председателя ВЭБа Владимира Дмитриева. Его кандидатура уже представлена на утверждение в ЦБ.
Больше кресел
«Подковерная борьба чиновников, по большому счету, не имеет значения. Главное, чтобы корпорация была создана. Худший вариант — оставить все как есть», — считает эксперт Инвестиционного Банка «ТРАСТ» Евгений Надоршин. РосБР и Росэксимбанк при их нынешней капитализации и круге полномочий не в состоянии справиться с возложенными на них задачами повышения экспорта и развития малого бизнеса. Финансируя их деятельность, правительство попросту распыляет бюджетные ресурсы.
С точки зрения Надоршина, слияние на основе ВЭБа — самый быстрый и дешевый способ обеспечить создаваемой Госкорпорации необходимый уровень капитализации — $2,5 млрд.
«Для бизнеса не важно, в какой форме произойдет слияние, — говорит Антон Данилов-Данильян. — Нас больше волнует практический вопрос — кто возглавит эту корпорацию». Бизнесменам внушает опасение потенциальная взяткоемкость проекта. «Можно выдавать кредиты по жестко определенным процедурам, где влияние лица, принимающего решения, сведено к нулю, а можно все построить так, чтобы получать дополнительный гонорар», — отмечает Антон Данилов-Данильян. Бизнесмены надеются, что наблюдательный совет будущей корпорации развития будет независимым, а регламенты принятия решений исключат возможность получения взяток.
Не всем экспертам нравится идея создания финансового монстра. «Более эффективным все же было бы существование нескольких институтов, каждый из которых специализируется на конкретных операциях: кто-то экспортеров кредитует, кто-то страхует, кто-то оказывает поддержку малому бизнесу, — считает исполнительный директор Центра развития Дмитрий Лепетиков. — В таком случае их проще контролировать».
Устали ждать
В РосБР к слиянию готовы. Там попросту устали ждать: «Какая бы ни была структура, главное, чтобы она появилась как можно скорее».
Правительству еще предстоит определить сферу деятельности госбанка. «Создавать финансового гиганта просто ради увеличения количества генеральских кресел — не лучшее решение. Мы надеемся, что задержка с реализацией проекта связана с разработкой концепции деятельности банка, а не с борьбой за кресло председателя», — отмечают в РосБР.
Пока же цели правительства в области промышленной политики туманны. В начале сентября Минэкономразвития подготовило доклад о мерах по стимулированию промышленного роста, но принципиальных новаций он не содержал. К концу месяца ведомство Германа Грефа подготовит более полную версию этого доклада. В правительстве рассчитывают, что тогда о структуре Госкорпорации и сроках ее образования можно будет говорить более конкретно.
Низкие темпы промышленного роста вынудили правительство ускорить работу по формированию Государственной корпорации развития. Задачи промполитики еще не определены, но за контроль над финансовым монстром развернулась нешуточная борьба. Задачи Германского банка развития KfW Bankengruppe, с которого предполагалось «списать» российскую Государственную корпорацию развития, определены так: давать «импульсы обществу, экономике и экологии». Федеральное правительство Германии владеет 80% акций банка, еще 20% принадлежит региональным администрациям. Банк финансирует проекты в сфере малого бизнеса и в области экологии. В прошлом году общий объем операций KfW Bankengruppe достиг 454 млрд. евро.
Промышленники в восторге. «Если этот замысел реализуется, появится еще один источник финансовых ресурсов. Наконец можно будет брать длинные кредиты, участвовать в долгосрочном проектном финансировании. Особенно хорошо, если еще будут субсидировать процентные ставки…» — мечтает председатель экспертного совета «Деловой России» Антон Данилов-Данильян.
«Эта штука должна быть скорее создана. С приличной капитализацией и с внятными целями и задачами...» — волнуются в правительстве.
Год назад премьер Михаил Фрадков во время обсуждения пакета мер, направленных на ускорение темпов экономического роста, предложил создать Государственную корпорацию развития или Национальный банк развития, который бы оказывал адресную поддержку предприятиям приоритетных отраслей промышленности. Идею поддержал президент Владимир Путин, который на одной из пресс-конференций назвал объем капитализации будущего госбанка — $2,5 млрд. Подготовка плана создания нового финансового института была поручена Минэкономразвития.
А крыша чья?
Работа над проектом сопровождалась чередой аппаратных интриг и конфликтов. Было решено формировать корпорацию на базе Внешэкономбанка (ВЭБ) и Российского банка развития (РосБР). В процессе объединения участвует также Росэксимбанк, «дочка» ВЭБа, занимающаяся поддержкой экспортно-импортных операций. Главная интрига заключалась в том, под чьей «крышей» произойдет объединение — РосБР или ВЭБа.
Российский банк развития был создан по инициативе экс-премьера Михаила Касьянова, чтобы оказывать финансовую поддержку приоритетным проектам в области промышленного производства. Но за шесть лет существования РосБР не удалось превратиться в значимый инструмент промышленной политики. «Название звучное, а капитал — $200 млн., — сетуют в банке. — С такой капитализацией мы технически не можем заниматься проектами, прописанными в среднесрочной программе правительства».
Интересы РосБР традиционно лоббировало Минэкономразвития. В правительственных кругах поговаривали, что министр экономики Герман Греф собирался использовать РосБР для финансирования проектов Инвестиционного фонда и способствовал назначению на пост председателя правления банка своего бывшего зама Андрея Исаева. Разумеется, когда встал вопрос о создании Государственной корпорации развития, МЭРТ предложило в качестве базы для слияния двух банков именно РосБР.
У Внешэкономбанка, в свою очередь, плотные связи с Минфином. Через ВЭБ проходят операции по обслуживанию внешнего долга, а председатель правления банка Владимир Дмитриев — бывший минфиновец. Естественно, в интересах финансового ведомства сохранить структуру и руководство ВЭБа.
Кадры решают все
Жесткая межведомственная борьба сопровождала всю работу по подготовке плана создания Госкорпорации. В программе социально-экономического развития России на 2006—2008 годы, разработанной МЭРТ, роль национального банка развития отводилась РосБР. Предлагалось увеличить его капитал более чем в два раза (с 4,6 млрд. до 10 млрд. рублей) и существенно расширить функции. О роли ВЭБа в докладе не упоминалось вообще.
Однако под давлением Минфина и руководства ВЭБа Минэкономразвития пришлось отказаться от идеи сделать главным госбанком РосБР. В марте Герман Греф представил в правительство новый план, предполагающий образование Госкорпорации на базе ВЭБа путем слияния его с РосБР. Предложение было отправлено на доработку. «На ВЭБе висит гигантское количество обязательств, — объясняют в правительственных кругах задержку. — Непонятно, что в случае реорганизации банка делать с «пенсионными» деньгами, каков будет статус создаваемой корпорации и кому она в итоге будет подчиняться».
Предлагались и другие варианты. В январе в Томске на встрече президента Владимира Путина и канцлера Германии Ангелы Меркель был подписан меморандум о сотрудничестве с Германским банком развития (KfW), который был готов консультировать РФ по вопросам создания Государственной корпорации развития. Предполагалось, что корпорация будет сформирована по немецкому образцу, то есть все входящие в нее банки сохранят юридическую независимость.
Структура Госкорпорации до сих пор не определена. Но очевидно, что у ВЭБа более выигрышная позиция. Размеры капитала, кредитный рейтинг и хорошие связи в ближнем окружении президента позволяют руководству банка чувствовать себя уверенно. На прошлой неделе Владимир Дмитриев, сопровождающий президента в поездке в Кейптаун, заявил, что закон о создании банка развития на основе ВЭБа «может быть принят до конца текущего года». В пользу версии объединения на основе ВЭБа говорят и последние кадровые перестановки. Должность председателя правления РосБР (Андрей Исаев покинул ее три месяца назад) займет Сергей Крюков, давний знакомый председателя ВЭБа Владимира Дмитриева. Его кандидатура уже представлена на утверждение в ЦБ.
Больше кресел
«Подковерная борьба чиновников, по большому счету, не имеет значения. Главное, чтобы корпорация была создана. Худший вариант — оставить все как есть», — считает эксперт Инвестиционного Банка «ТРАСТ» Евгений Надоршин. РосБР и Росэксимбанк при их нынешней капитализации и круге полномочий не в состоянии справиться с возложенными на них задачами повышения экспорта и развития малого бизнеса. Финансируя их деятельность, правительство попросту распыляет бюджетные ресурсы.
С точки зрения Надоршина, слияние на основе ВЭБа — самый быстрый и дешевый способ обеспечить создаваемой Госкорпорации необходимый уровень капитализации — $2,5 млрд.
«Для бизнеса не важно, в какой форме произойдет слияние, — говорит Антон Данилов-Данильян. — Нас больше волнует практический вопрос — кто возглавит эту корпорацию». Бизнесменам внушает опасение потенциальная взяткоемкость проекта. «Можно выдавать кредиты по жестко определенным процедурам, где влияние лица, принимающего решения, сведено к нулю, а можно все построить так, чтобы получать дополнительный гонорар», — отмечает Антон Данилов-Данильян. Бизнесмены надеются, что наблюдательный совет будущей корпорации развития будет независимым, а регламенты принятия решений исключат возможность получения взяток.
Не всем экспертам нравится идея создания финансового монстра. «Более эффективным все же было бы существование нескольких институтов, каждый из которых специализируется на конкретных операциях: кто-то экспортеров кредитует, кто-то страхует, кто-то оказывает поддержку малому бизнесу, — считает исполнительный директор Центра развития Дмитрий Лепетиков. — В таком случае их проще контролировать».
Устали ждать
В РосБР к слиянию готовы. Там попросту устали ждать: «Какая бы ни была структура, главное, чтобы она появилась как можно скорее».
Правительству еще предстоит определить сферу деятельности госбанка. «Создавать финансового гиганта просто ради увеличения количества генеральских кресел — не лучшее решение. Мы надеемся, что задержка с реализацией проекта связана с разработкой концепции деятельности банка, а не с борьбой за кресло председателя», — отмечают в РосБР.
Пока же цели правительства в области промышленной политики туманны. В начале сентября Минэкономразвития подготовило доклад о мерах по стимулированию промышленного роста, но принципиальных новаций он не содержал. К концу месяца ведомство Германа Грефа подготовит более полную версию этого доклада. В правительстве рассчитывают, что тогда о структуре Госкорпорации и сроках ее образования можно будет говорить более конкретно.
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
