Архивная публикация 2005 года: "Ксенофобию заказывали?"

В минувшую среду в Риге на стадионе «Сконто» в присутствии 9,5 тыс. зрителей состоялся «матч века» между футбольными сборными России и Латвии. Пропагандистский ажиотаж вокруг этой встречи вызвал ассоциации со старым советским фильмом о прошедшем в августе 1942 года в оккупированном Киеве «матче смерти» между футболистами киевского «Динамо» и командой вермахта. Ведь Латвия прочно утвердилась во главе списка наиболее недружественных России государств: к категории «враги» ее относят 49% россиян.Можно не сомневаться — политическую подоплеку в футбольных матчах россияне будут искать и впредь. Опросы показывают, что люди воспринимают окружающий мир все более настороженно. Год назад, по данным фонда «Общественное мнение», в существовании у России врагов, которые могут развязать против нее войну, были уверены 68% респондентов. Для сравнения: опрос того же ФОМа от ноября 2001 года дал цифру 61%, а в апреле 1997 года — лишь 44%. То есть «коэффициент внешней угрозы» увеличился за восемь лет более чем в полтора раза. Эксперты уверены, что этот показатель обречен на дальнейший рост. Не столько под влиянием терроризма, сколько в связи с усилением антизападных настроений.

Ключевую роль в насаждении идеологии «осажденной крепости» продолжает играть государственная пропаганда и прежде всего телевидение. «Если говорить о цепочках сложившихся представлений об окружающем мире на уровне обыденного сознания, то их «авторство» принадлежит вовсе не народу, — поясняет ведущий эксперт ФОМа Иван Климов. — Интеллектуальный и политический класс формирует запрос на тот или иной миф, он же является его основным потребителем».

То есть элита страны для внутреннего употребления формирует собственную картину мира, зачастую опираясь на те же стереотипы, что и простой обыватель. Так как госпропаганда ориентируется лишь на мнение властных заказчиков, то эти мифы, привязанные к текущим событиям, становятся достоянием широкой публики. Идеологический круг замыкается.

Верность врагам

Тем не менее объяснять изменения в представлениях россиян об окружающем мире исключительно пагубным воздействием телевизора было бы упрощением. Пропаганда не всесильна: эффект достигается лишь в тех случаях, когда речь идет о «врагах», доставшихся нам в наследство от советских времен. Новичкам попасть в список заклятых врагов России не так уж просто.

Например, Польше это не удалось, хотя государственные СМИ уже год как рисуют эту страну исключительно в черном цвете. После Беслана Польше досталось как активному участнику НАТО и ЕС, желающих ослабить и даже расчленить нашу страну, и «пригревающей» у себя чеченских террористов. После «оранжевой революции» на Украине Варшава и вовсе оказалась главным проводником «тлетворного» влияния США на постсоветском пространстве, экспортером «цветных революций». Свою лепту внесли и те политики в Польше, которые сели на конька по имени «имперские амбиции Москвы».

Апофеозом кампании по включению Польши в число недругов России стал мордобой в Варшаве и Москве — в ответ на избиение детей российских дипломатов в нашей столице неизвестные побили двух сотрудников польского посольства и одного польского журналиста.

Тем неожиданнее результаты, полученные ВЦИОМом в ходе опроса на прошлой неделе. 44% респондентов расценили отношения между Россией и Польшей как добрососедские и нормальные, а как напряженные — 41%. Дружественным государством и даже стратегическим партнером России Польшу считают 41% опрошенных, а конкурентом или противником — лишь 36%. И самое удивительное: 49% полагают, что россиян и поляков значительно большее объединяет, нежели разобщает. В ноябре прошлого года думающих так было на 17% меньше.

По мнению директора по международным и общественным связям ВЦИОМ Дмитрия Поликанова, «несмотря на пропаганду, отношение к Польше не изменилось. Страны Восточной Европы начиная с 90-х годов были на периферии, и из сознания россиян они определенным образом выпали. Отношение к ним в основном базируется на «старых» представлениях. Для нас Польша — «проходная» страна. И когда всплеск негатива проходит, все возвращается на круги своя».

Косвенно это подтверждается опросом, проведенным «Левада-Центром» в июне. Тогда только 5% россиян назвали Польшу в числе дружественно настроенных к России стран. Тех, кто считает ее страной недружественной, оказалось всего на 1% больше. То есть Польша россиян в целом не интересует.

Впрочем, по сравнению с ситуацией пятилетней давности дружеских чувств к ней у россиян все же поубавилось. По опросам ФОМа, в начале этого года поляки как нация были симпатичны 51% россиян, в 2001 году этот показатель составил 64%. Польша как государство потеряла в наших глазах еще больше: число россиян, симпатизирующих политике этой страны, снизилось с 57% до 47%. Тем не менее к самой Польше эти результаты имеют опосредованное отношение.

США против Америки

Манипуляции общественным мнением затрудняются еще и тем, что мифы, которыми диктуется отношение россиян к окружающему миру, иррациональны и полны внутренних противоречий.

Так, во всех опросах рейтинг «стран-друзей» России возглавляют государства «старой Европы», которые являются неотъемлемой частью враждебного Запада. А в голове у простого россиянина вполне уживается симпатия к Германии и неприязнь к НАТО и ЕС, ключевым членом которых эта страна является.

Нечто похожее наблюдается и в отношении к «потенциальному противнику номер один» — США. Как рассказал Иван Климов в ходе одного из экспериментов, проведенных сотрудниками ФОМа, респондентов из одной и той же аудитории поделили на две одинаковые группы, которым предложили ответить на одни и те же вопросы. Только в одном вопроснике единственная в мире сверхдержава называлась США, а в другой — Америкой. Результат получился неожиданным: к Америке россияне относятся намного лучше, чем к США.

Эксперимент затем решили повторить применительно к Иоанну Павлу II: одной половине респондентов направили вопросы, где он фигурировал как папа римский, а другой — как глава Римско-католической церкви. И опять — «папа» много симпатичнее «главы».

Видимо, термин «папа римский» для россиян ассоциируется с симпатичным стариком, а «католицизм» — с «чужой» церковью. Соответственно, «Америка» — это благополучный образ жизни и процветание, а «США» — извечный геополитический соперник, которому мы проиграли и продолжаем проигрывать.

При этом США мы не любим платонически и совсем даже не возражаем против того, чтобы Путин дружил с Бушем, а партнерство между Москвой и Вашингтоном оставалось на прежнем уровне.

Опрос ФОМа в конце февраля 2005 года показал, что плохо относятся к США 21% наших сограждан, безразлично — 50%, а хорошо — 26%. За последние четыре года доля проамерикански настроенных россиян сократилась с 32% до 29%. Более значительным колебаниям подвержена доля плохо относящихся к США: если в 2001-м и осенью прошлого года она находилась на уровне 16—17%, то в период с марта 2002 года по март 2004-го доля таковых колебалась от 29% до 35%, что можно связать с проведением активной фазы иракской кампании.

В то же время большинство продолжает считать отношения с США «дружественными, нормальными и спокойными» (68% респондентов ФОМа, июль-2005). Те, кто считает их напряженными, остались в явном меньшинстве (27%, согласно тому же опросу). Однако россиян, которых вполне устраивает нынешнее состояние отношений между Россией и США, гораздо больше сторонников дальнейшего сближения (46% против 29%). Зато участие американцев и англичан в недавнем спасении российского батискафа лишний раз подтвердило распространенное мнение, что реальную помощь в сложных ситуациях можно ждать только от Запада.

А вот на официального стратегического партнера, Китай, россияне смотрят с точностью до наоборот. Сама страна не вызывает у нас никакой негативной реакции, зато реальные последствия сближения с восточным соседом пугают. Больше половины россиян видят в КНР политического союзника и экономического партнера (а потенциальным недругом считают лишь 4%). Однако cвыше двух третей респондентов, опрошенных недавно ВЦИОМом, считают опасным для России участие китайцев в освоении Сибири и Дальнего Востока, усиление китайской миграции, экспансии китайского бизнеса и т.д.

Националистический крючок

Впрочем, социологов больше беспокоят не «страновые» проявления ксенофобских настроений, а рост в российском обществе числа сторонников идеи «Россия для русских». Таких сейчас, по данным опроса ВЦИОМа, 16% против 11% в июне 2004 года. Доля «мягких» националистов (считающих, что все народы в России равны, но русские все же «равнее») сократилась с 34% до 27%. То есть к националистическим лозунгам готовы примкнуть 43% россиян. По данным июньского опроса «Левада-Центра», таковых 58%.

«Еще 7—10 лет назад отношение к иностранцам было лучше, — уверен Юрий Левада. — Во многом потому, что у России были более терпимые отношения и с Европой, и с США. Но события последних лет — расширение НАТО и Евросоюза, мусульманский фактор — не сплотили, а наоборот, рассорили нас с Западом. Стало ясно, что Россия теряет лидерство в СНГ, которое (СНГ) ныне лишено всякого смысла. По привычке в этом видят чьи-то происки». Что и понятно — в козни злодеев поверить гораздо проще, чем в собственную ограниченность.