21.09.2009 00:00 Еженедельный журнал «Профиль»

Архивная публикация 2009 года: ""Кто заслуживает, того убьют и так""

Пограничный город Сьюдад-Хуарес расположен на линии фронта. Мексиканское правительство и армия воюют против наркокартелей. Зарисовка из криминальной столицы мира. Матье фон Рор На кладбище "Сады вечности" под палящим солнцем проходят похороны. В гробу под стеклянной крышкой - Элизабет Падилья, на ее красивом лице - последний макияж.
"Сокровище мое, открой глаза, - причитает мать. - Я должна тебе еще кое-что сказать". Рыдает сестра: "Принцесса моя, я никогда не забуду, как ты пела и танцевала". "Почему именно тебя, - голосит мать, - ты ведь была такая умница".
29-летняя Элизабет Падилья последние восемь месяцев служила в полиции. Она погибла в обычный будний день по дороге на службу, когда ехала в своем темном "плимуте" примерно в два часа пополудни. Убийцы сделали шесть выстрелов из 9-миллиметровых пистолетов и попали в правую руку и голову молодой женщины.
Она была одной из 14 человек, погибших в тот день в городе Хуарес, штат Чиуауа. Это был обычный день.
Перед тем как гроб из белого дерева опустили в бетонную шахту, ее подразделение в последний раз устраивает перекличку, на которой звучат слова: "Элизабет Падилья, здесь!" Ее брат, тоже полицейский, говорит: "В этой стране справедливости нет. Но я ее восстановлю".
Раздается прощальный вой сирен патрульных полицейских машин.
Сьюдад-Хуарес - город на северной границе Мексики, и в нем правительство ведет войну против наркокартелей. А они воюют еще и между собой. Только в нынешнем году здесь убито 1500 человек. Населения в городе - 1,5 млн. Он считается самым криминальным в мире.
Сьюдад-Хуарес стал символом той войны, которую мексиканский президент Фелипе Кальдерон ведет против наркокартелей. А может быть, и символом безуспешности этой войны.
Придя к власти три года назад, он обещал разгромить мексиканские картели. С тех пор как колумбийская мафия потеряла часть своего влияния в 90-е годы, мексиканские картели стали самыми влиятельными в мире. Поставляя на крупнейший в мире наркорынок - в США - кокаин, марихуану, метамфетамины, они превратились в концерны, ворочающие миллиардами. Босс картеля из Синалоа Хоакин Гусман или, как его называют, "шеф" - El Chapo - в этом году занял 701-е место в списке самых богатых людей, составляемом журналом Forbes, оценившим его состояние в $1 млрд.
Наркобароны были всегда тесно связаны с политикой. Их партнерами по бизнесу были губернаторы, бургомистры, начальники полиции, а в списках тех, кто получал от них деньги, значились полицейские, чиновники и журналисты. Мексиканский президент не может доверять никому, и потому в этой войне он положился на армию. По всей стране разосланы 45 тыс. солдат и федеральных полицейских.
Армия арестовывает боссов наркомафии, мэров городов, она ликвидирует лаборатории и склады, и картели уже принялись уничтожать друг друга. С этой поры Мексика превратилась в страну, в которой господствует насилие. Погибли более 13 тыс. человек, каждый день газеты рассказывают о похищениях, массовых расстрелах, расчлененных трупах.
Это мир, в котором Луз Соса живет и о котором она пишет. Она - криминальный репортер газеты El Diario в Сьюдад-Хуаресе. Черты лица этой миниатюрной 39-летней женщины уже покинула юность, на ее место пришло нечто жесткое.
Пока она едет на работу, приходит первое сообщение об убийстве. Погиб шеф охранного предприятия, опекавшего рестораны. Его нашли в "хаммере", продырявленном из АК-47.
Луз Соса пишет свои репортажи уже 14 лет. А насилие присутствовало в Хуаресе всегда. Одно время город содрогался от таинственной серии жестоких убийств, жертвами которых были женщины. Но такого потока новостей, как сейчас, говорит она, еще не было никогда.
В баре Seven & Seven грохнули восьмерых. Там на углу - директора тюрьмы. На стоянке уложили солдата. На той стороне - мужика в двухместном автомобиле S-Mart. А на правой стороне в ночном клубе Onix перестреляли троих.
Она едет по городу как экскурсовод, которому уже много раз довелось пройти одним маршрутом, она говорит о жертвах походя, без эмоций. "Иногда вечером я вою, иногда достаточно выпить пива, но если каждого убитого принимать близко к сердцу, я бы давно сломалась".
Некогда влиятельный картель Хуареса сейчас защищает свою территорию от наседающего картеля из Синалоа. Борьба идет за контроль над объектом, расположенным идеально для переправки наркотиков в США.
Город, по которому едут этим утром Луз Соса и ее фотограф, утопает в пыльном зное пустыни, как опухоль, бесконечный лабиринт многополосных дорог, плоских строений, заведений американских сетей быстрого питания, супермаркетов и громоздких зданий-фабрик, производящих товары для США.
С марта в Хуаресе базируются 8 тыс. солдат и федеральных агентов, совместно с полицией патрулирующих город, по которому они гоняют на своих пикапах, в полной боевой выкладке стоя в кузовах. Армию позвали, чтобы она остановила лавину убийств, и в мае несколько недель было впечатление, что ее присутствие принесло успокоение. Но сегодня число убитых снова точно такое же, как до прибытия солдат.
"У них нет никакой стратегии", - говорит Луз Соса.
Первой точкой, к которой она подъехала, оказался небольшой розовый домик в жилом квартале, окруженный сорока спецназовцами, оснащенными тяжелым оружием, направившими на дом пулемет. По сведениям, в доме скрывались бандиты, не исключено, что там были заложники, и военные молча ожидают около 20 минут, а потом уходят с позиции - дом оказался пуст. Впечатление такое, что в этой маленькой сцене отразилась вся беспомощность армии, воюющей против невидимого врага.
Сведения о самых свежих убийствах поступают к Луз Соса через треск и свист полицейского радиопередатчика и по мобильному телефону. К обеду сообщили об одном трупе на автомойке, потом еще об одном убитом и одном раненом в 35 км от города. Чтобы объездить все точки, времени явно не хватает. В 14 часов 17 минут объявлено о четвертой и пятой жертвах на перекрестке Морелиа и Балкон-де-ла-Нубе. Когда подъехали журналисты, улица была уже перекрыта военной полицией. Бежевый "крайслер" замер на углу улицы, рядом с пассажирской дверью валяется безжизненное тело, на другой стороне, где сидел водитель, шесть пробоин от выстрелов в окне.
В распоряжении Луз Соса всего несколько минут, чтобы узнать имя и возраст жертв, после этого пора нестись к следующему месту преступления. Большинство ее статей выходит не под ее именем. Многое просто и нельзя писать. Это решение приняла газета, чтобы защитить журналистку. Сделано это было после того, как в ноябре прошлого года был убит ее коллега Армандо Родригес. Может быть, он написал что-то, о чем рассказывать было нельзя, может быть, связался с людьми, которых нужно было избегать. Теперь не узнаешь.
Работа у Луз Соса опасная, потому что ей нужно быть на короткой ноге с обеими сторонами - и с полицией, и с бандитами. Она работает между противоборствующими фронтами. Кое-кто, например люди в мэрии, считают, что Луз Соса слишком темпераментна, ей бы нужно быть осторожнее, иначе все может плохо кончиться. "Мне это все говорят", - признается она.
В ее крошечной кабинке в редакционном зале газеты она выложила свои находки, собранные на местах убийств. Она хранит их, как будто они могут что-то доказать - гильзы от патронов, лента полицейского заграждения, залитые кровью камни. Она говорит, что живет в городе, в котором мальчишка в 17 лет становится наркоманом, а в 20 - убийцей, в котором заказать человека стоит 1000 песо - 50 евро. Но обычно платят еще меньше.
{PAGE}
В этом городе каждый следователь занимается 150 делами одновременно, и большинство преступлений остается нераскрытыми. Лишь изредка армия вдруг демонстрирует общественности преступников, признающихся в преступлениях, хотя доказательств никаких нет. Только недавно три человека взяли на себя 211 убийств. Луз Соса смеется. Она считает, что это понадобилось только для того, чтобы улучшить статистику раскрываемости преступлений.
В Хуаресе сложно разобраться, что правильно, а что нет, кто хороший, а кто злой. В новом типе посланий, который называют "наркоманта", картель из Хуареса недавно обратился к общественности, написав на растяжках спреем с массой ошибок, что армия на самом деле поддерживает конкурента - картель Синалоа.
Вечером Луз Соса заказывает себе в Pocket Billiards Bar большую кружку пива. Работает она на износ, в день пишет по шесть материалов и спит не более шести часов в сутки. Сегодня было 11 трупов.
Видит ли она какое-либо решение? "Нет. Хотя подожди - атомная бомба! - произносит она. - И тогда посмотрим, кто выживет". Ее смех звучит горько.
Следующим утром мэр Хуареса сидит в ресторане Fratello's. Здесь ему подают кофе. Его зовут Хосе Рейес Феррис. Это низкорослый толстяк с багровым лицом. Его галстук тонко гармонирует со светло-коричневым костюмом.
Шесть его охранников окружили ресторан, у входа стоит бронированный "Шевроле Сабурбан". Феррис - один из самых известных политиков в стране и в некотором роде исполнитель стратегии президента Кальдерона - прославился борьбой против наркокартелей.
Тем не менее он дружелюбно улыбается и произносит: "Когда меня избирали, никто не предупредил, что придется заниматься такими делами, которые сейчас творятся в моем городе". Он вовсе не считает свою задачу неразрешимой, она, конечно, сложная, но дело идет, и "власти на верном пути".
Его город, заявляет он, в проблемах. С одной стороны - экономический кризис. Из-за рецессии в США ликвидирована четверть рабочих мест в промышленности. А с другой стороны, естественно, есть и "дефицит безопасности. Самый острый из тех, которые доводилось переживать нашей стране".
Его отец тоже был мэром этого города. Когда Хосе Рейес Феррис рассказывает о городе своего детства, звучит это как эпизод безоблачного счастья из сериала "Клан Сопрано". "Конечно, уже тогда существовали картели, - рассказывает он, - но влияние их было локальное, и занимались они только перевозкой наркотиков в США. Если случались убийства, о них никто и не узнавал. Одним из крупных преступных боссов был наш мясник, и мои родители с нами ездили к нему есть пирожки с требухой. Однажды мы вдруг увидели на экране телевизора, как его арестовали федеральные власти, и нам сказали, что он - предводитель картеля Хуареса".
Те безобидные времена закончились, рассказывает Рейес, когда банды начали продавать наркотики прямо в городе. Было это в начале 90-х. В конце декабря 2007 года, вскоре после прихода нынешнего мэра к власти, разразилась война между картелями Хуареса и Синалоа. Возникла она из-за наступления правительственных войск. "Сначала они убили шефа полиции провинции, а потом командующего оперативной частью полиции, и положение полностью вышло из-под контроля. И тогда губернатор и я в марте потребовали, чтобы в регион ввели армию. Она вошла в город и оказалась очень действенным средством".
Ему пора, у него встреча, и он садится на заднее сиденье своего внедорожника. Машина тихо отъезжает в сопровождении джипа с охраной, и даже во время разговора мэр через пуленепробиваемые стекла постоянно контролирует улицы своего города.
Он рассказывает о череде своих успехов, о том, как армия, получая информацию от секретных служб, выходила на нужные цели, как она смогла подавить сбыт наркотиков в Хуаресе и как бандам пришлось изыскивать другие источники доходов. "Они даже начали брать банки, так что нам с полицией пришлось дать им по рукам. Потом в моду вошло воровать банкоматы, и тогда мы собрали все банкоматы в одном месте. Дальше они взялись обворовывать магазины, и мы послали сотрудников в штатском и установили всюду тревожные кнопки. А потом они начали заниматься рэкетом и похищать людей".
Политиком Хосе Рейес Феррис стал по воле случая, и именно случай привел его в эпицентр войны. Ему вообще не нужно было всем этим заниматься. Он учился в США, безупречно говорит по-английски, у него есть адвокатский патент на работу в Калифорнии. Вообще-то он университетский профессор, специализирующийся на международном торговом праве, то есть он человек науки. И иногда складывается впечатление, что и кризис в его городе для него всего лишь проблема, которую можно решить научными методами.
В голове у него много цифр, и все они свидетельствуют об успехах. Например, недавно Джанет Наполитано, министр внутренней безопасности США, сказала ему, что теперь всего 60% кокаина поступает из Мексики, а не 90%, как раньше.
Но разве жизнь во всей стране не стала более опасной и незащищенной? "За все надо платить", - отвечает он.
А разве количество убийств в его городе не осталось таким же огромным?
"Количество не изменилось, но, вообще, все по-другому", - отвечает Рейес. В прошлом году 95% убийств совершено автоматами, а сейчас 90% приходится на пистолеты. Поблизости от кафе, где он завтракал, еще несколько месяцев назад произошла перестрелка прямо на улице. Стреляли из автоматов Калашникова. А сегодня таких вещей уже нет.
В принципе, говорит мэр, сейчас власти контролируют ситуацию на некоем структурном уровне, хотя общественность не чувствует улучшения в обстановке.
В текущем году он обновил кадры полиции и очень этим горд. Когда он заступил на должность, полиция была куплена картелями и отказывалась заниматься своей работой. "Шеф полиции позвонил мне и сказал, что его ребята сегодня ночью на дежурство не выходят, они боятся. По полицейской рации гангстеры их материли, заводили непристойные песни и объявили, кто у них на очереди на отстрел. Когда зазвучала музыка, мои люди бросились врассыпную".
Мэр выгнал шефа полиции. А несколько недель спустя его поймали на контрабанде наркотиков через границу. Он уволил половину полицейских, потому что они числились мздоимцами и провалились на тестах на детекторе лжи. Он поднял оклады полицейским с 300 до 650 евро в месяц и заставил их пройти курс обучения с тяжелым оружием в армейских лагерях. Затем он удвоил численный состав полиции до 3 тыс. человек.
Он считает, что теперь полицейские силы настолько в порядке, что не возникнет проблем, когда армия 15 сентября строго по плану выведет из города свои части. Он, конечно, не берется гарантировать, что новые полицейcкие не станут когда-нибудь тоже брать взятки. "Но такого, как раньше, уже точно не будет", - говорит он.
Его машина подъезжает к школе Federal 1. Охранники берут под контроль всю парковку, один из них держит свой автомат под прикрытием огромного пластикового пакета, чтобы понапрасну никого не волновать.
Школьники в коричневых спортивных трико выстроились на бортике нового бассейна, который мэр сегодня открывает. Когда-то он сам учился в этой школе. У него два послания для ребят: "Обязательно нужно доучиться. И скажите вашим друзьям, чтобы они не вступали в банды".
Несмотря на то, что ему приходится встречаться с министрами иностранных дел и генералами, прежде всего он остается мэром.
Вернувшись в свой бронированный автомобиль, он рассказывает, что город потерял целое поколение. Здесь всегда людям приходилось тяжело работать на фабриках, заботиться о детях было некому. Потому они и начинали баловаться наркотиками, путаться с криминалом, а теперь именно их расстреливают на улицах. Он старается добиться, чтобы во всех школах ввели группы продленного дня, чтобы подростки не оставались без надзора.
Образец для него - колумбийский город Медельин, где удалось восстановить нормальную жизнь благодаря жестким мерам безопасности и социальным программам для молодежи.
Когда слушаешь его, кажется, что всем можно управлять, что на все существуют готовые решения или до них - рукой подать. Иногда кажется, впрочем, что его от города отделяют не только пуленепробиваемые стекла автомобиля.
{PAGE}
Из его офиса на верхнем этаже ратуши виден Эль-Пасо, город в Техасе по ту сторону границы. Там, за границей, находится и часть его проблемы, рассказывает мэр. Наркотики, вокруг которых идет война в его городе, предназначены для США. И оружие, из которого стреляют, поставляется из Америки. Он рассказывает, что автоматы Калашникова контрабандой перевозят через границу женщины, живущие в Америке на социальное пособие, - за каждый автомат им платят по сто долларов.
Он рассказывает, что сам он на ту сторону границы ездит очень редко. "Оппозиция утверждает, что я живу в Эль-Пасо. Они говорят, что этот тип на работу ездит через мост. Но ни один фотограф не смог меня снять в Эль-Пасо". Зато там живут многие из его чиновников, да и простые граждане - кто может себе это позволить. Не слишком ли он оптимистичен? Он качает головой. "Настанет день, и они вернутся, - говорит он с широкой улыбкой, - и тогда скажут: он и вправду очистил город".
В тюрьме Хуареса сидит Мауро Адриан Вильегас, по кличке Блэки. Прислонившись к стене камеры, он говорит: что-то в этом городе идет не так. "Трупы, снова трупы, еще больше трупов. Это неправильно, так не должно быть".
Блэки - предводитель банды "Лос Ацтекос", которая работает на картель Хуареса и занимается контрабандой наркотиков, торговлей, заказными убийствами. Говорят, в ее составе 5 тыс. боевиков. Самому Блэки 23 года, это мускулистый темнокожий парень, на его брутальном лице солнечные очки, на предплечье вытатуированы ацтекские символы.
По его мнению, вся вина - на других картелях, это они пытаются подмять под себя Хуарес, и это не только бандиты из Синалоа, но и группировки с залива, даже "Семья" из очень далекого штата Мичоакан. Желание у них у всех одно: захватить этот город - мост в США. А кое-кто из местных им помогает, например банда Mexicles ("мексиканцы" по-ацтекски) и Artistas Asesinos (киллеры-виртуозы), все они - враги "ацтеков".
"Картели им говорят: мы привозим марихуану и кокаин, давайте работать вместе. Перебейте всех ацтеков, мы вам дадим машины, оружие, деньги". В этих бандах сплошные мальчишки, лет по 16, 17, 18. Единственное, что они могут, - это палить из калашникова, говорит Блэки.
"Тут недавно в бар Seven & Seven вошли какие-то типы и, не спрашивая, кто тут кто, начали просто палить и уложили всех. А у нас есть сердце. Мне не надо, чтобы кто-то говорил: вот тебе 10 тыс. песо и грохни эту паскуду. Кто заслуживает, того убьют и так".
Чем он занимался до того, как попал в тюрьму, Блэки рассказывать не хочет. Школу он бросил, работал на стройке, а придя к "ацтекам", почувствовал себя как в родной семье. Там он отвечал за "связь": он должен был всегда знать, кто где находится и что делает. Сам он никого не убивал. Он говорит: у каждого свои таланты.
На нары Блэки попал за похищение и разбой. Он угнал машину, в которой сидели две дамочки. Под дулом пистолета он заставил их катать себя по городу. Ему пришлось скрываться, за ним гнались пятеро киллеров, от тех паршивых баб он ничего и не хотел. В результате ему пришлось дать денег судьям, целых 250 тыс. песо, чтобы они ему не влепили 40 лет, а дали всего шестерку, и ради этого ему пришлось продать все свои дома, машины и мотоциклы. Он говорит: "Сколько имеешь, столько и стоишь".
Дело происходит в воскресенье, в тюрьме день посещений. Вместе с отсиживающими срок отцами жены и дети устраивают пикник, открывают набитые едой корзины, готовят мясо на гриле. Играют музыканты, дети забавляются на качелях. Такая идиллия здесь царила не всегда. В марте "ацтеки" уложили 20 пацанов из банд Mexicles и Artistas Asesinos. Это было еще до того, как в городе появилась армия. С тех пор заключенных из разных банд содержат раздельно, в разных секторах тюремной территории.
К "мокрым" делам Блэки отношения не имел, но в мае враги "ацтеков" вывесили "наркоманту", в которой обвинили полицейских в том, что те его охраняют и проносят ему в тюрьму оружие.
Теперь все здесь успокоилось, рассказывает Блэки: "Там, где сидят наши враги, там даже похищали людей и требовали выкуп". Теперь Блэки вместе с новым начальником тюрьмы все изменили. С ним можно работать, считает Блэки. Директор лично занимается всеми их делами - и краской для стен в камерах, и мастерскими.
Начальник тюрьмы, жизнерадостный полный мужчина, охотно признает, что он выполняет все пожелания заключенных. "Это чтобы они не жаловались своим друзьям на свободе!" Он смеется. Его предшественника убили. Начальник говорит, что скучает по своему родному тропическому городу Веракрус.
То, что "ацтеки" контролируют тюрьму, - секрет Полишинеля. И Блэки ничего не предпринимает, чтобы сгладить впечатление, что действительный начальник тюрьмы - он сам. "Знаешь, почему я тут босс? - спрашивает он. - Потому что слово мое свято. И я опекаю многих людей". Он считает, что скоро его выпустят. Проблема только в том, что там, на свободе, за его голову назначено 10 тыс. песо. Он широко улыбается.
Он показывает свою камеру. В отличие от других осужденных, он сидит не в "шестиместной голубятне", а в отдельной камере с двуспальной кроватью, стены выкрашены в алый цвет, его рубашки стирают и приносят уже выглаженными, на стене висит постер культового фильма о мафии "Лицо со шрамом". Он с гордостью показывает свой мобильник и включает стереоустановку на полную мощность - пусть играет гимн картеля Хуарес. Каждую ночь к нему приводят девочек с воли - провести их в камеру никакой проблемы не составляет.
Развалившись на своем ложе, он говорит: "Мы называем это место Cherry Palace - гостиница Пять звезд". Он убежден, что "ацтеки" войну выиграют. "Врагам нас не победить. Ведь сейчас они поубивают друг друга". Спустя всего несколько дней группа киллеров убила 17 пациентов в одной наркологической клинике города. Полиция сообщила, что жертвами стали члены банды "ацтеков", которые в клинике залегли на дно. Блэки на эту тему разговаривать не хочет.
Война продолжается вот уже третий год, и не похоже, чтобы президент Кальдерон вышел из нее победителем. Его партия только что проиграла важные выборы в парламент. Вся страна охвачена тревогой. Это очень ему мешает.
На юге Хуареса в жалкой лачуге у кухонного стола сидит Маргарита Росалес. На нем разложены листы бумаги - официальный отчет о вскрытии трупа ее сына Хавьера.
Он исчез в апреле. Спустя несколько дней объявился один из его друзей и рассказал, что их обоих арестовали солдаты, принявшие их за "ацтеков" из-за того, что у Хавьера был вытатуирован дракон. Два дня их пытали, а потом выбросили далеко в пустыне.
Маргарита обнаружила своего сына мертвым, с выбитыми зубами, гематомами по всему телу и следами пыток электрошоком на гениталиях. На нем была одежда, которой он никогда не носил.
Национальная комиссия по правам человека занялась расследованием этого дела - одного из многих. Достоянием общественности его сделала Луз Соса. Мэр утверждает, что он об этом ничего не слышал. С апреля Маргарита Росалес раз за разом перечитывает отчет о вскрытии и рассматривает фотографии своего изуродованного сына. Она надеялась хоть в них найти какой-то ответ. Но ответа нет.