Архивная публикация 1999 года: "Любить по русски. Радио"
Четыре года назал 32-летний главный продюсер "Русского радио" Сергей Кожевников познакомился с 19-летней манекенщицей Катей, назначил ей свидание, а сам на встречу не пришел. Сегодня у Сергея и Кати двое детей. А они только подумывают о свадьбе.Екатерина Морозова: Впервые я увидела Сергея на каком-то светском мероприятии и сразу обратила на него внимание. Он, конечно, был стильным и симпатичным, но -- самое главное -- у него была странная бородка, выбритая, как грядки на поле, полосками.
Потом мы периодически встречались на разных вечерах, и я чувствовала, что тоже ему нравлюсь. Нет чтобы подойти и познакомиться -- он казался то ли застенчивым, то ли чересчур воспитанным. Как потом выяснилось, просто ждал удачного случая -- и нас представили.
Он тут же назначил мне свидание -- и представляете? -- не пришел! Я честно больше часа ждала у памятника Пушкину, металась по тротуару, чуть ли не в каждую тормозящую машину заглядывала, мне казалось, что вот-вот он появится.
Уже темнело. Была зима -- очень холодно и обидно до слез. Что девушки не приходят на свидания, я еще могла себе представить, но чтобы мужчина... Я решила позвонить ему на работу. И вдруг секретарша взволнованным голосом извиняется за Сергея, говорит, что он не может приехать ввиду чрезычайных обстоятельств. Моя злость прошла. Потом позвонил Сережа -- из больницы. Оказалось, что на него напали, избили и забрали машину. Наш роман начался в больнице.
Марина Левашова: Ну а что же Сергея в вас привлекло?
Е.М.: Мои красные волосы. Не рыжие, а с медным отливом, красные. Наверное, если бы у него не было бороды, а у меня -- алой шевелюры, мы бы прошли друг мимо друга.
Вообще, огненные волосы -- это мой талисман. Без них моя жизнь (ну, положим, не вся жизнь, а один очень важный период), наверное, сложилась бы по-другому.
Три последних класса средней школы я проучилась на Украине. До этого мы исколесили полстраны, жили в военных городках, гарнизонах. Нас у родителей двое: я и младшая сестра. На Украине папа-военный вышел на пенсию, мама получала очень мало. Плюс там начались националистические выступления. Мама настояла, чтобы мы уехали в Москву. Родители нашли кое-какую работу, мы сняли квартиру.
Я подала документы в Гуманитарный институт имени Дашковой на отделение иностранных языков. Обучение платное, денег не хватало катастрофически. Вот тогда-то мои подруги по институту и мама настояли, чтобы я пошла на конкурс моделей. "Ты очень красивая, у тебя обязательно получится!" Попробовала. Занесли в картотеку Red Stars: "Ждите, будет работа -- будем звонить".
Я бы, наверное, до сих пор ждала, если бы не мама. "Не сиди, звони каждый день, напоминай о себе!" Мне было страшно неудобно надоедать, но мама взяла все под свой жесткий контроль. Я звонила каждый день: "Есть ли сегодня кастинг?" Мой голос знали все секретари в агентстве. И работа пошла.
Однажды меня пригласил салон "Велла-Долорес", который готовился к чемпионату по парикмахерскому искусству "Интершарм". И мастер по прическам Марина Амирбекова предложила мне перекрасить волосы в красный цвет. Эффект был потрясающий. Мне так и посыпались приглашения! Я стала работать сутками: с девяти утра до трех ночи. Красный цвет стал моим счастливым цветом.
М.Л.: А как строгая мама отреагировала на ваш роман с мужчиной, который на тринадцать лет старше вас?
Е.М.: Я долго не показывала Сергея родителям. Боялась. Когда все-таки сообщила маме о своем друге, возраст уменьшила на три года. Хотела соврать еще сильнее, но подумала, что при первой же встрече нас разоблачат. Но маме Сергей сразу понравился -- и я призналась.
М.Л.: Сергей Кожевников -- художник. Почему в вашем доме нет ни одной картины?
Е.М.: Действительно, ни одной! Сергей окончил училище 1905 года и Строгановку. По специальности он реставратор, с антикварными вещами обращается прямо как доктор Айболит с больными зверушками.
Друзья говорят, что он был хорошим художником, в начале 90-х его даже занесли в Энциклопедию лучших художников мира. Он делал выставки в Америке, Японии, России. Но в 1995 году стал одним из руководителей "Русского радио". И так увлекся, что живопись забросил совсем, все картины раздарил, а новые рисовать некогда.
Однажды мы сидим, смотрим телевизор, у кого-то берут интервью. Вдруг Сергей кричит: "Смотри, на стене моя картина! Как она там оказалась?" Так что я видела только одну его картину, один раз -- и то по телевизору.
Вот уже несколько лет мы строим дом. По проекту там должна быть художественная мастерская. Так что желание рисовать у мужа не прошло.
М.Л.: Вы, семья реставратора, художника и радиобизнесмена, живете в историческом районе Москвы -- на Полянке. Но почему в современном доме, а не в каком-нибудь дореволюционном, в стиле модерн?
Е.М.: Я боюсь деревянных перекрытий и ветхих домов.
М.Л.: Кулинарничать любите?
Е.М.: Люблю. Часто готовлю алибах, известное осетинское блюдо. Сергей ведь по материнской линии осетин. Это я случайно узнала. Как-то, когда он еще за мной ухаживал, наткнулась на его паспорт -- ну и заглянула. Очень удивилась, увидев в графе "национальность" -- "осетин". Сергей совсем не похож на кавказского мужчину. И в наших отношениях никакого Востока нет, никаких там "секир башка".
М.Л.: Друзья мужа тоже старше вас. Легко ли вы вошли в его круг?
Е.М.: У Сергея прекрасные друзья. Он сам весельчак и шутник и друзья у него такие же.
Мне трудно поддерживать разговор, когда все начинают предаваться ностальгии по советским временам, когда Сергей вспоминает свое хулиганское детство, юность, проведенную вместе с Федей Бондарчуком и Степаном Михалковым. Я ведь росла в перестроечные годы, и советская жизнь -- это уже не мое.
Первое время Сергей меня постоянно разыгрывал -- я не улавливала перехода от были к сказке, удивлялась его рассказам: "Неужели? Невероятно!" И хотя теперь я понимаю мужа с полуслова, иногда все-таки попадаюсь.
М.Л.: Говорят, что к концу XX века женщины разбились на три группы по интересам. В первой -- домохозяйки, во второй -- бизнес-леди, в третьей -- те, кто заботится об экологии, ведет активную общественную деятельность. К какой группе вы отнесете себя?
Е.М.: Это похоже на тест, а я их не люблю. Читаешь тесты в журналах и понимаешь, что никакому качеству, таланту, склонности не соответствуешь на все сто. Там у тебя чуть-чуть не хватает, здесь -- перебор...
Мне интересно все: семья, дети, экология, общество... Вот с бизнесом у меня бы не получилось: я, скорее, человек творческий, жить по жесткому графику, вкалывать по десять часов в сутки не смогу. А потом, я так редко вижу Сережу (он днюет и ночует на работе), что, когда он хочет отдохнуть, поехать куда-нибудь на море, мне надо обязательно быть рядом с ним.
М.Л.: Вы интересуетесь работой мужа, тем, что делается на "Русском радио"?
Е.М.: Для меня всегда было загадкой, чем занимался на работе мой отец. Так же и с Сергеем. Если я и в курсе его дел, то слегка, чуть-чуть. Ну например, я включаю "Русское радио" не как простая слушательница, а как человек, связанный с этим бизнесом: "Ага! Не ту песню поставили, рекламный ролик не совсем вовремя". Переживаю.
М.Л.: Советские песни, хиты 70-х, 80-х -- ностальгия или хорошо разрекламированная в свое время тема?
Е.М.: Конечно же, ностальгия. Очень искренняя. Любой человек живет воспоминаниями. Эти мелодии из детства, юности, где было так много положительных эмоций. Может быть, поэтому у "Русского радио" вот уже пять лет такой высокий рейтинг.
М.Л.: Не собираетесь продолжить карьеру манекенщицы?
Е.М.: Сложно об этом думать сейчас, когда дети такие маленькие. Что знаю точно -- хочу выучить, кроме английского, еще один-два языка. И потом, в модельном бизнесе интересно только на сцене, за кулисами скукота. Девушки все с большим самомнением, у многих звездная болезнь и почти никакого образования, хотя со временем спесь чаще всего проходит. И все равно у меня ни с кем не получилось дружить.
Моей последней работой были известный телевизионный ролик и серия плакатов "За безопасный секс" (друзья ехидничали по поводу этого рекламного проекта), а также показ нижнего белья в салоне "Дикая орхидея". Я уже была прилично в положении. Ничего не заметивший директор "Дикой орхидеи", он же по совместительству и фотограф, наговорил мне кучу комплиментов и пригласил на ближайший показ...
М.Л.: Конечно же -- вопрос об одежде, стиле.
Е.М.: У меня есть несколько пар ударных черных брюк и пиджачков на выход. Но больше всего обожаю демократичный стиль, смешные вещи. В бутики я хожу на экскурсию, а покупаю одежду в простых магазинчиках. Часто заказываю что-нибудь необычное у модельера Юли Яниной. Мы с ней друг друга очень хорошо понимаем.
М.Л.: Где отдыхаете?
Е.М.: Отдыхаем часто, на разных морях. Сергей -- страстный любитель подводного плавания, рыбак и "экстремальный путешественник". Бросаем друзьям клич: "Едем на край света!" Кто может, присоединяется. Мужчины под водой, девушки на берегу. Все никак не могу научиться подводному плаванию: то одна беременность, то вторая! Как-то мы с подругой, ди-джеем "Русского радио" Марией Сергеевой увязались с мужчинами, моим мужем и главным редактором того же радио Сергеем Архиповым, на рыбалку. Они сопротивлялись, но мы настояли. Не знали, что капитан очень строгий, а рыбалка в открытом море длится четыре часа! Половину этого времени я висела на левом борту, а Маша -- на правом. Привезли нас к берегу зелеными. Теперь, конечно, ни о какой рыбалке речь не идет.
М.Л.: Вы до сих пор не поженились?
Е.М.: Все некогда. То я забеременела, потом рождение Тимофея (сейчас ему год и восемь месяцев). Потом вторая беременность. У нас два сына, младшему несколько месяцев. Моя мама очень переживает, что мы никак не сыграем свадьбу. Я ее успокаиваю: "Мама, вот-вот, подожди". Нам самим уже хочется красивой свадьбы!
Четыре года назал 32-летний главный продюсер "Русского радио" Сергей Кожевников познакомился с 19-летней манекенщицей Катей, назначил ей свидание, а сам на встречу не пришел. Сегодня у Сергея и Кати двое детей. А они только подумывают о свадьбе.Екатерина Морозова: Впервые я увидела Сергея на каком-то светском мероприятии и сразу обратила на него внимание. Он, конечно, был стильным и симпатичным, но -- самое главное -- у него была странная бородка, выбритая, как грядки на поле, полосками.
Потом мы периодически встречались на разных вечерах, и я чувствовала, что тоже ему нравлюсь. Нет чтобы подойти и познакомиться -- он казался то ли застенчивым, то ли чересчур воспитанным. Как потом выяснилось, просто ждал удачного случая -- и нас представили.
Он тут же назначил мне свидание -- и представляете? -- не пришел! Я честно больше часа ждала у памятника Пушкину, металась по тротуару, чуть ли не в каждую тормозящую машину заглядывала, мне казалось, что вот-вот он появится.
Уже темнело. Была зима -- очень холодно и обидно до слез. Что девушки не приходят на свидания, я еще могла себе представить, но чтобы мужчина... Я решила позвонить ему на работу. И вдруг секретарша взволнованным голосом извиняется за Сергея, говорит, что он не может приехать ввиду чрезычайных обстоятельств. Моя злость прошла. Потом позвонил Сережа -- из больницы. Оказалось, что на него напали, избили и забрали машину. Наш роман начался в больнице.
Марина Левашова: Ну а что же Сергея в вас привлекло?
Е.М.: Мои красные волосы. Не рыжие, а с медным отливом, красные. Наверное, если бы у него не было бороды, а у меня -- алой шевелюры, мы бы прошли друг мимо друга.
Вообще, огненные волосы -- это мой талисман. Без них моя жизнь (ну, положим, не вся жизнь, а один очень важный период), наверное, сложилась бы по-другому.
Три последних класса средней школы я проучилась на Украине. До этого мы исколесили полстраны, жили в военных городках, гарнизонах. Нас у родителей двое: я и младшая сестра. На Украине папа-военный вышел на пенсию, мама получала очень мало. Плюс там начались националистические выступления. Мама настояла, чтобы мы уехали в Москву. Родители нашли кое-какую работу, мы сняли квартиру.
Я подала документы в Гуманитарный институт имени Дашковой на отделение иностранных языков. Обучение платное, денег не хватало катастрофически. Вот тогда-то мои подруги по институту и мама настояли, чтобы я пошла на конкурс моделей. "Ты очень красивая, у тебя обязательно получится!" Попробовала. Занесли в картотеку Red Stars: "Ждите, будет работа -- будем звонить".
Я бы, наверное, до сих пор ждала, если бы не мама. "Не сиди, звони каждый день, напоминай о себе!" Мне было страшно неудобно надоедать, но мама взяла все под свой жесткий контроль. Я звонила каждый день: "Есть ли сегодня кастинг?" Мой голос знали все секретари в агентстве. И работа пошла.
Однажды меня пригласил салон "Велла-Долорес", который готовился к чемпионату по парикмахерскому искусству "Интершарм". И мастер по прическам Марина Амирбекова предложила мне перекрасить волосы в красный цвет. Эффект был потрясающий. Мне так и посыпались приглашения! Я стала работать сутками: с девяти утра до трех ночи. Красный цвет стал моим счастливым цветом.
М.Л.: А как строгая мама отреагировала на ваш роман с мужчиной, который на тринадцать лет старше вас?
Е.М.: Я долго не показывала Сергея родителям. Боялась. Когда все-таки сообщила маме о своем друге, возраст уменьшила на три года. Хотела соврать еще сильнее, но подумала, что при первой же встрече нас разоблачат. Но маме Сергей сразу понравился -- и я призналась.
М.Л.: Сергей Кожевников -- художник. Почему в вашем доме нет ни одной картины?
Е.М.: Действительно, ни одной! Сергей окончил училище 1905 года и Строгановку. По специальности он реставратор, с антикварными вещами обращается прямо как доктор Айболит с больными зверушками.
Друзья говорят, что он был хорошим художником, в начале 90-х его даже занесли в Энциклопедию лучших художников мира. Он делал выставки в Америке, Японии, России. Но в 1995 году стал одним из руководителей "Русского радио". И так увлекся, что живопись забросил совсем, все картины раздарил, а новые рисовать некогда.
Однажды мы сидим, смотрим телевизор, у кого-то берут интервью. Вдруг Сергей кричит: "Смотри, на стене моя картина! Как она там оказалась?" Так что я видела только одну его картину, один раз -- и то по телевизору.
Вот уже несколько лет мы строим дом. По проекту там должна быть художественная мастерская. Так что желание рисовать у мужа не прошло.
М.Л.: Вы, семья реставратора, художника и радиобизнесмена, живете в историческом районе Москвы -- на Полянке. Но почему в современном доме, а не в каком-нибудь дореволюционном, в стиле модерн?
Е.М.: Я боюсь деревянных перекрытий и ветхих домов.
М.Л.: Кулинарничать любите?
Е.М.: Люблю. Часто готовлю алибах, известное осетинское блюдо. Сергей ведь по материнской линии осетин. Это я случайно узнала. Как-то, когда он еще за мной ухаживал, наткнулась на его паспорт -- ну и заглянула. Очень удивилась, увидев в графе "национальность" -- "осетин". Сергей совсем не похож на кавказского мужчину. И в наших отношениях никакого Востока нет, никаких там "секир башка".
М.Л.: Друзья мужа тоже старше вас. Легко ли вы вошли в его круг?
Е.М.: У Сергея прекрасные друзья. Он сам весельчак и шутник и друзья у него такие же.
Мне трудно поддерживать разговор, когда все начинают предаваться ностальгии по советским временам, когда Сергей вспоминает свое хулиганское детство, юность, проведенную вместе с Федей Бондарчуком и Степаном Михалковым. Я ведь росла в перестроечные годы, и советская жизнь -- это уже не мое.
Первое время Сергей меня постоянно разыгрывал -- я не улавливала перехода от были к сказке, удивлялась его рассказам: "Неужели? Невероятно!" И хотя теперь я понимаю мужа с полуслова, иногда все-таки попадаюсь.
М.Л.: Говорят, что к концу XX века женщины разбились на три группы по интересам. В первой -- домохозяйки, во второй -- бизнес-леди, в третьей -- те, кто заботится об экологии, ведет активную общественную деятельность. К какой группе вы отнесете себя?
Е.М.: Это похоже на тест, а я их не люблю. Читаешь тесты в журналах и понимаешь, что никакому качеству, таланту, склонности не соответствуешь на все сто. Там у тебя чуть-чуть не хватает, здесь -- перебор...
Мне интересно все: семья, дети, экология, общество... Вот с бизнесом у меня бы не получилось: я, скорее, человек творческий, жить по жесткому графику, вкалывать по десять часов в сутки не смогу. А потом, я так редко вижу Сережу (он днюет и ночует на работе), что, когда он хочет отдохнуть, поехать куда-нибудь на море, мне надо обязательно быть рядом с ним.
М.Л.: Вы интересуетесь работой мужа, тем, что делается на "Русском радио"?
Е.М.: Для меня всегда было загадкой, чем занимался на работе мой отец. Так же и с Сергеем. Если я и в курсе его дел, то слегка, чуть-чуть. Ну например, я включаю "Русское радио" не как простая слушательница, а как человек, связанный с этим бизнесом: "Ага! Не ту песню поставили, рекламный ролик не совсем вовремя". Переживаю.
М.Л.: Советские песни, хиты 70-х, 80-х -- ностальгия или хорошо разрекламированная в свое время тема?
Е.М.: Конечно же, ностальгия. Очень искренняя. Любой человек живет воспоминаниями. Эти мелодии из детства, юности, где было так много положительных эмоций. Может быть, поэтому у "Русского радио" вот уже пять лет такой высокий рейтинг.
М.Л.: Не собираетесь продолжить карьеру манекенщицы?
Е.М.: Сложно об этом думать сейчас, когда дети такие маленькие. Что знаю точно -- хочу выучить, кроме английского, еще один-два языка. И потом, в модельном бизнесе интересно только на сцене, за кулисами скукота. Девушки все с большим самомнением, у многих звездная болезнь и почти никакого образования, хотя со временем спесь чаще всего проходит. И все равно у меня ни с кем не получилось дружить.
Моей последней работой были известный телевизионный ролик и серия плакатов "За безопасный секс" (друзья ехидничали по поводу этого рекламного проекта), а также показ нижнего белья в салоне "Дикая орхидея". Я уже была прилично в положении. Ничего не заметивший директор "Дикой орхидеи", он же по совместительству и фотограф, наговорил мне кучу комплиментов и пригласил на ближайший показ...
М.Л.: Конечно же -- вопрос об одежде, стиле.
Е.М.: У меня есть несколько пар ударных черных брюк и пиджачков на выход. Но больше всего обожаю демократичный стиль, смешные вещи. В бутики я хожу на экскурсию, а покупаю одежду в простых магазинчиках. Часто заказываю что-нибудь необычное у модельера Юли Яниной. Мы с ней друг друга очень хорошо понимаем.
М.Л.: Где отдыхаете?
Е.М.: Отдыхаем часто, на разных морях. Сергей -- страстный любитель подводного плавания, рыбак и "экстремальный путешественник". Бросаем друзьям клич: "Едем на край света!" Кто может, присоединяется. Мужчины под водой, девушки на берегу. Все никак не могу научиться подводному плаванию: то одна беременность, то вторая! Как-то мы с подругой, ди-джеем "Русского радио" Марией Сергеевой увязались с мужчинами, моим мужем и главным редактором того же радио Сергеем Архиповым, на рыбалку. Они сопротивлялись, но мы настояли. Не знали, что капитан очень строгий, а рыбалка в открытом море длится четыре часа! Половину этого времени я висела на левом борту, а Маша -- на правом. Привезли нас к берегу зелеными. Теперь, конечно, ни о какой рыбалке речь не идет.
М.Л.: Вы до сих пор не поженились?
Е.М.: Все некогда. То я забеременела, потом рождение Тимофея (сейчас ему год и восемь месяцев). Потом вторая беременность. У нас два сына, младшему несколько месяцев. Моя мама очень переживает, что мы никак не сыграем свадьбу. Я ее успокаиваю: "Мама, вот-вот, подожди". Нам самим уже хочется красивой свадьбы!
МАРИНА ЛЕВАШОВА
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
