Архивная публикация 2005 года: "Марадона с младенцем"

Очень тучный мужчина, вес 92 килограмма при росте метр шестьдесят семь, с одышкой, неизлечимым пока пристрастием к кокаину, повышенным артериальным давлением и перебоями сердечной деятельности, стрелявший в людей из дробовика, стоя на веранде собственного дома, только что обвиненный итальянским судом в сокрытии налогов на сумму 30 млн. евро, 45 лет от роду— заказал документальный фильм о себе. Имя заказчика в секрете не держится. Его зовут Диего Армандо Марадона. Имя подрядчика тоже известно. Его зовут Эмир Кустурица.

Обязательное условие: фильм должен быть положительным. Кустурица с этим условием согласился. И правильно сделал: они очень подходят друг другу — этот заказчик и этот подрядчик. Марадона на самом деле вполне себе эпический герой. И дело не только в его объективном футбольном величии. В конце концов всякий великий футболист, равно как и великий скрипач или великая гетера, интересен публике прежде всего своей человеческой, а не сверхчеловеческой стороной. Тем, как из обычного человека получается уникум и как этот уникум потом уживается со своей уникальностью.

Для Кустурицы Марадона особенно подходит одним своим свойством. В каждой оперетте, как известно, есть две пары — главная, героев-любовников, и вторая, комическая. Так вот, бразилец Пеле — это такой главный герой-любовник оперетты мирового футбола, его первый бог, а Марадона — трагикомический второй. Как раз такие герои и боги — настоящие, но не первые, великие, но комические — и населяют пространство картин Кустурицы.

Плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. Вот и второй бог мечтает стать первым. Да, Пеле богат и благополучен. У него практически нет лишнего веса, хотя ему уже 65. У него обаятельная белозубая улыбка юноши и практически никаких проблем со здоровьем. Полнометражный документальный фильм про него как положительного героя и реального кумира сняли лет аж пятнадцать назад. Сто футбольных экспертов из ста и сейчас скажут, что он играл в футбол лучше Марадоны. Лучше всех. Ну как после такого не пристраститься к кокаину, как не начать палить из ружья по пресловутым папарацци, которые дежурят у твоего дома? У всех вторых богов перед первыми есть только одно конкурентное преимущество. Первые обречены — при жизни ли, после смерти ли — стать людьми без свойств. Им отказывают в праве на реальные отрицательные или положительные качества. Их биографии заменяются мифологией.

У вторых есть шанс на реальную биографию или хотя бы на ее фрагменты. Но смириться со статусом пусть гения, но все-таки обычного человека с биографией Марадона не хочет. Он не попросил Кустурицу: давай, брат, сними меня в кино таким, какой я есть. Он захотел быть именно положительным героем. Хотя как человек важен именно «неоднозначностью».

В последнем по времени фильме Кустурицы, «Жизнь как чудо» (где сын главного героя, кстати, подающий надежды футболист), этот главный и весьма положительный герой перемещается по железной дороге на приспособлении, у которого остов старого автомобиля, а колеса от поезда. Примерно так же движется по жизни Диего Армандо Марадона. Его боготворят в Аргентине и Неаполе, клуб которого он сделал чемпионом Италии. Он посол мира ООН. Везде, где бы он ни появился, его сопровождают толпы поклонников. При этом он дружит с наркотиками и Фиделем Кастро, все толстеет и толстеет, часто лежит в больнице и выглядит гораздо старше своих лет.

Но Диего Армандо Марадона хочет взять реванш у судьбы. Он хочет опять быть молодым и красивым. Забивать голы и держать на руках красивого младенца вместо дробовика для отстрела журналистов. Хочет быть Марадоной с младенцем. Живым богом. Богом, но живым.