10.09.2001 00:00 Еженедельный журнал «Профиль»

Архивная публикация 2001 года: "Марина Балакина. Строить и жить помогает..."

Марина Балакина, супруга заместителя руководителя Комплекса архитектуры, строительства, развития и реконструкции города Москвы Михаила Балакина, убеждена, что квартирный вопрос не может испортить людей, которые по-настоящему любят друг друга.Наталья Щербаненко: Марина, у большинства людей слова "ремонт" и "строительство" вызывают нервную дрожь. Ваш супруг занимается строительством по долгу службы. Это на его характере как-то сказывается?
Марина Балакина: Миша всегда знал, чем хочет заниматься. Он прошел все ступеньки так называемой строительной иерархии, был и мастером, и прорабом. Мне кажется, он знает про строительство все, держит в руках все ниточки этого процесса -- проектирование, инвестирование, рабочую силу, материалы, транспорт. И все это в масштабах мегаполиса.
Н.Щ.: Вы, наверное, одна из немногих женщин, на чьих плечах не лежали тяжелые проблемы ремонта?
М.Б.: Почему же? Ремонт в квартире, где мы сейчас живем, продолжался около двух лет. Финансовая сторона была за мужем, а все остальное на мне.
Н.Щ.: Где вы познакомились с Михаилом?
М.Б.: Мы учились в одной группе на одном факультете в МИСИ. Еще на первом курсе я поняла, что Миша "положил на меня глаз".
Н.Щ.: И в чем же это выражалось?
М.Б.: Ничего особенного не припомню. Но в один прекрасный день я поняла, что Миша заполонил все пространство вокруг меня. Я была очень домашней девочкой, романтически настроенной. На третьем курсе мы поженились, нам тогда было по двадцать лет.
Н.Щ.: И как родители домашней девочки отнеслись к раннему браку своей дочери?
М.Б.: Конечно, они волновались. Не могу сказать, что все было безоблачно, -- довольно долго мы жили впятером в двухкомнатной квартире: мы с Мишей, мои родители и дочка Маша, которая родилась в первый год нашей совместной жизни.
Н.Щ.: Как складывались отношения в молодой семье?
М.Б.: Признаюсь честно, я тогда много нервничала и даже скандалила. И вот почему: у меня перед глазами был пример моих родителей, бабушки и дедушки. Они все свободное время проводили вместе, всегда были с семьей в выходные дни. А Миша, с самого начала нацеленный на карьеру, дома бывал нечасто, очень много работал. Это я потом поняла, что от мужчины, который возвращается в семь вечера домой и сидит у телевизора, никогда не дождешься служебных успехов. А тогда, по молодости, я переживала, были и слезы, и обиды на "недостаточное внимание".
Н.Щ.: Муж оправдывался перед вами за свою занятость?
М.Б.: Нет, Миша считал естественным, что мужчина много работает. Он вообще не сторонник лишних слов, а человек дела. Меня это качество в нем всегда поражало: если однажды он говорил, что собирается что-то сделать, то через некоторое время я обязательно узнавала о результате.
Н.Щ.: Вы были работающей мамой?
М.Б.: Когда мы еще учились в институте, я ездила в перерыве между занятиями домой, чтобы покормить нашу новорожденную дочку. В годик девочка пошла в ясли. Я выбрала службу поближе к дому, работала инженером в ГИПРОНИИ АН СССР. Правда, дочка, как это обычно бывает с детьми в детском саду, часто простужалась, и я много сидела с ней на "больничном". Но работу мне оставлять не хотелось.
Н.Щ.: Вы находили время на общение с дочкой?
М.Б.: У нас с ней был ежевечерний ритуал. Маша раскрывала альбом художника Кустодиева, тыкала пальчиком в какую-нибудь репродукцию, и я придумывала историю про людей, которые изображены на картине. Этот альбом Кустодиева был любимой Машиной книгой в детстве.
Н.Щ.: Чем сейчас занимается ваша дочь?
М.Б.: Маша учится на четвертом курсе в Академии управления.
Н.Щ.: Занятой муж уделял ребенку внимание?
М.Б.: Миша считал воспитание ребенка моей прерогативой. Он был за то, чтобы предоставить дочке максимальную свободу. Я тоже никогда не контролировала дочку "пошагово", но при этом всегда была в курсе, где и с кем она находится. До сих пор муж спрашивает меня, как дела у Маши, он знает, что я в курсе всех ее дел. Мы с Машей скорее подружки, чем мама с дочкой.
Н.Щ.: Отчего же Михаил Дмитриевич сам не спросит у дочки, как ее дела?
М.Б.: Миша по-прежнему работает очень много. Выходной день у нас только один -- воскресенье. К сожалению, времени на полноценное общение почти не остается.
Н.Щ.: Вы совсем не отдыхаете?
М.Б.: Отдыхаем, и обязательно вместе. Я с детства любила байдарочные походы, путешествовала по рекам Вологодской и Брянской областей и мужа приобщила к такому отдыху. Дочку стали с собой брать, когда ей исполнилось четыре годика. Два года назад решили возродить "дикарскую" форму отдыха: вместе с друзьями (правда, не на байдарках, а на моторных лодках) объездили Селигер, побывали в Карелии и на Онежском озере. Воскресенья мы с мужем стараемся проводить на даче в деревне Булатово, садово-огородными посадками не занимаемся, просто отдыхаем. И часто ездим на обед к его маме, которая живет в Серпухове.
Н.Щ.: Марина, вот вы говорили, что в начале семейной жизни переживали, что муж все время на работе. А как теперь, привыкли?
М.Б.: Теперь я с удовольствием слушаю все, о чем рассказывает мне муж. У нас с ним появились общие темы для разговора. Я работала заместителем директора архитектурно-строительной фирмы и полтора года назад мне пришла в голову идея создать Центр семейного досуга в моем родном Юго-Западном округе. В Москве строятся здания так называемой неконкретной технологии, то есть предназначенные не для жилья, а для сдачи в аренду различным структурам. Мне кажется важным, чтобы у жителей города было место, где под одной крышей смогут проводить время люди разных возрастов. В нашем центре будет и уютное кафе, и игровая комната для малышей, и бильярд, и Интернет-клуб, и много чего еще. Для пожилых людей мечтаю проводить вечера, на которых будут исполняться песни их молодости.
Н.Щ.: Марина, вы думаете, это не утопия -- устраивать организованный досуг разных и разобщенных людей?
М.Б.: В том-то и дело, что люди отдаляются друг от друга, у всех разные интересы. Именно для этого и нужно место, где и малыш, и подросток, и взрослый человек найдут интересное для себя занятие. В Москве очень мало подобных мест, и я все силы вкладываю в это дело.
Н.Щ.: Сложно женщине заниматься организацией большого проекта?
М.Б.: Непросто. Когда я приняла решение, мне показалось, что я очутилась на транспортной ленте, которая движется все быстрее и быстрее и сойти с которой нет никакой возможности.
Н.Щ.: Имя мужа помогает вам в вашей деятельности?
М.Б.: Конечно, у нас ведь много общих знакомых. Люди доверяют мужу, а значит, и мне.
Н.Щ.: Вы ведь могли бы сидеть дома и заниматься семейным бытом. Зачем вам эта "транспортная лента", ответственность?
М.Б.: Мне никогда не хотелось быть домохозяйкой, хотелось проявить себя в деле. Да и Мише, мне кажется, интереснее жить с человеком, который умеет что-то еще, кроме как варить борщи.
Н.Щ.: А вы и борщи варить умеете?
М.Б.: Готовить я люблю и не люблю. Мне нравится читать рецептурные книги и создавать что-нибудь собственное "по мотивам". Например, мясо по-китайски в соевом соусе или ризотто по-милански. Когда же начинаю думать о ежедневной готовке, энтузиазм пропадает. Впрочем, семейные ужины у нас случаются нечасто. Миша поздно возвращается домой, дочка проводит время с друзьями, да и у меня дел невпроворот. Зато когда мы наконец собираемся вместе, у нас настоящий праздник.
Н.Щ.: Вы не ревнуете мужа, который постоянно отсутствует?
М.Б.: Вопрос ревности, на мой взгляд, это вопрос самодостаточности. Если женщина целиком зависима от мужа или относится к нему как к собственности, то совершенно естественно, уколы ревности она будет получать постоянно. Но если у женщины есть свое дело, свой круг интересов, то на ревность просто времени не остается.
Н.Щ.: Как решался "квартирный вопрос" в семье специалиста по строительству?
М.Б.: Девять лет мы жили с моими родителями в Черемушках. Потом муж получил квартиру в Солнцеве, но для меня, выросшей на Академической, это было ссылкой. Кроме того, наша дочка ходила в замечательную школу, ей тяжело было ездить из Солнцева в центр, поэтому Маша осталась жить с моими родителями, мы виделись только в выходные. В 1997 году мы переехали на улицу Гарибальди -- там у меня впервые появилось ощущение, что это мой дом. Я с удовольствием занималась наведением уюта, как и в этой квартире, в которую мы недавно переехали. Муж часто говорит: "Как же мне здесь хорошо!" Для меня эти слова -- лучшая награда за все труды, вложенные в оформление квартиры.
Н.Щ.: А что это за школа такая была, из которой не хотелось забирать ребенка?
М.Б.: 45-я, директором в ней работает легендарный педагог Мильграм. Мне кажется, все родители, чьи дети учились в этой школе, своему взаимопониманию с детьми во многом обязаны именно Леониду Исидоровичу. Например, когда Маше исполнилось 14 лет, -- трудный возраст, когда детям хочется все попробовать, -- Леонид Исидорович беседовал со мной и с мужем, звонил нам домой, и это при том, что Маша не была проблемным ребенком. Он говорил, что родители и учителя должны быть вместе, должны обращать внимание на то, чем интересуются дети, с кем они общаются.
Н.Щ.: Марина, вам нравятся новые дома в Москве?
М.Б.: В большинстве своем не нравятся. Мне кажется, новостройки должны гармонировать с обликом района. Меня, например, расстраивают новые высоченные кирпичные дома на Ленинском проспекте. -- они выпадают из общей архитектуры. К счастью, в центре отношение к исторически сложившемуся стилю района более бережное, новостройки не режут глаз.
Н.Щ.: У вас дома большая коллекция шахмат...
М.Б.: Миша в юном возрасте делал в шахматах успехи. Наши знакомые, которые узнают об этой его страсти, дарят ему шахматные наборы.
Н.Щ.: У вас есть семейные традиции?
М.Б.: Наши домашние праздники -- день свадьбы и дни рождения -- мы отмечаем втроем. Это замечательные часы, когда мы принадлежим только друг другу.

Марина Балакина: Миша всегда знал, чем хочет заниматься. Он прошел все ступеньки так называемой строительной иерархии, был и мастером, и прорабом. Мне кажется, он знает про строительство все, держит в руках все ниточки этого процесса -- проектирование, инвестирование, рабочую силу, материалы, транспорт. И все это в масштабах мегаполиса.

Н.Щ.: Вы, наверное, одна из немногих женщин, на чьих плечах не лежали тяжелые проблемы ремонта?

М.Б.: Почему же? Ремонт в квартире, где мы сейчас живем, продолжался около двух лет. Финансовая сторона была за мужем, а все остальное на мне.

Н.Щ.: Где вы познакомились с Михаилом?

М.Б.: Мы учились в одной группе на одном факультете в МИСИ. Еще на первом курсе я поняла, что Миша "положил на меня глаз".

Н.Щ.: И в чем же это выражалось?

М.Б.: Ничего особенного не припомню. Но в один прекрасный день я поняла, что Миша заполонил все пространство вокруг меня. Я была очень домашней девочкой, романтически настроенной. На третьем курсе мы поженились, нам тогда было по двадцать лет.

Н.Щ.: И как родители домашней девочки отнеслись к раннему браку своей дочери?

М.Б.: Конечно, они волновались. Не могу сказать, что все было безоблачно, -- довольно долго мы жили впятером в двухкомнатной квартире: мы с Мишей, мои родители и дочка Маша, которая родилась в первый год нашей совместной жизни.

Н.Щ.: Как складывались отношения в молодой семье?

М.Б.: Признаюсь честно, я тогда много нервничала и даже скандалила. И вот почему: у меня перед глазами был пример моих родителей, бабушки и дедушки. Они все свободное время проводили вместе, всегда были с семьей в выходные дни. А Миша, с самого начала нацеленный на карьеру, дома бывал нечасто, очень много работал. Это я потом поняла, что от мужчины, который возвращается в семь вечера домой и сидит у телевизора, никогда не дождешься служебных успехов. А тогда, по молодости, я переживала, были и слезы, и обиды на "недостаточное внимание".

Н.Щ.: Муж оправдывался перед вами за свою занятость?

М.Б.: Нет, Миша считал естественным, что мужчина много работает. Он вообще не сторонник лишних слов, а человек дела. Меня это качество в нем всегда поражало: если однажды он говорил, что собирается что-то сделать, то через некоторое время я обязательно узнавала о результате.

Н.Щ.: Вы были работающей мамой?

М.Б.: Когда мы еще учились в институте, я ездила в перерыве между занятиями домой, чтобы покормить нашу новорожденную дочку. В годик девочка пошла в ясли. Я выбрала службу поближе к дому, работала инженером в ГИПРОНИИ АН СССР. Правда, дочка, как это обычно бывает с детьми в детском саду, часто простужалась, и я много сидела с ней на "больничном". Но работу мне оставлять не хотелось.

Н.Щ.: Вы находили время на общение с дочкой?

М.Б.: У нас с ней был ежевечерний ритуал. Маша раскрывала альбом художника Кустодиева, тыкала пальчиком в какую-нибудь репродукцию, и я придумывала историю про людей, которые изображены на картине. Этот альбом Кустодиева был любимой Машиной книгой в детстве.

Н.Щ.: Чем сейчас занимается ваша дочь?

М.Б.: Маша учится на четвертом курсе в Академии управления.

Н.Щ.: Занятой муж уделял ребенку внимание?

М.Б.: Миша считал воспитание ребенка моей прерогативой. Он был за то, чтобы предоставить дочке максимальную свободу. Я тоже никогда не контролировала дочку "пошагово", но при этом всегда была в курсе, где и с кем она находится. До сих пор муж спрашивает меня, как дела у Маши, он знает, что я в курсе всех ее дел. Мы с Машей скорее подружки, чем мама с дочкой.

Н.Щ.: Отчего же Михаил Дмитриевич сам не спросит у дочки, как ее дела?

М.Б.: Миша по-прежнему работает очень много. Выходной день у нас только один -- воскресенье. К сожалению, времени на полноценное общение почти не остается.

Н.Щ.: Вы совсем не отдыхаете?

М.Б.: Отдыхаем, и обязательно вместе. Я с детства любила байдарочные походы, путешествовала по рекам Вологодской и Брянской областей и мужа приобщила к такому отдыху. Дочку стали с собой брать, когда ей исполнилось четыре годика. Два года назад решили возродить "дикарскую" форму отдыха: вместе с друзьями (правда, не на байдарках, а на моторных лодках) объездили Селигер, побывали в Карелии и на Онежском озере. Воскресенья мы с мужем стараемся проводить на даче в деревне Булатово, садово-огородными посадками не занимаемся, просто отдыхаем. И часто ездим на обед к его маме, которая живет в Серпухове.

Н.Щ.: Марина, вот вы говорили, что в начале семейной жизни переживали, что муж все время на работе. А как теперь, привыкли?

М.Б.: Теперь я с удовольствием слушаю все, о чем рассказывает мне муж. У нас с ним появились общие темы для разговора. Я работала заместителем директора архитектурно-строительной фирмы и полтора года назад мне пришла в голову идея создать Центр семейного досуга в моем родном Юго-Западном округе. В Москве строятся здания так называемой неконкретной технологии, то есть предназначенные не для жилья, а для сдачи в аренду различным структурам. Мне кажется важным, чтобы у жителей города было место, где под одной крышей смогут проводить время люди разных возрастов. В нашем центре будет и уютное кафе, и игровая комната для малышей, и бильярд, и Интернет-клуб, и много чего еще. Для пожилых людей мечтаю проводить вечера, на которых будут исполняться песни их молодости.

Н.Щ.: Марина, вы думаете, это не утопия -- устраивать организованный досуг разных и разобщенных людей?

М.Б.: В том-то и дело, что люди отдаляются друг от друга, у всех разные интересы. Именно для этого и нужно место, где и малыш, и подросток, и взрослый человек найдут интересное для себя занятие. В Москве очень мало подобных мест, и я все силы вкладываю в это дело.

Н.Щ.: Сложно женщине заниматься организацией большого проекта?

М.Б.: Непросто. Когда я приняла решение, мне показалось, что я очутилась на транспортной ленте, которая движется все быстрее и быстрее и сойти с которой нет никакой возможности.

Н.Щ.: Имя мужа помогает вам в вашей деятельности?

М.Б.: Конечно, у нас ведь много общих знакомых. Люди доверяют мужу, а значит, и мне.

Н.Щ.: Вы ведь могли бы сидеть дома и заниматься семейным бытом. Зачем вам эта "транспортная лента", ответственность?

М.Б.: Мне никогда не хотелось быть домохозяйкой, хотелось проявить себя в деле. Да и Мише, мне кажется, интереснее жить с человеком, который умеет что-то еще, кроме как варить борщи.

Н.Щ.: А вы и борщи варить умеете?

М.Б.: Готовить я люблю и не люблю. Мне нравится читать рецептурные книги и создавать что-нибудь собственное "по мотивам". Например, мясо по-китайски в соевом соусе или ризотто по-милански. Когда же начинаю думать о ежедневной готовке, энтузиазм пропадает. Впрочем, семейные ужины у нас случаются нечасто. Миша поздно возвращается домой, дочка проводит время с друзьями, да и у меня дел невпроворот. Зато когда мы наконец собираемся вместе, у нас настоящий праздник.

Н.Щ.: Вы не ревнуете мужа, который постоянно отсутствует?

М.Б.: Вопрос ревности, на мой взгляд, это вопрос самодостаточности. Если женщина целиком зависима от мужа или относится к нему как к собственности, то совершенно естественно, уколы ревности она будет получать постоянно. Но если у женщины есть свое дело, свой круг интересов, то на ревность просто времени не остается.

Н.Щ.: Как решался "квартирный вопрос" в семье специалиста по строительству?

М.Б.: Девять лет мы жили с моими родителями в Черемушках. Потом муж получил квартиру в Солнцеве, но для меня, выросшей на Академической, это было ссылкой. Кроме того, наша дочка ходила в замечательную школу, ей тяжело было ездить из Солнцева в центр, поэтому Маша осталась жить с моими родителями, мы виделись только в выходные. В 1997 году мы переехали на улицу Гарибальди -- там у меня впервые появилось ощущение, что это мой дом. Я с удовольствием занималась наведением уюта, как и в этой квартире, в которую мы недавно переехали. Муж часто говорит: "Как же мне здесь хорошо!" Для меня эти слова -- лучшая награда за все труды, вложенные в оформление квартиры.

Н.Щ.: А что это за школа такая была, из которой не хотелось забирать ребенка?

М.Б.: 45-я, директором в ней работает легендарный педагог Мильграм. Мне кажется, все родители, чьи дети учились в этой школе, своему взаимопониманию с детьми во многом обязаны именно Леониду Исидоровичу. Например, когда Маше исполнилось 14 лет, -- трудный возраст, когда детям хочется все попробовать, -- Леонид Исидорович беседовал со мной и с мужем, звонил нам домой, и это при том, что Маша не была проблемным ребенком. Он говорил, что родители и учителя должны быть вместе, должны обращать внимание на то, чем интересуются дети, с кем они общаются.

Н.Щ.: Марина, вам нравятся новые дома в Москве?

М.Б.: В большинстве своем не нравятся. Мне кажется, новостройки должны гармонировать с обликом района. Меня, например, расстраивают новые высоченные кирпичные дома на Ленинском проспекте. -- они выпадают из общей архитектуры. К счастью, в центре отношение к исторически сложившемуся стилю района более бережное, новостройки не режут глаз.

Н.Щ.: У вас дома большая коллекция шахмат...

М.Б.: Миша в юном возрасте делал в шахматах успехи. Наши знакомые, которые узнают об этой его страсти, дарят ему шахматные наборы.

Н.Щ.: У вас есть семейные традиции?

М.Б.: Наши домашние праздники -- день свадьбы и дни рождения -- мы отмечаем втроем. Это замечательные часы, когда мы принадлежим только друг другу.

НАТАЛЬЯ ЩЕРБАНЕНКО

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».