Архивная публикация 2006 года: "Надолго ли?"
Тот, кто хочет принимать участие во всемирной игре за власть и благосостояние в условиях глобальной экономики, нуждается в полезных ископаемых. Для каждой страны они имеют жизненно важное значение. В серии статей «Шпигель» рассказывает о борьбе за ограниченные ресурсы и о политических и экономических последствиях этой борьбы*. Вмешаются ли США напрямую в соперничество будущих супердержав, Китая и Индии? Окажут ли они помощь Японии в поисках доступа к новым источникам энергии? Будут ли они серьезно тормозить Россию в ее попытках использовать нефть и газ как средство политического давления?
Все смотрят на Америку — и видят нацию, которая начинает одумываться после десятилетий беззаботного расточительства энергетических ресурсов. Еще недавно это было немыслимо: правительство Буша всю зиму рекомендовало гражданам экономить тепло в их домах, нефтяной концерн Chevron привлекает внимание к тому, что черное золото не бесконечно, и подчеркивает необходимость экономить энергию. Потребители проявляют интерес к малолитражным автомобилям — они напуганы ростом цен на мазут и бензин, который с начала 2004 года составил более чем 50%
В 2001 году, когда начался первый срок правления Джорджа Буша и его команды, им ничего не надо было рассказывать о значении нефти. Сам президент еще до своей политической карьеры сумел войти в руководство энергетической компании Harken, воспользовавшись протекцией отца, имевшего опыт в энергетическом бизнесе и тесно связанного с Саудовской Аравией. Ричард Чейни раньше руководил техасской нефтегазовой компанией Halliburton, стоившей миллиарды долларов. Помощник по национальной безопасности, а затем госсекретарь Кондолиза Райс была членом наблюдательного совета многонационального нефтяного гиганта Chevron. Профессионалы знают, что на большинстве месторождений в Техасе пик добычи давно пройден и что общее производство нефти в США находится на уровне 40-х годов.
Составленный по заказу правительства еще в мае 2001 года «стратегический документ» обрисовал энергетическую ситуацию в мрачных красках, речь шла о значительных дефицитах энергетического сырья в Америке, звучало слово «зависимость». Поэтому во внешней политике, говорилось в документе, нужно отдавать приоритет «обеспечению энергетической безопасности США». Вскоре после этого Чейни высказался яснее: он предостерег, что Саддам Хусейн стремится к господству в регионе Персидского залива и вполне может взять там под свой контроль «немалую часть мировых энергетических ресурсов». Теракты 11 сентября 2001 года, поразившие Америку в самое сердце, еще раз показали США их уязвимость. Незадолго до военного вторжения в Багдад Лоуренс Линдсей, один из ведущих советников Буша по экономическим вопросам, заявил: «Если произойдет смена режима в Ираке, то на рынок будет поступать больше нефти — на 3—5 млн. баррелей в день. Успешное проведение войны пошло бы на пользу экономике». А по словам бывшего стратега ЦРУ Кеннета Поллака, США прежде всего были жизненно заинтересованы в том, чтобы «гарантировать энергетическое снабжение и предотвратить возможный шантаж со стороны врагов в Персидском заливе». По его мнению, лишь идиоты не понимают, что имело и имеет первоочередное значение в Ираке для Буша и компании: «It's the oil, stupid!»
Горькие неудачи в Багдаде, угроза конфронтации с Ираном, в которой у Америки нет хороших альтернатив, к тому же длительное противостояние с Китаем — все это в высшей степени неприятно Белому дому. Несмотря на республиканское большинство в сенате и конгрессе, Бушу к тому же не удалось добиться принятия решения об освоении некоторых потенциальных нефтяных месторождений на Аляске, поскольку против этого возражали защитники окружающей среды.
Последовали и новые неприятности. В южноамериканском «тылу США» в качестве противника Джорджа Буша набирает силу человек, который благодаря своему праву распоряжаться большими запасами нефти позволяет себе наносить президенту США уколы, более чувствительные, чем булавочные: это 51-летний президент Венесуэлы Уго Чавес, Oil's New Mr. Big, как его окрестил американский журнал «Форчун».
Чавес провоцирует, где только может. Так, на мероприятии, организованном им в Каракасе в противовес Давосскому Всемирному экономическому форуму, он вновь замахнулся для удара: «Джордж Буш — самый большой террорист на земле, его правительство самое извращенное, преступное и аморальное во всей истории человечества». Он даже угрожает объявить США бойкот, перекрыв нефтяной кран. Американские политики ничем не уступают Чавесу в словесной перепалке. Министр обороны США Дональд Рамсфелд сравнил венесуэльского президента с Адольфом Гитлером, а Пэт Робертсон, известный телевизионный проповедник, участвовавший в президентских выборах 1988 года как кандидат от республиканцев, вообще был бы не прочь поручить ЦРУ убить Чавеса. «Этот человек опасен, нам следовало бы убрать его из обращения».
Это одна реальность. Другую реальность можно наблюдать в Пунто-Фихо — нефтяном порту Венесуэлы, где большие танкеры загружаются дорогостоящим грузом из близлежащего озера Маракайбо. Порты назначения — Эверглэйдс, Балтимор, Бостон.
США — главный потребитель венесуэльской нефти, бизнес в этой сфере идет бесперебойно, объемы растут. Однако одновременно с этим растет и взаимная зависимость: левый популист Чавес не может обойтись без миллиардных прибылей нефтяного предприятия PDVSA, национализированного еще в 1976 году. Более половины полезных ископаемых идет большому соседу на севере. Государство Чавеса, наряду с Канадой, Мексикой и Саудовской Аравией, относится к числу ведущих поставщиков энергоносителей в Соединенные Штаты.
На нефтедоллары, полученные от ненавистных гринго, Чавес финансирует не только свою армию и социальную программу для малоимущих соотечественников. Сын учителя видит себя новым Симоном Боливаром, освободителем континента от господства колониальной державы — роль испанцев ХIХ века у него исполняют американцы.
В Латинской Америке дует новый ветер, и дует он «слева», прямо в лицо президенту Соединенных Штатов. В Бразилии, Аргентине и Уругвае уже 2—3 года назад проамериканские правительства потерпели поражение. В Боливии на декабрьских выборах победил лидер беднейших слоев населения индеец Эво Моралес — его предвыборная кампания была в основном оплачена Чавесом. Моралес объявил о национализации природных ресурсов Боливии.
У американских политиков их южный враг стал вызывать тревогу. В результате сенатский комитет по внешней политике принял решение срочно разработать чрезвычайный план действий на случай, если Венесуэла вдруг прекратит поставки нефти. Конечно, единственной на сегодня супердержаве — США — это не грозит серьезными трудностями, там накоплены достаточные резервы. Но удар все же был бы ощутимым.
Какие нации переживут подъем, а какие упадок — все это будет совершенно по-новому решаться в течение ближайших лет. США скорее всего не окажутся в списке победителей в предстоящих конфликтах из-за сырья. Даже при наличии множества факторов неопределенности, можно выделить следующие тенденции:
— Несмотря на дальновидное — и со всей твердостью осуществляемое — планирование в области энергетики, для Китая очень проблематично обеспечить себя достаточным количеством ресурсов. Уже хотя бы поэтому пока неясно, наступит ли в действительности пресловутый «век Китая», представление о котором насаждает во всем мире Пекин. То же самое относится и к его активно развивающемуся сопернику — Индии, а также к Японии, которая вынуждена импортировать 80% ресурсов.
— Из-за убывающих запасов нефти в Северном море Европейскому союзу в последующие десятилетия придется все больше задумываться о своей энергетической безопасности, при этом оставаясь в мировой экономической «высшей лиге». Проводя координированную политику, ЕС получит все возможности освободиться от своей сегодняшней зависимости и использовать Россию лишь в качестве поставщика — пусть даже и крупного поставщика — природного газа. Европа выигрывает от географической близости месторождений как североафриканских стран (Алжира, Ливии), так и стран Персидского залива.
— Россия с ее энергетическими запасами должна была бы в будущем войти в число наиболее развитых стран мира, если только она справится со своими внутренними проблемами, с коррупцией и решит социальные вопросы.
— У Бразилии есть все предпосылки для беззаботного энергетического будущего. Благодаря огромным плантациям сахарного тростника это южноамериканское государство получает большое количество этанола, кроме того, у него много ископаемых ресурсов, что делает импорт избыточным. В Швеции тоже планируют обеспечить энергетическую автономию с помощью биоспирта, получаемого из пшеницы и древесины, чтобы к 2020 году уже совершенно не нуждаться в нефти.
Развитие маленьких государств будет полностью зависеть от «хорошего управления», справедливого распределения богатств порядочным правительством. Однако в большинстве стран, богатых сырьем, земные недра в прошлом не использовались на благо народа. В коррумпированных Нигерии, Алжире и Габоне уровень жизни большинства населения даже снизился: эксперты говорят о «сырьевом проклятии». То, что бывает и по-другому, демонстрирует Норвегия, но это скандинавское государство имеет традиционные демократические структуры.
Намного важнее для будущего человечества и его энергетической безопасности будет то, что произойдет в той части мира, где сосредоточено более 50% мировых запасов нефти и 40% запасов газа: Саудовской Аравии и Персидском заливе.
Мир в январе 2012 года, через десять с лишним лет после 11 сентября. США давно пришлось уйти из Багдада. После позорно проигранной ими войны в Ираке царит шиитский диктатор. Иран стал ядерной державой. А в Саудовской Аравии только что свергнута королевская семья, и фанатики-путчисты провозгласили фундаменталистское государство Исламия. Из стран Персидского залива только Кувейт и ОАЭ благоволят Западу, и, по крайней мере, часть нефти поступает без перебоев.
И вот спецслужбы в Лондоне и Вашингтоне получают сообщение, что Китайская Народная Республика тайно сооружает ракетную установку в пустынях бывшей Саудовской Аравии, — очевидно, Пекин хочет сохранить за собой доступ к нефтяным месторождениям и нефтеперерабатывающим заводам. Для пентагоновских «ястребов» в Вашингтоне это долгожданный повод: они планируют применить «ультимативное оружие», чтобы решить раз и навсегда исход борьбы за обладание наиболее значительными запасами сырья в мире. 2012 год: человечество находится на грани ядерной войны.
Этот до ужаса правдоподобный сюжет лежит в основе нового триллера «Ворота Скорпиона». Но настоящую политическую остроту всей истории придает личность автора: Ричард Кларк более 30 лет был советником в Белом доме и Пентагоне. После 11 сентября 2001 года Кларк возглавлял кризисный штаб, в марте 2003 года ушел в отставку по собственному желанию — и стал одним из самых острых критиков главы Белого дома и идеологов превентивной войны Чейни и Рамсфелда.
Описанное в романе развитие событий на Ближнем Востоке достаточно точно воспроизводит сценарии, проигрываемые в кругах ЦРУ, утверждает Кларк. «Так не должно произойти. Но произойти вполне может». Ведь сырья нужно все больше, а его становится все меньше.
…За пять минут до выступления геолога Мариона Кинга Хубберта позвали к телефону. Звонил его работодатель, кто-то из головного офиса нефтяного концерна Shell. Как позднее рассказал Хубберт, его настойчиво просили отказаться от обнародования своего прогноза. Однако ученый, как это часто бывало, проявил упрямство. На весенней сессии American Petroleum Institute, проходившей в 1956 году в Сан-Антонио, он представил свою теорию: процесс нефтедобычи всегда соответствует колоколообразной кривой. Вначале она растет, пока не достигнет вершины, а затем неудержимо падает.
Кривая Хубберта, открытая ровно 50 лет назад, с научной точностью отражает то, что каждый знает, но от чего все спокойно абстрагируются: нефть — невозобновляемый ресурс, ее запасы сокращаются каждый день, каждый час, каждую минуту. Однажды использовав, мы ее больше не восстановим. Другие важные источники энергии — природный газ, уголь, уран — подчинены такому же беспощадному процессу: их запасы постоянно сокращаются, никогда не увеличиваясь.
Люди и промышленность потребляют, перерабатывают или чаще всего лишь сжигают их в огромном количестве. Каждую секунду около 1000 баррелей нефти превращаются в дым. По средним подсчетам, каждый немец за свою жизнь потребляет 225 тонн бурого и каменного угля, 116 тонн нефти, 40 тонн стали, 1,1 тонны меди и 200 кг серы. Понятно, что это не может продолжаться вечно, хотя и происходит уже маленькую вечность.
С незапамятных времен люди используют сырье. Однако лишь индустриализация резко повысила спрос на природные ресурсы. За период после Второй мировой войны человечество потребило больше сырья, чем за всю свою предшествующую историю.
Сырье — это главное. Несмотря на цифровые технологии и возможности науки, фундамент экономики, как и прежде, образуют сталь и цемент, а ее развитие стимулируется нефтью, газом и углем. И тут возникает вопрос: а надолго ли их хватит?
Ответ на него определит судьбу многих отраслей и даже ход всей мировой экономики. Рост цен обычно показывает, что товара мало и он пользуется спросом. Если сырье повышается в цене, означает ли это, что запасы действительно скоро иссякнут? И если это так, то как много у нас осталось времени до момента, когда все месторождения будут исчерпаны?
Если бы предсказания Денниса Мидоуза, сделанные в 1972 году в докладе Римскому клубу, сбылись, то человечеству тоже пришлось бы медленно приблизиться к пределам роста. Мидоуз, в то время 30-летний ученый, и его коллеги из Массачусетского института технологий занесли в компьютер огромное количество информации. Их выводы шокировали мир.
Запасы недр Земли скоро иссякнут, звучал горький прогноз, недостаток сырья и продовольствия парализует мировую конъюнктуру. Экономика, постоянно ориентирующаяся на рост, вследствие «исчерпания запасов сырья» неизбежно развалится. Книга была распродана 10-миллионным тиражом, переведена на 29 языков мира — только коллапса не случилось. Несмотря на это, и сегодня апокалиптические предсказания снова находят большой резонанс. Американский публицист Джеймс Говард Канстлер недавно представил свою ужасающую версию развития событий прямо-таки мальтузианского масштаба: в ближайшем будущем начнется отчаянное соперничество за сырье и продовольствие, а затем индустриальные общества «увянут». Он предупреждает: «Мир находится перед исторической эпохой негативного роста, полной беспокойства и борьбы».
Противоположную точку зрения высказывают закоренелые оптимисты. Они утверждают, что потенциал сырьевых ресурсов далеко не исчерпан, что еще существуют огромные месторождения, например, в Арктике. Кроме того, благодаря инновационным методам всегда удавалось добывать сырья больше, чем ожидалось.
Эти оптимисты предлагают несложный расчет: они делят запасы уже разработанных месторождений сырья на его годовое потребление. По этим подсчетам, сырой нефти хватит еще более чем на 40 лет, газа — больше чем на 60, угля — на целых 200 лет.
Данные звучат успокаивающе. Странно лишь то, что за последние 50 лет они почти не изменились. Это объясняется тем, что эта формула в основном опирается не на геологию, а на экономическую логику. Например, если растут цены на золото, то есть смысл разрабатывать месторождения даже с малыми запасами или повышенными затратами на добычу. То есть используются те природные ресурсы, которые до сих пор не учитывались. Таким образом, запасы автоматически растут.
Другой переменной в вычислениях являются новые технологии, такие как многомерная сейсморазведка, с помощью которой можно обнаружить даже маленькие «нефтяные карманы» или рудные жилы. Или изменяются привычки потребления: например, для техники связи теперь требуется значительно меньше меди, поскольку медь заменили стекловолокном. Теперь начала уменьшаться и потребность в кварце, так как стекловолокно заменяется спутниковой связью. Подобные непредсказуемые перемены лишают убедительности упомянутые расчеты, и для прогнозирования эта формула не подходит.
И все же существуют вполне серьезные ответы на главный вопрос: «Надолго ли?» Это не простые ответы, в зависимости от вида сырья они звучат по-разному и никоим образом не являются истиной в последней инстанции. Насколько хватит сырья, решает не судьба, а исключительно человек своей деятельностью.
Наиболее предсказуема ситуация с обеспечением сырой нефтью — благодаря достижениям геолога Хубберта. То, что вырисовывается в этой области, беспокоит даже таких трезвомыслящих людей, как специалисты Федерального ведомства по геонаукам и сырью (Ганновер). «Добыча нефти достигнет своего пика раньше, чем нам бы хотелось», — предупреждает геолог Петер Герлинг, специалист по ископаемым горючим веществам.
Уже в ближайшие 10—20 лет будет достигнута так называемая середина истощения, говорится в его последнем исследовании. То есть половина общего запаса сырой нефти окажется использованной. Практически начнется закат нефтяной эры.
Герлинг уверен в своей правоте. «Недра Земли хорошо исследованы, — говорит он, — больших сюрпризов не ожидается». Именно в тот момент, когда нефтедобыча во всем мире достигнет своего максимума, впервые в истории возникнет физический дефицит энергетического сырья: объемы производства начнут падать, в то время как потребление, согласно всем прогнозам, будет продолжать расти. Пути назад, к пику добычи, нет, причем особое коварство заключается в том, что эта ситуация настанет без предупреждения.
Между тем 33 из 48 крупнейших добывающих стран достигли этого порога или уже перешагнули его. В их числе Великобритания и Норвегия, так как лучшие времена Северного моря позади: за 5 лет добыча здесь сократилась более чем на 20%. Член ОПЕК Индонезия и султанат Оман уже давно не добиваются производственных показателей прошлых лет.
Даже в Кувейте появились серьезные признаки производственного спада. Нефтяная государственная компания Kuwait Oil не в состоянии больше ежедневно добывать 2 млн. баррелей в Бургане, признал недавно ее глава. Бурган — второе в мире по величине месторождение нефти, здесь содержится больше половины всех запасов Кувейта.
Всем огромным месторождениям, так называемым супергигантам, уже порядка 40—60 лет, они дают около половины мирового объема добычи черного золота. Как считает Мэтью Симмонс, глава специализирующегося на энергетических проектах банка в Техасе, «все они приближаются к моменту, когда добыча пойдет на спад».
Симмонс сильно сомневается, что у стран Персидского залива действительно так много залежей, как они утверждают. Хотя однозначных доказательств своему тезису он пока не привел, многие представители нефтяного бизнеса разделяют его скепсис, тем более что после национализации нефтяного сектора 25 лет назад Саудовская Аравия не допускает иностранных экспертов на свои месторождения.
Ясно лишь то, что сегодня Саудовская Аравия, добывая добрых 10 млн. баррелей в день, использует свои производственные мощности на пределе и больше не может повышать добычу. Королевство потеряло тем самым контроль над механизмом образования цен. Оно в состоянии только закрыть кран, но открыть его на большую мощность ему уже не удастся.
Во всем мире становится все труднее открывать новые месторождения. Уже на протяжении многих лет потребляется намного больше черного золота, чем осваивается новых залежей. Последнее крупное месторождение было обнаружено в 2000 году в Каспийском море. Говоря об обеспечении энергией в будущем, даже такие непробиваемые люди, как нефтяные бароны из Exxon, признают: «Простых ответов нет».
В любом случае одним из ответов наверняка станет газ. Летучее вещество приобретает все большее значение в «энергетическом коктейле». «Газ с экономической и экологической точки зрения более привлекателен», — говорит новый глава концерна Exxon Рекс Тиллерсон. Лишь 18% предполагаемого общего потенциала уже использовано. Большие запасы газа, как и сырой нефти, расположены в политически нестабильных областях, в России, Иране и Катаре: эти три государства владеют примерно 56% всех мировых запасов. Их должно хватить еще на несколько десятилетий.
Тот, кто хочет принимать участие во всемирной игре за власть и благосостояние в условиях глобальной экономики, нуждается в полезных ископаемых. Для каждой страны они имеют жизненно важное значение. В серии статей «Шпигель» рассказывает о борьбе за ограниченные ресурсы и о политических и экономических последствиях этой борьбы*. Вмешаются ли США напрямую в соперничество будущих супердержав, Китая и Индии? Окажут ли они помощь Японии в поисках доступа к новым источникам энергии? Будут ли они серьезно тормозить Россию в ее попытках использовать нефть и газ как средство политического давления?
Все смотрят на Америку — и видят нацию, которая начинает одумываться после десятилетий беззаботного расточительства энергетических ресурсов. Еще недавно это было немыслимо: правительство Буша всю зиму рекомендовало гражданам экономить тепло в их домах, нефтяной концерн Chevron привлекает внимание к тому, что черное золото не бесконечно, и подчеркивает необходимость экономить энергию. Потребители проявляют интерес к малолитражным автомобилям — они напуганы ростом цен на мазут и бензин, который с начала 2004 года составил более чем 50%
В 2001 году, когда начался первый срок правления Джорджа Буша и его команды, им ничего не надо было рассказывать о значении нефти. Сам президент еще до своей политической карьеры сумел войти в руководство энергетической компании Harken, воспользовавшись протекцией отца, имевшего опыт в энергетическом бизнесе и тесно связанного с Саудовской Аравией. Ричард Чейни раньше руководил техасской нефтегазовой компанией Halliburton, стоившей миллиарды долларов. Помощник по национальной безопасности, а затем госсекретарь Кондолиза Райс была членом наблюдательного совета многонационального нефтяного гиганта Chevron. Профессионалы знают, что на большинстве месторождений в Техасе пик добычи давно пройден и что общее производство нефти в США находится на уровне 40-х годов.
Составленный по заказу правительства еще в мае 2001 года «стратегический документ» обрисовал энергетическую ситуацию в мрачных красках, речь шла о значительных дефицитах энергетического сырья в Америке, звучало слово «зависимость». Поэтому во внешней политике, говорилось в документе, нужно отдавать приоритет «обеспечению энергетической безопасности США». Вскоре после этого Чейни высказался яснее: он предостерег, что Саддам Хусейн стремится к господству в регионе Персидского залива и вполне может взять там под свой контроль «немалую часть мировых энергетических ресурсов». Теракты 11 сентября 2001 года, поразившие Америку в самое сердце, еще раз показали США их уязвимость. Незадолго до военного вторжения в Багдад Лоуренс Линдсей, один из ведущих советников Буша по экономическим вопросам, заявил: «Если произойдет смена режима в Ираке, то на рынок будет поступать больше нефти — на 3—5 млн. баррелей в день. Успешное проведение войны пошло бы на пользу экономике». А по словам бывшего стратега ЦРУ Кеннета Поллака, США прежде всего были жизненно заинтересованы в том, чтобы «гарантировать энергетическое снабжение и предотвратить возможный шантаж со стороны врагов в Персидском заливе». По его мнению, лишь идиоты не понимают, что имело и имеет первоочередное значение в Ираке для Буша и компании: «It's the oil, stupid!»
Горькие неудачи в Багдаде, угроза конфронтации с Ираном, в которой у Америки нет хороших альтернатив, к тому же длительное противостояние с Китаем — все это в высшей степени неприятно Белому дому. Несмотря на республиканское большинство в сенате и конгрессе, Бушу к тому же не удалось добиться принятия решения об освоении некоторых потенциальных нефтяных месторождений на Аляске, поскольку против этого возражали защитники окружающей среды.
Последовали и новые неприятности. В южноамериканском «тылу США» в качестве противника Джорджа Буша набирает силу человек, который благодаря своему праву распоряжаться большими запасами нефти позволяет себе наносить президенту США уколы, более чувствительные, чем булавочные: это 51-летний президент Венесуэлы Уго Чавес, Oil's New Mr. Big, как его окрестил американский журнал «Форчун».
Чавес провоцирует, где только может. Так, на мероприятии, организованном им в Каракасе в противовес Давосскому Всемирному экономическому форуму, он вновь замахнулся для удара: «Джордж Буш — самый большой террорист на земле, его правительство самое извращенное, преступное и аморальное во всей истории человечества». Он даже угрожает объявить США бойкот, перекрыв нефтяной кран. Американские политики ничем не уступают Чавесу в словесной перепалке. Министр обороны США Дональд Рамсфелд сравнил венесуэльского президента с Адольфом Гитлером, а Пэт Робертсон, известный телевизионный проповедник, участвовавший в президентских выборах 1988 года как кандидат от республиканцев, вообще был бы не прочь поручить ЦРУ убить Чавеса. «Этот человек опасен, нам следовало бы убрать его из обращения».
Это одна реальность. Другую реальность можно наблюдать в Пунто-Фихо — нефтяном порту Венесуэлы, где большие танкеры загружаются дорогостоящим грузом из близлежащего озера Маракайбо. Порты назначения — Эверглэйдс, Балтимор, Бостон.
США — главный потребитель венесуэльской нефти, бизнес в этой сфере идет бесперебойно, объемы растут. Однако одновременно с этим растет и взаимная зависимость: левый популист Чавес не может обойтись без миллиардных прибылей нефтяного предприятия PDVSA, национализированного еще в 1976 году. Более половины полезных ископаемых идет большому соседу на севере. Государство Чавеса, наряду с Канадой, Мексикой и Саудовской Аравией, относится к числу ведущих поставщиков энергоносителей в Соединенные Штаты.
На нефтедоллары, полученные от ненавистных гринго, Чавес финансирует не только свою армию и социальную программу для малоимущих соотечественников. Сын учителя видит себя новым Симоном Боливаром, освободителем континента от господства колониальной державы — роль испанцев ХIХ века у него исполняют американцы.
В Латинской Америке дует новый ветер, и дует он «слева», прямо в лицо президенту Соединенных Штатов. В Бразилии, Аргентине и Уругвае уже 2—3 года назад проамериканские правительства потерпели поражение. В Боливии на декабрьских выборах победил лидер беднейших слоев населения индеец Эво Моралес — его предвыборная кампания была в основном оплачена Чавесом. Моралес объявил о национализации природных ресурсов Боливии.
У американских политиков их южный враг стал вызывать тревогу. В результате сенатский комитет по внешней политике принял решение срочно разработать чрезвычайный план действий на случай, если Венесуэла вдруг прекратит поставки нефти. Конечно, единственной на сегодня супердержаве — США — это не грозит серьезными трудностями, там накоплены достаточные резервы. Но удар все же был бы ощутимым.
Какие нации переживут подъем, а какие упадок — все это будет совершенно по-новому решаться в течение ближайших лет. США скорее всего не окажутся в списке победителей в предстоящих конфликтах из-за сырья. Даже при наличии множества факторов неопределенности, можно выделить следующие тенденции:
— Несмотря на дальновидное — и со всей твердостью осуществляемое — планирование в области энергетики, для Китая очень проблематично обеспечить себя достаточным количеством ресурсов. Уже хотя бы поэтому пока неясно, наступит ли в действительности пресловутый «век Китая», представление о котором насаждает во всем мире Пекин. То же самое относится и к его активно развивающемуся сопернику — Индии, а также к Японии, которая вынуждена импортировать 80% ресурсов.
— Из-за убывающих запасов нефти в Северном море Европейскому союзу в последующие десятилетия придется все больше задумываться о своей энергетической безопасности, при этом оставаясь в мировой экономической «высшей лиге». Проводя координированную политику, ЕС получит все возможности освободиться от своей сегодняшней зависимости и использовать Россию лишь в качестве поставщика — пусть даже и крупного поставщика — природного газа. Европа выигрывает от географической близости месторождений как североафриканских стран (Алжира, Ливии), так и стран Персидского залива.
— Россия с ее энергетическими запасами должна была бы в будущем войти в число наиболее развитых стран мира, если только она справится со своими внутренними проблемами, с коррупцией и решит социальные вопросы.
— У Бразилии есть все предпосылки для беззаботного энергетического будущего. Благодаря огромным плантациям сахарного тростника это южноамериканское государство получает большое количество этанола, кроме того, у него много ископаемых ресурсов, что делает импорт избыточным. В Швеции тоже планируют обеспечить энергетическую автономию с помощью биоспирта, получаемого из пшеницы и древесины, чтобы к 2020 году уже совершенно не нуждаться в нефти.
Развитие маленьких государств будет полностью зависеть от «хорошего управления», справедливого распределения богатств порядочным правительством. Однако в большинстве стран, богатых сырьем, земные недра в прошлом не использовались на благо народа. В коррумпированных Нигерии, Алжире и Габоне уровень жизни большинства населения даже снизился: эксперты говорят о «сырьевом проклятии». То, что бывает и по-другому, демонстрирует Норвегия, но это скандинавское государство имеет традиционные демократические структуры.
Намного важнее для будущего человечества и его энергетической безопасности будет то, что произойдет в той части мира, где сосредоточено более 50% мировых запасов нефти и 40% запасов газа: Саудовской Аравии и Персидском заливе.
Мир в январе 2012 года, через десять с лишним лет после 11 сентября. США давно пришлось уйти из Багдада. После позорно проигранной ими войны в Ираке царит шиитский диктатор. Иран стал ядерной державой. А в Саудовской Аравии только что свергнута королевская семья, и фанатики-путчисты провозгласили фундаменталистское государство Исламия. Из стран Персидского залива только Кувейт и ОАЭ благоволят Западу, и, по крайней мере, часть нефти поступает без перебоев.
И вот спецслужбы в Лондоне и Вашингтоне получают сообщение, что Китайская Народная Республика тайно сооружает ракетную установку в пустынях бывшей Саудовской Аравии, — очевидно, Пекин хочет сохранить за собой доступ к нефтяным месторождениям и нефтеперерабатывающим заводам. Для пентагоновских «ястребов» в Вашингтоне это долгожданный повод: они планируют применить «ультимативное оружие», чтобы решить раз и навсегда исход борьбы за обладание наиболее значительными запасами сырья в мире. 2012 год: человечество находится на грани ядерной войны.
Этот до ужаса правдоподобный сюжет лежит в основе нового триллера «Ворота Скорпиона». Но настоящую политическую остроту всей истории придает личность автора: Ричард Кларк более 30 лет был советником в Белом доме и Пентагоне. После 11 сентября 2001 года Кларк возглавлял кризисный штаб, в марте 2003 года ушел в отставку по собственному желанию — и стал одним из самых острых критиков главы Белого дома и идеологов превентивной войны Чейни и Рамсфелда.
Описанное в романе развитие событий на Ближнем Востоке достаточно точно воспроизводит сценарии, проигрываемые в кругах ЦРУ, утверждает Кларк. «Так не должно произойти. Но произойти вполне может». Ведь сырья нужно все больше, а его становится все меньше.
…За пять минут до выступления геолога Мариона Кинга Хубберта позвали к телефону. Звонил его работодатель, кто-то из головного офиса нефтяного концерна Shell. Как позднее рассказал Хубберт, его настойчиво просили отказаться от обнародования своего прогноза. Однако ученый, как это часто бывало, проявил упрямство. На весенней сессии American Petroleum Institute, проходившей в 1956 году в Сан-Антонио, он представил свою теорию: процесс нефтедобычи всегда соответствует колоколообразной кривой. Вначале она растет, пока не достигнет вершины, а затем неудержимо падает.
Кривая Хубберта, открытая ровно 50 лет назад, с научной точностью отражает то, что каждый знает, но от чего все спокойно абстрагируются: нефть — невозобновляемый ресурс, ее запасы сокращаются каждый день, каждый час, каждую минуту. Однажды использовав, мы ее больше не восстановим. Другие важные источники энергии — природный газ, уголь, уран — подчинены такому же беспощадному процессу: их запасы постоянно сокращаются, никогда не увеличиваясь.
Люди и промышленность потребляют, перерабатывают или чаще всего лишь сжигают их в огромном количестве. Каждую секунду около 1000 баррелей нефти превращаются в дым. По средним подсчетам, каждый немец за свою жизнь потребляет 225 тонн бурого и каменного угля, 116 тонн нефти, 40 тонн стали, 1,1 тонны меди и 200 кг серы. Понятно, что это не может продолжаться вечно, хотя и происходит уже маленькую вечность.
С незапамятных времен люди используют сырье. Однако лишь индустриализация резко повысила спрос на природные ресурсы. За период после Второй мировой войны человечество потребило больше сырья, чем за всю свою предшествующую историю.
Сырье — это главное. Несмотря на цифровые технологии и возможности науки, фундамент экономики, как и прежде, образуют сталь и цемент, а ее развитие стимулируется нефтью, газом и углем. И тут возникает вопрос: а надолго ли их хватит?
Ответ на него определит судьбу многих отраслей и даже ход всей мировой экономики. Рост цен обычно показывает, что товара мало и он пользуется спросом. Если сырье повышается в цене, означает ли это, что запасы действительно скоро иссякнут? И если это так, то как много у нас осталось времени до момента, когда все месторождения будут исчерпаны?
Если бы предсказания Денниса Мидоуза, сделанные в 1972 году в докладе Римскому клубу, сбылись, то человечеству тоже пришлось бы медленно приблизиться к пределам роста. Мидоуз, в то время 30-летний ученый, и его коллеги из Массачусетского института технологий занесли в компьютер огромное количество информации. Их выводы шокировали мир.
Запасы недр Земли скоро иссякнут, звучал горький прогноз, недостаток сырья и продовольствия парализует мировую конъюнктуру. Экономика, постоянно ориентирующаяся на рост, вследствие «исчерпания запасов сырья» неизбежно развалится. Книга была распродана 10-миллионным тиражом, переведена на 29 языков мира — только коллапса не случилось. Несмотря на это, и сегодня апокалиптические предсказания снова находят большой резонанс. Американский публицист Джеймс Говард Канстлер недавно представил свою ужасающую версию развития событий прямо-таки мальтузианского масштаба: в ближайшем будущем начнется отчаянное соперничество за сырье и продовольствие, а затем индустриальные общества «увянут». Он предупреждает: «Мир находится перед исторической эпохой негативного роста, полной беспокойства и борьбы».
Противоположную точку зрения высказывают закоренелые оптимисты. Они утверждают, что потенциал сырьевых ресурсов далеко не исчерпан, что еще существуют огромные месторождения, например, в Арктике. Кроме того, благодаря инновационным методам всегда удавалось добывать сырья больше, чем ожидалось.
Эти оптимисты предлагают несложный расчет: они делят запасы уже разработанных месторождений сырья на его годовое потребление. По этим подсчетам, сырой нефти хватит еще более чем на 40 лет, газа — больше чем на 60, угля — на целых 200 лет.
Данные звучат успокаивающе. Странно лишь то, что за последние 50 лет они почти не изменились. Это объясняется тем, что эта формула в основном опирается не на геологию, а на экономическую логику. Например, если растут цены на золото, то есть смысл разрабатывать месторождения даже с малыми запасами или повышенными затратами на добычу. То есть используются те природные ресурсы, которые до сих пор не учитывались. Таким образом, запасы автоматически растут.
Другой переменной в вычислениях являются новые технологии, такие как многомерная сейсморазведка, с помощью которой можно обнаружить даже маленькие «нефтяные карманы» или рудные жилы. Или изменяются привычки потребления: например, для техники связи теперь требуется значительно меньше меди, поскольку медь заменили стекловолокном. Теперь начала уменьшаться и потребность в кварце, так как стекловолокно заменяется спутниковой связью. Подобные непредсказуемые перемены лишают убедительности упомянутые расчеты, и для прогнозирования эта формула не подходит.
И все же существуют вполне серьезные ответы на главный вопрос: «Надолго ли?» Это не простые ответы, в зависимости от вида сырья они звучат по-разному и никоим образом не являются истиной в последней инстанции. Насколько хватит сырья, решает не судьба, а исключительно человек своей деятельностью.
Наиболее предсказуема ситуация с обеспечением сырой нефтью — благодаря достижениям геолога Хубберта. То, что вырисовывается в этой области, беспокоит даже таких трезвомыслящих людей, как специалисты Федерального ведомства по геонаукам и сырью (Ганновер). «Добыча нефти достигнет своего пика раньше, чем нам бы хотелось», — предупреждает геолог Петер Герлинг, специалист по ископаемым горючим веществам.
Уже в ближайшие 10—20 лет будет достигнута так называемая середина истощения, говорится в его последнем исследовании. То есть половина общего запаса сырой нефти окажется использованной. Практически начнется закат нефтяной эры.
Герлинг уверен в своей правоте. «Недра Земли хорошо исследованы, — говорит он, — больших сюрпризов не ожидается». Именно в тот момент, когда нефтедобыча во всем мире достигнет своего максимума, впервые в истории возникнет физический дефицит энергетического сырья: объемы производства начнут падать, в то время как потребление, согласно всем прогнозам, будет продолжать расти. Пути назад, к пику добычи, нет, причем особое коварство заключается в том, что эта ситуация настанет без предупреждения.
Между тем 33 из 48 крупнейших добывающих стран достигли этого порога или уже перешагнули его. В их числе Великобритания и Норвегия, так как лучшие времена Северного моря позади: за 5 лет добыча здесь сократилась более чем на 20%. Член ОПЕК Индонезия и султанат Оман уже давно не добиваются производственных показателей прошлых лет.
Даже в Кувейте появились серьезные признаки производственного спада. Нефтяная государственная компания Kuwait Oil не в состоянии больше ежедневно добывать 2 млн. баррелей в Бургане, признал недавно ее глава. Бурган — второе в мире по величине месторождение нефти, здесь содержится больше половины всех запасов Кувейта.
Всем огромным месторождениям, так называемым супергигантам, уже порядка 40—60 лет, они дают около половины мирового объема добычи черного золота. Как считает Мэтью Симмонс, глава специализирующегося на энергетических проектах банка в Техасе, «все они приближаются к моменту, когда добыча пойдет на спад».
Симмонс сильно сомневается, что у стран Персидского залива действительно так много залежей, как они утверждают. Хотя однозначных доказательств своему тезису он пока не привел, многие представители нефтяного бизнеса разделяют его скепсис, тем более что после национализации нефтяного сектора 25 лет назад Саудовская Аравия не допускает иностранных экспертов на свои месторождения.
Ясно лишь то, что сегодня Саудовская Аравия, добывая добрых 10 млн. баррелей в день, использует свои производственные мощности на пределе и больше не может повышать добычу. Королевство потеряло тем самым контроль над механизмом образования цен. Оно в состоянии только закрыть кран, но открыть его на большую мощность ему уже не удастся.
Во всем мире становится все труднее открывать новые месторождения. Уже на протяжении многих лет потребляется намного больше черного золота, чем осваивается новых залежей. Последнее крупное месторождение было обнаружено в 2000 году в Каспийском море. Говоря об обеспечении энергией в будущем, даже такие непробиваемые люди, как нефтяные бароны из Exxon, признают: «Простых ответов нет».
В любом случае одним из ответов наверняка станет газ. Летучее вещество приобретает все большее значение в «энергетическом коктейле». «Газ с экономической и экологической точки зрения более привлекателен», — говорит новый глава концерна Exxon Рекс Тиллерсон. Лишь 18% предполагаемого общего потенциала уже использовано. Большие запасы газа, как и сырой нефти, расположены в политически нестабильных областях, в России, Иране и Катаре: эти три государства владеют примерно 56% всех мировых запасов. Их должно хватить еще на несколько десятилетий.
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
