28 марта 2024
USD 92.59 +0.02 EUR 100.27 -0.14
  1. Главная страница
  2. Архивная запись
  3. Архивная публикация 2007 года: "Напряжение в цейтноте"

Архивная публикация 2007 года: "Напряжение в цейтноте"

У новых собственников российских энергоактивов есть три месяца для того, чтобы определиться с программой инвестиций на 2008 год. Если срочно не начать наращивать генерацию, то через два-три года страна начнет задыхаться без электроэнергии.Россия в преддверии серьезного дефицита электроэнергии. В период с 2000 по 2005 год рост потребления электроэнергии в среднем составлял 1,7%. А к сентябрю 2006 года прирост энергопотребления составил 4,8%. Это, напомним, средние показатели по стране. В Москве же, Санкт-Петербурге и Тюмени потребность в электроэнергии возросла на 8%. Дальнейший рост потребления без должного уровня роста генерации способен уже в ближайшие годы привести страну к масштабному энергокризису. Ни о каком поступательном развитии экономики в таких условиях даже мечтать нельзя (см. график 1).

Есть три стратегически оправданных способа решить эту проблему. Нужно вкладывать деньги в строительство новых энергоблоков, проводить реновацию имеющихся и осуществлять масштабную программу энергосбережения. Все три варианта должны, по идее, реализовываться параллельно. Ведь они не только не противоречат друг другу, но напротив, дополняют друг друга, диверсифицируя возможности и создавая огромный в потенциале рынок для инвестиций. Однако положение дел в российской энергетике таково, что ни времени, ни денег на реализацию этой триединой концепции просто нет. Условия диктуют необходимость тактического выбора в пользу одного из этих стратегических направлений.

Для того чтобы сделать правильный выбор, новым собственникам, которым государство практически продало всю теплогенерацию, нужно понять, как, собственно, это самое государство собирается дальше себя вести. С одной стороны, государство как бы ушло из сектора теплогенерации, продав частным компаниям почти все ОГК и ТГК (за исключением «ГидроОГК»). С другой стороны, никуда оно не ушло, поскольку важнейшие регулятивные функции остаются у него в руках. От того, что изменилась структура акционерного капитала ОГК и ТГК, рынок электроэнергии, который будет регулировать тарифы и управлять спросом и предложением, не возникнет сам по себе.

Государство должно установить четкие механизмы регулирования рынка, определить для инвесторов правила игры, создать четкие, экономически оправданные приоритеты развития рынка. В противном случае инвестиции в российскую энергетику, будучи стратегическими по назначению, по сути своей так и останутся портфельными. От того, что несколько компаний вложилось в акции генерирующих компаний, электричества в стране, увы, больше не станет. Станет — если они начнут вкладывать деньги в интенсификацию производства. И не просто вкладывать, а вкладывать много и быстро.

На пороге дефицита

По прогнозам Института энергетических исследований РАН, в 2010 году потребность в генерирующих мощностях в стране составит около 230 млн кВт, к 2030 году — свыше 300 млн кВт. На сегодня суммарная установленная мощность всех энергоблоков — 210 млн кВт (см. график 2). При этом ежегодно увеличивается количество мощностей с истекшим сроком службы. Нарастающее противоречие между объемами выработки и растущим потреблением вошло в энергожаргон под названием «крест Чубайса», однако нести его придется не только главе РАО, но и всем жителям страны.

Как считает Семен Бирг, аналитик инвестиционной компании «Финам», довольно продолжительное время энергосистема РФ была энергоизбыточной, но за годы кризиса 1990-х электропотребление по всей стране значительно сократилось, и в настоящее время еще не достигнут наблюдавшийся в 90-м году максимум его потребления. Тем не менее в десяти российских регионах расход электроэнергии уже превысил наивысшую отметку 1990 года, и уже к 2008 году в целом по России прогнозируется ее дефицит.

Помимо уже упоминавшихся Москвы, Петербурга и Тюмени острый энергетический голод в ближайшие два-три года возникнет в объединенных энергетических системах (ОЭС) Северного Кавказа, Северо-Запада, Урала и Центра. Полностью решить проблему за счет переброски энергии из других энергосистем не получится. Дело в том, что возможности перетока энергии из одной ОЭС в другую ограничиваются большими потерями при транспортировке и тем, что сами сети, по которым этот переток можно осуществить, устарели и морально, и физически.

Физически и морально устарели не только сети, но и генерирующие мощности. Так, по прогнозам Минпромэнерго, к 2010 году объемы мощностей, отработавших свой ресурс, превысят 100 млн кВт (см. график 3). Это 50% мощностей генерации в стране. При этом в период с 2001 по 2005 год, согласно данным РАО ЕЭС, было введено генерирующих мощностей в общей сложности на 5,85 млн кВт (см. график 4).

«В настоящее время многие генерирующие мощности практически выработали свой ресурс и при этом работают с максимальным КИУМом (коэффициентом использования установленной мощности). Рост потребления электроэнергии вплоть до 2011 года, по нашим прогнозам, составит 4—5% в год и едва ли может быть удовлетворен за счет нынешнего оборудования», — считает аналитик ФК «Открытие» Ксения Елисеева.

Очевидно, что российской энергетике необходимы масштабные инвестиции, без которых невозможно ни строить новые, ни перевооружать старые генерирующие мощности. По оценке экспертов Международного энергетического агентства (IEA), отечественной энергетике до 2030 года необходимо получить инвестиций в размере $263 млрд. Из этой суммы почти $120 млрд требуется вложить в течение ближайших пяти лет. Иными словами, средний ежегодный инвестиционный портфель российских энергетиков должен быть никак не меньше $24 млрд. Однако, по данным ИК «Финам», инвестиционные программы всех шести ОГК (не считая «ГидроОГК») на следующие три года (см. таблицу) предусматривают капиталовложения лишь в объеме 406 млрд рублей ($16 млрд). То есть плановые инвестиции отстают от требуемых почти в 4,5 раза.{PAGE}

Менее чем через год, 1 июля 2008 года, РАО ЕЭС перестанет существовать. Дальше энергетическую отрасль, по идее, должен регулировать рынок. Однако даже если в результате реформы удастся обеспечить приток инвестиций, это само по себе не решит ключевого вопроса, стоящего перед отраслью: темпы ввода новых (в том числе за счет модернизации) мощностей катастрофически отстают от темпов роста спроса на электроэнергию.

Такое положение в электроэнергетике поставит под вопрос развитие экономики в стране. Так что ключевая проблема остается неизменной: как уменьшить и в перспективе покрыть нехватку энергомощностей в стране?

По мнению специалистов, есть три принципиальных пути выправить ситуацию: строить новые мощности энергогенерации, реконструировать старые и проводить в масштабах всей страны комплексные меры по энергосбережению.

Долгоиграющая бережливость

В принципе, от общенациональной программы энергосбережения никуда не деться. Это так или иначе должно будет произойти. Эпоха дешевых нефти, газа и энергии уходит в историю.

Проблема энергосбережения, или проблема повышения энергоэффективности, не специфична для России. В разное время этот вопрос приходилось решать многим странам. Так, в результате кризиса на Ближнем Востоке 1978 года и резкого роста цен на нефть многие страны Западной Европы и США вынуждены были активно развивать энергосберегающие технологии и методы. В результате, работая в этом направлении с конца 70-х годов, эти страны достигли впечатляющих успехов. К примеру, в Германии, где проблемой энергосбережения занимаются с начала 70-х, удалось снизить потери в сетях с 6,5% в 1970-м до 3,5% в 2000 году. В Швеции за этот же период потери снизились с 9% до 6%. В целом же мировая практика показывает, что траты на внедрение энергосберегающих мероприятий в три-пять раз меньше затрат на добычу и производство эквивалентного объема энергии.

На этом фоне потери энергии в России выглядят просто катастрофическими: до 40% от всего потребления, или 400 млн тонн условного топлива (у.т.) в год. Это сопоставимо с объемом всей экспортируемой из России нефти или выработкой 100 крупных ТЭЦ. Более 110 млн тонн у.т. потерь приходится на жилищно-коммунальный сектор.

Есть несколько путей стимулирования энергосбережения. На первом месте по привлекательности для генерирующих компаний, разумеется, повышение тарифов на энергию. «Что касается энергосбережения — внедрение таких программ тоже целесообразно, однако массовый эффект будет только после существенного роста цен на энергию. Текущие цены до сих пор не мотивируют предприятия и частный сектор заниматься энергосбережением», — считает Антон Клековкин, исполнительный директор инвестиционной дирекции компании «Интеррос» (через ГМК «Норильский никель» контролирует около 65% акций ОГК-3).

Эту точку зрения разделяет и Андрей Киташев, генеральный директор ОАО «ОГК-4». По его мнению, сегодня энергосберегающими технологиями заниматься просто невыгодно. Вложения в них высокие, а окупаемость низкая. Пока электроэнергия дешевая — энергосберегающие технологии будут неэффективными. «Планируется, что к 2011 году — в ходе либерализации рынка — с повышением цен на топливо значительно вырастут и цены на электроэнергию. По мере повышения стоимости электроэнергии потребителям будет выгоднее заниматься внедрением энергосберегающих технологий», — уверен Андрей Киташев.

Безусловно, тарифы на электроэнергию должны отражать реальную рыночную стоимость. По прогнозам ИНЭИ РАН, для того чтобы обеспечить приток средств за счет продажи электроэнергии, а не только за счет привлечения кредитов и проведения IPO, к 2010 году средние оптовые цены на электроэнергию должны составлять 4,6—5,6 цента за кВт/ч, а к 2020-му — 6—6,3 цента за кВт/ч. В апреле этого года, выступая на форуме «ТЭК России в XXI веке», директор департамента структурной и тарифной политики в естественных монополиях Минпромэнерго Вячеслав Кравченко озвучил следующие прогнозы. По его cловам, к 2020 году стоимость 1 кВт/ч в Северо-Западном регионе России составит 7—8 центов против 3,36 цента в 2006 году, в Центральном регионе — 7—8 центов против 3,8 цента, на Дальнем Востоке — 7,5 цента против 5,2 цента, на Урале — 6,5—7 цента против 2,8 цента.

Однако, только повышая тарифы, проблему энергосбережения в России решить невозможно. Еще один эффективно применяющийся за рубежом метод повышения энергоэффективности, стимулирования экономии электроэнергии — управление спросом. Это и установка современных счетчиков, и введение тарифов с переменной ставкой в часы пиковых и низких нагрузок, использование прерываемых контрактов на энергоснабжение с возможностями снижения или отключения потребителя в пиковые часы. У нас эти меры используются в основном зимой, когда, чтобы морально и физически изношенное оборудование не оставило без света и тепла, скажем, Москву или Питер, некоторые предприятия и учреждения переводят на урезанный энергопаек. Что касается большинства счетчиков в стране, то любому школьнику известно, что достаточно снять его с гвоздика и положить плашмя, он перестает наматывать киловатты.

Необходимость введения более строгих нормативов энергоэффективности по всей цепочке производства и потребления энергии очевидна. И это касается не только предприятий, но и индивидуальных потребителей. Как считает Андрей Киташев, существенные возможности для экономии есть в бытовом секторе. Но они не используются. «В настоящее время во всем мире есть два вида бытовой техники — с высоким и низким уровнем потребления электроэнергии, и последний вид техники стал очень популярен на Западе. Сегодня в России мало кто обращает внимания, сколько электроэнергии потребляет, например, холодильник. Сегодня энергосберегающие технологии не являются главным фактором при выборе бытового аппарата — нет экономического стимула. Когда цены на электроэнергию вырастут, значение энергосберегающих технологий выйдет на первый план».{PAGE}

Кроме того, необходимо кардинально пересмотреть в сторону энергосбережения массу нормативов эффективности оборудования, строительные нормы, нормы сертификации бытового и производственного оборудования. И не просто пересмотреть, а создать необходимые стимулы для их соблюдения, механизмы контроля. При этом нужно учитывать, что все отечественные предприятия, весь жилой сектор строился без учета проблем энергосбережения в их современном понимании. И повысить их энергоэффективность порой сложно чисто технически.

В целом же, как считает Ксения Елисеева, энергосбережение позволит не только снизить потребление электроэнергии, но и выиграть время для ввода новых мощностей, не говоря уже об эффекте от рационального использования генерирующего оборудования. Несколько более сдержан в оценках Николай Морилов, директор по стратегическому развитию ОАО «ОГК-5». По его мнению, энергосберегающие технологии, безусловно, как воздух нужны нашей экономике. Но они не могут появиться за один день и решить все проблемы, возникающие в процессе экономического роста. Кроме того, обращает внимание Николай Морилов, не стоит забывать, что по мере либерализации рынка электроэнергии и мощности в условиях роста цен на природный газ будет расти и цена на электроэнергию, что само по себе является мощным стимулом для внедрения энергосберегающих технологий.

Еще более категоричен Антон Клековкин: «Считаю, что более реалистично добиться эффекта энергосбережения, если ускорить введение и развитие свободного рынка электроэнергии и мощности. Прочие меры возможно применять, но экономика всегда является самым лучшим инструментом».

Потенциал для экономии энергии в России весьма значителен. По оценкам ИНЭИ РАН, в 2000 году он достигал 220—260 млрд кВт/ч, или 23—27% от современного уровня электропотребления. То есть при условии полномасштабной реализации программы энергосбережения и использования этого потенциала можно на время решить проблему дефицита генерации даже без ввода новых мощностей. По крайней мере, в пределах прогнозируемого спроса на период до 2010 года. Но сделать это за два-три года невозможно, даже при условии неограниченного финансирования. У экономически значительно более развитых стран на это ушли десятилетия. Таким образом, понимая важность и необходимость энергосбережения стратегически, тактически это не поможет решить стоящую проблему — быстро нарастить генерацию.

Старые вещи починяем…

Выбирать новым собственникам энергоактивов приходится из двух вариантов: или строительство новых, или модернизация имеющихся мощностей. Значительная часть независимых экспертов и представители ОГК сходятся в мнении, что необходимо одновременно делать и то, и другое. «На наш взгляд, для достижения поставленной цели — эффективного функционирования российской энергосистемы — необходимо параллельно реализовывать оба варианта. Ввод генерирующих мощностей необходим для удовлетворения растущего спроса на электроэнергию», — полагает Ксения Елисеева. Учитывая то, что потребность в электроэнергии в России скоро превысит существующее предложение, необходимость во вводе именно новых мощностей стоит достаточно остро. Новые технологии, такие как ЦКС (циркулирующий кипящий слой), а также ПГУ (парогазовые установки), более эффективны, поскольку у блоков с использованием этих технологий КПД выше и расход топлива ниже — это одни из основных факторов конкурентоспособности станций в условиях НОРЭМ (нового оптового рынка электроэнергии и мощности). Строительство новых мощностей хоть и является предпочтительным, однако требует значительно больших материальных затрат по сравнению с модернизацией имеющихся генерирующих мощностей.

Николай Морилов также считает, что оба подхода не противоречат друг другу: «Реконструкция действующих мощностей — это прежде всего повышение надежности работы энергосистемы. Строительство новых — это обеспечение энергией точек, где потенциально будет расти или уже растет спрос на электроэнергию».

А вот Валерий Азерников, советник генерального директора ОАО «ВО «Технопромэкспорт» (одной из ведущих мировых компаний в области строительства энергообъектов), полагает, что наиболее перспективным является все же ввод новых генерирующих мощностей на имеющихся площадках. Во-первых, новая электростанция — очень дорогое удовольствие. Причем в общей структуре затрат, по мнению Валерия Азерникова, на стоимость оборудования станции приходится 40%. Остальные 60% приходятся на возведение гигантской инфраструктуры: здания и сооружения самой станции и транспортную инфраструктуру — линии электропередачи для выдачи мощности, подъездные пути, железнодорожная ветка (если станция работает на угле), газопровод (если работает на газе).

Но даже в случае неограниченного притока инвестиций проблема дефицита генерации только за счет строительства новых мощностей не может быть решена. Просто потому, что стандартный срок строительства и запуска новой станции — около 7 лет. Сроки для российской действительности совершенно неприемлемые.

Этой же точки зрения придерживается и Андрей Киташев. Он считает, что будущее российской энергетики в обновлении существующих мощностей. «Есть два принципа модернизации оборудования. Первый — когда к старой телеге приделывают реактивный двигатель. Да, телега начинает быстро ехать, но она может развалиться на ходу. Я не сторонник этого метода. Речь идет не столько о строительстве новых электростанций, сколько о строительстве новых энергоблоков на территории старых станций. Но это не говорит о немедленном апгрейде старого оборудования. В моем понимании оно должно доработать свой срок и освободить площадку для нового. Ведь с точки зрения местоположения наши станции имеют существенные преимущества: как правило, они размещены в промышленных центрах, где гарантирован объем энергопотребления, решены вопросы топливообеспечения, наличия сетей и т.д. Для того чтобы построить станцию на новом месте, необходимо множество факторов, которые сделали бы ее востребованной. Строительство новой инфраструктуры для новой станции потребует огромных дополнительных средств».

Стоит отметить, что по этому пути пошли США, когда в начале 90-х годов начали реализовывать программу модернизации тепловых станций. Программа была завершена в 2003 году, и к этому времени американцы увеличили на 15 лет срок службы тепловых станций общей мощностью 225 млн кВт/ч (в России — всего около 170 млн кВт/ч тепловой мощности). Примечательно, что если стоимость строительства одного киловатта установленной мощности в США — $1200—1500, то работы по реновации обходились не более чем в $300 за киловатт. Фактически в четыре-пять раз дешевле. Срок работ тоже значительно ниже, чем сроки возведения новых мощностей, — два-три года против семи лет.{PAGE}

Валерий Азерников совершенно справедливо полагает, что Россия не умнее и не богаче США. Во всяком случае, точно не богаче. Главной задачей при развитии энергетики в настоящее время, по его мнению, должна быть не реализация green-field проектов, а реновация имеющихся мощностей.

И Антон Клековкин согласен с необходимостью комплексного подхода. Реконструкция существующих мощностей, являясь более дешевым вариантом, позволит сохранять цены на электроэнергию на невысоком уровне. Строительство же новых мощностей позволит добиться более высокой надежности и более высокого КПД. Однако, по его мнению, есть проблема, связанная с ростом цен на строительство и оборудование. «Из-за заявленной РАО ЕЭС массовой программы строительства производители оборудования и материалов завышают цены, и общая стоимость строительства резко выросла за последний год. В ситуации, когда строительство мощностей начинают не только в дефицитных районах, но и везде подряд, потребители будут платить и за необходимую мощность, и за массу избыточной мощности».

Есть и другая проблема, о которой, по мнению Валерия Азерникова, не любят вспоминать. В стране катастрофически не хватает квалифицированных кадров: тепломонтажников, электромонтажников, турбинистов. Работавшие на стройках электростанций в эпоху СССР специалисты практически все достигли пенсионного возраста, и заменить их некем, считает Валерий Азерников. Так что строить новые мощности в стране — просто некому.

Монетизация электрификации

Длительный инвестиционный цикл и сроки строительства новых станций, кадровый голод и отсутствие у государства реально действующих механизмов рыночного регулирования делают верный, казалось бы, выбор в пользу реновации довольно трудноосуществимым. Наличие необходимых средств не решает вопроса быстрого наращивания генерирующих мощностей. В равной же степени решение вопроса выбора оптимального пути увеличения генерации никоим образом не снимает проблемы привлечения инвестиций. Где и как взять денег?

В целом российская энергетика очень привлекательна для иностранных инвесторов. Во-первых, как полагает Ксения Елисеева, российские генерирующие компании недооценены относительно зарубежных аналогов. Масштабная инвестиционная программа, заявленная РАО ЕЭС, позволяет говорить о востребованности, а значит, о перспективах роста российского энергетического комплекса. Справедливая стоимость большинства генерирующих компаний сегодня превышает стоимость их активов.

Кроме того, как отметил Антон Клековкин, рынков такого масштаба в мире очень мало, и большинство уже захвачено и поделено. Так что, считает исполнительный директор инвестиционной дирекции «Интерроса», инвестиции Enel и E.ON полностью оправданны с учетом планов либерализации рынка, а также растущего спроса на электроэнергию. «Участие Enel и E.ON в российской энергетике позволит быстрее развивать эту отрасль и воспользоваться международным опытом этих компаний», — также считает Антон Клековкин.

Обязательным условием роста привлекательности российских энергокомпаний, полагает Семен Бирг из ИК «Финам», является предстоящая либерализация энергорынка к 2012 году. Именно предстоящей либерализацией объясняет аналитик интерес инвесторов к генерирующим компаниям. «Самые капитализированные активы российской энергетики — генерирующие компании ОГК и ТГК. Именно этими активами интересуются стратеги. Согласно планам РАО ЕЭС, энергохолдинг завершит свое существование в июле 2008 года. Регулятивные функции перейдут в профильные министерства и саморегулируемые организации, а в отрасли появятся новые крупные энергетические холдинги, которые будут оказывать существенное влияние на энергетику страны. Вполне резонно предположить, что самые крупные, амбициозные и агрессивные инвесторы в электроэнергетике («новые русские энергетики») будут развивать свои энергетические активы наиболее активно», — делится своим видением Семен Бирг. Уже сейчас, по его мнению, в отрасли работают три компании, капитализация электроэнергетических активов которых до конца года может превысить отметку в $10 млрд (всего лишь два года назад такой была капитализация энергохолдинга РАО ЕЭС). Это «Норильский никель» (владеет 65% ОГК-3), электроэнергетические активы которого в 2007 году будут выделены в отдельную компании и перейдут совладельцу компании Михаилу Прохорову; «Газпром», председатель правления которого Алексей Миллер рассматривает энергетику как профильный вид деятельности; «Комплексные энергетические системы» (КЭС, владеет пакетом акций ТГК-4) — компания, управляющая энергетическими активами Виктора Вексельберга. Под управлением «новых энергетиков» эти компании получат наиболее мощный импульс к развитию.

Иностранных инвесторов, по мнению Семена Бирга, привлекают не столько возможные денежные потоки генерирующих компаний, сколько встроенный реальный опцион на участие в российской энергетике. Самыми активными из иностранцев являются немецкий E.ON (контролирует ОГК-4) и итальянская Enel (контролирует ОГК-5), которые высказали намерение инвестировать по $5—6 млрд в российские энергоактивы. На доведение доли Enel в капитале ОГК-5 до контрольного пакета может понадобиться до $1,2 млрд. Также Enel может заинтересоваться ТГК-2 и ТГК-4 — это единственные генерирующие компании, которые пока не поделены между стратегами.

В любом случае новые собственники генерирующих мощностей наращивать потенциал будут быстрее, нежели это может сделать государство. Основной источник доходов для генерирующих компаний — продажа электроэнергии и мощности. Сейчас 90% выработанной электроэнергии продается по двусторонним договорам, 10% — в свободном секторе. Планируется, что к 2011 году доля свободного сектора составит 100%. Конкуренция в условиях либерализованного рынка позволит более эффективным компаниям генерировать больший денежный поток. Новые собственники, по мнению Ксении Елисеевой, будут стремиться наращивать потенциал своих компаний, повышая их эффективность.

Впрочем, росту эффективности, по консолидированному мнению представителей ОГК со значительной долей иностранных инвестиций, в значительной степени препятствует тарифная политика. Так, Николай Морилов, директор по стратегическому развитию ОГК-5 (контролируется итальянской Enel), считает, что именно существующее тарифообразование не позволяет эффективно инвестировать средства в развитие производственных мощностей. Что и стало, по его мнению, одной из главных причин реформирования российской энергетики. «Все прекрасно понимают, — рассуждает Николай Морилов — что «шоковые» эксперименты тут не выход, и сегодня основные надежды инвесторов связаны с планом правительства по постепенной либерализации рынка электроэнергии и мощности, в соответствии с которым к 2011 году в зоне тарифного регулирования останется только население».

Генеральный директор ОГК-4 Андрей Киташев обращает внимание на принципиальные, с его точки зрения, перекосы в ценообразовании в российской энергетике. «Сегодня в энергетике наметился перекос в тарифообразовании в сторону одного сегмента за счет другого. Поэтому тарифная политика сегодня нас не совсем устраивает. Мы не получаем в тарифе средства на инвестиции, на развитие наших станций, хотя такие группы предприятий, как атомная, гидрогенерация, имеют в тарифе инвестиционную составляющую. На мой взгляд, это государственный протекционизм в пользу компаний с существенной долей государства в капитале, и делать это за счет компаний, которые сегодня стали частными, неправильно». Рынок, как надеется Андрей Киташев, эту своеобразную дискриминацию должен снять. Но, как бы то ни было, до 2011 года российской электроэнергетике и инвесторам (что российским, что иностранным) предстоит выживать именно в этих реалиях.

А выжить будет очень непросто. То, что инвестиций в российскую энергетику катастрофически не хватает — очевидно. Причины этого (притом что все участники единогласно признают привлекательность этого рынка и его большой потенциал) в отсутствии четкого понимания сценариев развития этого рынка. Проще говоря, новые собственники ждут от властей четких, понятных сигналов: господа, вкладывайте деньги вот сюда и сюда, мы обеспечим защиту ваших интересов так-то и так-то, правила игры — такие. Ждут, но дождаться пока не могут.

И как это ни печально, но, судя по всему, до президентских выборов никаких кардинальных изменений в этом плане не произойдет. Экономика в очередной раз стала заложницей политических процессов. А всерьез ожидать притока инвестиций в условиях довольно неясных политических перспектив в России вряд ли имеет смысл. До тех пор пока государство не прекратит делать вид, что, просто распродав энергоактивы, оно создало рынок электроэнергии, никаких реальных стратегических инвестиций в энергетику, в наращивание производства электроэнергии не будет. И если так пойдет дальше, то скоро пальцы в розетку можно будет совать совершенно без опасности для здоровья.


Таблица 1 Взаимосвязь темпов роста и потребления энергии*




У новых собственников российских энергоактивов есть три месяца для того, чтобы определиться с программой инвестиций на 2008 год. Если срочно не начать наращивать генерацию, то через два-три года страна начнет задыхаться без электроэнергии.Россия в преддверии серьезного дефицита электроэнергии. В период с 2000 по 2005 год рост потребления электроэнергии в среднем составлял 1,7%. А к сентябрю 2006 года прирост энергопотребления составил 4,8%. Это, напомним, средние показатели по стране. В Москве же, Санкт-Петербурге и Тюмени потребность в электроэнергии возросла на 8%. Дальнейший рост потребления без должного уровня роста генерации способен уже в ближайшие годы привести страну к масштабному энергокризису. Ни о каком поступательном развитии экономики в таких условиях даже мечтать нельзя (см. график 1).

Есть три стратегически оправданных способа решить эту проблему. Нужно вкладывать деньги в строительство новых энергоблоков, проводить реновацию имеющихся и осуществлять масштабную программу энергосбережения. Все три варианта должны, по идее, реализовываться параллельно. Ведь они не только не противоречат друг другу, но напротив, дополняют друг друга, диверсифицируя возможности и создавая огромный в потенциале рынок для инвестиций. Однако положение дел в российской энергетике таково, что ни времени, ни денег на реализацию этой триединой концепции просто нет. Условия диктуют необходимость тактического выбора в пользу одного из этих стратегических направлений.

Для того чтобы сделать правильный выбор, новым собственникам, которым государство практически продало всю теплогенерацию, нужно понять, как, собственно, это самое государство собирается дальше себя вести. С одной стороны, государство как бы ушло из сектора теплогенерации, продав частным компаниям почти все ОГК и ТГК (за исключением «ГидроОГК»). С другой стороны, никуда оно не ушло, поскольку важнейшие регулятивные функции остаются у него в руках. От того, что изменилась структура акционерного капитала ОГК и ТГК, рынок электроэнергии, который будет регулировать тарифы и управлять спросом и предложением, не возникнет сам по себе.

Государство должно установить четкие механизмы регулирования рынка, определить для инвесторов правила игры, создать четкие, экономически оправданные приоритеты развития рынка. В противном случае инвестиции в российскую энергетику, будучи стратегическими по назначению, по сути своей так и останутся портфельными. От того, что несколько компаний вложилось в акции генерирующих компаний, электричества в стране, увы, больше не станет. Станет — если они начнут вкладывать деньги в интенсификацию производства. И не просто вкладывать, а вкладывать много и быстро.

На пороге дефицита

По прогнозам Института энергетических исследований РАН, в 2010 году потребность в генерирующих мощностях в стране составит около 230 млн кВт, к 2030 году — свыше 300 млн кВт. На сегодня суммарная установленная мощность всех энергоблоков — 210 млн кВт (см. график 2). При этом ежегодно увеличивается количество мощностей с истекшим сроком службы. Нарастающее противоречие между объемами выработки и растущим потреблением вошло в энергожаргон под названием «крест Чубайса», однако нести его придется не только главе РАО, но и всем жителям страны.

Как считает Семен Бирг, аналитик инвестиционной компании «Финам», довольно продолжительное время энергосистема РФ была энергоизбыточной, но за годы кризиса 1990-х электропотребление по всей стране значительно сократилось, и в настоящее время еще не достигнут наблюдавшийся в 90-м году максимум его потребления. Тем не менее в десяти российских регионах расход электроэнергии уже превысил наивысшую отметку 1990 года, и уже к 2008 году в целом по России прогнозируется ее дефицит.

Помимо уже упоминавшихся Москвы, Петербурга и Тюмени острый энергетический голод в ближайшие два-три года возникнет в объединенных энергетических системах (ОЭС) Северного Кавказа, Северо-Запада, Урала и Центра. Полностью решить проблему за счет переброски энергии из других энергосистем не получится. Дело в том, что возможности перетока энергии из одной ОЭС в другую ограничиваются большими потерями при транспортировке и тем, что сами сети, по которым этот переток можно осуществить, устарели и морально, и физически.

Физически и морально устарели не только сети, но и генерирующие мощности. Так, по прогнозам Минпромэнерго, к 2010 году объемы мощностей, отработавших свой ресурс, превысят 100 млн кВт (см. график 3). Это 50% мощностей генерации в стране. При этом в период с 2001 по 2005 год, согласно данным РАО ЕЭС, было введено генерирующих мощностей в общей сложности на 5,85 млн кВт (см. график 4).

«В настоящее время многие генерирующие мощности практически выработали свой ресурс и при этом работают с максимальным КИУМом (коэффициентом использования установленной мощности). Рост потребления электроэнергии вплоть до 2011 года, по нашим прогнозам, составит 4—5% в год и едва ли может быть удовлетворен за счет нынешнего оборудования», — считает аналитик ФК «Открытие» Ксения Елисеева.

Очевидно, что российской энергетике необходимы масштабные инвестиции, без которых невозможно ни строить новые, ни перевооружать старые генерирующие мощности. По оценке экспертов Международного энергетического агентства (IEA), отечественной энергетике до 2030 года необходимо получить инвестиций в размере $263 млрд. Из этой суммы почти $120 млрд требуется вложить в течение ближайших пяти лет. Иными словами, средний ежегодный инвестиционный портфель российских энергетиков должен быть никак не меньше $24 млрд. Однако, по данным ИК «Финам», инвестиционные программы всех шести ОГК (не считая «ГидроОГК») на следующие три года (см. таблицу) предусматривают капиталовложения лишь в объеме 406 млрд рублей ($16 млрд). То есть плановые инвестиции отстают от требуемых почти в 4,5 раза.{PAGE}

Менее чем через год, 1 июля 2008 года, РАО ЕЭС перестанет существовать. Дальше энергетическую отрасль, по идее, должен регулировать рынок. Однако даже если в результате реформы удастся обеспечить приток инвестиций, это само по себе не решит ключевого вопроса, стоящего перед отраслью: темпы ввода новых (в том числе за счет модернизации) мощностей катастрофически отстают от темпов роста спроса на электроэнергию.

Такое положение в электроэнергетике поставит под вопрос развитие экономики в стране. Так что ключевая проблема остается неизменной: как уменьшить и в перспективе покрыть нехватку энергомощностей в стране?

По мнению специалистов, есть три принципиальных пути выправить ситуацию: строить новые мощности энергогенерации, реконструировать старые и проводить в масштабах всей страны комплексные меры по энергосбережению.

Долгоиграющая бережливость

В принципе, от общенациональной программы энергосбережения никуда не деться. Это так или иначе должно будет произойти. Эпоха дешевых нефти, газа и энергии уходит в историю.

Проблема энергосбережения, или проблема повышения энергоэффективности, не специфична для России. В разное время этот вопрос приходилось решать многим странам. Так, в результате кризиса на Ближнем Востоке 1978 года и резкого роста цен на нефть многие страны Западной Европы и США вынуждены были активно развивать энергосберегающие технологии и методы. В результате, работая в этом направлении с конца 70-х годов, эти страны достигли впечатляющих успехов. К примеру, в Германии, где проблемой энергосбережения занимаются с начала 70-х, удалось снизить потери в сетях с 6,5% в 1970-м до 3,5% в 2000 году. В Швеции за этот же период потери снизились с 9% до 6%. В целом же мировая практика показывает, что траты на внедрение энергосберегающих мероприятий в три-пять раз меньше затрат на добычу и производство эквивалентного объема энергии.

На этом фоне потери энергии в России выглядят просто катастрофическими: до 40% от всего потребления, или 400 млн тонн условного топлива (у.т.) в год. Это сопоставимо с объемом всей экспортируемой из России нефти или выработкой 100 крупных ТЭЦ. Более 110 млн тонн у.т. потерь приходится на жилищно-коммунальный сектор.

Есть несколько путей стимулирования энергосбережения. На первом месте по привлекательности для генерирующих компаний, разумеется, повышение тарифов на энергию. «Что касается энергосбережения — внедрение таких программ тоже целесообразно, однако массовый эффект будет только после существенного роста цен на энергию. Текущие цены до сих пор не мотивируют предприятия и частный сектор заниматься энергосбережением», — считает Антон Клековкин, исполнительный директор инвестиционной дирекции компании «Интеррос» (через ГМК «Норильский никель» контролирует около 65% акций ОГК-3).

Эту точку зрения разделяет и Андрей Киташев, генеральный директор ОАО «ОГК-4». По его мнению, сегодня энергосберегающими технологиями заниматься просто невыгодно. Вложения в них высокие, а окупаемость низкая. Пока электроэнергия дешевая — энергосберегающие технологии будут неэффективными. «Планируется, что к 2011 году — в ходе либерализации рынка — с повышением цен на топливо значительно вырастут и цены на электроэнергию. По мере повышения стоимости электроэнергии потребителям будет выгоднее заниматься внедрением энергосберегающих технологий», — уверен Андрей Киташев.

Безусловно, тарифы на электроэнергию должны отражать реальную рыночную стоимость. По прогнозам ИНЭИ РАН, для того чтобы обеспечить приток средств за счет продажи электроэнергии, а не только за счет привлечения кредитов и проведения IPO, к 2010 году средние оптовые цены на электроэнергию должны составлять 4,6—5,6 цента за кВт/ч, а к 2020-му — 6—6,3 цента за кВт/ч. В апреле этого года, выступая на форуме «ТЭК России в XXI веке», директор департамента структурной и тарифной политики в естественных монополиях Минпромэнерго Вячеслав Кравченко озвучил следующие прогнозы. По его cловам, к 2020 году стоимость 1 кВт/ч в Северо-Западном регионе России составит 7—8 центов против 3,36 цента в 2006 году, в Центральном регионе — 7—8 центов против 3,8 цента, на Дальнем Востоке — 7,5 цента против 5,2 цента, на Урале — 6,5—7 цента против 2,8 цента.

Однако, только повышая тарифы, проблему энергосбережения в России решить невозможно. Еще один эффективно применяющийся за рубежом метод повышения энергоэффективности, стимулирования экономии электроэнергии — управление спросом. Это и установка современных счетчиков, и введение тарифов с переменной ставкой в часы пиковых и низких нагрузок, использование прерываемых контрактов на энергоснабжение с возможностями снижения или отключения потребителя в пиковые часы. У нас эти меры используются в основном зимой, когда, чтобы морально и физически изношенное оборудование не оставило без света и тепла, скажем, Москву или Питер, некоторые предприятия и учреждения переводят на урезанный энергопаек. Что касается большинства счетчиков в стране, то любому школьнику известно, что достаточно снять его с гвоздика и положить плашмя, он перестает наматывать киловатты.

Необходимость введения более строгих нормативов энергоэффективности по всей цепочке производства и потребления энергии очевидна. И это касается не только предприятий, но и индивидуальных потребителей. Как считает Андрей Киташев, существенные возможности для экономии есть в бытовом секторе. Но они не используются. «В настоящее время во всем мире есть два вида бытовой техники — с высоким и низким уровнем потребления электроэнергии, и последний вид техники стал очень популярен на Западе. Сегодня в России мало кто обращает внимания, сколько электроэнергии потребляет, например, холодильник. Сегодня энергосберегающие технологии не являются главным фактором при выборе бытового аппарата — нет экономического стимула. Когда цены на электроэнергию вырастут, значение энергосберегающих технологий выйдет на первый план».{PAGE}

Кроме того, необходимо кардинально пересмотреть в сторону энергосбережения массу нормативов эффективности оборудования, строительные нормы, нормы сертификации бытового и производственного оборудования. И не просто пересмотреть, а создать необходимые стимулы для их соблюдения, механизмы контроля. При этом нужно учитывать, что все отечественные предприятия, весь жилой сектор строился без учета проблем энергосбережения в их современном понимании. И повысить их энергоэффективность порой сложно чисто технически.

В целом же, как считает Ксения Елисеева, энергосбережение позволит не только снизить потребление электроэнергии, но и выиграть время для ввода новых мощностей, не говоря уже об эффекте от рационального использования генерирующего оборудования. Несколько более сдержан в оценках Николай Морилов, директор по стратегическому развитию ОАО «ОГК-5». По его мнению, энергосберегающие технологии, безусловно, как воздух нужны нашей экономике. Но они не могут появиться за один день и решить все проблемы, возникающие в процессе экономического роста. Кроме того, обращает внимание Николай Морилов, не стоит забывать, что по мере либерализации рынка электроэнергии и мощности в условиях роста цен на природный газ будет расти и цена на электроэнергию, что само по себе является мощным стимулом для внедрения энергосберегающих технологий.

Еще более категоричен Антон Клековкин: «Считаю, что более реалистично добиться эффекта энергосбережения, если ускорить введение и развитие свободного рынка электроэнергии и мощности. Прочие меры возможно применять, но экономика всегда является самым лучшим инструментом».

Потенциал для экономии энергии в России весьма значителен. По оценкам ИНЭИ РАН, в 2000 году он достигал 220—260 млрд кВт/ч, или 23—27% от современного уровня электропотребления. То есть при условии полномасштабной реализации программы энергосбережения и использования этого потенциала можно на время решить проблему дефицита генерации даже без ввода новых мощностей. По крайней мере, в пределах прогнозируемого спроса на период до 2010 года. Но сделать это за два-три года невозможно, даже при условии неограниченного финансирования. У экономически значительно более развитых стран на это ушли десятилетия. Таким образом, понимая важность и необходимость энергосбережения стратегически, тактически это не поможет решить стоящую проблему — быстро нарастить генерацию.

Старые вещи починяем…

Выбирать новым собственникам энергоактивов приходится из двух вариантов: или строительство новых, или модернизация имеющихся мощностей. Значительная часть независимых экспертов и представители ОГК сходятся в мнении, что необходимо одновременно делать и то, и другое. «На наш взгляд, для достижения поставленной цели — эффективного функционирования российской энергосистемы — необходимо параллельно реализовывать оба варианта. Ввод генерирующих мощностей необходим для удовлетворения растущего спроса на электроэнергию», — полагает Ксения Елисеева. Учитывая то, что потребность в электроэнергии в России скоро превысит существующее предложение, необходимость во вводе именно новых мощностей стоит достаточно остро. Новые технологии, такие как ЦКС (циркулирующий кипящий слой), а также ПГУ (парогазовые установки), более эффективны, поскольку у блоков с использованием этих технологий КПД выше и расход топлива ниже — это одни из основных факторов конкурентоспособности станций в условиях НОРЭМ (нового оптового рынка электроэнергии и мощности). Строительство новых мощностей хоть и является предпочтительным, однако требует значительно больших материальных затрат по сравнению с модернизацией имеющихся генерирующих мощностей.

Николай Морилов также считает, что оба подхода не противоречат друг другу: «Реконструкция действующих мощностей — это прежде всего повышение надежности работы энергосистемы. Строительство новых — это обеспечение энергией точек, где потенциально будет расти или уже растет спрос на электроэнергию».

А вот Валерий Азерников, советник генерального директора ОАО «ВО «Технопромэкспорт» (одной из ведущих мировых компаний в области строительства энергообъектов), полагает, что наиболее перспективным является все же ввод новых генерирующих мощностей на имеющихся площадках. Во-первых, новая электростанция — очень дорогое удовольствие. Причем в общей структуре затрат, по мнению Валерия Азерникова, на стоимость оборудования станции приходится 40%. Остальные 60% приходятся на возведение гигантской инфраструктуры: здания и сооружения самой станции и транспортную инфраструктуру — линии электропередачи для выдачи мощности, подъездные пути, железнодорожная ветка (если станция работает на угле), газопровод (если работает на газе).

Но даже в случае неограниченного притока инвестиций проблема дефицита генерации только за счет строительства новых мощностей не может быть решена. Просто потому, что стандартный срок строительства и запуска новой станции — около 7 лет. Сроки для российской действительности совершенно неприемлемые.

Этой же точки зрения придерживается и Андрей Киташев. Он считает, что будущее российской энергетики в обновлении существующих мощностей. «Есть два принципа модернизации оборудования. Первый — когда к старой телеге приделывают реактивный двигатель. Да, телега начинает быстро ехать, но она может развалиться на ходу. Я не сторонник этого метода. Речь идет не столько о строительстве новых электростанций, сколько о строительстве новых энергоблоков на территории старых станций. Но это не говорит о немедленном апгрейде старого оборудования. В моем понимании оно должно доработать свой срок и освободить площадку для нового. Ведь с точки зрения местоположения наши станции имеют существенные преимущества: как правило, они размещены в промышленных центрах, где гарантирован объем энергопотребления, решены вопросы топливообеспечения, наличия сетей и т.д. Для того чтобы построить станцию на новом месте, необходимо множество факторов, которые сделали бы ее востребованной. Строительство новой инфраструктуры для новой станции потребует огромных дополнительных средств».

Стоит отметить, что по этому пути пошли США, когда в начале 90-х годов начали реализовывать программу модернизации тепловых станций. Программа была завершена в 2003 году, и к этому времени американцы увеличили на 15 лет срок службы тепловых станций общей мощностью 225 млн кВт/ч (в России — всего около 170 млн кВт/ч тепловой мощности). Примечательно, что если стоимость строительства одного киловатта установленной мощности в США — $1200—1500, то работы по реновации обходились не более чем в $300 за киловатт. Фактически в четыре-пять раз дешевле. Срок работ тоже значительно ниже, чем сроки возведения новых мощностей, — два-три года против семи лет.{PAGE}

Валерий Азерников совершенно справедливо полагает, что Россия не умнее и не богаче США. Во всяком случае, точно не богаче. Главной задачей при развитии энергетики в настоящее время, по его мнению, должна быть не реализация green-field проектов, а реновация имеющихся мощностей.

И Антон Клековкин согласен с необходимостью комплексного подхода. Реконструкция существующих мощностей, являясь более дешевым вариантом, позволит сохранять цены на электроэнергию на невысоком уровне. Строительство же новых мощностей позволит добиться более высокой надежности и более высокого КПД. Однако, по его мнению, есть проблема, связанная с ростом цен на строительство и оборудование. «Из-за заявленной РАО ЕЭС массовой программы строительства производители оборудования и материалов завышают цены, и общая стоимость строительства резко выросла за последний год. В ситуации, когда строительство мощностей начинают не только в дефицитных районах, но и везде подряд, потребители будут платить и за необходимую мощность, и за массу избыточной мощности».

Есть и другая проблема, о которой, по мнению Валерия Азерникова, не любят вспоминать. В стране катастрофически не хватает квалифицированных кадров: тепломонтажников, электромонтажников, турбинистов. Работавшие на стройках электростанций в эпоху СССР специалисты практически все достигли пенсионного возраста, и заменить их некем, считает Валерий Азерников. Так что строить новые мощности в стране — просто некому.

Монетизация электрификации

Длительный инвестиционный цикл и сроки строительства новых станций, кадровый голод и отсутствие у государства реально действующих механизмов рыночного регулирования делают верный, казалось бы, выбор в пользу реновации довольно трудноосуществимым. Наличие необходимых средств не решает вопроса быстрого наращивания генерирующих мощностей. В равной же степени решение вопроса выбора оптимального пути увеличения генерации никоим образом не снимает проблемы привлечения инвестиций. Где и как взять денег?

В целом российская энергетика очень привлекательна для иностранных инвесторов. Во-первых, как полагает Ксения Елисеева, российские генерирующие компании недооценены относительно зарубежных аналогов. Масштабная инвестиционная программа, заявленная РАО ЕЭС, позволяет говорить о востребованности, а значит, о перспективах роста российского энергетического комплекса. Справедливая стоимость большинства генерирующих компаний сегодня превышает стоимость их активов.

Кроме того, как отметил Антон Клековкин, рынков такого масштаба в мире очень мало, и большинство уже захвачено и поделено. Так что, считает исполнительный директор инвестиционной дирекции «Интерроса», инвестиции Enel и E.ON полностью оправданны с учетом планов либерализации рынка, а также растущего спроса на электроэнергию. «Участие Enel и E.ON в российской энергетике позволит быстрее развивать эту отрасль и воспользоваться международным опытом этих компаний», — также считает Антон Клековкин.

Обязательным условием роста привлекательности российских энергокомпаний, полагает Семен Бирг из ИК «Финам», является предстоящая либерализация энергорынка к 2012 году. Именно предстоящей либерализацией объясняет аналитик интерес инвесторов к генерирующим компаниям. «Самые капитализированные активы российской энергетики — генерирующие компании ОГК и ТГК. Именно этими активами интересуются стратеги. Согласно планам РАО ЕЭС, энергохолдинг завершит свое существование в июле 2008 года. Регулятивные функции перейдут в профильные министерства и саморегулируемые организации, а в отрасли появятся новые крупные энергетические холдинги, которые будут оказывать существенное влияние на энергетику страны. Вполне резонно предположить, что самые крупные, амбициозные и агрессивные инвесторы в электроэнергетике («новые русские энергетики») будут развивать свои энергетические активы наиболее активно», — делится своим видением Семен Бирг. Уже сейчас, по его мнению, в отрасли работают три компании, капитализация электроэнергетических активов которых до конца года может превысить отметку в $10 млрд (всего лишь два года назад такой была капитализация энергохолдинга РАО ЕЭС). Это «Норильский никель» (владеет 65% ОГК-3), электроэнергетические активы которого в 2007 году будут выделены в отдельную компании и перейдут совладельцу компании Михаилу Прохорову; «Газпром», председатель правления которого Алексей Миллер рассматривает энергетику как профильный вид деятельности; «Комплексные энергетические системы» (КЭС, владеет пакетом акций ТГК-4) — компания, управляющая энергетическими активами Виктора Вексельберга. Под управлением «новых энергетиков» эти компании получат наиболее мощный импульс к развитию.

Иностранных инвесторов, по мнению Семена Бирга, привлекают не столько возможные денежные потоки генерирующих компаний, сколько встроенный реальный опцион на участие в российской энергетике. Самыми активными из иностранцев являются немецкий E.ON (контролирует ОГК-4) и итальянская Enel (контролирует ОГК-5), которые высказали намерение инвестировать по $5—6 млрд в российские энергоактивы. На доведение доли Enel в капитале ОГК-5 до контрольного пакета может понадобиться до $1,2 млрд. Также Enel может заинтересоваться ТГК-2 и ТГК-4 — это единственные генерирующие компании, которые пока не поделены между стратегами.

В любом случае новые собственники генерирующих мощностей наращивать потенциал будут быстрее, нежели это может сделать государство. Основной источник доходов для генерирующих компаний — продажа электроэнергии и мощности. Сейчас 90% выработанной электроэнергии продается по двусторонним договорам, 10% — в свободном секторе. Планируется, что к 2011 году доля свободного сектора составит 100%. Конкуренция в условиях либерализованного рынка позволит более эффективным компаниям генерировать больший денежный поток. Новые собственники, по мнению Ксении Елисеевой, будут стремиться наращивать потенциал своих компаний, повышая их эффективность.

Впрочем, росту эффективности, по консолидированному мнению представителей ОГК со значительной долей иностранных инвестиций, в значительной степени препятствует тарифная политика. Так, Николай Морилов, директор по стратегическому развитию ОГК-5 (контролируется итальянской Enel), считает, что именно существующее тарифообразование не позволяет эффективно инвестировать средства в развитие производственных мощностей. Что и стало, по его мнению, одной из главных причин реформирования российской энергетики. «Все прекрасно понимают, — рассуждает Николай Морилов — что «шоковые» эксперименты тут не выход, и сегодня основные надежды инвесторов связаны с планом правительства по постепенной либерализации рынка электроэнергии и мощности, в соответствии с которым к 2011 году в зоне тарифного регулирования останется только население».

Генеральный директор ОГК-4 Андрей Киташев обращает внимание на принципиальные, с его точки зрения, перекосы в ценообразовании в российской энергетике. «Сегодня в энергетике наметился перекос в тарифообразовании в сторону одного сегмента за счет другого. Поэтому тарифная политика сегодня нас не совсем устраивает. Мы не получаем в тарифе средства на инвестиции, на развитие наших станций, хотя такие группы предприятий, как атомная, гидрогенерация, имеют в тарифе инвестиционную составляющую. На мой взгляд, это государственный протекционизм в пользу компаний с существенной долей государства в капитале, и делать это за счет компаний, которые сегодня стали частными, неправильно». Рынок, как надеется Андрей Киташев, эту своеобразную дискриминацию должен снять. Но, как бы то ни было, до 2011 года российской электроэнергетике и инвесторам (что российским, что иностранным) предстоит выживать именно в этих реалиях.

А выжить будет очень непросто. То, что инвестиций в российскую энергетику катастрофически не хватает — очевидно. Причины этого (притом что все участники единогласно признают привлекательность этого рынка и его большой потенциал) в отсутствии четкого понимания сценариев развития этого рынка. Проще говоря, новые собственники ждут от властей четких, понятных сигналов: господа, вкладывайте деньги вот сюда и сюда, мы обеспечим защиту ваших интересов так-то и так-то, правила игры — такие. Ждут, но дождаться пока не могут.

И как это ни печально, но, судя по всему, до президентских выборов никаких кардинальных изменений в этом плане не произойдет. Экономика в очередной раз стала заложницей политических процессов. А всерьез ожидать притока инвестиций в условиях довольно неясных политических перспектив в России вряд ли имеет смысл. До тех пор пока государство не прекратит делать вид, что, просто распродав энергоактивы, оно создало рынок электроэнергии, никаких реальных стратегических инвестиций в энергетику, в наращивание производства электроэнергии не будет. И если так пойдет дальше, то скоро пальцы в розетку можно будет совать совершенно без опасности для здоровья.


Таблица 1 Взаимосвязь темпов роста и потребления энергии*































-2008201020122015
Среднегодовой рост ВВП 5%682696710724
Среднегодовой рост ВВП 6,5%686704722741
Среднегодовой рост ВВП 8%690712735759
* При эластичности роста энергопотребления к росту BВП 0,4.
Источник: Институт энергетической политики.

Таблица 2 Инвестиции и прогноз по вводам ОГК

































КомпанияВводимые мощности (МВт)Инвестиции до конца 2010 года (млрд руб.)
ОГК-1226066,8
ОГК-2106075
ОГК-3170076,1
ОГК-4235079,8
ОГК-5206057,3
ОГК-6182049,1
Источник: ИК "Финам".

Таблица 3 Прогноз необходимых мощностей на электростанциях России (млн кВт/ч)





























-1990200020052010
ТЭС150149,4148,1146,7
ГЭС4344,644,545,9
АЭС20212124,5
Источник: доклад «Проблемы развития энергетического машиностроения» Минпромэнерго.

Таблица 4 Выработка паркового ресурса энергетического оборудования (объем мощностей, отработавших парковый ресурс, млн кВт)





























-1998200020052010
ТЭС14,1814,947,971,2
ГЭС16,822,426,734
Прочие--0,20,2
Источник: доклад «Проблемы развития энергетического машиностроения» Минпромэнерго.

Таблица 5 Фактические и планируемые вводы мощностей (млн кВт/ч)





















-Фактический ввод в 2001-2005 годахПрогноз по вводам в 2006-2010 годах
АЭС22
ГЭС1,581,9
ТЭС2,2721,54
Источник: РАО ЕЭС.

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».

Реклама
Реклама
Реклама