Архивная публикация 2005 года: "Не дали, как вчера"

Россия до сих пор не может избавиться от малопочетного звания «сырьевого придатка» Запада. Помочь решить эту проблему могли бы диверсификация экспорта и увеличение в нем доли промышленной продукции. Что без поддержки госструктур невозможно. Однако, как это часто случается с нашим правительством, благие намерения и решения остаются лишь на бумаге. В прошлом году на господдержку промышленного экспорта из бюджета было выделено $500 млн., но ни один доллар не дошел до реальных экспортеров.По данным Федеральной таможенной службы, за 11 месяцев прошлого года доля топливно-энергетической продукции в экспорте в страны дальнего зарубежья составила 60,7%. На экспорт же машин и оборудования пришлось всего 5,1%, причем еще в 2003 году этот показатель был немного выше — около 7%, а три года назад — 8,7%. Правда, снижение произошло в основном не из-за падения физического объема поставок, а из-за резкого роста объема экспорта сырьевых товаров. В «ближнем» экспорте — в страны СНГ — ситуация несколько лучше. Промышленный экспорт России составляет 21,1% (в 2001 году — 23,9%). К тому же надо учесть, что общий объем экспорта в СНГ в пять раз ниже поставок в дальнее зарубежье.

Плачевность ситуации понимают не только аналитики и экономисты, но и правительство. Еще в 2003 году Министерство экономического развития и торговли разработало Программу поддержки экспорта промышленной продукции, а на 2004 год из бюджета на ее реализацию было выделено $500 млн.

В Программе предусматривается традиционная для всего развитого мира схема поддержки экспорта. Во-первых, предприятия могут получать государственные гарантии при поставках своих товаров на экспорт. То есть в случае, если получатель продукции не оплачивает ее, правительство через заранее выбранный государственный банк-агент компенсирует экспортеру потери. Во-вторых, государство может гарантировать выпуск облигаций банка-агента. Но только в случае, если полученные от их размещения деньги банк направит на кредит для выпуска экспортной продукции. И наконец, государство готово поддержать гарантии банка-агента, выданные им экспортерам, которые участвуют в различных конкурсах и тендерах на поставку продукции за рубеж.

Бумажный барьер

Уже к середине прошлого года выяснилось, что средства были выделены впустую: ни одно предприятие не смогло ими воспользоваться. По признанию главы МЭРТа Германа Грефа на заседании правительства в июле 2004 года, чиновники упустили время: «Несмотря на то, что имеется вся необходимая нормативная база, приходится признать, что 2004 год для поддержки экспорта промпродукции мы потеряли». На просьбу премьера объяснить, почему это произошло, министр ответил своеобразно: «Ментальность наша пока не позволяет тратить на это деньги. Нам надо так, чтобы заложить в бюджете и не тратить». Вероятно, под словом «нам» Герман Греф имел в виду не свое министерство, курирующее Программу, а Минфин, который, собственно, и должен тратить эти средства. Итогом того заседания стало «выжатое» премьером Фрадковым из министра финансов Алексея Кудрина обещание поднять долю промэкспорта до 15% за пять лет.

В развитие вопроса правительство приняло постановление, подробно разъясняющее порядок предоставления госгарантий. Но и это не помогло: по словам чиновников и представителей компаний, до сих пор никто не смог воспользоваться госгарантиями. Так, по свидетельству председателя комитета по промышленному развитию и высоким технологиям ТПП Степана Сулакшина, предприниматели, представленные в комитете (а это в основном экспортеры), свидетельств о конкретных сделках не представляли. Подтверждает отсутствие сделок и высокопоставленный источник «Профиля» в Минпромэнерго. Да и в самом банке-агенте правительства по этой программе — Росэксимбанке (принадлежит государственному Внешэкономбанку) — говорят, что за прошлый год ни одной сделки в рамках Программы через банк не прошло.

Отсутствие реальной работы вряд ли связано с нежеланием российских компаний получать госгарантии по своим экспортным поставкам. Гарантии нужны, но процесс их получения напрочь отбивает охоту с ним связываться.

Степан Сулакшин одним из главных тормозов реализации Программы поддержки экспорта считает подмену целей уполномоченным банком. По его мнению, для Росэксимбанка приоритетна доходность использования средств, а не их реализация для поддержки экспорта. Сулакшин считает, что необходимо создать специализированный государственный финансовый институт, не заботящийся о доходности. Для этого такой институт должен вопросы собственного существования не увязывать с получением прибыли, а финансироваться из бюджета.

Крупный чиновник из Минпромэнерго, пожелавший остаться неназванным, считает, что механизм предоставления господдержки экспортерам настолько сложен, что «ни одно нормальное предприятие пройти его до конца не может». Фактически, говорит он, на бумаге система есть, но она неработоспособна. По его мнению, необходимо менять как законодательную базу, так и сам механизм предоставления поддержки. Представители крупных компаний, опрошенные «Профилем», зачастую даже не могли вспомнить, о какой поддержке идет речь. «Кажется, мы обращались в банк по этому вопросу, но это закончилось ничем, — сообщил представитель одного из крупных российских экспортеров. — Как-то слишком мутно все оказалось».

А вдруг проверка нагрянет?

Директор ИМЭПИ РАН Руслан Гринберг подходит к проблеме с более общих позиций: «Правительственная философия сейчас такая: деньги надо копить, потому что если начинаешь что-то тратить, то украдут обязательно». Кстати, потенциальную коррупционную емкость предоставления госгарантий экспортерам подчеркивают все опрошенные специалисты.

Еще одна причина традиционна для объяснения бездействия нынешнего правительства. Руслан Гринберг полагает, что чиновники боятся сделать выбор — и по субъективным причинам, и по объективным: «С одной стороны, неизвестно, будет ли сделка успешной, с другой — их могут обвинить в коррупции. Почему кому-то дали гарантии, а кому-то — нет?» Источник в Минпромэнерго подтверждает: «Скорее, это просто перестраховка. Все боятся — могут быть различные проверки. Не хотят принимать решения». Кстати, главные действующие лица, от которых во многом зависит исполнение Программы (МЭРТ и Росэксимбанк), уклонились от общения с «Профилем». Тем не менее начальник одного из управлений банка Татьяна Мирумян проговорилась, что в настоящий момент есть «достаточно много» заявок на предоставление госгарантий. Уточнить их количество и стадию рассмотрения она отказалась.

Сложность и забюрократизированность процедуры получения госгарантий может оттолкнуть предпринимателей от «поддерживающих» структур. Ведь спрос на такие услуги государства в первую очередь есть у среднего бизнеса. Крупнейшие корпорации зачастую сами могут обеспечить любые необходимые гарантии. Скажем, кредитование строительства атомных станций за рубежом производится не за счет фонда Программы, а из статьи бюджета «Международная деятельность». И нередко кредитуется по этой статье не поставщик, а покупатель.

Степан Сулакшин приводит пример компании, которой подобная поддержка необходима: это российские физики, разработавшие технологию производства велосипедных рам из легких магниевых сплавов. Разработчики создали продукт, конкурентоспособный по сравнению с соответствующей продукцией ведущих компаний мира. И эти рамы готовы закупать иностранцы. Но физики не могут расширить производство за счет экспорта, потому что у них нет источников доступных кредитов. Госгарантии могли бы помочь их найти.

В других странах подобные структуры, предоставляющие госгарантии при экспорте продукции, действуют давно и успешно. Eximbank США за 70 лет своей работы простимулировал экспорт американской продукции по всему миру на сумму более $400 млрд. Только в России банк имеет сегодня непогашенных кредитов и гарантий на $1,4 млрд. Например, банк застраховал кредит на сумму $9,3 млн. для финансирования покупки компанией «АЛРОСА» корпоративной сети передачи данных у Hewlett-Packard.

Немецкая система гарантирования и страхования экспорта основана на деятельности формально частной страховой компании Hermes, которая ежегодно удовлетворяет от 30 тыс. до 50 тыс. заявок экспортеров. В случае возникновения проблем с оплатой экспорта Hermes погашает убытки компании, а государство покрывает возникшие убытки Hermes. По похожим схемам действуют COFACE во Франции, ECGD в Англии, SACE в Италии и множество государственных и окологосударственных банков и компаний по всему миру — от Эстонии до Мексики.