Архивная публикация 2006 года: "Не день города"
В Манеже открылась выставка фоторабот, присланных на конкурс «Серебряная камера-2005». Посетители, ожидавшие увидеть необычные виды Москвы, остались разочарованными. Большинство снимков могло быть сделано практически в любом мировом мегаполисе. Посетители шестой выставки-конкурса на лучший фоторепортаж о Москве говорили о чем угодно: о светских сплетнях, о политике, о Грузии, но только не об искусстве. И это было закономерно: выставка оказалась невнятной и пресной.
Анонимные фоторепортажи были поделены по номинациям «Архитектура», «События и повседневная жизнь» и «Лица». Анонимность организаторы придумали для того, чтобы избавить жюри от пиетета перед классиками и дать шанс молодежи. Самому младшему участнику, претендующему на Гран-при (135 тыс. рублей), — всего 12 лет. Впрочем, работы мэтров (или «под мэтров») бросались в глаза даже неспециалистам. Напоследок иллюзию анонимности разрушили сами фотографы, которые толклись у своих экспозиций и на вопрос об авторе дружно кивали: «Мы — только никому не говорите!» В общем, никто так и не понял, зачем затевалась эта детская игра в кошки-мышки, если ясно, что призы поделят между немногими знаменитостям вроде Игоря Мухина, Владимира Вяткина или Семена Файбисовича.
Еще один явный минус выставки — наличие не только стилизаций под известных фотографов, но и авторских реплик, повторяющих сюжеты 30—40-летней давности. Даже самые благодушные критики не смогли обнаружить ни одной яркой новаторской серии. Коллекционер и генеральный директор издательства «Авангард» Пьер Броше признался, что окончательно запутался, обнаружив на выставке трех Игорей Мухиных: «Не знаю, кто из них подлинный, а кто повторяет стиль, и это плохо. Ошибка организаторов выставки в том, что они демонстрируют, как любой человек может стать звездой в фотографии — достаточно скопировать того же Мухина. Однако подобные выставки должны показывать не клонов, а новые идеи. Их задача — воспитывать публику, показывая, кто хорош, а кто плох. Здесь же все свалено в одну кучу».
«События» и «Лица» были представлены либо кислотным гламуром в духе глянцевых журналов, либо жалостливо-социальной тематикой стариков и инвалидов. «Архитектура» должна была разочаровать своего патрона Юрия Лужкова, который задумывал выставку как фотохронику своего вклада в облик Москвы. На выставке присутствовали главным образом окна и водосточные трубы, мелькали храм Христа Спасителя и ГУМ, а в остальном черты города угадывались с трудом. За всех фотографов извинилась организатор выставки директор Мультимедийного центра искусств Ольга Свиблова: «Очень сложно снимать архитектуру, поэтому у нас так мало фотографий в этом разделе».
Архитектуру столицы снимать действительно непросто: на лужковские новостройки поднимется не всякая камера, а выставлять архитектурные останки старой Москвы вроде как неприлично — через год картинка с выставки может стать иллюстрацией к книге «Москва, которой уже нет». Юрий Михайлович должен быть благодарен Ольге Львовне за то, что она поработала цензором, изрядно порезав представленные серии. Причем в основном из идеологических соображений: зачем, мол, нам бомжи и разруха? Почти как в СССР, когда выставки литовались: накануне открытия КГБ просматривал экспозиции на предмет антисоветской пропаганды. В данном случае получилось — антилужковской.
В итоге все фотографы говорили, что выставка получилась кастрированная. «У меня, например, по идеологическим соображениям убрали серию «День города»: фотографии спящих на улице собак, бомжей, вздремнувших рабочих. Наверное решили, что Москва в спячке не понравится Лужкову», — печально говорил Семен Файбисович.
Но и Свиблову можно понять: она человек подневольный, и пока Московский Дом фотографии не получит новое здание, с мэром ей ссориться не с руки.
Известных художников на выставке было мало. Владимир Мишуков, на счету у которого три «Серебряные камеры», свой отказ от участия объяснил тем, что у него не нашлось достойных работ для конкурса, хотя деньги ему, как отцу троих детей, безусловно, не помешали бы. Другие художники манкировали выставкой под тем предлогом, что ее плавающий график (у «Серебряной камеры» нет четких ежегодных сроков проведения) создает впечатление несерьезности конкурса. А Валерий Черкашин честно признался, что он из принципа отказывается участвовать в подобных мероприятиях — не хочет позориться, а заработать может и в других местах.
Те же известные фотографы, которые рискнули выставить работы в Манеже, преследовали высшие цели. «В свое время в СССР была такая практика выставкомов, когда в залы на Малой Грузинской или на Гоголевском бульваре любой фотограф или фотолюбитель мог принести свои работы и выставить рядом с классиками, — сказал Игорь Мухин. — Это давало молодым возможность учиться у мэтров. Я всегда даю работы на «Серебряную камеру», чтобы поддерживать эту традицию». Принципиальность Мухина тем ценнее, что он вдрызг разругался со Свибловой, отказавшись участвовать в очередной рекламной кампании для Sony.
По принципиальным соображениям оказался на выставке и знаменитый преподаватель журфака МГУ по прозвищу Доктор Вятсон — Владимир Вяткин. «Мне было обидно, — признался Вяткин, — что в прошлом году в номинации «Лица Москвы» были выбраны Ани Жирардо и Квентин Тарантино. Поэтому я решил своей сессией доказать, что в городе еще остались настоящие москвичи. Но вообще выставка производит тягостное впечатление, из всех работ мне больше всего понравились мои собственные, а это плохой признак. Значит, настоящие таланты растворились, ушли в тину».
С ним можно поспорить. Сегодня в России значительный спрос на фотографии, цены на них растут как на дрожжах вместе с числом желающих украсить дом качественными снимками. Ведь пейзажей Айвазовского на всех не хватает. Но почему-то на «Серебряной камере» известных лиц и стоящих работ с каждым годом становится все меньше и меньше.
В Манеже открылась выставка фоторабот, присланных на конкурс «Серебряная камера-2005». Посетители, ожидавшие увидеть необычные виды Москвы, остались разочарованными. Большинство снимков могло быть сделано практически в любом мировом мегаполисе. Посетители шестой выставки-конкурса на лучший фоторепортаж о Москве говорили о чем угодно: о светских сплетнях, о политике, о Грузии, но только не об искусстве. И это было закономерно: выставка оказалась невнятной и пресной.
Анонимные фоторепортажи были поделены по номинациям «Архитектура», «События и повседневная жизнь» и «Лица». Анонимность организаторы придумали для того, чтобы избавить жюри от пиетета перед классиками и дать шанс молодежи. Самому младшему участнику, претендующему на Гран-при (135 тыс. рублей), — всего 12 лет. Впрочем, работы мэтров (или «под мэтров») бросались в глаза даже неспециалистам. Напоследок иллюзию анонимности разрушили сами фотографы, которые толклись у своих экспозиций и на вопрос об авторе дружно кивали: «Мы — только никому не говорите!» В общем, никто так и не понял, зачем затевалась эта детская игра в кошки-мышки, если ясно, что призы поделят между немногими знаменитостям вроде Игоря Мухина, Владимира Вяткина или Семена Файбисовича.
Еще один явный минус выставки — наличие не только стилизаций под известных фотографов, но и авторских реплик, повторяющих сюжеты 30—40-летней давности. Даже самые благодушные критики не смогли обнаружить ни одной яркой новаторской серии. Коллекционер и генеральный директор издательства «Авангард» Пьер Броше признался, что окончательно запутался, обнаружив на выставке трех Игорей Мухиных: «Не знаю, кто из них подлинный, а кто повторяет стиль, и это плохо. Ошибка организаторов выставки в том, что они демонстрируют, как любой человек может стать звездой в фотографии — достаточно скопировать того же Мухина. Однако подобные выставки должны показывать не клонов, а новые идеи. Их задача — воспитывать публику, показывая, кто хорош, а кто плох. Здесь же все свалено в одну кучу».
«События» и «Лица» были представлены либо кислотным гламуром в духе глянцевых журналов, либо жалостливо-социальной тематикой стариков и инвалидов. «Архитектура» должна была разочаровать своего патрона Юрия Лужкова, который задумывал выставку как фотохронику своего вклада в облик Москвы. На выставке присутствовали главным образом окна и водосточные трубы, мелькали храм Христа Спасителя и ГУМ, а в остальном черты города угадывались с трудом. За всех фотографов извинилась организатор выставки директор Мультимедийного центра искусств Ольга Свиблова: «Очень сложно снимать архитектуру, поэтому у нас так мало фотографий в этом разделе».
Архитектуру столицы снимать действительно непросто: на лужковские новостройки поднимется не всякая камера, а выставлять архитектурные останки старой Москвы вроде как неприлично — через год картинка с выставки может стать иллюстрацией к книге «Москва, которой уже нет». Юрий Михайлович должен быть благодарен Ольге Львовне за то, что она поработала цензором, изрядно порезав представленные серии. Причем в основном из идеологических соображений: зачем, мол, нам бомжи и разруха? Почти как в СССР, когда выставки литовались: накануне открытия КГБ просматривал экспозиции на предмет антисоветской пропаганды. В данном случае получилось — антилужковской.
В итоге все фотографы говорили, что выставка получилась кастрированная. «У меня, например, по идеологическим соображениям убрали серию «День города»: фотографии спящих на улице собак, бомжей, вздремнувших рабочих. Наверное решили, что Москва в спячке не понравится Лужкову», — печально говорил Семен Файбисович.
Но и Свиблову можно понять: она человек подневольный, и пока Московский Дом фотографии не получит новое здание, с мэром ей ссориться не с руки.
Известных художников на выставке было мало. Владимир Мишуков, на счету у которого три «Серебряные камеры», свой отказ от участия объяснил тем, что у него не нашлось достойных работ для конкурса, хотя деньги ему, как отцу троих детей, безусловно, не помешали бы. Другие художники манкировали выставкой под тем предлогом, что ее плавающий график (у «Серебряной камеры» нет четких ежегодных сроков проведения) создает впечатление несерьезности конкурса. А Валерий Черкашин честно признался, что он из принципа отказывается участвовать в подобных мероприятиях — не хочет позориться, а заработать может и в других местах.
Те же известные фотографы, которые рискнули выставить работы в Манеже, преследовали высшие цели. «В свое время в СССР была такая практика выставкомов, когда в залы на Малой Грузинской или на Гоголевском бульваре любой фотограф или фотолюбитель мог принести свои работы и выставить рядом с классиками, — сказал Игорь Мухин. — Это давало молодым возможность учиться у мэтров. Я всегда даю работы на «Серебряную камеру», чтобы поддерживать эту традицию». Принципиальность Мухина тем ценнее, что он вдрызг разругался со Свибловой, отказавшись участвовать в очередной рекламной кампании для Sony.
По принципиальным соображениям оказался на выставке и знаменитый преподаватель журфака МГУ по прозвищу Доктор Вятсон — Владимир Вяткин. «Мне было обидно, — признался Вяткин, — что в прошлом году в номинации «Лица Москвы» были выбраны Ани Жирардо и Квентин Тарантино. Поэтому я решил своей сессией доказать, что в городе еще остались настоящие москвичи. Но вообще выставка производит тягостное впечатление, из всех работ мне больше всего понравились мои собственные, а это плохой признак. Значит, настоящие таланты растворились, ушли в тину».
С ним можно поспорить. Сегодня в России значительный спрос на фотографии, цены на них растут как на дрожжах вместе с числом желающих украсить дом качественными снимками. Ведь пейзажей Айвазовского на всех не хватает. Но почему-то на «Серебряной камере» известных лиц и стоящих работ с каждым годом становится все меньше и меньше.
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
