29 марта 2024
USD 92.26 -0.33 EUR 99.71 -0.56
  1. Главная страница
  2. Архивная запись
  3. Архивная публикация 2005 года: "Негрошовая опера"

Архивная публикация 2005 года: "Негрошовая опера"

18 февраля зрители Большого театра услышат оперу Джузеппе Верди «Фальстаф» в классической постановке театра Ла Скала. Большой театр впервые в своей истории купил готовый спектакль. И тем самым снизил свои затраты ровно в три раза. Последняя опера Джузеппе Верди «Фальстаф» — комедия, что не характерно для великого композитора, всегда тяготевшего к драме. История о веселом пьянице, над которым посмеялись красавицы Виндзора, появится в аутентичной Ла Скала постановке (в 1980-м ее осуществил известный режиссер Джорджо Стрелер). По словам главного дирижера ГАБТа Александра Ведерникова (именно он подал идею перенести оперу на российскую сцену), постановка настолько полюбилась в театре, что впервые было принято решение не «арендовать» ее, как это было с «Адриенной Лекуврер» и «Силой судьбы» того же Стрелера, а «прописать постоянно», выкупить. В собственность приобрели оригинальные декорации, а воплотить режиссерский замысел взялась Марина Бьянки (она работала со Стрелером над постановкой в Милане и после его смерти единственная смогла аутентично восстановить спектакль).

©
18 февраля зрители Большого театра услышат оперу Джузеппе Верди «Фальстаф» в классической постановке театра Ла Скала. Большой театр впервые в своей истории купил готовый спектакль. И тем самым снизил свои затраты ровно в три раза.
©
Последняя опера Джузеппе Верди «Фальстаф» — комедия, что не характерно для великого композитора, всегда тяготевшего к драме. История о веселом пьянице, над которым посмеялись красавицы Виндзора, появится в аутентичной Ла Скала постановке (в 1980-м ее осуществил известный режиссер Джорджо Стрелер). По словам главного дирижера ГАБТа Александра Ведерникова (именно он подал идею перенести оперу на российскую сцену), постановка настолько полюбилась в театре, что впервые было принято решение не «арендовать» ее, как это было с «Адриенной Лекуврер» и «Силой судьбы» того же Стрелера, а «прописать постоянно», выкупить. В собственность приобрели оригинальные декорации, а воплотить режиссерский замысел взялась Марина Бьянки (она работала со Стрелером над постановкой в Милане и после его смерти единственная смогла аутентично восстановить спектакль).

В успехе «Фальстафа» гендиректор Большого театра Анатолий Иксанов уверен — в том числе и потому, что в Ла Скала эта опера всегда шла с аншлагами. Кстати, бренд театра Ла Скала упростил дирекции задачу по поиску спонсоров, без которых вряд ли удалось бы купить спектакль. Спонсорами выступили иностранцы — компания BMW Group. Правда, гендиректор BMW Russland Trading Кристиан Кремер постеснялся «раскрыть цифры», но оказался «рад, что смог поддержать эту постановку». Последние 10 лет опера в мире переживает бум. Множатся фестивали, строят оперные театры (кстати, их репертуар может зависеть от стыковки авиационных рейсов трех-четырех теноров и пяти-шести сопрано), вырастают до астрономических цифр гонорары звезд (Лучано Паваротти за концерт на Красной площади получил $1,5 млн.). Кроме того, классическая опера по-прежнему элитарна во всех смыслах: самая элегантная публика, самые дорогие артисты, самые талантливые режиссеры, самые роскошные костюмы и декорации и самые высокие цены на театральные билеты. В Венской опере стоимость билетов равняется $180—300, ГАБТ тоже приближается к мировым ценам — есть билеты по $80—100. Именно бюджет театра и правильная финансовая политика на 90% определяют успех постановок: есть деньги и связи агентов с театрами — есть звезды и публика. Кстати, вопреки расхожему мнению, публику Большого составляют вовсе не иностранцы, 60% зрителей — москвичи, а иностранцев всего 5%.

Поддерживать элитарность, по мнению экспертов, способны немногие: миланская Ла Скала, нью-йоркская Метрополитенопера, лондонский Ковент-Гарден, парижская опера Бастий и венская Штаатсопер. Большой театр хоть и стремится, но в элитарную пятерку пока не попадает. Годовой бюджет парижской оперы около $100 млн., венской — $170 млн., Большого — менее $50 млн.

Между прочим, все крупные мировые оперные театры находятся на дотации, что позволяет им каждый сезон выпускать новые постановки, которые после 10, максимум 15 спектаклей снимаются до лучших времен, а иногда и навсегда (такой постановкой и является «Фальстаф»). У Большого театра (он тоже на дотации) оперных премьер немного меньше. Ближайшая — опера Леонида Десятникова «Дети Розенталя», написанная Владимиром Сорокиным по прямому заказу театра.

По словам Анатолия Иксанова, главная сложность с новыми постановками в том, что никто заранее не знает, получится спектакль или нет. И только если дирекция театра находит спектакль удачным, его возобновляют через несколько лет, поменяв состав исполнителей. В резерве крупнейших оперных театров остается примерно 70—80 опер, декорации которых хранят в специальных контейнерах. Иногда сдают в прокат другим театрам. Система обмена спектаклями давно стала нормой для опер мира: свои постановки не всем по карману.

Поставить оперу стоит от $600 тыс. до нескольких миллионов долларов. (Для сравнения: балет — около $250 тыс.) Купить готовую оперу можно втрое дешевле, аренда еще дешевле. Наиболее затратная часть спектакля — декорации оперы (от $300 тыс.) и костюмы (около $1000 каждый). Оперные гастроли, по словам директора Российского государственного театрального агентства Давида Смелянского, убыточны.

По признанию Анатолия Иксанова, государственные субсидии составляют 60% бюджета театра, 34% — собственный доход, а 6% — спонсорские поступления. Мотивы у спонсоров разные — от чистого альтруизма до стремления получить рекламный эффект, войти в артистическую среду, получить доступ в VIP-ложи и тому подобное. Поначалу спонсорство было добровольно-принудительным: в 2001 году, когда ситуация в Большом сложилась прямо-таки критическая, Кремль попросил олигархов оказать посильную финансовую помощь национальной гордости России. Те, понятно, откликнулись. Для контроля над финансами создали Фонд Большого театра (в него попечители и спонсоры театра перечисляют благотворительные взносы), попечительский совет (собирается два раза в год) и исполнительный комитет попечительского совета (его возглавил депутат Госдумы Константин Ремчуков). На репертуар попечители влияния не имеют, все решения принимают худруки творческих коллективов — Алексей Ратманский в балете и Александр Ведерников в опере. В совет попечителей вошли главы крупнейших компаний-спонсоров («Транснефть», «Базовый элемент», Внешторгбанк, «ЛУКОЙЛ», «Северсталь», Альфа-банк), внесших вклад свыше $250 тыс. Средствами фонда театр не распоряжается, а может лишь подавать заявки на финансирование того или иного проекта. А уж попечительский совет будет решать, выдать деньги или нет. В случае отказа любая крупная компания может заключить договор напрямую с ГАБТом на поддержку конкретных спектаклей.

Так что помимо «официальных авто Большого театра» (BMW) могут появиться «официальный коньяк» или «официальная черная икра». Главное, чтобы продукт был элитарный.

«В опере солидные люди, которые могут себя подать»

Николай Цискаридзе, премьер балета Большого театра:

«Профиль»: Вы любите оперу?

Николай Цискаридзе: Обожаю и стараюсь ходить в нее везде, где сам гастролирую. Хотя самая любимая постановка не сценическая, а киноверсия — дзеффиреллиевская «Травиата» с Пласидо Доминго, которую я ребенком увидел в кино.

«П.»: Что для вас является определяющим при выборе оперы — музыка, исполнитель или режиссер?

Н.Ц.: Во всяком случае, не режиссер. Он в классической опере не интересен: на мой взгляд, достаточно прочитать либретто, чтобы понять, что и как кому делать. Главное, безусловно, голос и музыка. Вот я и хожу, когда получается, на любимых композиторов и великих певцов.

«П.»: Это правда, что опера элитарнее балета?

Н.Ц.: Не согласен, оба элитарны. Ведь и опера, и балет родились во дворцах и служили для наслаждения кругу избранных. Да и теперь далеко не каждый пойдет и поймет балет и оперу.

«П.»: Вам не обидно, что гонорары артистов балета много ниже, чем у оперных певцов?

Н.Ц.: Немного обидно, конечно. Но так исторически сложилось. В опере всегда пели солидные люди, которые себя могли подать и за себя постоять. А в балете плясали и пляшут молодые мальчики и девочки, которых ничего не стоит обмануть. Поэтому даже самый известный артист балета получит гонорар в $5—10 тыс., тогда как в опере привычный заработок звезды — $25—50 тыс., а в Японии, где самые большие гонорары, и выше. Но мне кажется, что мир меняется, а с ним меняются и интересы публики. Думаю, в будущем оперным певцам станут платить меньше.

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».

Реклама
Реклама
Реклама