16.04.2007 00:00 Еженедельный журнал «Профиль»

Архивная публикация 2007 года: "«Нелепая конкуренция»"

73-летний Ларри Кинг, легендарный ведущий ток-шоу телекомпании CNN, о своем 50-летнем стаже работы на радио и телевидении, новостной ценности информации об Анне Николь Смит и о ТВ-менеджерах, которых интересует только прибыль.

«Шпигель»: Мистер Кинг, операция, перенесенная вами недавно, для целого ряда органов мировой прессы стала поводом, заслуживающим обсуждения. Как вы сейчас себя чувствуете?

Кинг: У меня была закупорка артерии, но сейчас опухоль на шее уже спадает. По словам врача, еще чуть-чуть, и был бы инсульт. Так что под нож я попал, едва поступив в клинику.

«Шпигель»: А три дня спустя вы снова появились перед камерой и брали интервью у темнокожего кандидата в президенты США Барака Обамы.

Кинг: Обама? Человек огромной харизмы. Мощного воздействия на окружающих. Мне он нравится. Но неделя у меня получилась довольно напряженная. Кроме ежедневной программы я выступил с двумя речами и съездил с женой в Лас-Вегас, где она давала концерт.

«Шпигель»: Уже на протяжении 50 лет вы практически ежедневно в эфире. Вы вообще-то можете жить без камеры и микрофона?

Кинг: С трудом. Да нет, совсем не могу. Но в апреле в виде исключения буду неделю отдыхать на Гавайях. Хотя привычные 10 газет я, конечно, буду читать по утрам и там.

«Шпигель»: Откуда такая зачарованность средствами массовой информации?

Кинг: Я всегда хотел работать на радио. Еще когда мне было пять лет. В 1938, 1939 годах я садился перед радиоприемником и играл в ведущего. Позднее у меня появились любимые радиошоу, и их я имитировал в ванной. Некоторые из таких шоу в Нью-Йорке проходили со зрителями, и мне иногда удавалось пробраться туда. Я смотрел во все глаза.

«Шпигель»: Чтобы забыть о тех стесненных обстоятельствах, в которых вы тогда жили?

Кинг: У меня рано умер отец. Временами мы жили только на социальное пособие. Сначала я подрабатывал продавцом в универмагах, потом курьером на грузовике, развозившем посылки.

«Шпигель»: Как вам удалось оттуда перебраться к микрофону?

Кинг: В Нью-Йорке я познакомился с одним парнем из CBS. Он сказал: попробуй-ка в Майами! Там много радиостанций, никаких профсоюзов. Новичкам и старичкам в предпенсионном возрасте там легче всего устроиться. Я и рванул в Майами, пришел на одну небольшую радиостанцию и просто спросил, нет ли у них работы. Мест не было, но все-таки они меня протестировали перед микрофоном. Менеджер сказал: «Мне нравится твой голос. Если что-нибудь освободится, дам тебе шанс». И вот я там ошивался, работы не было, поэтому я мыл окна. Наверное, всем действовал на нервы. Но через две недели один из коллег уволился. Мне дали шанс, и я его использовал.

«Шпигель»: И вы сразу начали свободно вещать?

Кинг: После тренировок в ванной я думал, что все умею. Но тогда после первой песни не мог выдавить из себя ни слова. Шеф заорал на меня: «Да говори же что-нибудь! Ведь наш бизнес — коммуникация!» И тогда я стал делать то, что делаю до сих пор: откровенно общаюсь с моей публикой. Я сказал: «Ребята, сегодня мой первый эфир, я немножко нервничаю, а еще менеджер только что дал мне новое имя».

«Шпигель»: Ваше настоящее имя — Лоуренс Харви Цайгер.

Кинг: Мой отец был австрийцем, и менеджеру мое имя показалось слишком сложным. У него на столе лежала газета, где была реклама ликера King’s Wholesale Liquor. Он сказал: «О’кей, будешь Ларри Кингом».

«Шпигель»: Повезло вам. Это лучше, чем Ларри Ликер, вам не кажется?

Кинг (смеется, произносит своим поставленным телеголосом): Вы смотрите программу Larry Liquor Live. Тоже звучит неплохо.

«Шпигель»: Что с тех пор изменилось в медийном бизнесе?

Кинг: Ну, во-первых, тогда все в студии курили. Во время передачи, за кулисами, все смолили. Джонни Карсон, Майк Уоллес. Эд Мерроу зажигал только первую сигарету в день, а все остальные прикуривал одну от другой. Он умер от рака легких. Мы все дымили, и я тоже. Конечно, и в первую очередь, изменилась техника. Кабели и спутники изменили мир. Ребенком я и мечтать не мог о том, что меня будут вживую смотреть в Германии и во всем мире — меня, сидящего в маленькой студии в Лос-Анджелесе. С ума сойти! Войну во Вьетнаме еще снимали на настоящую пленку. Ее надо было везти в аэропорт, проявлять — это занимало уйму времени. Сегодня мы показываем войны в режиме онлайн. В каком окружении сегодня растут дети — просто невероятно…

«Шпигель»: Это вы замечаете по вашим младшим сыновьям?

Кинг: Они просто завалены информацией. И это называется прогрессом! Я как раз думал об этом. Что было бы, если бы не было самолетов? Сколько людей остались бы в живых! Прогресс — это палка о двух концах. Взять хотя бы мою операцию. У моего врача есть прибор, с помощью которого он может определить, какая часть артерии остается проходимой. Раньше я бы умер от инсульта. В общем, у всего есть достоинства и недостатки. В том числе и у современных средств массовой информации.

«Шпигель»: В ваших шоу принимали участие величайшие звезды Голливуда, такие легендарные люди, как Фрэнк Синатра и Марлон Брандо.

Кинг: Брандо мы интервьюировали дважды. Надо сказать, это было нечто. Он принимал нас в своем доме. Угощал всю съемочную бригаду шампанским, сам себе накладывал грим. Под конец передачи он поцеловал меня в губы. Потом мы пошли обедать. Там были тысячи папарацци. Понятия не имею, кто им позвонил, во всяком случае, не я. Брандо наблюдал за каждым, кто был в ресторане. Официант, сказал он, несчастлив, ему не нравится его работа. Это видно по его походке. И вон та парочка в углу — они тоже несчастливы. Мужчина все время смотрит мимо нее. Да, это был настоящий актер, гений.

«Шпигель»: Как вы готовитесь к встрече со своими гостями?

Кинг: Как можно меньше. Кстати (он обращается к своей ассистентке), Бриджит, что у нас сегодня вечером?

Ассистентка: Анна Николь Смит. Сегодня будут готовы результаты вскрытия.

Кинг: Ох, только не это! Ненавижу это шоу. Но это новость дня, придется ею заниматься. Как только включатся прожекторы, буду делать все, что в моих силах. Кстати, с таким отношением — «раз надо, значит, надо!» — легче вести программу.

«Шпигель»: А почему вы просто не отказываетесь от таких бульварных тем?

Кинг: Конечно, я могу отказаться. Но продюсеры скажут: мы должны думать о рейтинге. Я понимаю, какое на них идет давление. И все-таки, если они перегнут палку, я буду решительно сопротивляться. Один коллега однажды сказал: «Если я в 21.00 покажу парочку, занимающуюся сексом, у меня будет самый высокий рейтинг».

«Шпигель»: Действительно, программы новостей очень изменились…

Кинг: …причем в худшую сторону.

«Шпигель»: И даже такая звезда, как вы, ничего не может сделать?

Кинг: Иногда менеджерам проще идти по легкому пути. Например, темы о Ближнем Востоке дают низкий рейтинг. Хотя, безусловно, Ближний Восток гораздо важнее Анны Николь Смит.

«Шпигель»: Какие у вас отношения с конкурентами?

Кинг: Сейчас между командами, делающими ток-шоу, разгорелась нелепая конкуренция: ах, они нашли брата Анны Николь? Значит, нам нужен ее врач. Или сестра. Хотя все это совершенно не важно и никак не влияет на нашу жизнь. Когда я работал на радио и в начале моей карьеры на телевидении, мы, конечно, сделали бы материал о том, что Анна Николь умерла от передозировки таблеток. Максимум один. В те времена она не могла стать значительной фигурой. Ведь вообще-то она никакого подвига не совершила. Это стало темой, потому что об этом сообщают. Вот что в последнее время больше всего изменилось: менеджеры прежних времен сами были выходцами из СМИ, они знали, о чем говорят. Сегодня менеджеры — просто бухгалтеры. А что главное для бухгалтера? Не качество программы, а результат — прибыль.

«Шпигель»: Что сегодня важнее для политика: хорошая речь в Конгрессе или выступление в вашей программе?

Кинг: Во время предвыборной кампании, безусловно, выступление на телевидении.

«Шпигель»: В ваших шоу принимали участие все президенты, начиная с Никсона, и очень многие кандидаты в президенты. Кто сильнее как политик — Билл или Хиллари Клинтон?

Кинг: Хороший вопрос. У Хиллари есть одно качество, о котором не знает общественность: у нее великолепное чувство юмора. Она не может не нравиться. Билл? Самый харизматичный политик за всю мою жизнь. В высшей лиге политиков другого такого нет. Если бы он мог еще раз выставить свою кандидатуру на пост президента, наверняка победил бы.

«Шпигель»: Кого из Бушей вы считаете более смекалистым?

Кинг: Я бы не стал использовать это слово по отношению ни к одному из них. Джордж Буш-старший — чудесный, умный и очень эмоциональный человек. Он гибкий, его можно переубедить. Джордж Буш-младший — сухой, уверенный в своей правоте человек. Мы оба обожаем бейсбол. А всех сильнее — Барбара Буш.

«Шпигель»: В Германии сейчас спорят о том, хорошо или плохо, что ток-шоу превращаются в главную политическую арену. Ваше мнение на этот счет?

Кинг: Телевидение — невероятно сильное средство воздействия. Все зависит от того, как его использовать. Вспоминаю историю с соглашением о Североамериканской зоне свободной торговли НАФТА. Эл Гор хотел его пробить во что бы то ни стало, но не было похоже на то, что он своего добьется. Он обсуждал эту тему, кажется, в 1993 году, с Россом Перо в моей программе. Это был первый случай, чтобы вице-президент Америки за что-то агитировал в ток-шоу. И, очевидно, это произвело большое впечатление на палату представителей, по крайней мере, они проголосовали «за». На следующий день мне позвонил Билл Клинтон и сказал: «Я твой должник».

«Шпигель»: Политику все чаще превращают в шоу, политики не прочь приоткрыть дверь в свою частную жизнь.

Кинг: Действительно, сегодня политики раскрепостились и готовы говорить о личном. Например, кандидат в президенты от Демократической партии Джон Эдвардс не стал скрывать, что у его жены рак. Причем нельзя сказать однозначно, что это плохо. Просто раньше было по-другому. Большинство американцев даже не знали, что Франклин Д. Рузвельт мог передвигаться только в инвалидном кресле. Это тщательно скрывали. Представляете себе? Для политика, строившего большие планы, даже развод считался проблемой. Все это в прошлом.

«Шпигель»: А вас самого никогда не пугают ваши известность, влияние и то, что на вас смотрят миллионы людей во всем мире, от Окленда до Цюриха?

Кинг: Дело в том, что, сидя перед камерой, я просто об этом не думаю.

«Шпигель»: За эти 50 лет вы взяли примерно 40 тыс. интервью. Кого еще не хватает в вашем списке?

Кинг: Мне бы очень хотелось взять интервью у последнего Папы. И у Фиделя Кастро, дольше всех глав государств остающегося у власти. Мы очень активно над этим работаем. Конечно, я хочу заполучить самых интересных гостей первым. А в остальном мне в моем возрасте и после стольких лет в СМИ типичная профессиональная зависть скорее чужда.

«Шпигель»: И сейчас вы празднуете свой юбилей.

Кинг: Телеканал кое-что придумал, они устраивают King-Sized Week с такими гостями, как Билл Клинтон и Опра.

«Шпигель»: После событий 11 сентября СМИ стали очень активно поддерживать антитеррористический курс правительства Буша. Критика стала считаться непатриотичной, CNN стала часто показывать американский флаг. Вы считаете, это было правильно?

Кинг: Был такой период сразу после террористических актов, и мне это кажется вполне естественным. Теракт в твоей собственной стране — конечно, СМИ тоже должны были на это отреагировать. Но все уже давно снова пришло в норму. Хотя война в Ираке главной темой остается и будет главной темой в следующей кампании по выборам президента. Тот, кто выступает за продолжение этой войны, может заранее считать себя проигравшим. Сейчас американцы более страстно выступают против войны в Ираке, чем раньше — против войны во Вьетнаме.

«Шпигель»: Кандидаты в президенты Обама и Хиллари Клинтон активно используют в предвыборной борьбе Интернет. Не кажется ли вам, что именно отсюда телевидению грозит новая опасность?

Кинг: Пока у нас все еще гораздо больше зрителей.

«Шпигель»: А вы лично уже заходили в Сеть?

Кинг: Заглядывал, чтобы перестали надо мной смеяться. Но электронных писем не пишу. Предпочитаю факсы и старый добрый эпистолярный жанр. Я не жертва новой техники. Я с интересом наблюдаю за ней. Например, моя ассистентка с ее… — как же эта штука называется?.. — Blackberry. Этот телефон-компьютер контролирует ее, а не наоборот. Такие вещи не для меня.
«Шпигель»: Вы и ваша программа обладаете властью?
Кинг: Перевернуть результаты выборов мы, конечно, не можем. Но Генри Киссинджер сказал мне однажды, что я мог бы работать дипломатом. Если твое имя так известно во всем мире, как мое, люди к тебе придут, сказал он. Однажды мы попытались это осуществить, организовали телемост по Ближнему Востоку — с Арафатом, Рабином и королем Иордании Хусейном. Но вообще-то мы делаем это слишком редко.
«Шпигель»: Вы чересчур дипломатичны, слишком мягки. В этом вас часто упрекают. Кинг может заполучить любого, потому что не задает острых вопросов.
Кинг: Я не думаю, что путем конфронтации от гостей можно чего-то добиться. Я хочу что-то узнать, мне не нужно доказывать мою точку зрения. А мои молодые коллеги очень часто стараются навязать свое мнение, причем довольно агрессивно, иногда даже кричат на своих гостей. Для меня они просто оборотни. Когда ты сидишь с ними за столом, это милейшие люди, но стоит заработать камере, как они начинают свирепствовать. Это не мое. Здесь, за столом, Ларри Кинг такой же, как и тот Ларри Кинг, которого вы сегодня вечером увидите по CNN. Этому я тоже научился в Майами на радио: надо оставаться самим собой. Зрителям ты или нравишься, или не нравишься. И бесполезно суетиться. Это как с женщинами…
«Шпигель»: … которые, по крайней мере, в частной жизни остаются одной из ваших центральных тем. Мы сбились со счета: ваш теперешний брак — пятый, шестой или уже седьмой?
Кинг: Браков было пять, хотя фактически шесть. На одной я женился дважды. А мой первый брак аннулировали. Тогда я только что окончил школу. Я вырос в районе, в котором нельзя было просто так жить с кем-то, не заключая брака. Надо было сразу жениться. Хотя по-настоящему влюблен я был в своей жизни только трижды. Но на одной из этих женщин я так и не женился. У меня есть друг моего возраста. Он никогда не был влюблен. Может быть, ему повезло.
«Шпигель»: Какой из вопросов, заданных за все эти годы во всех этих интервью, вам кажется сегодня самым неуместным?
Кинг: Боже мой, это было в самом начале, еще на радио, я вел передачу только две недели. Я спросил одного католического священника, сколько у него детей.
«Шпигель»: Мистер Кинг, большое спасибо за беседу.