Архивная публикация 2009 года: "Новая реальность"

Поддержка реального сектора значится первоочередной задачей, поставленной государством перед банками. Те же, в свою очередь, готовятся к суровой осени и ждут помощи от самого государства.Сотрудница управления по работе с корпоративными клиентами одного из крупных банков откровенничает на интернет-форуме: «Сейчас я обзваниваю клиентов и предлагаю им реструктуризацию долга под ставку, значительно превышающую стоимость нашего фондирования. И мы не одни такие: банки спекулируют на ситуации, хотя официально это звучит так — перестраховываются».
Сегодня в адрес банкиров раздается немало обвинений в том, что они ведут себя непорядочно, наживаясь на бедах предприятий и выставляя им необоснованно завышенные тарифы. Сами работники финансовой сферы соглашаются: есть в их цеху особо злостные кредиторы. «Некоторые банки действительно котируют клиентам неадекватно высокие ставки, — подтверждает Александр Загренчук, член правления банка МФК. — Особенно удивляет рост ставок по валютным кредитам, когда ставки по валютным депозитам многие банки дружно снизили из-за избытка валютных пассивов и ограниченных возможностей их размещения».
В итоге ряду предприятий, кому удается привлекать кредиты, деньги достаются на заведомо кабальных условиях. Хотя, утверждает первый зампред Москоммерцбанка Людмила Лебедева, банкиры прекрасно понимают, что ставки в 25% и выше вряд ли посильны для бизнеса, поэтому стремятся находить разумные решения при кредитовании. А разумных решений не так много. «Выход из сложившейся ситуации видится только в здравомыслии сторон: кредиторам не мешало бы умерить эгоизм, заемщикам и их акционерам — стать сговорчивее в плане обеспечения кредитов», — резюмирует Загренчук.
Плата за щедрость

Банкиров тоже можно понять. На сегодня нет 100-процентного источника гарантии возврата кредитов: его не могут обеспечить ни многочисленные залоги, ни высокие процентные ставки, ни поручительства акционеров заемщиков.
Конечно, можно винить банки и их кредитные департаменты и управления за недостаточную оценку рисков заемщиков. Но проблема здесь во многом заключается в неопределенности развития негативных сценариев экономических процессов.
Существенный рост безработицы при пропаганде и доступности «кредитной иглы» в годы роста экономики на фоне гарантированных бонусов как источника поощрения рефлекса потребления привел к возникновению большого объема просроченной задолженности из-за невозможности выплат и перекредитования. Предприятия и компании (другими словами — «офисы») тоже работали «в рост». Пока росли продажи и кредитные и иные заемные ресурсы (растущие в абсолютном выражении) подпитывали этот рост, бизнес был стабилен.
Сейчас ситуация изменилась, и сокращение издержек и затрат едва ли сможет высвободить существенную часть денежных средств для погашения кредитов и процентов за их использование. Во всяком случае, компании и предприятия, реструктуризирующие свои долги, договариваются в лучшем варианте на долгосрочную пролонгацию «тела кредита» с регулярной выплатой процентов.
Но банкам-то нужны погашение и возврат самих кредитов, так как на них завязаны сроки возврата источников фондирования этих активов (обязательства). Вообще, в «нестыковке» сроков, по которым деньги привлекаются и раздаются предприятиям, уже заложена мина. По словам предправления Юниаструм Банка Павла Неумывакина, из-за кризиса существенно сократились возможности банков в срочности привлекаемых ресурсов. «Сейчас максимальный срок, на который можно привлечь средства населения, один год. Средства юрлиц — как правило, не более 6 месяцев. В то время как основная масса кредитов выдается на срок более года», — указывает Неумывакин.
Что же касается стоимости фондирования, то, по словам главы Юниаструм Банка, ЦБ предоставляет средства комбанкам на беззалоговых аукционах на срок в интервале от 5 недель до 6 месяцев примерно под 17% годовых, что является ориентиром по цене привлечения ресурсов на рынке. В то же время относительно дешевые средства ЦБ занимают не более 15% в пассивах коммерческих банков, все остальное (среднесрочные и «длинные» деньги) приходится (если получается) привлекать с рынка.
В общем, деньги банкам даются нелегко, резюмирует Неумывакин, а потому структуры, которые продолжают кредитовать клиентов (к ним относится и «Юниаструм»), делают это взвешенно с учетом оценки рисков, реальной ситуации в экономике страны.
Подсчитали — прослезились

К началу марта этого года просроченная задолженность по совокупному кредитному портфелю банков превысила 580 млрд рублей. Для сравнения: на начало марта 2008 года просроченная задолженность составляла 195 млрд рублей. Получается, доля просроченной задолженности в совокупном кредитном портфеле банков выросла с 1,5% до 3,5%. Это показатели в целом по сектору, хотя для некоторых банков такой уровень просроченной задолженности может показаться сегодня недостижимым.
Минфин, например, утверждает, что планка в 10% уже давно позади, а хорошие цифры всего лишь уловка банков, которые стараются скрыть реальные объемы просрочек от ЦБ. И большинство российских кредитных организаций находится у опасной черты.
Средние и мелкие банки вынуждены, что называется, «кроить»: действительный уровень просрочки искажается пролонгацией кредитов, утверждает банковский аналитик Максим Осадчий. Еще один способ творческой трансформации реальности — продажа просрочки аффилированным структурам.
Положение государственных банков немногим лучше, но уровень просроченных кредитов растет пугающими темпами. У Сбербанка за первые два месяца текущего года доля просроченных кредитов выросла с 1,7% до 2,1% (в марте — до 2,36%) а у ВТБ — с 2% до 2,9% (в марте — до 3,7%), у Газпромбанка — с 1% до 3 %.
Правительство стало всерьез задумываться об отмене требования о ежемесячном наращивании кредитного портфеля по реальному сектору на 2% — такие задачи ставились перед госбанками в конце 2008 года.
И это задание, собственно, и стало основной причиной роста просрочек. Так, в 2008 году ВЭБ раздал ряду компаний короткие кредиты. В этом году встал вопрос об их погашении, в результате получилась не реальная помощь, а лишь таблетка от головной боли. В то же время госбанки как раз приобрели головную боль в виде заемщиков, которые не могут еще раз перекредитоваться и вернуть долг.
Получили — веселились

В качестве основного метода спасения реального сектора на исходе 2008 кризисного года правительство предлагало безразмерные денежные вливания в банковский сектор.
Банковскую систему накачивали ликвидностью «по полной», надеясь, что переполненная банковская «бочка» лопнет и прольется благодатным денежным дождем на страждущий реальный сектор. На деле же денежные ручейки не особо дотекали и до банков второго уровня, не говоря уже о нефинансовых компаниях.
Проблема была в том, что банки уже не доверяли даже друг другу, не говоря о каком-то там реальном секторе. В сфере же рискованных корпоративных кредитов за всю банковскую братию отдувались, по большому счету, госбанки. А основная часть остальных игроков рынка свалившиеся «с неба» госденьги пустили на спекулятивные игры валютой и ценными бумагами.
Последние два месяца 2008 года и январь 2009-го были поистине «медовыми» для российских банков, допущенных к госкормушке. В период с ноября 2008 года по январь 2009-го российские банки благодаря девальвации рубля смогли заработать около 800—900 млрд рублей, 30 крупнейших российских банков, на которые приходится 80% всех банковских активов, смогли увеличить свою январскую прибыль почти в два раза по отношению к аналогичному периоду 2008 года.
Однако после того, как чиновники опомнились и перестали «метать деньги на бочку», решив более тщательно присмотреться к результатам произведенных раздач, банки свернули валютные игры и присмирели. Результат был неутешительным: по данным ЦБ, совокупная прибыль российских банков в феврале текущего года оказалась в 135 раз ниже январской (497,1 млн рублей). При этом убытки в феврале зафиксировали 243 кредитные организации против 171 банка в январе. Среди них много крупных и «заметных» кредитных организаций.
Деньги на бочку

Но все самое страшное, как говорится, впереди. Убийственным для отрасли должен стать третий квартал этого года — в августе и сентябре предстоят довольно значительные погашения корпоративных кредитов, и, скорее всего, большая часть их не будет погашена. А с учетом нарастающего кома невозвратов этот период станет серьезным испытанием на прочность большинства структур.
Именно на осень намечена вторая волна кризиса — самые пессимистичные пророчества а-ля «грядет черный сентябрь» звучали от представителей разных ветвей власти.
Общая просроченная задолженность физ- и юрлиц, согласно прогнозу ЦБ, к концу года составит около 10%. Прогнозы Агентства по страхованию вкладов немногим пессимистичнее — порядка 15% на конец текущего года. Эксперты Альфа-банка подсчитали, что при росте просрочки до 15—20% банкротами могут оказаться сотни российских банков. За счет чего можно предотвратить грядущий катаклизм и повысить устойчивость банковской системы?
Первое, что необходимо сделать, — это решить вопрос дополнительной капитализации банков. «Частично проблема состоит в том, что бизнесмены оправданно боятся увеличивать капиталы в рублях, риски девальвации еще остаются, и никто не хочет терять на этом деньги. Здесь тоже нужно специальное решение», — говорит Александр Загренчук из банка МФК.
Решение уже прозвучало из уст премьера Владимира Путина — он заявил, что в 2009 году на дополнительную капитализацию банков зарезервировано около 500 млрд рублей. Это плюс к 757 млрд рублей, что уже предоставлены коммерческим структурам в виде так называемых субординированных кредитов (банки могут использовать их для пополнения капитала. — «Профиль»).
При этом изменится схема получения подпитки: если в настоящее время на каждый рубль, направленный акционерами в капитал банка, государство также вкладывает один рубль, то теперь предлагается увеличить эту пропорцию один к трем — то есть на каждый рубль акционеров государство добавит еще три рубля в виде субординированного кредита. Правда, новое предложение распространяется лишь на банки, которые уже воспользовались предложением «один к одному».
Взамен банки должны взять на себя обязательство все выделенные, в том числе и на капитализацию, деньги отдавать далее на рынок в виде кредитов. По-путински это звучало так: «Сколько средств госпомощи получит банк, в таком же объеме он должен будет обеспечить кредитование реального сектора и граждан». То есть ситуация конца прошлого года, когда значительная часть госсредств была спущена банками на операции с валютой, не должна повториться. Для этого властям придется тщательно контролировать, куда потекут выделенные денежки.
Цена конечная

Среди «свежих» предложений по поддержке банков особняком стоит идея пересмотра механизма предоставления государственных гарантий.
Напомним, в феврале этого года правительство обязалось делить с банками риски по выдаваемым предприятиям кредитам — предоставлять госгарантии на 50% от предоставленной банками ссуды. При этом размер гарантий не должен превышать 10 млрд рублей. Сам же кредит должен привлекаться на срок от 6 месяцев до 5 лет и идти на финансирование основной производственной деятельности и связанных с ней капитальных вложений.
По действующим правилам, в случае неплатежеспособности предприятия получить деньги от государства банк сможет лишь после того, как реализует все заложенное по кредиту имущество. Что, мягко говоря, не очень удобно — это требует достаточно времени, да и сам залог к тому времени может сильно потерять в цене.
Теперь же вариант решения может быть следующим: в момент погашения долга, если предприятие окажется неплатежеспособным, банк сразу получает деньги по госгарантиям и только потом начинает реализовывать залоги. При этом государство становится кредитором предприятия-неплательщика и будет участвовать в дальнейших процедурах по урегулированию его задолженности. Таким образом, по замыслу руководства страны гарантии действительно будут снижать кредитные риски, а значит, и процентные ставки по кредитам.
Но гарантировать, что банки не пойдут по кривой дорожке, довольно рискованно. И власти, кажется, иллюзий и не строят — Путин заявил, что необходимо обязать банки, получившие госпомощь, кредитовать предприятия и граждан по конечной ставке не выше 16% годовых («ставка рефинансирования плюс три процентных пункта»). По его словам, Центробанк должен жестко следить за соблюдением этих условий.
Впрочем, пессимисты (или реалисты?) скептически относятся ко всем этим обещаниям и перестраховкам: дескать, ни госгарантии для компаний, ни прямое вливание средств в банки, ни снижение ставки рефинансирования (которая, к слову, не является функционирующим инструментом денежного рынка) не помогут снизить стоимость денег для реального сектора. Но в любом случае всякая поддержка будет «дорогого стоить» — во всех смыслах!

Таблица 1

Изменение резервов под возможные потери по ссудам

Таблица 2

Рост просроченной задолженности крупнейших российских банков

Таблица 3

Самые прибыльные банки (на 1 марта 2009 года)

Таблица 4

Банки, выдавшие больше всего кредитов негосударственным предприятиям (на 1 марта 2009 года)

Таблица 5

Банки с наибольшими денежными остатками на счетах корпоративных клиентов (на 1 марта 2009 года)

Таблица 6

Банки, привлекшие больше всего депозитов физических лиц (на 1 марта 2009 года)

Таблица 7

Банки, выдавшие больше всего кредитов частным лицам (на 1 марта 2009 года)