29 марта 2024
USD 92.26 -0.33 EUR 99.71 -0.56
  1. Главная страница
  2. Архивная запись
  3. Архивная публикация 2010 года: ""ОДЕТЬ" В БОЛОНЬЮ?"

Архивная публикация 2010 года: ""ОДЕТЬ" В БОЛОНЬЮ?"

"Я не являюсь сторонником копирования других систем. У России свои преимущества - способность к фундаментальным исследованиям и универсальному образованию", - считает ректор МГУ Виктор Садовничий.Судьба российской высшей школы — тема горячих дискуссий. Одни считают, что отечественные вузы должны больше походить на своих западных собратьев, другие ратуют за сохранение национальных традиций. Свое мнение о том, какой должна быть философия высшего образования в России, в интервью Профилю высказал ректор МГУ, академик РАН Виктор САДОВНИЧИЙ.

"Я не являюсь сторонником копирования других систем. У России свои преимущества - способность к фундаментальным исследованиям и универсальному образованию", - считает ректор МГУ Виктор Садовничий.Судьба российской высшей школы — тема горячих дискуссий. Одни считают, что отечественные вузы должны больше походить на своих западных собратьев, другие ратуют за сохранение национальных традиций. Свое мнение о том, какой должна быть философия высшего образования в России, в интервью Профилю высказал ректор МГУ, академик РАН Виктор САДОВНИЧИЙ.

— Виктор Антонович, почему в последние годы в международных рейтингах наши вузы, даже лучшие, не представлены? А МГУ задвигают в пятый десяток.
— Позвольте спросить, а в каких рейтингах? В 1987 году по рейтингу Института Гурмана (США), МГУ был на 2-м месте в мире. И мы, оставаясь ведущим университетом мира, рейтингам не придавали значения. И вдруг после 2000 года несколько агентств, публикуя рейтинги, стали раскручивать вокруг этого коммерческую составляющую. Их составляют не эксперты, а коммерсанты. Я утверждаю, что эти рейтинги абсолютно необъективны. Я вступил с ними в открытую борьбу. Точнее, с тремя раскученными рейтинговыми агентствамиHigher Education (THE), его до последнего времени партнерской организацией – QS, и, к сожалению, с Шанхайским рейтинговым агентством. С Шанхаем мы еще продолжим работу и переговоры. А с QS мы провели конференцию в ноябре 2009-го, без труда убедив в ошибочности их выводов относительно наших ведущих вузов. Они извинились. Даже потом подняли МГУ сразу на 50 мест, признав факт использования недостоверной информации. В марте 2010-го уже по собственной инициативе в МГУ приехали Филипп Бетти, главныйHigher Education World University Rankings и Джонатан Адамс, директор отдела по оценке научных исследований Thomson Reuters – новой компании-партнера THE. Британцы были впечатлены. Мы подписали коммюнике о взаимодействии Союза ректоров РФ и THE. Надеемся, этот рейтинг будет объективным, и наших вузов в нем будет больше.

©

— Не кажется ли вам, что российских вузов нет в международных рейтингах потому, что Россия с трудом вписывается в Болонский процесс унификации мирового высшего образования?
— Не кажется. И в Европе сегодня Болонский процесс стал полем для столкновений. К дискуссиям профессионалов присоединилась интеллигенция, требуя смягчения реформы европейского образования. Студенты бастуют. В конце 2009 года многие германские университеты были захвачены студентами, остановлены занятия. То же самое происходило в Польше, Венгрии, Франции. Студенты более трех недель удерживали некоторые университеты. В ряду их экономических требований — остановить повышение платы за образование и протест против повышения налогов, главное требование – остановить ускоренный переход на преподавание по Болонскому процессу. Проблема в том, что образование было переведено на 3-летний срок обучения, университеты 5-летние программы "втянули" в 3-летний срок. Аудиторий не хватает, студенты перегружены, материал усвоить они не успевают. Более того, на бакалавра сегодня нет спроса в экономике. Но при всех сложностях для ЕС Болонский процесс органичен – высокая трудовая миграция требует единых стандартов дипломов.
— А для России? У нас "болонский проект" тоже был инициирован для интеграции в единое мировое образовательное пространство.
— У нас большие проблемы возникли на уровне реализации идеи взаимного признания дипломов. Если обратиться к Болонской декларации, то она носит рекомендательный характер. Она не требует отказа от национальных традиций и от здравого смысла. Но наши чиновники буквально восприняли болонские принципы и довели их до курса на унификацию без учета нашего опыта и особенностей. Тезис о единых принципах "узнаваемости" был подменен тезисом об "одинаковости" вузов. Абсурд! Не могут быть одинаковыми все университеты мира. У них разный уровень, каждый имеет свои особенности, достижения, научные школы. Университеты-лидеры подтягивают за собой других. Новые динамичные вузы могут многому научить. А "одинаковость" – это анти-цель. Она никогда не сможет быть экономически эффективной. В России она ведет к снижению качества высшего образования при введении двухуровневой системы. Для подготовки бакалавров мы "ужимаем" пятилетнюю программу обучения к четырем годам. Это и есть потеря качества. Мы пока не перешли на 3-летний бакалавриат. Правда, озвучена идея о "техническом бакалавриате", когда техникумы будут готовить бакалавров по 3-летней программе. Но техникум – не вуз. Хуже, что мы готовы отказаться от института докторов наук — будут только бакалавры, магистры, PhD. Но Болонская декларация этого от нас не требует.
— Вам удалось отстоять специалитет для технических вузов. Их число останется ограниченным или они все перейдут на эту систем у?
— Это большой вопрос — будущее нашего инженерного образования. Может так получиться, что выпускники будут не в состоянии создать по разработанным в 80-х годах чертежам ракету – не смогут прочитать разработки. Особенно ярко эти проблемы я осознал на Байконуре, когда мы запускали университетский спутник "Татьяна-2". Именно поэтому совместно с коллегами-ректорами мы отстояли право 5-летнего обучения по инженерным специальностям – чтобы дать нашим инженерам и конструкторам фундаментальную подготовку. То же касается ряда специальностей классических университетов. Пока.
— На ваш взгляд, Болонский процесс, отстаивающий унификацию, сочетается или противоречит духу универсализма российской высшей школы?
— Болонский процесс направлен на выработку единых стандартов образования. На оценку качества нацелены глобальные рейтинги вузов. В современном мире эти процессы неизбежны. Но это абсолютно не противоречит российской модели образования, ориентированной на фундаментальность. Интеграция российского образования в мировое пространство должна происходить не через пристраивание, а с привнесением своей позиции и стратегии, сохранением традиций.
— У нас вслед за модой на евроремонты приживается "евро-мышление" — оно развивается в сторону специализации, вы говорите об универсализме. Мы так не отдалимся от Болонского процесса?
{PAGE}
— Я не являюсь сторонником копирования других систем или проведения евроремонтов. У России свои преимущества, они часто недостижимы для других – способность к фундаментальным исследованиям и универсальному образованию. Мы всегда готовили ученых так, что они понимали основу науки, а не только то, что нужно для конкретной технологии. Я был свидетелем интересного опыта в Японии. Там решили не учить математике и физике Ньютона, Фарадея, Максвелла, Лейбница, а учили технологиям, которые нужны в электронике. То есть азы были преподаны как данность, мол, Ньютон доказал, Фарадей вывел, а мы сразу будем пользоваться. Я через несколько лет поинтересовался, как продолжается обучение — лопнула идея. Человек так устроен: не зная, на чем стоит, он не может идти по земле. Упадет. Ему нужна база – фундаментальное знание. И давно признано, что преимущество российского высшего образования – его фундаментальность.
— Тогда почему наше образование в мире не котируется? Едут учиться не к нам, а туда. Нам же приходится подтверждать российские дипломы, чтобы работать в ЕС или США.
— Это миф. В большинстве американских университетов кафедры математики заняты выпускниками российских университетов. Я знаю университеты в США, где семинары по математике идут на русском языке. Возможно, ваше замечание справедливо по отношению к новой волне "университетов", именно в кавычках. Это неоднозначное явление, когда у нас университетов стало более 3000 вместо 600 имевшихся. Они получили право на дипломы одинакового образца, но дают сомнительные знания. Естественно, их никто не признает. В том числе внутри страны.
— Но претензии появились и к выпускникам престижных вузов.
— На первом этапе мы готовим лучше, это общепризнано. Мы проигрываем в аспирантуре, докторантуре. Да, у нас молодые люди, поступив в аспирантуру, расхолаживаются – начинают работать вне университета, чтобы выживать. А в США аспирант – это супернаучная единица – он преподает, день и ночь сидит в лабораториях, при том, что тоже не очень обеспечен. Это лучшие годы – 23-27 лет – самые работоспособные и самые наукоемкие. И американцы все это выжимают из ученых в их лучшие годы. У нас наоборот. Приходит потрясающе талантливый студент, а становится аспирантом – гаснет. Вот второй этап подготовки ученых нам надо менять, встраиваясь в Болонский процесс.

©

— В 2003-м вы ратовали за создание "вольных университетов-городов", как в ЕС. Почему идея отвергнута?
— Вольный город – это возможность студентов заниматься наукой. Научные ростки этого есть. Но юридически вся собственность и земли, на которых расположены университеты, являются федеральными. Поэтому идея вольных городов постепенно преобразуется в автономии — у них больше прав распоряжаться своими финансами. Хотя закон "Об автономных учреждениях" не сработал. При переходе на автономию пока теряется субсидиарная ответственность государства за вузы. Они должны сами жить. Для классических университетов, которые привыкли учить и заниматься фундаментальной наукой, не отвлекаясь на выживание, это тяжело. Сейчас закон дорабатывается, а параллельно повезло в другом. Принятый в 2009 году закон о создании при вузах малых хозяйственных предприятий, дающих нам право на хозяйственную деятельность, сработал. К нему есть вопросы аренды, интеллектуальной собственности, налоговых преференций, но в целом он хорош. Университет предоставляет площади, оборудование, интеллект персонала, а бизнесмены, располагая ноу-хау, выпускают высокотехнологичный продукт. Так мы получаем не только развитие науки, но и внедрение ее идей. Таких предприятий сегодня около 160-200, и их число будут расти.
— Почему МГУ отказался от малых предприятий, предпочтя технопарк?
— Мы тоже их создадим, но у МГУ есть другой опыт — научный парк. Да, он создан в зазорах между законами, но в 90-х закон не запрещал ЗАО. У нас сооружено 10 зданий, где работают 2,5 тысячи аспирантов и студентов на 45 предприятиях. Они выдают программные, медицинские, лекарственные наукоемкие и другие продукты. Наш парк, пожалуй, самый сильный в России. Наукограды и Силиконовые долины – это здорово, но это будущее, а научные центры и парки при университетах уже зарабатывают сотни миллионов рублей, двигая науку вперед.
— Как в идею технопарков и малых предприятий встраивается идея создаваемых консорциумов вузов?
— Это есть вопрос новой философии высшего образования. Я несколько дней назад вернулся из Германии. Мы там открывали памятник Ломоносову во Фрайберге, где он, наряду с Марбургом, учился. На обратном пути в Берлине я встречался с ректорами ведущих немецких вузов и нашими уехавшими туда учеными. У нас была полезная дискуссия об укладах и ценностях университетской жизни. Проверенная веками философия Запада — каждый университет живет сам по себе. Он обеспечивает свое преимущество путем конкуренции. В России другая, сложившаяся за века философия – интеграционное партнерство. Я считаю, что нам надо и дальше интегрироваться. Именно поэтому, я думаю, Союз ректоров — организм, который стал корпоративным ответом на вызовы эпохи. Консорциумы – одно из проявлений философии интеграции. Появились ее успешные примеры. Есть такое понятие – супервычислитель. Это машина, работающая со скоростью сотни миллиардов операций в секунду. Супервычислители способны решать самые амбициозные задачи – создание новых лекарств и материалов, освоение космоса, прорывы в медицине и авиастроении, разведка углеводородов. Мы запустили супервычислитель, мощностью почти 500 террафлопс – это 500 триллионов операций в секунду. И стали 12-ми в мире после американских, германских и китайских НИИ и первыми в мире среди университетов. Россия, благодаря супервычислителю МГУ, стала одним из лидеров на этом поле. Это вызвало недоумение – Россия отстала в этом направлении и вдруг вошла в элиту! И как: университет, корпорируясь с другими вузами, обошел целые страны – Японию, Канаду, Францию, Великобританию, — не имеющие сегодня таких супервычислителей.
— В этом и есть новая философия высшей школы?
— Отчасти. Как способ организации. В супервычислительный консорциум входят 30 университетов страны. Он позволяет объединять науку, аспирантов и всех, кто сотрудничает вокруг образовательных, фундаментальных и бизнес-задач. Консорциум взялся за подготовку по особой программе молодых специалистов для технопарков и инновационных научных центров. Мы набираем самых способных на мехмате, биофаке, физфаке, химфаке, учим их по специальным программам. Первый выпуск – 50 человек — МГУ за собственные средства уже выпустил. Это уникальные специалисты, понимающие природу фундаментальной науки, умеющие работать на стыке наук.
{PAGE}
— Они востребованы? Не получится так, что за "беспризорностью" вундеркиндов скупят иностранные центры?
— Они нарасхват в Курчатовском институте, в нашем научном парке. Надеюсь, и Силиконовая долина, когда заработает, их оценит. Что ни говорите, но в 90-е мотивом отъезда многих специалистов были не только проблемы с жильем и зарплатой, а отсутствие перспектив профессиональной реализации. Именно поэтому нашим ученым — и состоявшимся, и молодым талантам — надо предоставлять помещения, оборудование, средства. Тогда "утечка мозгов" сойдет на нет.
— Вы не раз писали о том, что всякий кризис — это смена экономического уклада, как было в эпоху Великой депрессии, когда шел переход с механической промышленности на электронную. В новый глобальный кризис удается угадать схему меняющегося уклада?
— То, что меняется технологический уклад – факт. Великий русский экономист Николай Кондратьев четко описал эти периоды. У меня есть работа в соавторстве с профессором МГУ Аскаром Акаевым (экс-президент Киргизии. — "Профиль"). Мы по годам даем динамику экономики при смене укладов, принимая за основу "длинные волны" Кондратьева. Сегодня пятый технологический уклад – Интернета и телекоммуникаций — меняется шестым. Это переход к новым технологическим достижениям, материалам и производствам, которые изменят мир. Полагаю, что новый уклад сформируется на стыке нескольких наук. Ведь у природы нет науки. Природа – единое целое. Понятие науки возникло в голове человека в процессе изучения направлений развития природы. Чем ближе человек подходит к ее пониманию, тем ближе он к истине. Следующий шаг — объединение физики, биологии, математики, химии (я не называю нано как науку, это уровень познания). Сейчас усилия по объединению наук называют развитием когнитивных наук, это науки о мозге человека, а познание человека – шаг к познанию природы. Объединяя научные усилия, человек и делает шаг к технологиям шестого уклада. Возможно, ядром этого уклада будут нанотехнологии, генная инженерия, биотехнологии, интеллектуально-информационные сети, альтернативная энергетика.
— Какие профессии станут модными в меняющуюся эпоху и насколько вузы успевают угадывать вектор этого развития?
— Конечно, можно говорить о наборе новых профессий, но модным, разумеется, в кавычках, будет человек, владеющий фундаментальными знаниями. Если он будет знать математику как инструмент познания мира, естественные науки как философию для понимания явлений природы, а общественные науки как анализ для выработки позиции, то он и будет модным. Потому, что за какую бы отрасль науки он ни брался, он будет способен ее постигать. А профессии – это основания, на которых будут стоять люди, прорвавшиеся к пониманию нового мира. Профессии тоже будут становиться более универсальными. В МГУ недавно выступал немецкий философ Юрген Хабермас. Я слушал его и как математик философские категории переводил на язык естественно-научного познания. Согласен с ним: познание, человек, общество и природа едины. Вот философия новой эпохи и образования.

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».

Реклама
Реклама
Реклама