Архивная публикация 2006 года: "«Огромный алмаз»"
Мэр Москвы Юрий Лужков о буме, переживаемом российской столицей, о стремлении Кремля к унитарному государству и о деятельности своей супруги — самой богатой женщины России. «Шпигель»: Господин Лужков, вот уже 14 лет вы — мэр Москвы. Это немалый срок. Чего вам удалось достичь?
Юрий Лужков: Говорят, город изменился, стал современнее. Но большинство перемен не из тех, которые бросаются в глаза туристам. К самым крупным своим достижениям я отношу то, что удалось консолидировать общество. Декабрьские выборы в Московскую думу это наглядно подтвердили.
«Шпигель»: Вы так считаете, потому что ваша и президента Путина партия «Единая Россия» завоевала подавляющее большинство мест. А чего достичь не удалось?
Юрий Лужков: У нас много людей малоимущих, расслоение общества еще очень резкое. С безопасностью в городе дела обстоят хуже, чем в советские времена. Наши граждане чувствуют себя менее защищенными, чем тогда. Москва была спокойным городом.
«Шпигель»: Не является ли недостаток безопасности платой за свободу?
Юрий Лужков: Конечно, верно и это. Но ведь и моральные устои полностью разрушены. Достаточно посмотреть наше телевидение — оно показывает насилие, преступления и садизм в масштабах, каких не знают Германия и другие западные страны. Кроме того, ведь общество совершенно утратило контакт с молодежью. Представление такое, что государство воспитанием молодых вообще заниматься не настроено. И это мы в нашем городе замечаем прежде других. Что же касается суровых будней — пробки в Москве тоже плата за то, что каждый имеет деньги и право купить себе машину.
«Шпигель»: В Лондоне теперь берут деньги за въезд в центр.
Юрий Лужков: Я пока не могу пойти на ограничение индивидуальной свободы или на драконовские меры хотя бы в форме тарифов за въезд в центр города.
«Шпигель»: Поскольку это означало бы, что по центру смогут передвигаться одни лишь богатые люди?
Юрий Лужков: Конечно. Если устанавливать такие тарифы, как в Лондоне, нужно быть готовыми и к резкому протесту. Тут недавно попробовали внести изменения в правила дорожного движения: запретить красные поворотники, которыми оснащены обычно американские машины, и предписать, что детей до 12 лет можно перевозить только в специальных детских креслах. Так водителей охватило такое возмущение (и оно выплеснулось на улицы), что и двух недель не прошло, как премьеру пришлось эти нововведения отменять.
«Шпигель»: Какая замечательная базисная демократия! Во всяком случае, Москва переживает бум, девелоперы сообщают, что в российской столице достигаются самые крупные маржи в Европе — к вящему неудовольствию остальной России.
Юрий Лужков: Действительно, прирост в экономике составил за прошлый год более 20%. Безработицы нет, инвесторы стоят в очереди.
«Шпигель»: «Безработицы нет» — это означает ноль процентов?
Юрий Лужков: Ноль целых шесть десятых процента.
«Шпигель»: Показатель, как в Северной Корее!
Юрий Лужков: Вот этого не знаю. Ким Чен Ир мне ничего не рассказывал об этом. У нас сейчас более 200 тыс. мелких и средних частных предприятий — это цифры, с которыми и в Европе показаться не стыдно. Но главное, бизнес нам доверяет, идет в Москву — прибыли здесь хорошие.
«Шпигель»: С другой стороны, есть исследования международных учреждений, согласно которым Москва относится к числу самых стрессовых и наименее комфортных для жизни городов в мире. В то же время вы один из самых популярных политиков в стране. Можно ли это понимать так, что москвичи просто лучше других умеют «держать удар»?
Юрий Лужков: Удар держать умеют — это точно. Что и продемонстрировали во время попыток путча в 1991 и 1993 годах: тогда народ на улицах противостоял танкам. Что же касается утверждения, будто Москва — один из «наименее комфортных для жизни городов»: у нас ежегодно до $15 млрд. иностранных капиталовложений, в том числе немецких. Правда, по уровню социальных достижений мы от Запада пока отстаем, но ситуация улучшается заметно. В 1992 году средняя зарплата в городе составляла около $70, а сейчас — более $600.
«Шпигель»: Впечатление такое, что город с этим бумом не справляется: автомобильному движению на дорогах грозит полный коллапс, во время сильных морозов падает давление газа в сетях... А тем временем все новые потоки людей устремляются в Москву.
Юрий Лужков: Ну, здесь нужен дифференцированный взгляд: мухи отдельно, котлеты отдельно, как говорит наш президент. Прирост населения действительно проблема, но цифры называются какие-то абсурдные.
«Шпигель»: Тогда объясните нам, как обстоит дело.
Юрий Лужков: Во-первых, приезжают люди, которые здесь покупают квартиры, — состоятельные люди. Они подтягивают своих родителей. И вот у нас уже дополнительно появляется некоторое число пенсионеров, получающих наши, московские, доплаты. Существенные доплаты. Еще сложнее обстоит дело с миграцией русских, которые сейчас некомфортно чувствуют себя в бывших советских республиках. Для всех нужно найти место. Отдельная проблема — азербайджанцы, грузины и армяне, большими потоками устремляющиеся в Россию. И кроме всего этого есть «гастарбайтеры» — люди, приезжающие на короткое время поработать на стройках. Им нужна работа, и им нужно где-то жить.
«Шпигель»: А вида на жительство они не имеют?
Юрий Лужков: Они получают разрешение на временное пребывание и на работу. Только в Москве в сфере строительства занято около 300 тыс. «гастарбайтеров». Они неплохо зарабатывают — от $800 до $1000 в месяц. У себя дома они за год столько не зарабатывают. И здесь их берут охотно — они ни в каком профсоюзе не состоят и давлению предпринимателей никакого сопротивления не оказывают. Эти люди счастливы, что работа есть, даже если спать им приходится в вагончиках.
«Шпигель»: Это все были котлеты. А мухи?
Юрий Лужков: Проблемы есть в основном в областях, находящихся в компетенции государства. Вот недавно у нас продолжительное время стояли морозы, и это сразу сказалось на электро- и газоснабжении. Руководителя государственной монопольной системы электроснабжения уже семь лет ругают за то, что электростанции совершенно устарели.
«Шпигель»: Мы правильно вас понимаем — проблемы Москвы связаны с некомпетентностью государства?
Юрий Лужков: В конце 2004 года государство, приняв соответствующий закон, взяло на себя ряд функций, до того момента находившихся в ведении регионов. Я свои возражения высказал официально, я и президенту говорил, что мы таким образом превращаемся из федеративного государства в унитарное, и только потому, что так удобнее Министерству финансов. Например, у регионов отобрали контроль за вывозом городских отходов, за лесным хозяйством и за экологией, чтобы центр мог переводить в регионы меньше средств. Но таким государством, как Россия, невозможно управлять из одного центра — советская власть пыталась делать это, но и у нее не получалось.
«Шпигель»: Не признак ли это того, что Россия возвращается к авторитарному руководству?
Юрий Лужков: Я бы об авторитарности не говорил. Сам тот закон был частью попытки создания унитарного государства. А это все-таки не то же самое, что авторитарное устройство. Но глупостью это было точно.
«Шпигель»: Но вы же не можете возложить на Кремль вину за все проблемы. Вот лишь один пример: Москва строит все новые небоскребы, а шоссе, ведущее к главному аэропорту, постоянно забито.
Юрий Лужков: А какой аэропорт вы считаете главным?
«Шпигель»: «Шереметьево», где выполняется большинство международных рейсов.
Юрий Лужков: Главный московский аэропорт — это «Внуково», принадлежащий московскому правительству.
«Шпигель»: Это слабое утешение, если нужно попасть на рейс во Франкфурт или Мюнхен. Такси торчит в пробке часа два, и самолет улетает.
Юрий Лужков: Это связано с количеством автомобилей: оно ежегодно увеличивается на 300 тыс. До «Внуково» мы построили автотрассу — по шесть полос в каждом направлении. За шесть минут можно доехать. Приглашаю «Люфтганзу» перенести свои рейсы и направления во «Внуково».
«Шпигель»: Еще один упрек в ваш адрес: за время, пока вы являетесь мэром, исчезло около 400 исторических построек — старые гостиницы в центре города, Манежная площадь, которая низведена до уровня Диснейленда. Говорят, их место будут занимать функциональные объекты по принципу «здание, под которым нет подземного гаража, подлежит сносу». Разве такой столице, как Москва, не нужны заметные глазу исторические корни?
Юрий Лужков: Разве вы видите в центре нашего города изменения, которые бы вызывали у старого москвича опасения за облик столицы?
«Шпигель»: Наши ощущения решающей роли не играют. Но искусствоведы говорят: отчаянно сопротивляясь принятию планов по сносу исторических зданий, они чувствовали себя «шутами при царском дворе». Якобы вы, мэр, по своему усмотрению решаете, что для города хорошо, а что плохо.
Юрий Лужков: Повсюду организовываются гражданские инициативы по охране природы или отдельных объектов архитектуры. Чтобы заставить о себе говорить, эти группы поднимают шум вокруг якобы драматических ситуаций, утверждая, что где-то что-то безвозвратно утрачено. Мы все решаем вместе с ведущими архитекторами города.
«Шпигель»: Иными словами, это не ваша политика — сносить архитектурные памятники?
Юрий Лужков: Конечно, нет. Я же москвич и уже в таком возрасте, когда уходу за памятниками уделяешь особое внимание. Например, в 2007 году мы будем открывать парковый ансамбль «Царицыно», строительство которого началось во времена Екатерины Великой. Это грандиозный летний дворец, которому и Петербург может позавидовать. Мы сейчас его достраиваем. И вокруг него тоже была бурная дискуссия — меня редко так ругали, как за этот проект.
«Шпигель»: Ваш бывший конкурент на выборах мэра назвал Москву «таинственным концерном», который пора наконец сделать прозрачным. По его словам, в этом хитросплетении фирм и представителей городских властей ежегодно оборачивается более $100 млрд. — а это в семь раз больше, чем бюджет города. Вы не могли бы нам объяснить, как устроен этот своеобразный холдинг?
Юрий Лужков: Городская власть организована обозримо и логично. Все совершенно прозрачно, включая и городской бюджет, составляющий $18 млрд. в год и являющийся в Российской Федерации самым крупным. Мы придерживаемся принципов конкурентной борьбы — проводим тендеры и аукционы на получение заказов от города. Действительно, говорят, что 80% всех российских банковских операций проводится в нашем городе. Но было бы абсурдом утверждать, что Москва захватывает часть этих денег.
«Шпигель»: И здесь не действует принцип «Отдай три этажа для города, получишь разрешение на строительство нового офисного здания»?
Юрий Лужков: Конечно, деньги и нам идут на пользу. В начале 90-х годов банки появлялись как грибы после дождя. Тогда я делал все, чтобы они оседали в Москве, как пчелы. Я рассчитывал, что когда-нибудь они станут платить налоги, в том числе и в городскую казну. Сегодня меня радует, что Москва — это не только столица и центр управления государством, но и экономическое сердце страны.
«Шпигель»: В Москве — и это тоже особый случай — земля по-прежнему принадлежит городу. Только в 2008 году должна начаться широкомасштабная приватизация. Предсказывают «войну за распределение земли» в стиле Чикаго. По каким правилам пойдет борьба?
Юрий Лужков: Начаться все должно даже раньше, и это проблема, имеющая значение для всей страны. Но войны за землю не будет. Участки в большинстве случаев принадлежат предприятиям и жилищным компаниям. Мы сейчас готовим закон, по которому у предприятия участок отнять нельзя. Другое дело, что с советских времен многие заводы и фабрики имеют гигантские участки. Там нужно будет смотреть, как руководство намеревается их использовать. Излишки территории может сохранить за собой только тот, кто за это будет в состоянии платить. По рыночным ценам, чтобы он не выколачивал сверхприбылей из того, что ему не принадлежит.
«Шпигель»: Инсайдеры утверждают, что пока все это не так уж хорошо урегулировано.
Юрий Лужков: На тендерах и аукционах продается множество участков. Так, у нас расцветают крупные торговые фирмы — например, METRO Сash & Carry уже имеет в Москве восемь объектов с гигантскими участками земли по три—пять гектаров. То же можно сказать про сети «Реал» и «Ашан». Конечно, напряженности при реформах не избежать. Уже и сейчас случаются недружественные захваты: покупают акции какого-нибудь предприятия, избавляются от коллектива работников и ждут, пока уйдет мэр. Чтобы раскрутить что-то совсем другое, а не промышленный объект.
«Шпигель»: Ваша супруга Елена Батурина, глава концерна «Интеко» и владелица состояния, оцениваемого в $2 млрд., считается самой богатой женщиной в России. Между тем «Интеко» начала сбывать часть своего бизнеса в Москве. Лидер одной известной российской партии язвительно заметил: «Лужков бежит из Москвы». Это может побудить узкий круг в Кремле протянуть руку к чуть ли не последнему свободному алмазу страны — Москве.
Юрий Лужков: Что значит «последний алмаз»? Не только Москва, вся Россия — огромный алмаз. Но вы правы: у моей жены действительно много направлений в бизнесе, и расположены они в разных регионах страны.
«Шпигель»: Она неоднократно заявляла, что брак с мэром Москвы ей больше вредит, чем помогает. Критики видят все наоборот.
Юрий Лужков: На самом деле многие склонны объяснять успехи этой талантливой в бизнесе женщины моим влиянием. Журналу «Шпигель» следовало бы с ней поговорить, чтобы убедиться, каким уникальным потенциалом она обладает.
«Шпигель»: У нас уже несколько раз были договоренности, но каждый раз что-то мешало.
Юрий Лужков: Я восхищаюсь моей женой не только как супругой и матерью моих детей, но и ее неповторимым деловым чутьем.
«Шпигель»: Значит, то, что она продала часть своего бизнеса в Москве, не отходной маневр семейства Лужковых?
Юрий Лужков: Конечно, нет. Мы как раз строим в окрестностях Москвы дачу и только теперь купили городскую квартиру — здесь, недалеко от мэрии.
«Шпигель»: Когда в 2008 году истечет срок президентства Путина, вам будет 71 год — меньше, чем было Аденауэру, когда он впервые стал канцлером. Есть ли причины, которые могли бы помешать вам выдвинуть свою кандидатуру на пост президента?
Юрий Лужков: Желания нет. Ту часть жизни, которую Господь мне еще, может быть, дарует, хочу провести, будучи свободным человеком. Не в золотой клетке. Должность президента очень почетна, особенно в России. Но на ней нельзя быть свободным человеком — на посту мэра, между прочим, тоже нельзя. Хочу больше свободы.
«Шпигель»: Сколько нужно прожить, чтобы прийти к такому мудрому решению?
Юрий Лужков: Мне потребовалось 69 лет.
«Шпигель»: Господин мэр, мы благодарим вас за эту беседу.
Мэр Москвы Юрий Лужков о буме, переживаемом российской столицей, о стремлении Кремля к унитарному государству и о деятельности своей супруги — самой богатой женщины России. «Шпигель»: Господин Лужков, вот уже 14 лет вы — мэр Москвы. Это немалый срок. Чего вам удалось достичь?
Юрий Лужков: Говорят, город изменился, стал современнее. Но большинство перемен не из тех, которые бросаются в глаза туристам. К самым крупным своим достижениям я отношу то, что удалось консолидировать общество. Декабрьские выборы в Московскую думу это наглядно подтвердили.
«Шпигель»: Вы так считаете, потому что ваша и президента Путина партия «Единая Россия» завоевала подавляющее большинство мест. А чего достичь не удалось?
Юрий Лужков: У нас много людей малоимущих, расслоение общества еще очень резкое. С безопасностью в городе дела обстоят хуже, чем в советские времена. Наши граждане чувствуют себя менее защищенными, чем тогда. Москва была спокойным городом.
«Шпигель»: Не является ли недостаток безопасности платой за свободу?
Юрий Лужков: Конечно, верно и это. Но ведь и моральные устои полностью разрушены. Достаточно посмотреть наше телевидение — оно показывает насилие, преступления и садизм в масштабах, каких не знают Германия и другие западные страны. Кроме того, ведь общество совершенно утратило контакт с молодежью. Представление такое, что государство воспитанием молодых вообще заниматься не настроено. И это мы в нашем городе замечаем прежде других. Что же касается суровых будней — пробки в Москве тоже плата за то, что каждый имеет деньги и право купить себе машину.
«Шпигель»: В Лондоне теперь берут деньги за въезд в центр.
Юрий Лужков: Я пока не могу пойти на ограничение индивидуальной свободы или на драконовские меры хотя бы в форме тарифов за въезд в центр города.
«Шпигель»: Поскольку это означало бы, что по центру смогут передвигаться одни лишь богатые люди?
Юрий Лужков: Конечно. Если устанавливать такие тарифы, как в Лондоне, нужно быть готовыми и к резкому протесту. Тут недавно попробовали внести изменения в правила дорожного движения: запретить красные поворотники, которыми оснащены обычно американские машины, и предписать, что детей до 12 лет можно перевозить только в специальных детских креслах. Так водителей охватило такое возмущение (и оно выплеснулось на улицы), что и двух недель не прошло, как премьеру пришлось эти нововведения отменять.
«Шпигель»: Какая замечательная базисная демократия! Во всяком случае, Москва переживает бум, девелоперы сообщают, что в российской столице достигаются самые крупные маржи в Европе — к вящему неудовольствию остальной России.
Юрий Лужков: Действительно, прирост в экономике составил за прошлый год более 20%. Безработицы нет, инвесторы стоят в очереди.
«Шпигель»: «Безработицы нет» — это означает ноль процентов?
Юрий Лужков: Ноль целых шесть десятых процента.
«Шпигель»: Показатель, как в Северной Корее!
Юрий Лужков: Вот этого не знаю. Ким Чен Ир мне ничего не рассказывал об этом. У нас сейчас более 200 тыс. мелких и средних частных предприятий — это цифры, с которыми и в Европе показаться не стыдно. Но главное, бизнес нам доверяет, идет в Москву — прибыли здесь хорошие.
«Шпигель»: С другой стороны, есть исследования международных учреждений, согласно которым Москва относится к числу самых стрессовых и наименее комфортных для жизни городов в мире. В то же время вы один из самых популярных политиков в стране. Можно ли это понимать так, что москвичи просто лучше других умеют «держать удар»?
Юрий Лужков: Удар держать умеют — это точно. Что и продемонстрировали во время попыток путча в 1991 и 1993 годах: тогда народ на улицах противостоял танкам. Что же касается утверждения, будто Москва — один из «наименее комфортных для жизни городов»: у нас ежегодно до $15 млрд. иностранных капиталовложений, в том числе немецких. Правда, по уровню социальных достижений мы от Запада пока отстаем, но ситуация улучшается заметно. В 1992 году средняя зарплата в городе составляла около $70, а сейчас — более $600.
«Шпигель»: Впечатление такое, что город с этим бумом не справляется: автомобильному движению на дорогах грозит полный коллапс, во время сильных морозов падает давление газа в сетях... А тем временем все новые потоки людей устремляются в Москву.
Юрий Лужков: Ну, здесь нужен дифференцированный взгляд: мухи отдельно, котлеты отдельно, как говорит наш президент. Прирост населения действительно проблема, но цифры называются какие-то абсурдные.
«Шпигель»: Тогда объясните нам, как обстоит дело.
Юрий Лужков: Во-первых, приезжают люди, которые здесь покупают квартиры, — состоятельные люди. Они подтягивают своих родителей. И вот у нас уже дополнительно появляется некоторое число пенсионеров, получающих наши, московские, доплаты. Существенные доплаты. Еще сложнее обстоит дело с миграцией русских, которые сейчас некомфортно чувствуют себя в бывших советских республиках. Для всех нужно найти место. Отдельная проблема — азербайджанцы, грузины и армяне, большими потоками устремляющиеся в Россию. И кроме всего этого есть «гастарбайтеры» — люди, приезжающие на короткое время поработать на стройках. Им нужна работа, и им нужно где-то жить.
«Шпигель»: А вида на жительство они не имеют?
Юрий Лужков: Они получают разрешение на временное пребывание и на работу. Только в Москве в сфере строительства занято около 300 тыс. «гастарбайтеров». Они неплохо зарабатывают — от $800 до $1000 в месяц. У себя дома они за год столько не зарабатывают. И здесь их берут охотно — они ни в каком профсоюзе не состоят и давлению предпринимателей никакого сопротивления не оказывают. Эти люди счастливы, что работа есть, даже если спать им приходится в вагончиках.
«Шпигель»: Это все были котлеты. А мухи?
Юрий Лужков: Проблемы есть в основном в областях, находящихся в компетенции государства. Вот недавно у нас продолжительное время стояли морозы, и это сразу сказалось на электро- и газоснабжении. Руководителя государственной монопольной системы электроснабжения уже семь лет ругают за то, что электростанции совершенно устарели.
«Шпигель»: Мы правильно вас понимаем — проблемы Москвы связаны с некомпетентностью государства?
Юрий Лужков: В конце 2004 года государство, приняв соответствующий закон, взяло на себя ряд функций, до того момента находившихся в ведении регионов. Я свои возражения высказал официально, я и президенту говорил, что мы таким образом превращаемся из федеративного государства в унитарное, и только потому, что так удобнее Министерству финансов. Например, у регионов отобрали контроль за вывозом городских отходов, за лесным хозяйством и за экологией, чтобы центр мог переводить в регионы меньше средств. Но таким государством, как Россия, невозможно управлять из одного центра — советская власть пыталась делать это, но и у нее не получалось.
«Шпигель»: Не признак ли это того, что Россия возвращается к авторитарному руководству?
Юрий Лужков: Я бы об авторитарности не говорил. Сам тот закон был частью попытки создания унитарного государства. А это все-таки не то же самое, что авторитарное устройство. Но глупостью это было точно.
«Шпигель»: Но вы же не можете возложить на Кремль вину за все проблемы. Вот лишь один пример: Москва строит все новые небоскребы, а шоссе, ведущее к главному аэропорту, постоянно забито.
Юрий Лужков: А какой аэропорт вы считаете главным?
«Шпигель»: «Шереметьево», где выполняется большинство международных рейсов.
Юрий Лужков: Главный московский аэропорт — это «Внуково», принадлежащий московскому правительству.
«Шпигель»: Это слабое утешение, если нужно попасть на рейс во Франкфурт или Мюнхен. Такси торчит в пробке часа два, и самолет улетает.
Юрий Лужков: Это связано с количеством автомобилей: оно ежегодно увеличивается на 300 тыс. До «Внуково» мы построили автотрассу — по шесть полос в каждом направлении. За шесть минут можно доехать. Приглашаю «Люфтганзу» перенести свои рейсы и направления во «Внуково».
«Шпигель»: Еще один упрек в ваш адрес: за время, пока вы являетесь мэром, исчезло около 400 исторических построек — старые гостиницы в центре города, Манежная площадь, которая низведена до уровня Диснейленда. Говорят, их место будут занимать функциональные объекты по принципу «здание, под которым нет подземного гаража, подлежит сносу». Разве такой столице, как Москва, не нужны заметные глазу исторические корни?
Юрий Лужков: Разве вы видите в центре нашего города изменения, которые бы вызывали у старого москвича опасения за облик столицы?
«Шпигель»: Наши ощущения решающей роли не играют. Но искусствоведы говорят: отчаянно сопротивляясь принятию планов по сносу исторических зданий, они чувствовали себя «шутами при царском дворе». Якобы вы, мэр, по своему усмотрению решаете, что для города хорошо, а что плохо.
Юрий Лужков: Повсюду организовываются гражданские инициативы по охране природы или отдельных объектов архитектуры. Чтобы заставить о себе говорить, эти группы поднимают шум вокруг якобы драматических ситуаций, утверждая, что где-то что-то безвозвратно утрачено. Мы все решаем вместе с ведущими архитекторами города.
«Шпигель»: Иными словами, это не ваша политика — сносить архитектурные памятники?
Юрий Лужков: Конечно, нет. Я же москвич и уже в таком возрасте, когда уходу за памятниками уделяешь особое внимание. Например, в 2007 году мы будем открывать парковый ансамбль «Царицыно», строительство которого началось во времена Екатерины Великой. Это грандиозный летний дворец, которому и Петербург может позавидовать. Мы сейчас его достраиваем. И вокруг него тоже была бурная дискуссия — меня редко так ругали, как за этот проект.
«Шпигель»: Ваш бывший конкурент на выборах мэра назвал Москву «таинственным концерном», который пора наконец сделать прозрачным. По его словам, в этом хитросплетении фирм и представителей городских властей ежегодно оборачивается более $100 млрд. — а это в семь раз больше, чем бюджет города. Вы не могли бы нам объяснить, как устроен этот своеобразный холдинг?
Юрий Лужков: Городская власть организована обозримо и логично. Все совершенно прозрачно, включая и городской бюджет, составляющий $18 млрд. в год и являющийся в Российской Федерации самым крупным. Мы придерживаемся принципов конкурентной борьбы — проводим тендеры и аукционы на получение заказов от города. Действительно, говорят, что 80% всех российских банковских операций проводится в нашем городе. Но было бы абсурдом утверждать, что Москва захватывает часть этих денег.
«Шпигель»: И здесь не действует принцип «Отдай три этажа для города, получишь разрешение на строительство нового офисного здания»?
Юрий Лужков: Конечно, деньги и нам идут на пользу. В начале 90-х годов банки появлялись как грибы после дождя. Тогда я делал все, чтобы они оседали в Москве, как пчелы. Я рассчитывал, что когда-нибудь они станут платить налоги, в том числе и в городскую казну. Сегодня меня радует, что Москва — это не только столица и центр управления государством, но и экономическое сердце страны.
«Шпигель»: В Москве — и это тоже особый случай — земля по-прежнему принадлежит городу. Только в 2008 году должна начаться широкомасштабная приватизация. Предсказывают «войну за распределение земли» в стиле Чикаго. По каким правилам пойдет борьба?
Юрий Лужков: Начаться все должно даже раньше, и это проблема, имеющая значение для всей страны. Но войны за землю не будет. Участки в большинстве случаев принадлежат предприятиям и жилищным компаниям. Мы сейчас готовим закон, по которому у предприятия участок отнять нельзя. Другое дело, что с советских времен многие заводы и фабрики имеют гигантские участки. Там нужно будет смотреть, как руководство намеревается их использовать. Излишки территории может сохранить за собой только тот, кто за это будет в состоянии платить. По рыночным ценам, чтобы он не выколачивал сверхприбылей из того, что ему не принадлежит.
«Шпигель»: Инсайдеры утверждают, что пока все это не так уж хорошо урегулировано.
Юрий Лужков: На тендерах и аукционах продается множество участков. Так, у нас расцветают крупные торговые фирмы — например, METRO Сash & Carry уже имеет в Москве восемь объектов с гигантскими участками земли по три—пять гектаров. То же можно сказать про сети «Реал» и «Ашан». Конечно, напряженности при реформах не избежать. Уже и сейчас случаются недружественные захваты: покупают акции какого-нибудь предприятия, избавляются от коллектива работников и ждут, пока уйдет мэр. Чтобы раскрутить что-то совсем другое, а не промышленный объект.
«Шпигель»: Ваша супруга Елена Батурина, глава концерна «Интеко» и владелица состояния, оцениваемого в $2 млрд., считается самой богатой женщиной в России. Между тем «Интеко» начала сбывать часть своего бизнеса в Москве. Лидер одной известной российской партии язвительно заметил: «Лужков бежит из Москвы». Это может побудить узкий круг в Кремле протянуть руку к чуть ли не последнему свободному алмазу страны — Москве.
Юрий Лужков: Что значит «последний алмаз»? Не только Москва, вся Россия — огромный алмаз. Но вы правы: у моей жены действительно много направлений в бизнесе, и расположены они в разных регионах страны.
«Шпигель»: Она неоднократно заявляла, что брак с мэром Москвы ей больше вредит, чем помогает. Критики видят все наоборот.
Юрий Лужков: На самом деле многие склонны объяснять успехи этой талантливой в бизнесе женщины моим влиянием. Журналу «Шпигель» следовало бы с ней поговорить, чтобы убедиться, каким уникальным потенциалом она обладает.
«Шпигель»: У нас уже несколько раз были договоренности, но каждый раз что-то мешало.
Юрий Лужков: Я восхищаюсь моей женой не только как супругой и матерью моих детей, но и ее неповторимым деловым чутьем.
«Шпигель»: Значит, то, что она продала часть своего бизнеса в Москве, не отходной маневр семейства Лужковых?
Юрий Лужков: Конечно, нет. Мы как раз строим в окрестностях Москвы дачу и только теперь купили городскую квартиру — здесь, недалеко от мэрии.
«Шпигель»: Когда в 2008 году истечет срок президентства Путина, вам будет 71 год — меньше, чем было Аденауэру, когда он впервые стал канцлером. Есть ли причины, которые могли бы помешать вам выдвинуть свою кандидатуру на пост президента?
Юрий Лужков: Желания нет. Ту часть жизни, которую Господь мне еще, может быть, дарует, хочу провести, будучи свободным человеком. Не в золотой клетке. Должность президента очень почетна, особенно в России. Но на ней нельзя быть свободным человеком — на посту мэра, между прочим, тоже нельзя. Хочу больше свободы.
«Шпигель»: Сколько нужно прожить, чтобы прийти к такому мудрому решению?
Юрий Лужков: Мне потребовалось 69 лет.
«Шпигель»: Господин мэр, мы благодарим вас за эту беседу.
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
