29 марта 2024
USD 92.26 -0.33 EUR 99.71 -0.56
  1. Главная страница
  2. Архивная запись
  3. Архивная публикация 2007 года: "Оружие: хобби и лобби"

Архивная публикация 2007 года: "Оружие: хобби и лобби"

Принимая «дырявые» законы, правительство потакает оружейному лобби — в ущерб общественной безопасности.Принимая «дырявые» законы, правительство потакает оружейному лобби — в ущерб общественной безопасности. Господа, приехавшие в позапрошлый четверг на конференцию в Висбаден, — реальная сила. Их имен и лиц в Германии почти не знают, но за ними войско немалое и хорошо вооруженное.

Люди, встретившиеся в здании Германского союза стрелков, представляют интересы более чем 2 млн немецких стрелков-спортсменов, охотников и других владельцев оружия. На экстренно созванном совещании примерно 20 лидеров союза и профессиональных лоббистов обсуждали, что, собственно, в последние дни было сделано неправильно.

В конце августа Spiegel сообщил, что федеральный министр внутренних дел Вольфганг Шойбле вынашивает планы снизить минимальный возраст, дающий право на приобретение и ношение крупнокалиберного спортивного оружия с 21 года до 18 лет. Поднялась гигантская волна возмущения. Ведь возрастная планка была поднята до 21 года после массового убийства, совершенного в 2002 году 19-летним стрелком-спортсменом Робертом Штайнхойзером в одной из школ Эрфурта. Тогда погибли 16 человек. Спустя два дня после публикации в журнале Spiegel министр Шойбле (ХДС) был вынужден отозвать проект реанимации старого порядка. «Безопасность важнее», — заявил он.

Этому принципу следуют, однако, не всегда. В других вопросах оружейного права, гораздо более важных для любителей стрелять и получать крупные барыши, немецкие политики по-прежнему отделываются полумерами — в ущерб общественной безопасности.

В последние годы миллионные прибыли приносит торговля имитациями пистолетов и ружей категорий Soft-air, используемыми в пейнтболе. Многие из этих «игрушек» настолько похожи на реальное оружие, что общественность уже не раз была в панике и смятении. Несколько месяцев назад в городке Мёрс женщина, работающая в полиции, вынуждена была ранить в ногу 52-летнего мужчину, чтобы обезвредить его. Стоя на школьном дворе, этот человек размахивал пистолетом, и невозможно было сказать, настоящий он или игрушечный.

Бум коварной бутафории начался в 2003 году, когда из закона об оружии был исключен столь ненавистный оружейному лобби пункт о «псевдооружии»: он запрещал владение имитациями боевого оружия.

Теперь, правда, снова собираются запретить ношение похожих на оружие изделий — «реплик». Но бутафорские пистолеты и револьверы под этот запрет не подпадут. А «проблемы у полицейских возникают чаще всего именно с ними», — рассказывает Райнер Вендт, заместитель председателя федерального профсоюза немецких полицейских.

Непреходящую угрозу для безопасности представляет в Германии политическая болтовня вокруг газовых пистолетов и пугачей. Правда, в 2003 году была введена «малая лицензия», разрешающая носить псевдооружие в общественных местах. Но этот документ необязательно предъявлять даже при покупке оружия. В результате это просто «издевательство», негодует Вендт. При некоторой ловкости рук многие модели несложно превратить в настоящие смертоносные стволы.

По данным Федерального ведомства уголовной полиции, более 50% насильственных преступлений с применением огнестрельного оружия, о которых поступили заявления в полицию, осуществлялись с применением газовых, пневматических и шумовых пистолетов. Например, в начале августа в берлинском районе Нойкёльн два оперативника в штатском застрелили грабителя, до этого отнявшего кошелек у туриста под угрозой пистолета. Когда грабитель навел свой пистолет на оперативников, один из них выстрелил на поражение. Лишь после этого обнаружилось, что в руках у бандита был газовый пистолет.

Из-за таких случаев эксперты по вопросам оружия давно ведут неустанную борьбу за внедрение более жестких правил в этой сфере. В числе их Юрген Бреннеке, ныне пенсионер, до 2003 года руководивший отделом оружейного права в федеральном Министерстве внутренних дел. Ему довелось работать при четырех разных министрах. «Сначала был «первый министерский срок» Шойбле, потом процессом руководил Рудольф Зайтерс, за ним последовали Манфред Кантер и Отто Шилли», — рассказывает Бреннеке. И все они «очень дружили с оружейным лобби». Когда министром был Шилли (СДПГ), то представители стрелкового братства сидели даже за столом переговоров, когда на обсуждение съезжались эксперты по оружейному праву из разных земель ФРГ.

Особую роль играл «Форум Оружейное право». Его штаб-квартира расположена в городке Эммединген, что в 40 км от Оффенбурга, где избирался Шойбле. Этот «Форум» координировал деятельность лоббистов, представляющих производителей оружия и союзы стрелков. В прошедшие годы именно их деятельность стала приносить ощутимые плоды. Спикер «Форума» Йоахим Штрайтбергер гордится тем, что он и его соратники «вхожи в кабинеты ведущих политиков». Ведь необходимо же «отменить бессмысленные и ненужные ограничения, принятые после того, как какой-то психопат из Эрфурта потерял над собой контроль», — объясняет он, особенно упирая на нелепое повышение возрастной планки.

Замысел хотя бы частично отменить недавние изменения в законодательстве вплоть до последних недель воплощался бодро и в полном соответствии с интересами оружейного лобби. Неоднозначный законопроект был завизирован и Шойбле, и его заместителем Аугустом Ханнингом без каких-либо оговорок. Далее проект также без задержек прошел через соответствующие службы федерального министра юстиции Бригитты Цюприс и Ведомства федерального канцлера, руководимого Томасом де Мезьером.

При этом представители оружейного лобби пользовались в правительственных коридорах лишь скромным набором аргументов: такое хобби, как стрельба, создает новые рабочие места. Оно прежде всего важно для сельского населения, где объединения стрелков являются такой же неотъемлемой частью общественной жизни, как и церковь. Ущерба для безопасности «не может возникать», поскольку речь идет о любителях стрельбы, получающих официальные лицензии, аргументирует лоббист Штрайтбергер.

Впрочем, многое зависит от того, как считать. По официальной статистике, около 9% убийств — как непреднамеренных, так и умышленных — совершается зарегистрированным оружием. Однако говорят, что эта цифра занижена. Например, когда 37-летний Дитер Кауфманн в 1990 году выстрелил в Вольфанга Шойбле, в результате чего тот оказался прикованным к инвалидному креслу, согласно полицейской статистике, имело место нарушение закона об оружии. Пистолет был зарегистрирован не на имя стрелявшего, а на имя его отца — законопослушного охотника.

Тщательно замалчивается и то обстоятельство, что ежегодно исчезает или теряется около 6 тыс. легальных стволов. Часть из них затем появляется на черном рынке, где закупает оружие преступный мир. Нередко при этом речь идет о пистолетах и ружьях людей, подпадающих под закон о наследственной привилегии. Уникальное для Европы положение предусматривает, что оружие скончавшегося передается без существенных ограничений и без подтверждения профессиональной компетентности его наследникам. Оружейное лобби ожесточенно борется за сохранение этой опасной привилегии: если бы полученное в наследство оружие подлежало сдаче, то в продаже неожиданно появилось бы большое количество бывших в употреблении пистолетов и ружей, что привело бы к падению цен на оружейном рынке.

Для членов союзов и объединений стрелков немаловажно, что Шойбле ни словом не обмолвился о другом положении проекта закона. Смысл его в том, чтобы союзы стрелков могли расширить работу с подрастающим поколением, для чего к стрельбе в организациях союзов можно будет допускать детей не с 12 лет, как сейчас, а с 10.

Принимая «дырявые» законы, правительство потакает оружейному лобби — в ущерб общественной безопасности.Принимая «дырявые» законы, правительство потакает оружейному лобби — в ущерб общественной безопасности. Господа, приехавшие в позапрошлый четверг на конференцию в Висбаден, — реальная сила. Их имен и лиц в Германии почти не знают, но за ними войско немалое и хорошо вооруженное.

Люди, встретившиеся в здании Германского союза стрелков, представляют интересы более чем 2 млн немецких стрелков-спортсменов, охотников и других владельцев оружия. На экстренно созванном совещании примерно 20 лидеров союза и профессиональных лоббистов обсуждали, что, собственно, в последние дни было сделано неправильно.

В конце августа Spiegel сообщил, что федеральный министр внутренних дел Вольфганг Шойбле вынашивает планы снизить минимальный возраст, дающий право на приобретение и ношение крупнокалиберного спортивного оружия с 21 года до 18 лет. Поднялась гигантская волна возмущения. Ведь возрастная планка была поднята до 21 года после массового убийства, совершенного в 2002 году 19-летним стрелком-спортсменом Робертом Штайнхойзером в одной из школ Эрфурта. Тогда погибли 16 человек. Спустя два дня после публикации в журнале Spiegel министр Шойбле (ХДС) был вынужден отозвать проект реанимации старого порядка. «Безопасность важнее», — заявил он.

Этому принципу следуют, однако, не всегда. В других вопросах оружейного права, гораздо более важных для любителей стрелять и получать крупные барыши, немецкие политики по-прежнему отделываются полумерами — в ущерб общественной безопасности.

В последние годы миллионные прибыли приносит торговля имитациями пистолетов и ружей категорий Soft-air, используемыми в пейнтболе. Многие из этих «игрушек» настолько похожи на реальное оружие, что общественность уже не раз была в панике и смятении. Несколько месяцев назад в городке Мёрс женщина, работающая в полиции, вынуждена была ранить в ногу 52-летнего мужчину, чтобы обезвредить его. Стоя на школьном дворе, этот человек размахивал пистолетом, и невозможно было сказать, настоящий он или игрушечный.

Бум коварной бутафории начался в 2003 году, когда из закона об оружии был исключен столь ненавистный оружейному лобби пункт о «псевдооружии»: он запрещал владение имитациями боевого оружия.

Теперь, правда, снова собираются запретить ношение похожих на оружие изделий — «реплик». Но бутафорские пистолеты и револьверы под этот запрет не подпадут. А «проблемы у полицейских возникают чаще всего именно с ними», — рассказывает Райнер Вендт, заместитель председателя федерального профсоюза немецких полицейских.

Непреходящую угрозу для безопасности представляет в Германии политическая болтовня вокруг газовых пистолетов и пугачей. Правда, в 2003 году была введена «малая лицензия», разрешающая носить псевдооружие в общественных местах. Но этот документ необязательно предъявлять даже при покупке оружия. В результате это просто «издевательство», негодует Вендт. При некоторой ловкости рук многие модели несложно превратить в настоящие смертоносные стволы.

По данным Федерального ведомства уголовной полиции, более 50% насильственных преступлений с применением огнестрельного оружия, о которых поступили заявления в полицию, осуществлялись с применением газовых, пневматических и шумовых пистолетов. Например, в начале августа в берлинском районе Нойкёльн два оперативника в штатском застрелили грабителя, до этого отнявшего кошелек у туриста под угрозой пистолета. Когда грабитель навел свой пистолет на оперативников, один из них выстрелил на поражение. Лишь после этого обнаружилось, что в руках у бандита был газовый пистолет.

Из-за таких случаев эксперты по вопросам оружия давно ведут неустанную борьбу за внедрение более жестких правил в этой сфере. В числе их Юрген Бреннеке, ныне пенсионер, до 2003 года руководивший отделом оружейного права в федеральном Министерстве внутренних дел. Ему довелось работать при четырех разных министрах. «Сначала был «первый министерский срок» Шойбле, потом процессом руководил Рудольф Зайтерс, за ним последовали Манфред Кантер и Отто Шилли», — рассказывает Бреннеке. И все они «очень дружили с оружейным лобби». Когда министром был Шилли (СДПГ), то представители стрелкового братства сидели даже за столом переговоров, когда на обсуждение съезжались эксперты по оружейному праву из разных земель ФРГ.

Особую роль играл «Форум Оружейное право». Его штаб-квартира расположена в городке Эммединген, что в 40 км от Оффенбурга, где избирался Шойбле. Этот «Форум» координировал деятельность лоббистов, представляющих производителей оружия и союзы стрелков. В прошедшие годы именно их деятельность стала приносить ощутимые плоды. Спикер «Форума» Йоахим Штрайтбергер гордится тем, что он и его соратники «вхожи в кабинеты ведущих политиков». Ведь необходимо же «отменить бессмысленные и ненужные ограничения, принятые после того, как какой-то психопат из Эрфурта потерял над собой контроль», — объясняет он, особенно упирая на нелепое повышение возрастной планки.

Замысел хотя бы частично отменить недавние изменения в законодательстве вплоть до последних недель воплощался бодро и в полном соответствии с интересами оружейного лобби. Неоднозначный законопроект был завизирован и Шойбле, и его заместителем Аугустом Ханнингом без каких-либо оговорок. Далее проект также без задержек прошел через соответствующие службы федерального министра юстиции Бригитты Цюприс и Ведомства федерального канцлера, руководимого Томасом де Мезьером.

При этом представители оружейного лобби пользовались в правительственных коридорах лишь скромным набором аргументов: такое хобби, как стрельба, создает новые рабочие места. Оно прежде всего важно для сельского населения, где объединения стрелков являются такой же неотъемлемой частью общественной жизни, как и церковь. Ущерба для безопасности «не может возникать», поскольку речь идет о любителях стрельбы, получающих официальные лицензии, аргументирует лоббист Штрайтбергер.

Впрочем, многое зависит от того, как считать. По официальной статистике, около 9% убийств — как непреднамеренных, так и умышленных — совершается зарегистрированным оружием. Однако говорят, что эта цифра занижена. Например, когда 37-летний Дитер Кауфманн в 1990 году выстрелил в Вольфанга Шойбле, в результате чего тот оказался прикованным к инвалидному креслу, согласно полицейской статистике, имело место нарушение закона об оружии. Пистолет был зарегистрирован не на имя стрелявшего, а на имя его отца — законопослушного охотника.

Тщательно замалчивается и то обстоятельство, что ежегодно исчезает или теряется около 6 тыс. легальных стволов. Часть из них затем появляется на черном рынке, где закупает оружие преступный мир. Нередко при этом речь идет о пистолетах и ружьях людей, подпадающих под закон о наследственной привилегии. Уникальное для Европы положение предусматривает, что оружие скончавшегося передается без существенных ограничений и без подтверждения профессиональной компетентности его наследникам. Оружейное лобби ожесточенно борется за сохранение этой опасной привилегии: если бы полученное в наследство оружие подлежало сдаче, то в продаже неожиданно появилось бы большое количество бывших в употреблении пистолетов и ружей, что привело бы к падению цен на оружейном рынке.

Для членов союзов и объединений стрелков немаловажно, что Шойбле ни словом не обмолвился о другом положении проекта закона. Смысл его в том, чтобы союзы стрелков могли расширить работу с подрастающим поколением, для чего к стрельбе в организациях союзов можно будет допускать детей не с 12 лет, как сейчас, а с 10.

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».

Реклама
Реклама
Реклама