Архивная публикация 2003 года: "Отдамся в хорошие руки"
Большинство женских бед происходит от патологического стремления "как бы мне, рябине, к дубу перебраться". Трагический исход почти предрешен, если этот дуб чужой, а не свой -- проверенный и кряжистый.Манечка, ухоженная девушка тридцати лет, очень хотела замуж. В чудной стране под названием "замужем", думала Манечка, проистекает райская жизнь. Там приносят по утрам вкусный кофе и свежий грейпфрутовый сок в шелковую постель, там дарят колечки от "Тиффани" на дни рождения и просто так, там в хрустальных вазах цветут роскошные букеты из бархатистых роз, там ждет у подъезда блестящий на солнце "мерседес".
Манечка мечтала о замужестве круглые сутки -- работа по свободному графику в агентстве недвижимости, конечно, периодически отвлекала ее сладких мыслей, но ненадолго. Пощебетав с очередным клиентом, Манечка аккуратно вешала трубку, вздыхала, смотрела на свой идеальный маникюр и понимала, что никому, в сущности, ее дорогущий розовый лак не нужен. Манечка грациозно выходила из-за стола и отправлялась поболтать с девчонками из соседнего отдела.
Девчонки из соседнего отдела горячо любили Манечку за общительность, за мелкие советы вроде того, какая маска помогает при сухости кожи и в каком обувном магазине нынче сумасшедшая распродажа. Манечка приветливо белозубо улыбалась, но, положа руку на сердце, общение с девчонками радости ей не доставляло. Заметив свое точеное отражение в зеркале, она думала о том, что с таким вот загаром из вертикального солярия и с такой вот линией бедра из престижного фитнес-клуба сидит тут с этими тупыми, толстыми девушками с целлюлитом, ничего не смыслящими в уходе за кожей, да и в обувной моде тоже.
Ну что же это такое, в отчаянии думала Манечка, что же такое!? Ну почему я здесь, в этом душном, прокуренном отделе, а не на свежем воздухе замужем. Замужем не пьют чай из пакетика в грубой кружке, там подают отборный чай "Зеленая сенча", по сто долларов за сто грамм в чашечке из прозрачного английского фарфора.
-- Манечка! -- громко звали девушку из ее комнаты. -- Манечка, беги скорей, муж на проводе заждался.
Удивляться тут нечему. У Манечки уже десять лет был муж Михаил, штамп о регистрации в паспорте и свадебное фото в чудовищной розовой рамочке на полке в спальне. Но то состояние души и тела, в котором пребывала Маня, подлинным замужеством она, понятно, считать не могла. В стране ее мечты мужу надлежало быть непременно богатым. Это, строго говоря, и было единственным условием, при котором выдавался билет и бессрочная виза в страну счастья.
-- Деньги -- это, конечно, не все. Бедность ни в коем случае не порок, -- вежливо соглашалась Манечка в беседах с коллегами и престарелыми родственниками. -- Да-да, конечно, счастье не в деньгах, -- интенсивно кивала Манечка, и ее светлые кудряшки весело прыгали в такт, и улыбка озаряла стены. -- Мишенька у меня самый лучший. Да, простой инженер, и я этим горжусь. Горжусь, понимаете! -- повышала голос Манечка и обводила взором слушателей.
Завороженные слушатели думали о том, как повезло Манечке с Мишей, а Мише -- с Манечкой, и глотали слезу.
"Вот уроды-то, господи, -- думала про себя Манечка. -- Что они -- они! -- понимают в счастье? Всю жизнь провести в этой квартире? С этой восьмилетней машиной? В этой единственной шубе? В этих прошлогодних сапогах? Вот в этих, черт возьми, сережках?!"
Бытовые и материальные подтверждения Манечкиного глубокого несчастья гурьбой проплывали у нее перед глазами, и ей становилось совсем худо.
-- Ну сама посуди, -- объясняла Манечка двоюродной сестре, которая единственная из всех родственников, пребывающих в счастливом неведении касательно Манечкиного семейного благополучия, знала подробности ее планов отправиться в эмиграцию в замужество. -- Ну где еще встретишь нормального мужика? На работе? Не смеши меня! В театре? Я тебя умоляю! На отдыхе? Да, на отдыхе. Но скажи, где мне взять столько денег, чтобы отдохнуть там, где отдыхают настоящие мужики? Как будто не знаешь, что максимум, что может позволить себе мой ненаглядный муж, -- это раз в год отправить меня в Хургаду.
Обиды и неприятности снова выстраивались перед Манечкой во всей своей красе, как на параде, она надувала пухлые губки и, шмыгнув носом, продолжала:
-- Так вот, настоящего мужика теперь не встретишь на презентации -- они отправляют туда своих "шестерок". В Интернете знакомятся и вовсе извращенцы. Ну откуда, скажи, у нормального мужика есть время торчать в Интернете и болтаться по презентациям? Настоящий мужик зарабатывает деньги не покладая рук, -- повышала голос Манечка, и воображение рисовало ей атлетически сложенного юношу в костюме с иголочки, который сидел за красивым столом. Чем именно он занимался, Манечка точно не знала.
-- Ну ты много хочешь. И красивый, и молодой, и богатый. Так не бывает, -- говорила двоюродная сестра.
-- Согласна, пускай не красивый и даже пускай не молодой. С лица воды, в самом деле, не пить, -- мгновенно шла на попятную Манечка и интенсивно болтала кудрявой головой. -- Но чтобы работал не покладая рук. Я бы его за это уважала и любила, -- дрогнувшим голосом добавляла Маня.
Законный муж Манечки, Михаил, работал не покладая рук. Денег и славы это не приносило. За это Манечка, как ни старалась, не могла его ни уважать, ни даже любить. Будильник в семь тридцать утра поднимал его с супружеского ложа, он трусил в ванную, оттуда на кухню, забегал в спальню, чтобы чмокнуть на прощание любимую Манечку.
-- Ты мой труженик, -- щебетала Маня. -- Поздно сегодня будешь? -- с надеждой спрашивала она. Получив положительный ответ, переворачивалась на другой бочок и закрывала глаза. Через секунду перед глазами проплывали пейзажи ее будущей замужней жизни: Манечка в салоне красоты, Манечка у кромки океана, Манечка в царской ложе в опере, Манечка у прилавка в ювелирном салоне.
-- Москва -- это большая лотерея, -- вспоминала Маня слова из любимой мелодрамы. Собирательный образ обеспеченного мужчины возникал перед ее синими глазами, она выбегала на улицу, резко заводила автомобиль и решительно выезжала навстречу судьбе. Только две женщины на свете -- Манечка и ее двоюродная сестра -- знали, что настоящего мужика можно встретить на дороге. Богатые женихи, перемещаясь из хорошо охраняемого офиса в загородный дом с вооруженной охраной и обратно, как минимум два раза в сутки бывают в свободном доступе. Увидев ее, Манечку, такую прекрасную и к поцелуям зовущую, в окне своего бронированного автомобиля, они непременно затормозят и пожелают с ней познакомиться.
-- Ну а после этого останется только развестись с Мишкой, -- с легкостью говорила Маня. -- Брать мне все равно нечего, разве что единственную шубу да вот эти прошлогодние сапоги, так что сборы будут недолгими, уйду налегке. Мишку, конечно, жалко, но он сам виноват.
Двоюродная сестра неискренне улыбалась. Она была девушкой старомодной, тоже мечтала о замужестве, но полнейшая материальная обеспеченность в ее программу-минимум не входила. Нормальный мужик в ее понимании всего лишь не пил запоем и имел стандартную ориентацию. Ей с амбициозной Манечкой было точно не по дороге.
На своей дороге Маня уже целый год с мастерством, которому позавидовал бы Марк Захаров, режиссировала живописные ситуации. Несколько раз она делала вид, что в машине кончился бензин. Маня стояла у авто, ветер красиво теребил ее плащ, обнажая стройные ноги. Улов был так себе -- парочка "ауди" 1989 года, одна побитая "дэу" и пять бессмысленных "москвичей".
Маня специально выезжала на самые оживленные трассы в час-пик, с надеждой выглядывала в окно: водитель иномарки справа сосредоточенно ковырялся в зубах, водитель иномарки слева, прикрыв глаза, с упоением подпевал Шуфутинскому из радио. В следующей пробке юноша из "форда" многообещающе подмигнул Мане. Маня лучезарно заулыбалась. Юноша протянул ей визитку и сделал недвусмысленное движение обеими руками и нижней частью тела. Маня отвернулась -- она ведь хотела именно замуж.
Маня не сдавалась. Она закончила курсы экстремального вождения и профессионально научилась подрезать на большой скорости. Приглядев в зеркальце подходящую машину, Маня выполняла сложный маневр. В трех случаях обошлось лозунгами: "Давно пора запретить бабам садиться за руль!", которые возбужденно скандировали чудом избежавшие аварии водители. В последний раз Маня таки угодила под "лексус", из которого выскочил бледный водитель, схватил Маню за куртку, резко тряхнул и, обдавая несвежим дыханием, проорал ей в лицо о том, что за эту вмятину шеф убьет и его, и ее -- драную курицу. Кривая стабильного графика самооценки Мани резко пошла вниз, и она решила не дожидаться явления строгого шефа. На место происшествия был срочно вызван Михаил, которому пришлось работать еще больше не покладая рук, а также залезть в долги, чтобы оплатить досадную оплошность его жены на дороге. Отложилась на неопределенный срок и обещанная недельная поездка в Хургаду. Манечка с отвращением смотрела на мужа, целовала его в макушку и думала о том, что, когда она наконец нормально выйдет замуж, ее новый муж, в случае если она попадет в аварию, в утешение купит ей новый глазастый "мерседес", наймет персонального водителя и отправит отдохнуть от стресса на Лазурный берег.
Через месяц случилось настоящее несчастье. Маня услышала по радио противную песню противной Верки Сердючки про "если вам за тридцать, есть надежда выйти замуж за принца". Песня показалась Мане жизненной, и она, переволновавшись, въехала в столб.
Очнулась Маня в больнице. Первое, что она увидела, была густо загипсованная нога, поднятая на специальном приспособлении над кроватью -- точно как у волка в одной из серий "Ну, погоди!". Следующим видением оказалось до боли (в прямом смысле) знакомое лицо. Михаил шептал что-то про вечную любовь, победившую неминуемую смерть. "Я всегда буду рядом", -- уверял загипсованную Маню муж и целовал в перебинтованный лоб. Как ни странно, такая перспектива Маню не расстроила. И после всего этого вы посмеете мне говорить, что не верите в великую силу любви, -- особенно когда деваться от нее некуда?!
Большинство женских бед происходит от патологического стремления "как бы мне, рябине, к дубу перебраться". Трагический исход почти предрешен, если этот дуб чужой, а не свой -- проверенный и кряжистый.Манечка, ухоженная девушка тридцати лет, очень хотела замуж. В чудной стране под названием "замужем", думала Манечка, проистекает райская жизнь. Там приносят по утрам вкусный кофе и свежий грейпфрутовый сок в шелковую постель, там дарят колечки от "Тиффани" на дни рождения и просто так, там в хрустальных вазах цветут роскошные букеты из бархатистых роз, там ждет у подъезда блестящий на солнце "мерседес".
Манечка мечтала о замужестве круглые сутки -- работа по свободному графику в агентстве недвижимости, конечно, периодически отвлекала ее сладких мыслей, но ненадолго. Пощебетав с очередным клиентом, Манечка аккуратно вешала трубку, вздыхала, смотрела на свой идеальный маникюр и понимала, что никому, в сущности, ее дорогущий розовый лак не нужен. Манечка грациозно выходила из-за стола и отправлялась поболтать с девчонками из соседнего отдела.
Девчонки из соседнего отдела горячо любили Манечку за общительность, за мелкие советы вроде того, какая маска помогает при сухости кожи и в каком обувном магазине нынче сумасшедшая распродажа. Манечка приветливо белозубо улыбалась, но, положа руку на сердце, общение с девчонками радости ей не доставляло. Заметив свое точеное отражение в зеркале, она думала о том, что с таким вот загаром из вертикального солярия и с такой вот линией бедра из престижного фитнес-клуба сидит тут с этими тупыми, толстыми девушками с целлюлитом, ничего не смыслящими в уходе за кожей, да и в обувной моде тоже.
Ну что же это такое, в отчаянии думала Манечка, что же такое!? Ну почему я здесь, в этом душном, прокуренном отделе, а не на свежем воздухе замужем. Замужем не пьют чай из пакетика в грубой кружке, там подают отборный чай "Зеленая сенча", по сто долларов за сто грамм в чашечке из прозрачного английского фарфора.
-- Манечка! -- громко звали девушку из ее комнаты. -- Манечка, беги скорей, муж на проводе заждался.
Удивляться тут нечему. У Манечки уже десять лет был муж Михаил, штамп о регистрации в паспорте и свадебное фото в чудовищной розовой рамочке на полке в спальне. Но то состояние души и тела, в котором пребывала Маня, подлинным замужеством она, понятно, считать не могла. В стране ее мечты мужу надлежало быть непременно богатым. Это, строго говоря, и было единственным условием, при котором выдавался билет и бессрочная виза в страну счастья.
-- Деньги -- это, конечно, не все. Бедность ни в коем случае не порок, -- вежливо соглашалась Манечка в беседах с коллегами и престарелыми родственниками. -- Да-да, конечно, счастье не в деньгах, -- интенсивно кивала Манечка, и ее светлые кудряшки весело прыгали в такт, и улыбка озаряла стены. -- Мишенька у меня самый лучший. Да, простой инженер, и я этим горжусь. Горжусь, понимаете! -- повышала голос Манечка и обводила взором слушателей.
Завороженные слушатели думали о том, как повезло Манечке с Мишей, а Мише -- с Манечкой, и глотали слезу.
"Вот уроды-то, господи, -- думала про себя Манечка. -- Что они -- они! -- понимают в счастье? Всю жизнь провести в этой квартире? С этой восьмилетней машиной? В этой единственной шубе? В этих прошлогодних сапогах? Вот в этих, черт возьми, сережках?!"
Бытовые и материальные подтверждения Манечкиного глубокого несчастья гурьбой проплывали у нее перед глазами, и ей становилось совсем худо.
-- Ну сама посуди, -- объясняла Манечка двоюродной сестре, которая единственная из всех родственников, пребывающих в счастливом неведении касательно Манечкиного семейного благополучия, знала подробности ее планов отправиться в эмиграцию в замужество. -- Ну где еще встретишь нормального мужика? На работе? Не смеши меня! В театре? Я тебя умоляю! На отдыхе? Да, на отдыхе. Но скажи, где мне взять столько денег, чтобы отдохнуть там, где отдыхают настоящие мужики? Как будто не знаешь, что максимум, что может позволить себе мой ненаглядный муж, -- это раз в год отправить меня в Хургаду.
Обиды и неприятности снова выстраивались перед Манечкой во всей своей красе, как на параде, она надувала пухлые губки и, шмыгнув носом, продолжала:
-- Так вот, настоящего мужика теперь не встретишь на презентации -- они отправляют туда своих "шестерок". В Интернете знакомятся и вовсе извращенцы. Ну откуда, скажи, у нормального мужика есть время торчать в Интернете и болтаться по презентациям? Настоящий мужик зарабатывает деньги не покладая рук, -- повышала голос Манечка, и воображение рисовало ей атлетически сложенного юношу в костюме с иголочки, который сидел за красивым столом. Чем именно он занимался, Манечка точно не знала.
-- Ну ты много хочешь. И красивый, и молодой, и богатый. Так не бывает, -- говорила двоюродная сестра.
-- Согласна, пускай не красивый и даже пускай не молодой. С лица воды, в самом деле, не пить, -- мгновенно шла на попятную Манечка и интенсивно болтала кудрявой головой. -- Но чтобы работал не покладая рук. Я бы его за это уважала и любила, -- дрогнувшим голосом добавляла Маня.
Законный муж Манечки, Михаил, работал не покладая рук. Денег и славы это не приносило. За это Манечка, как ни старалась, не могла его ни уважать, ни даже любить. Будильник в семь тридцать утра поднимал его с супружеского ложа, он трусил в ванную, оттуда на кухню, забегал в спальню, чтобы чмокнуть на прощание любимую Манечку.
-- Ты мой труженик, -- щебетала Маня. -- Поздно сегодня будешь? -- с надеждой спрашивала она. Получив положительный ответ, переворачивалась на другой бочок и закрывала глаза. Через секунду перед глазами проплывали пейзажи ее будущей замужней жизни: Манечка в салоне красоты, Манечка у кромки океана, Манечка в царской ложе в опере, Манечка у прилавка в ювелирном салоне.
-- Москва -- это большая лотерея, -- вспоминала Маня слова из любимой мелодрамы. Собирательный образ обеспеченного мужчины возникал перед ее синими глазами, она выбегала на улицу, резко заводила автомобиль и решительно выезжала навстречу судьбе. Только две женщины на свете -- Манечка и ее двоюродная сестра -- знали, что настоящего мужика можно встретить на дороге. Богатые женихи, перемещаясь из хорошо охраняемого офиса в загородный дом с вооруженной охраной и обратно, как минимум два раза в сутки бывают в свободном доступе. Увидев ее, Манечку, такую прекрасную и к поцелуям зовущую, в окне своего бронированного автомобиля, они непременно затормозят и пожелают с ней познакомиться.
-- Ну а после этого останется только развестись с Мишкой, -- с легкостью говорила Маня. -- Брать мне все равно нечего, разве что единственную шубу да вот эти прошлогодние сапоги, так что сборы будут недолгими, уйду налегке. Мишку, конечно, жалко, но он сам виноват.
Двоюродная сестра неискренне улыбалась. Она была девушкой старомодной, тоже мечтала о замужестве, но полнейшая материальная обеспеченность в ее программу-минимум не входила. Нормальный мужик в ее понимании всего лишь не пил запоем и имел стандартную ориентацию. Ей с амбициозной Манечкой было точно не по дороге.
На своей дороге Маня уже целый год с мастерством, которому позавидовал бы Марк Захаров, режиссировала живописные ситуации. Несколько раз она делала вид, что в машине кончился бензин. Маня стояла у авто, ветер красиво теребил ее плащ, обнажая стройные ноги. Улов был так себе -- парочка "ауди" 1989 года, одна побитая "дэу" и пять бессмысленных "москвичей".
Маня специально выезжала на самые оживленные трассы в час-пик, с надеждой выглядывала в окно: водитель иномарки справа сосредоточенно ковырялся в зубах, водитель иномарки слева, прикрыв глаза, с упоением подпевал Шуфутинскому из радио. В следующей пробке юноша из "форда" многообещающе подмигнул Мане. Маня лучезарно заулыбалась. Юноша протянул ей визитку и сделал недвусмысленное движение обеими руками и нижней частью тела. Маня отвернулась -- она ведь хотела именно замуж.
Маня не сдавалась. Она закончила курсы экстремального вождения и профессионально научилась подрезать на большой скорости. Приглядев в зеркальце подходящую машину, Маня выполняла сложный маневр. В трех случаях обошлось лозунгами: "Давно пора запретить бабам садиться за руль!", которые возбужденно скандировали чудом избежавшие аварии водители. В последний раз Маня таки угодила под "лексус", из которого выскочил бледный водитель, схватил Маню за куртку, резко тряхнул и, обдавая несвежим дыханием, проорал ей в лицо о том, что за эту вмятину шеф убьет и его, и ее -- драную курицу. Кривая стабильного графика самооценки Мани резко пошла вниз, и она решила не дожидаться явления строгого шефа. На место происшествия был срочно вызван Михаил, которому пришлось работать еще больше не покладая рук, а также залезть в долги, чтобы оплатить досадную оплошность его жены на дороге. Отложилась на неопределенный срок и обещанная недельная поездка в Хургаду. Манечка с отвращением смотрела на мужа, целовала его в макушку и думала о том, что, когда она наконец нормально выйдет замуж, ее новый муж, в случае если она попадет в аварию, в утешение купит ей новый глазастый "мерседес", наймет персонального водителя и отправит отдохнуть от стресса на Лазурный берег.
Через месяц случилось настоящее несчастье. Маня услышала по радио противную песню противной Верки Сердючки про "если вам за тридцать, есть надежда выйти замуж за принца". Песня показалась Мане жизненной, и она, переволновавшись, въехала в столб.
Очнулась Маня в больнице. Первое, что она увидела, была густо загипсованная нога, поднятая на специальном приспособлении над кроватью -- точно как у волка в одной из серий "Ну, погоди!". Следующим видением оказалось до боли (в прямом смысле) знакомое лицо. Михаил шептал что-то про вечную любовь, победившую неминуемую смерть. "Я всегда буду рядом", -- уверял загипсованную Маню муж и целовал в перебинтованный лоб. Как ни странно, такая перспектива Маню не расстроила. И после всего этого вы посмеете мне говорить, что не верите в великую силу любви, -- особенно когда деваться от нее некуда?!
ЛЕНА ЗАЕЦ, рисунки ЛЮБЫ ДЕНИСОВОЙ
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
