Архивная публикация 2004 года: "Откуда? Есть? Пошла?"

Будучи не так давно в Чувашии, наш президент сказал вдруг нечто такое, от чего у каждого бывшего советского человека ностальгически защемило в груди, - вот, дескать, была когда-то "новая историческая общность - советский народ", и почему бы сейчас, когда Россия выбирается из эпохи перемен и потрясений, не вернуться к ценному советскому опыту? "Новая историческая общность - российский народ" звучит тоже неплохо.

Масштабных попыток сотворить единую нацию из доступного экспериментаторам "человеческого материала" было, строго говоря, всего две: двести с лишним лет американской истории и лет двадцать - истории советской. Американская нация создавалась из эмигрантов, прибывавших на необустроенное пространство в поисках свободы из тесной, уже тогда начавшей дряхлеть Европы. Это были не самые богатые, не самые образованные, не самые добрые европейские люди (индейцев поубивали немерено). Но свободы они действительно хотели и получили ее столько, сколько смогли переварить. Такой проект мог состояться только на голом месте, с нуля. Америка оказалась идеальной площадкой для осуществления почти всех просветительских мечтаний XVIII века: строилась даже не страна в ряду других стран, а целая цивилизация - самый западный Запад, его, можно сказать, квинтэссенция. Единая нация складывалась в процессе этого строительства.

На долларе написано "на Бога мы уповаем", но разношерстную толпу переселенцев превратила в "новую историческую общность - американский народ" все-таки прежде всего свобода. В том числе и свобода от этнической и конфессиональной идентичности, от долгой и кровавой истории - все эти замечательные вещи остались в брошенной эмигрантами Европе. Идеологическим знаменем стала пресловутая "Американская Мечта", простая, как мычание: заработать свой миллион. Конечно, бумеранг вернулся, как и положено ему возвращаться, но об этом чуть дальше.

В СССР "новую историческую общность" создавали ударными темпами: сначала в несколько заходов срубили всю выращенную немалой кровью нации (наций!) лет этак за двести элиту, а потом то, что осталось, раскатали асфальтовым катком всепроникающего агитпропа, и желаемой гомогенности "человеческого материала" добились где-то перед самой войной.

Идеологическая подкладка под этот процесс была подложена красивая, но все-таки главным инструментом создателей новой нации было невиданное до сей поры в истории насилие над собственным народом. Вот так - мытьем, битьем, и катаньем - воспитали народ, который в годы войны "за ценой не постоял" (а его спрашивали?) и вернул миру уже почти украденную Гитлером Европу. Вернул Запад Западу, а сам остался в своей жесточайшей "внутренней Монголии". В этой государственной бетономешалке действительно было что-то вроде "дружбы народов" и даже их относительное равенство: мешали всех, не особенно спрашивая о роде-племени. Впрочем, не очень любили евреев, но тут, скорее, личное, этакая фирменная фобия Иосифа Виссарионовича.

Почему все это "морально-политическое единство" рухнуло в 1991-м году, не Бог весть какая загадка: нация строится свободной работой, а не перманентной подготовкой к войне, которая то ли будет, то ли опять отложится. В Америке спрашивали: "готов ли ты преуспеть?", в СССР вопрос ставился по-другому: "готов ли ты умереть?" К сожалению, советские люди сказали своей власти "нет" не в 1945-м, когда испытывали законную гордость победителей, и не в 1957-м, когда под Челябинском случилась катастрофа покрупнее Чернобыльской, а еще через двадцать лет. В новую жизнь народы, жившие семьдесят лет в слишком тесной и насильственной близости, решили идти каждый своей дорогой. Народам, видать, тоже иногда требуется отдыхать друг от друга. Но слишком уж далеко разбежаться не получается - общий язык, общая кровавая история, общие нефть и газ не дают забыть о недавней совместной жизни. Вполне возможно, что лет через двадцать-тридцать советский опыт захочется повторить в условиях свободы, но для этого прежде всего России следует очень постараться - и в экономической, и в дипломатической, и в культурной сфере.

Возвращение бумеранга

А как разрушалась заокеанская "новая историческая общность"? Смешная вещь: что-то вроде национальной совести вдруг появилось. Причем совесть почему-то сразу же была объявлена нечистой.

В Штатах случилось это в 60-х годах - молодежная контркультурная революция, которую возглавили левые интеллектуалы, Вьетнам (война, проигранная исключительно по причине раскола нации), Мартин Лютер Кинг, борьба за права разнообразных меньшинств, а там уж и до самоубийственной "политкорректности" додумались. Примерно к середине 70-х "новая историческая общность" была разделена как минимум на две нации: одна жила под знаком "In god we trust", а другая считала, что "All You Need Is Love". Сплав прагматики и религиозного идеализма, которым держалась Америка двести лет, с самого начала был, мягко скажем, противоречив: пока страна только строилась, держался, а как вступила в эпоху могущества, распался.

А тут и бумеранг вернулся: вспомнились невинно убиенные индейцы, работорговля и сегрегация, разбойничий отъем нефтеносного Техаса и солнечной Калифорнии у Мексики, а денег было уже столько, что захотелось сделать всем когда-то обиженным хорошо. Но так не бывает: не бывает, чтоб одна часть нации (работающая и зарабатывающая) платила своеобразные "отступные" другой части, которая расслабилась и собирается дождаться во благовременье второго пришествия. Тут же на месте единой нации возникают шесть-восемь, и у каждой свои интеллектуалы, которые и не скрывают, что ведут настоящую войну с собственной страной, и даже подсчитали размер репараций: белая Америка вдруг оказалась в неоплатном долгу у всех своих меньшинств.

Чуть-чуть злорадство искушает: мы-то (СССР) распались по более или менее историческим границам. А вот как (не дай Бог!) будет распадаться Америка? Маленькая черная республика (типа Гаити) в районе Вашингтона? Сотни тысяч дармоедов с "Калашниковыми в руках"? "Калашниковы" - это плесень такая, которая заводится везде, где в народе согласья нет.

Единственная мировая сверхдержава внутренне расколота, и кто знает, не придется ли нам увидеть войну белых за выживание в среде, которую они своими руками делают все более и более враждебной себе.

Нет, все-таки Америка - до неприличия молодая страна со слишком короткой и слишком благополучной историей. И тамошняя цивилизация со всей ее монструозной мощью не имеет фундамента единой культуры, складывавшейся веками. Только в такой культуре образуются механизмы, действительно цементирующие нацию. Язык, литература, музыка, архитектура, весь свод национальных традиций, впитанный, как говорится, с молоком матери, - вот на чем строится любая жизнеспособная "историческая общность". "Американская Мечта" (даже если она у очень многих сбылась) культуру заменить не может.

Но вернемся к фразе президента Путина, с которой начали наш разговор. Мечтать и в нашей стране никогда не вредно - даже главе государства.

Пока единой нации в России нет: есть богатые и бедные, "местные" и "не местные", и то, что их друг с другом разделяет, куда сильнее, чем то, что объединяет. Россия живет вот уже второе десятилетие без национальной идеи, ставит себе слишком примитивные для великой державы цели, и в такой жизни, конечно же, нет "ни божества, ни вдохновенья". Общество атомизировано, каждый выживает как может, всенародного "общего дела" нет. Хрупкий социальный мир всегда под угрозой взрыва, потому что держится только балансом прагматических (шкурных) интересов да высокими ценами на нефть.

Но чтобы "общее дело" у нации появилось, надо, чтобы на историческую сцену вышла новая политическая элита. Ее пока нет не потому, что Россия оскудела талантами, а потому, что талантам неинтересно заниматься тем, что считается у нас политикой. Вот если президент в свой следующий срок будет заниматься не тупым поддержанием унылой "стабильности", а более вдохновляющими делами, новые люди непременно появятся - с идеями и целями, достойными великой державы. Вот тогда и поговорим всерьез о "новой исторической общности".