29 марта 2024
USD 92.26 -0.33 EUR 99.71 -0.56
  1. Главная страница
  2. Архивная запись
  3. Архивная публикация 2002 года: "Парковка Юрского периода"

Архивная публикация 2002 года: "Парковка Юрского периода"

Вы помните пустые улицы? Вы помните время, когда про пробки мы знали, что их выдергивают штопором или, в крайнем случае, продавливают внутрь бутылки посредством ключа? Помните ли вы, как беззаботно парковались где угодно, потому что все обочины всех дорог были пусты и поставить машину можно было хоть у входа в "Подарки" на Тверской, хоть у ГУМа, хоть у ЦУМа и даже у самого "Детского мира"? Вот у мавзолея -- там парковаться было нельзя и тогда, как, впрочем, нельзя и сейчас. Но кому могло бы понадобиться парковаться у мавзолея?Значит, так: если есть дом, значит, есть что-то и вокруг дома. Ну, тротуар, например, песочница, три дерева, четыре бомжа, печальный газончик, в свете заботы о благоустройстве территории обнесенный условным забором в полметра высотой. Такой забор еще никому не помешал через него перелезать, потоптать зеленые насаждения или прогулять на них собачек, так что зачем он нужен -- это неизвестно, разве что для красоты, хотя красота от него та еще. Но он есть, и не родился еще на свет тот герой, который смог бы добиться от местных районных властей отмены заборчика. То есть сам заборчик беззащитен и бессловесен, его нетрудно сломать -- но только неофициально, частным образом. И все равно счастье будет недолгим, потому что наступит время, когда придут специальные люди и приварят заборчик обратно.
Ничего личного: заборы сами по себе мне ничуть не мешают. Но они мешают моей машине и всем остальным машинам двора: если бы не ограда, мы могли бы, слегка залезши на газон, припарковаться боком, и тогда поместились бы практически все. А так на почве парковки у меня уже развился небольшой психоз, ибо человек, который утром отъезжает от дома и не знает, куда приткнет свою машину вечером, не может чувствовать уверенности не только в завтрашнем дне, но даже и в дне сегодняшнем. А некоторые, особо удачно припаркованные, бывает, выйдут с утра к машине, посмотрят на нее, подумают -- да и поедут куда надо на такси. Так что парковочный психоз явно развился не у меня одной.
Мой дом построили двадцать лет назад, и поскольку в те времена он считался ужасно крутым, парковка у подъезда предусматривала одновременное стояние десяти машин, что говорило о высоком уровне благосостояния здешнего населения. Хорошее было время, жаль, прошло -- теперь машины покупают все, кому не лень. Между тем парковка осталась прежней: на нее влезает ровно десять машин, и ни мопедом больше, а все остальные могут делать что хотят. А передвинуть забор и сделать стоянку попросторнее мешает какая-то твердокаменная и непреодолимая ерунда вроде генерального плана развития дворовых территорий или архитектурной концепции придомовых владений.
Сначала этот дом был ведомственным; потом в судьбе его жильцов наступил светлый момент: квартиры уже можно было продавать, а элитного жилья в Москве еще не понастроили, так что наш дом на какое-то недолгое, но счастливое время оказался одним из самых лучших во всей столице нашей Родины. Квартиры продавались за совершенно сумасшедшие деньги, а в доме стали появляться экзотические жильцы вроде кавказского старца в шубе, с огромным бриллиантом на пальце, с резной тростью и с двумя телохранителями, чего (в смысле телохранителей) тогда еще совсем ни у кого не было. Конечно, среди жильцов такого разряда довольно высока была естественная убыль, но в конце концов все утряслось, и из выживших кто разорился, кто, наоборот, разбогател еще больше и уехал в более элитные места. А кое-кто и остался.
Остатки старых, еще "ведомственных" жильцов с новыми, пришлыми соседями непонятного происхождения не смешивались, не знакомились и даже здоровались с отвращением и не всегда, поэтому кого из них как зовут и уж тем более кто из них чем занимается -- этого никто из прежних не знал и знать не желал никогда в жизни. Старые если и различали новых, то разве что только по фамилиям прежних исторических хозяев их нынешних квартир: ну, например, "этот, который теперь живет в квартире Терпуговых", хотя сами Терпуговы давно и с удовольствием обретаются, кажется, в Бостоне.
А вот в квартире Кузьминых поселился жуткий гад, и тут со мной согласны все соседи, особенно те, у кого есть машина. Гад оказался таким противным, что в виде исключения все знали его имя: его звали Юриком, хотя на Юрика он был совсем не похож.
Жуткий гад Юрик, владелец крупногабаритного джипа "чероки", слишком много о себе понимает, думает, что он лучше других и что ему все можно -- таково общее мнение домового коллектива. Гад не пожелал смирно парковаться где-то вдали; гад решил о себе позаботиться и навеки подмять под себя кусок скудного парковочного пространства. И поэтому однажды на самом лучшем месте, прямо у подъезда, он вбил в асфальт два чугунных столба и натянул между ними цепь с амбарным замком. Получилось похоже на кладбищенскую оградку.
Как вы понимаете, народ такого не потерпел: кладбищенский забор простоял два дня, а на третий день местный ветхий пенсионер, хозяин такой же ветхой, но любимой "Волги", голыми руками выдрал из земли залитые бетоном столбы и выбросил их вместе с цепью на помойку, а окружающие ему рукоплескали.
И тогда жуткий гад придумал новую подлость: направляясь домой, он звонил жене и велел ей идти караулить место. Жена караулила, своим телом преграждая доступ на парковку, переругиваясь с прочими претендентами и время от времени названивая мужу Юрику.
-- Козел, -- нежно орала она в "мобильник", -- где ты там, а ну давай быстро сюда, нашел дуру торчать во дворе!
И впрямь дура; впрочем, в конце концов она докараулилась: однажды тот самый кавказец с бриллиантом выпустил на нее своих телохранителей. Те даму не били, они просто взяли ее за руки, за ноги и отнесли куда подальше; причем, что приятно, кавказец не для себя старался, а для людей. Его машина уже благополучно припарковалась, а тут подъехал один из соседей и обнаружил, что последнее свободное место занято озверелой теткой в шубе, наброшенной прямо на халат. Новоприехавший начал беспомощно возмущаться -- вот кавказец за него и вступился. То есть боролся он за справедливость, практически как Робин Гуд.
Главное, что после этого жена жуткого гада Юрика категорически отказалась впредь заниматься чем-то подобным. Но он не унялся, купил рублей, похоже, за пять насквозь ржавую "копейку". Ночи эта древняя машина проводила неизвестно где, а днем жуткий гад занимал ею место для своего джипа, вечером возвращался, менял машины местами и увозил "копейку" ночевать в секретное место.
Но какие могут быть секреты от народа? Народ разведал, где ночует "копейка", и народ проколол ей все четыре колеса. То есть идея себя исчерпала: покупать новые колеса было бы порочной практикой, во-первых, потому что бедная машинка вся целиком стоила меньше одной новой покрышки, а во-вторых, потому что и новые колеса прокололи бы тут же, причем с огромным наслаждением: согласитесь, портить новое гораздо приятнее, чем возиться со всякой рухлядью.
И вот так у жильцов нашего дома наступило чувство глубокого морального удовлетворения. Но счастье длилось недолго: гад из квартиры Кузьминых все-таки восторжествовал, причем, видимо, окончательно.
Юрик нашел кое-что, чего в нашей стране больше всего, а именно сокращенного по причине закрытия родного НИИ безработного инженера с "Москвичом". И каждое утро этот бывший инженер (за сказочную зарплату в 200 баксов плюс расходы на бензин) стал приезжать в наш двор и, взяв с собой все, что нужно для работы, то есть термос с чаем, бутерброды, книжку и сборник кроссвордов, располагался держать место для "чероки".
Удивительно, но ему никто никаких гадостей делать не стал: бывший инженер оказался таким милым и интеллигентным человеком, что все, даже самые злющие соседи вошли в его положение. Тем более что поначалу, когда на него еще орали и грозили всякими ужасами, он мило уговаривал людей не сердиться, потому что разве он в чем виноват? К тому же он обещал приглядывать и за остальными машинами и гонять из нашего двора чужие автомобили -- все равно он тут сидит, так что уж заодно почему бы и нет?
-- Только вы моему не говорите, -- заговорщически шептал он нам, намекая, что, мол, и сам понимает, на какого жуткого гада работает, а что делать?
Действительно, а что ему, бедолаге, было делать, как семью кормить, если никакой работы не найти, кроме вот такой вот? Между прочим, и такая работа -- это очень даже не сахар: по восемь, а то и больше часов сидеть в машине и ничего не делать, это же с ума сойти можно какая скучища!
Впрочем, скучно ему было недолго: постепенно идея жуткого гада завладела массами. И теперь во дворе моего дома с утра до вечера стоит ровно десять самых жалких машин -- здесь и ржавые "шестерки", и парочка "Москвичей", и "Ока" без глушителя, и несколько "Таврий", и даже один "Запорожец" с ушами, совершенно коллекционный экземпляр. Их водители -- все как один невероятно интеллигентного вида и околопенсионного возраста -- ходят друг к другу в машины в гости, обмениваются книгами, совместно решают кроссворды, угощают друг друга бутербродами и содержимым термосов и ведут светскую жизнь. А по вечерам на их места встают "мерсы", "лексусы" и, конечно, тот самый "чероки", с которого все и началось. А я, как всегда, вовремя не сориентировалась, никого такого себе не нашла, и теперь моя машина осталась без места -- видимо, навсегда. Ну да ладно -- буду ставить ее в сторонке.
Может, оно и к лучшему: в наш дом недавно въехал новый жилец, довольно неприятного вида и с двумя машинами, которые ему, разумеется, совершенно некуда поставить.
Похоже, грядет передел парковки -- новый сосед производит очень серьезное впечатление. Надеюсь, что держащие места интеллигенты не слишком пострадают.

Вы помните пустые улицы? Вы помните время, когда про пробки мы знали, что их выдергивают штопором или, в крайнем случае, продавливают внутрь бутылки посредством ключа? Помните ли вы, как беззаботно парковались где угодно, потому что все обочины всех дорог были пусты и поставить машину можно было хоть у входа в "Подарки" на Тверской, хоть у ГУМа, хоть у ЦУМа и даже у самого "Детского мира"? Вот у мавзолея -- там парковаться было нельзя и тогда, как, впрочем, нельзя и сейчас. Но кому могло бы понадобиться парковаться у мавзолея?Значит, так: если есть дом, значит, есть что-то и вокруг дома. Ну, тротуар, например, песочница, три дерева, четыре бомжа, печальный газончик, в свете заботы о благоустройстве территории обнесенный условным забором в полметра высотой. Такой забор еще никому не помешал через него перелезать, потоптать зеленые насаждения или прогулять на них собачек, так что зачем он нужен -- это неизвестно, разве что для красоты, хотя красота от него та еще. Но он есть, и не родился еще на свет тот герой, который смог бы добиться от местных районных властей отмены заборчика. То есть сам заборчик беззащитен и бессловесен, его нетрудно сломать -- но только неофициально, частным образом. И все равно счастье будет недолгим, потому что наступит время, когда придут специальные люди и приварят заборчик обратно.

Ничего личного: заборы сами по себе мне ничуть не мешают. Но они мешают моей машине и всем остальным машинам двора: если бы не ограда, мы могли бы, слегка залезши на газон, припарковаться боком, и тогда поместились бы практически все. А так на почве парковки у меня уже развился небольшой психоз, ибо человек, который утром отъезжает от дома и не знает, куда приткнет свою машину вечером, не может чувствовать уверенности не только в завтрашнем дне, но даже и в дне сегодняшнем. А некоторые, особо удачно припаркованные, бывает, выйдут с утра к машине, посмотрят на нее, подумают -- да и поедут куда надо на такси. Так что парковочный психоз явно развился не у меня одной.

Мой дом построили двадцать лет назад, и поскольку в те времена он считался ужасно крутым, парковка у подъезда предусматривала одновременное стояние десяти машин, что говорило о высоком уровне благосостояния здешнего населения. Хорошее было время, жаль, прошло -- теперь машины покупают все, кому не лень. Между тем парковка осталась прежней: на нее влезает ровно десять машин, и ни мопедом больше, а все остальные могут делать что хотят. А передвинуть забор и сделать стоянку попросторнее мешает какая-то твердокаменная и непреодолимая ерунда вроде генерального плана развития дворовых территорий или архитектурной концепции придомовых владений.

Сначала этот дом был ведомственным; потом в судьбе его жильцов наступил светлый момент: квартиры уже можно было продавать, а элитного жилья в Москве еще не понастроили, так что наш дом на какое-то недолгое, но счастливое время оказался одним из самых лучших во всей столице нашей Родины. Квартиры продавались за совершенно сумасшедшие деньги, а в доме стали появляться экзотические жильцы вроде кавказского старца в шубе, с огромным бриллиантом на пальце, с резной тростью и с двумя телохранителями, чего (в смысле телохранителей) тогда еще совсем ни у кого не было. Конечно, среди жильцов такого разряда довольно высока была естественная убыль, но в конце концов все утряслось, и из выживших кто разорился, кто, наоборот, разбогател еще больше и уехал в более элитные места. А кое-кто и остался.

Остатки старых, еще "ведомственных" жильцов с новыми, пришлыми соседями непонятного происхождения не смешивались, не знакомились и даже здоровались с отвращением и не всегда, поэтому кого из них как зовут и уж тем более кто из них чем занимается -- этого никто из прежних не знал и знать не желал никогда в жизни. Старые если и различали новых, то разве что только по фамилиям прежних исторических хозяев их нынешних квартир: ну, например, "этот, который теперь живет в квартире Терпуговых", хотя сами Терпуговы давно и с удовольствием обретаются, кажется, в Бостоне.

А вот в квартире Кузьминых поселился жуткий гад, и тут со мной согласны все соседи, особенно те, у кого есть машина. Гад оказался таким противным, что в виде исключения все знали его имя: его звали Юриком, хотя на Юрика он был совсем не похож.

Жуткий гад Юрик, владелец крупногабаритного джипа "чероки", слишком много о себе понимает, думает, что он лучше других и что ему все можно -- таково общее мнение домового коллектива. Гад не пожелал смирно парковаться где-то вдали; гад решил о себе позаботиться и навеки подмять под себя кусок скудного парковочного пространства. И поэтому однажды на самом лучшем месте, прямо у подъезда, он вбил в асфальт два чугунных столба и натянул между ними цепь с амбарным замком. Получилось похоже на кладбищенскую оградку.

Как вы понимаете, народ такого не потерпел: кладбищенский забор простоял два дня, а на третий день местный ветхий пенсионер, хозяин такой же ветхой, но любимой "Волги", голыми руками выдрал из земли залитые бетоном столбы и выбросил их вместе с цепью на помойку, а окружающие ему рукоплескали.

И тогда жуткий гад придумал новую подлость: направляясь домой, он звонил жене и велел ей идти караулить место. Жена караулила, своим телом преграждая доступ на парковку, переругиваясь с прочими претендентами и время от времени названивая мужу Юрику.

-- Козел, -- нежно орала она в "мобильник", -- где ты там, а ну давай быстро сюда, нашел дуру торчать во дворе!

И впрямь дура; впрочем, в конце концов она докараулилась: однажды тот самый кавказец с бриллиантом выпустил на нее своих телохранителей. Те даму не били, они просто взяли ее за руки, за ноги и отнесли куда подальше; причем, что приятно, кавказец не для себя старался, а для людей. Его машина уже благополучно припарковалась, а тут подъехал один из соседей и обнаружил, что последнее свободное место занято озверелой теткой в шубе, наброшенной прямо на халат. Новоприехавший начал беспомощно возмущаться -- вот кавказец за него и вступился. То есть боролся он за справедливость, практически как Робин Гуд.

Главное, что после этого жена жуткого гада Юрика категорически отказалась впредь заниматься чем-то подобным. Но он не унялся, купил рублей, похоже, за пять насквозь ржавую "копейку". Ночи эта древняя машина проводила неизвестно где, а днем жуткий гад занимал ею место для своего джипа, вечером возвращался, менял машины местами и увозил "копейку" ночевать в секретное место.

Но какие могут быть секреты от народа? Народ разведал, где ночует "копейка", и народ проколол ей все четыре колеса. То есть идея себя исчерпала: покупать новые колеса было бы порочной практикой, во-первых, потому что бедная машинка вся целиком стоила меньше одной новой покрышки, а во-вторых, потому что и новые колеса прокололи бы тут же, причем с огромным наслаждением: согласитесь, портить новое гораздо приятнее, чем возиться со всякой рухлядью.

И вот так у жильцов нашего дома наступило чувство глубокого морального удовлетворения. Но счастье длилось недолго: гад из квартиры Кузьминых все-таки восторжествовал, причем, видимо, окончательно.

Юрик нашел кое-что, чего в нашей стране больше всего, а именно сокращенного по причине закрытия родного НИИ безработного инженера с "Москвичом". И каждое утро этот бывший инженер (за сказочную зарплату в 200 баксов плюс расходы на бензин) стал приезжать в наш двор и, взяв с собой все, что нужно для работы, то есть термос с чаем, бутерброды, книжку и сборник кроссвордов, располагался держать место для "чероки".

Удивительно, но ему никто никаких гадостей делать не стал: бывший инженер оказался таким милым и интеллигентным человеком, что все, даже самые злющие соседи вошли в его положение. Тем более что поначалу, когда на него еще орали и грозили всякими ужасами, он мило уговаривал людей не сердиться, потому что разве он в чем виноват? К тому же он обещал приглядывать и за остальными машинами и гонять из нашего двора чужие автомобили -- все равно он тут сидит, так что уж заодно почему бы и нет?

-- Только вы моему не говорите, -- заговорщически шептал он нам, намекая, что, мол, и сам понимает, на какого жуткого гада работает, а что делать?

Действительно, а что ему, бедолаге, было делать, как семью кормить, если никакой работы не найти, кроме вот такой вот? Между прочим, и такая работа -- это очень даже не сахар: по восемь, а то и больше часов сидеть в машине и ничего не делать, это же с ума сойти можно какая скучища!

Впрочем, скучно ему было недолго: постепенно идея жуткого гада завладела массами. И теперь во дворе моего дома с утра до вечера стоит ровно десять самых жалких машин -- здесь и ржавые "шестерки", и парочка "Москвичей", и "Ока" без глушителя, и несколько "Таврий", и даже один "Запорожец" с ушами, совершенно коллекционный экземпляр. Их водители -- все как один невероятно интеллигентного вида и околопенсионного возраста -- ходят друг к другу в машины в гости, обмениваются книгами, совместно решают кроссворды, угощают друг друга бутербродами и содержимым термосов и ведут светскую жизнь. А по вечерам на их места встают "мерсы", "лексусы" и, конечно, тот самый "чероки", с которого все и началось. А я, как всегда, вовремя не сориентировалась, никого такого себе не нашла, и теперь моя машина осталась без места -- видимо, навсегда. Ну да ладно -- буду ставить ее в сторонке.

Может, оно и к лучшему: в наш дом недавно въехал новый жилец, довольно неприятного вида и с двумя машинами, которые ему, разумеется, совершенно некуда поставить.

Похоже, грядет передел парковки -- новый сосед производит очень серьезное впечатление. Надеюсь, что держащие места интеллигенты не слишком пострадают.

ЛЕНА ЗАЕЦ

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».

Реклама
Реклама
Реклама