29 марта 2024
USD 92.26 -0.33 EUR 99.71 -0.56
  1. Главная страница
  2. Архивная запись
  3. Архивная публикация 2007 года: "Патриотический аршин"

Архивная публикация 2007 года: "Патриотический аршин"

На прошлой неделе режиссер Владимир Потапов представил публике картину «07-й меняет курс». Ее жанр обозначен как «патриотический боевик». Итак, каков же он?С боевиком ясно: картина, где много стреляют, гоняют, совершают резкие движения и вообще шумят. Патриотизм — дело более тонкое и скомпрометированное теми, кого называют «патриотами» в кавычках. Но необходимое любой стране, потому что без любви к родине ничего хорошего в ней, в стране, не рождается. Патриотизм в гражданах взращивается только добрыми делами, идущими от имени твоей страны и для твоей страны. И не страны вообще, а для конкретных людей страны. Именно такие дела, а не декларации и возбуждают в народе чувство любви и гордости. Когда в трагический для планеты день 11 сентября президент России позвонил президенту Соединенных Штатов и первым выразил сочувствие от нашего общего имени, от имени России, мы испытали благодарность к своей стране, едва ли не впервые так ясно заявившей о своей принадлежности к планетарной человеческой семье. И когда взлетел Гагарин. И когда чествовали наших нобелевских лауреатов. И когда награждали гуманное советское кино в Каннах.

А как же понимают патриотизм в фильме «07-й меняет курс»?

Женщина пасет козу у секретного объекта. Коза упрямая, сильная, тянет в сторону, стаскивает женщину с пня, на котором та решили отдохнуть. Вдруг верхушка пня вместе с женщиной оттаскивается жилистой козой в сторону, и обнажается подло подмигивающий вражеский шпионский аппарат: следят, гады! Между тем еще Суворов предупреждал: в военной науке последнее дело — считать врага глупее тебя. Потому что, неумеренно возвеличивая собственные достоинства, невольно выглядишь глупее всех и даже становишься таковым. Возникает логичный вопрос: кто в этом фильме, претендующем на отражение реальности, враг? И против кого направлено секретное оружие, разработанное группой под руководством милой научной девушки Ольги, словно сросшейся с лэптопом?

Однозначного ответа нет. По фильму — идут совместные военные учения России и Соединенных Штатов. Обе стороны не скрывают своего презрения друг к другу. Американцы слово «русский» выговаривают с ненавистью. Русские идут еще дальше: не предупредив партнеров, испытывают на них новое вооружение, позволяющее невидимкой летать куда угодно. Американцы столбенеют, когда наши ракетоносцы вдруг исчезают с экранов мониторов. Президент США, морща лоб, немедля собирает военный совет. При всем желании нереально испытать прилив патриотизма от этих кадров. Кто, по фильму, задал тон в новом витке военной гонки? Мы. И где тут повод для гордости? Бряцание оружием — не предмет патриотического воспитания.

Полет к месту назначения технического чуда, исчезнувшего с мониторов «союзников», отдаляет от патриотического ликования еще сильнее. Становится ясно, что наши люди в хороших костюмах там, в штабных правительственных кабинетах, переживают не зря: ведь наши же пилоты, коим доверено испытание новейшего вооружения, плохо знают свой самолет и теряются, едва ситуация выходит за пределы штатной. Им понадобится экстренная связь с генконструктором, чтобы разобраться в устройстве ракетоносца, а общаться с другими экипажами придется с помощью световой морзянки, потому что аккумулятор запасной рации сел еще до того, как она понадобилась.

Таким образом, первую половину фильма наши пилоты доблестно сражаются с родимой безалаберностью. Но это подается как понятная милая слабость. А зритель должен пребывать в уверенности, что «вероятный противник», которому адресованы невидимые ракеты, — это США. Переполох в стане американцев подан как переполох в муравейнике, куда помочился сельский парубок. Наверное, авторам фильма это кажется смешно: во — забегали!

Но они все-таки понимают, что не пришло еще время, что «вероятный противник» может пока пригодиться. Потому что в сюжете вдруг обнаруживается третья враждующая сторона — бородатые террористы арабского типа. Террористы коварны, для них нет ничего святого, они легко рвут вчерашние договоренности, стреляют в своих американских партнеров и на самом деле хотят стравить две ощетинившиеся державы: Россию и Соединенные Штаты. Загрести жар чужими руками то есть. Они берут управление российским самолетом-ракетоносцем-невидимкой под свой контроль, используя для этого американский коммерческий спутник. И собираются пустить наши ракеты в сторону американских военных объектов.

Это интересный поворот. Может, фильм в этом пункте хочет нас предупредить, что не там, мол, ищем потенциального врага, что на самом деле стоит объединиться с Соединенными Штатами против общечеловеческого противника — терроризма? И что прав был наш президент, первым выразивший сочувствие народу США 11 сентября?

Теплая волна патриотизма начинает приливать к сердцу, когда в последнюю, как водится, секунду героическая девушка Ольга, с риском для жизни проникнув в ракетный отсек, выдергивает компьютерную дискету и срывает коварные планы террористов, а на американском спутнике астронавт, пораженный базедовой болезнью, в последний миг отсекает управляющие сигналы террористов и возвращает нашим пилотам дееспособность. Солидарность двух великих держав в очередной раз спасает мир от гибели.

Но почему тогда именно этот ключевой пункт подан в фильме впроброс, как нечто незначительное и эпизодическое, выламывающееся из генеральной линии партии? Почему на роль американского астронавта подобрали актера, для которого слово «отрицательное обаяние» — бесстыжий комплимент? Почему русский президент в исполнении Владимира Меньшова общается с американским президентом в исполнении Бориса Клюева не как коллега и союзник (чему мы много раз были свидетелями в жизни), а через губу — как противник, выбирающий из двух зол меньшее?

Иными словами, почему цинизм и паранойя в фильме поданы как наиболее естественное состояние патриотически настроенной души? Почему примитивное шапкозакидательство в отношениях с партнером по военным учениям возвышено до уровня суворовской стратегической науки? Почему бряцание оружием становится сросшимся близнецом патриотизма — мол, у них одно сердце, один желудок и, главное, один зараженный хмурой подозрительностью мозг?

И еще. В этом фильме все хмурые, вот-вот запоют с вызовом «Врагу не сдается наш гордый «Варяг». Но именно с этой песней, напомню, «Варяг» и тонет. Хмурость, впрочем, слегка сдобрена любовью. Правда, не героев к родине, а пилота к девушке с лэптопом. Любовь тоже, конечно, хмурая, пилот и девушка некоторое время не хотят целоваться, возможно, из природной робости, скромности и стыдливости — качеств, которые «патриоты» в кавычках считают особенностью национальной любви. Но, свершив подвиг и находясь в преддверии заслуженных наград, влюбленные все-таки целуются, впервые за весь фильм улыбнувшись друг другу.

В финале авторы привнесут в реанимированную ими модель советского боевика времен холодной войны современную прагматическую краску. Если прежде наш воин, принимая из рук генерального секретаря высокую награду, говорил: «Служу Советскому Союзу», то нынче девушка с лэптопом, пожимая руку президенту России, шепчет ему на ухо: «А нельзя ли в материальном эквиваленте?»

Вероятно, на эту компенсацию и рассчитывают авторы фильма, поступившись многими параметрами профессионального кинематографа. А патриотизм тут ни при чем. Актеры подтверждают это делом. Никто из них не в состоянии естественно произнести брызжущие патриотизмом тексты, написанные Евгением Месяцевым, все работают на штампах и выглядят так, словно проглотили аршин.

Ответный удар?

Прочитав все вышесказанное, вы, возможно, зададитесь вопросом: ну и что? А то будто в Америке патриотические фильмы снимают по-другому! Мы же видим: там тоже порой весьма неуклюжи попытки продемонстрировать, какие они крутые и какие остальные недалекие.

Не соглашусь. Да, патриотических фильмов в Голливуде делают, конечно, больше, чем у нас. Гордятся всем, от белозубости американских парней до способности страны в любую минуту прийти на помощь своему гражданину. Но я не припомню, чтобы они гордились «своими» за счет уничижения «чужих».

Патриотичны «фильмы катастроф», где акцент сделан не на ужасе происшедшего, а на том, как самоотверженно спасают людей пожарные, полицейские и другие люди долга. И как перед лицом катастрофы люди умеют сплотиться, помогая друг другу. То, что фильмы не врут, доказали события 11 сентября: люди в гибнущих башнях помогали друг другу, и нация сплотилась перед лицом горя. В этих лентах нет ксенофобии, наоборот, авторы вводят в круг героев людей разных наций и рас.

Патриотичны военные ленты. В фильме «Спасти рядового Райана» целый взвод отряжают на поиски солдата, чтобы вернуть матери, согласно закону, последнего выжившего в войне сына. Даже если фильмы осуждают политику властей, они патриотичны: «Охотник на оленей» стал одной из самых ярких лент, разоблачающих бессмысленность вьетнамской войны, но герои, русские эмигранты, выстрадали свою любовь к новой родине и в финале поют America The Wonderful. Фильм «Мы были солдатами» — снова о вьетнамской бойне, но и здесь есть четкий водораздел между бездарной политикой «ястребов» и героизмом людей, которые делали для родины все, что могли. И снова нет ксенофобии, зато есть ненависть к паранойе войны, горячей или холодной. В памфлетах уровня «Доктора Стрейнджлава» паранойя становится главной темой, и это только возвышает в глазах мира страну, способную быть критичной к своим язвам. А значит, способную их контролировать. Такие фильмы в большинстве своем умеют отличить власть от нации, паранойю от патриотизма, ненависть от гордости, пропаганду от искусства. Они внушают зрителям: патриот — не тот, кто ненавидит других, а тот, кто хочет сделать свою страну лучше.

Что же касается пресловутых «пасквилей», где русские предстают обществом пьющим и коррумпированным, то на зеркало неча пенять, лучше делать выводы. Но к американскому патриотическому кино эти ленты отношения не имеют: только слабый самоутверждается за счет других.

Великий урок патриотизма преподал нам фильм «К-19: оставляющая вдов» — о подвиге советских подводников, вопреки бездарности командования спасших мир от ядерной войны. Эту картину должны были сделать у нас — но сделали американцы, причем с таким ненаигранным уважением к нашим людям, какого мы давно не встречали в отечественном кино.

На прошлой неделе режиссер Владимир Потапов представил публике картину «07-й меняет курс». Ее жанр обозначен как «патриотический боевик». Итак, каков же он?С боевиком ясно: картина, где много стреляют, гоняют, совершают резкие движения и вообще шумят. Патриотизм — дело более тонкое и скомпрометированное теми, кого называют «патриотами» в кавычках. Но необходимое любой стране, потому что без любви к родине ничего хорошего в ней, в стране, не рождается. Патриотизм в гражданах взращивается только добрыми делами, идущими от имени твоей страны и для твоей страны. И не страны вообще, а для конкретных людей страны. Именно такие дела, а не декларации и возбуждают в народе чувство любви и гордости. Когда в трагический для планеты день 11 сентября президент России позвонил президенту Соединенных Штатов и первым выразил сочувствие от нашего общего имени, от имени России, мы испытали благодарность к своей стране, едва ли не впервые так ясно заявившей о своей принадлежности к планетарной человеческой семье. И когда взлетел Гагарин. И когда чествовали наших нобелевских лауреатов. И когда награждали гуманное советское кино в Каннах.

А как же понимают патриотизм в фильме «07-й меняет курс»?

Женщина пасет козу у секретного объекта. Коза упрямая, сильная, тянет в сторону, стаскивает женщину с пня, на котором та решили отдохнуть. Вдруг верхушка пня вместе с женщиной оттаскивается жилистой козой в сторону, и обнажается подло подмигивающий вражеский шпионский аппарат: следят, гады! Между тем еще Суворов предупреждал: в военной науке последнее дело — считать врага глупее тебя. Потому что, неумеренно возвеличивая собственные достоинства, невольно выглядишь глупее всех и даже становишься таковым. Возникает логичный вопрос: кто в этом фильме, претендующем на отражение реальности, враг? И против кого направлено секретное оружие, разработанное группой под руководством милой научной девушки Ольги, словно сросшейся с лэптопом?

Однозначного ответа нет. По фильму — идут совместные военные учения России и Соединенных Штатов. Обе стороны не скрывают своего презрения друг к другу. Американцы слово «русский» выговаривают с ненавистью. Русские идут еще дальше: не предупредив партнеров, испытывают на них новое вооружение, позволяющее невидимкой летать куда угодно. Американцы столбенеют, когда наши ракетоносцы вдруг исчезают с экранов мониторов. Президент США, морща лоб, немедля собирает военный совет. При всем желании нереально испытать прилив патриотизма от этих кадров. Кто, по фильму, задал тон в новом витке военной гонки? Мы. И где тут повод для гордости? Бряцание оружием — не предмет патриотического воспитания.

Полет к месту назначения технического чуда, исчезнувшего с мониторов «союзников», отдаляет от патриотического ликования еще сильнее. Становится ясно, что наши люди в хороших костюмах там, в штабных правительственных кабинетах, переживают не зря: ведь наши же пилоты, коим доверено испытание новейшего вооружения, плохо знают свой самолет и теряются, едва ситуация выходит за пределы штатной. Им понадобится экстренная связь с генконструктором, чтобы разобраться в устройстве ракетоносца, а общаться с другими экипажами придется с помощью световой морзянки, потому что аккумулятор запасной рации сел еще до того, как она понадобилась.

Таким образом, первую половину фильма наши пилоты доблестно сражаются с родимой безалаберностью. Но это подается как понятная милая слабость. А зритель должен пребывать в уверенности, что «вероятный противник», которому адресованы невидимые ракеты, — это США. Переполох в стане американцев подан как переполох в муравейнике, куда помочился сельский парубок. Наверное, авторам фильма это кажется смешно: во — забегали!

Но они все-таки понимают, что не пришло еще время, что «вероятный противник» может пока пригодиться. Потому что в сюжете вдруг обнаруживается третья враждующая сторона — бородатые террористы арабского типа. Террористы коварны, для них нет ничего святого, они легко рвут вчерашние договоренности, стреляют в своих американских партнеров и на самом деле хотят стравить две ощетинившиеся державы: Россию и Соединенные Штаты. Загрести жар чужими руками то есть. Они берут управление российским самолетом-ракетоносцем-невидимкой под свой контроль, используя для этого американский коммерческий спутник. И собираются пустить наши ракеты в сторону американских военных объектов.

Это интересный поворот. Может, фильм в этом пункте хочет нас предупредить, что не там, мол, ищем потенциального врага, что на самом деле стоит объединиться с Соединенными Штатами против общечеловеческого противника — терроризма? И что прав был наш президент, первым выразивший сочувствие народу США 11 сентября?

Теплая волна патриотизма начинает приливать к сердцу, когда в последнюю, как водится, секунду героическая девушка Ольга, с риском для жизни проникнув в ракетный отсек, выдергивает компьютерную дискету и срывает коварные планы террористов, а на американском спутнике астронавт, пораженный базедовой болезнью, в последний миг отсекает управляющие сигналы террористов и возвращает нашим пилотам дееспособность. Солидарность двух великих держав в очередной раз спасает мир от гибели.

Но почему тогда именно этот ключевой пункт подан в фильме впроброс, как нечто незначительное и эпизодическое, выламывающееся из генеральной линии партии? Почему на роль американского астронавта подобрали актера, для которого слово «отрицательное обаяние» — бесстыжий комплимент? Почему русский президент в исполнении Владимира Меньшова общается с американским президентом в исполнении Бориса Клюева не как коллега и союзник (чему мы много раз были свидетелями в жизни), а через губу — как противник, выбирающий из двух зол меньшее?

Иными словами, почему цинизм и паранойя в фильме поданы как наиболее естественное состояние патриотически настроенной души? Почему примитивное шапкозакидательство в отношениях с партнером по военным учениям возвышено до уровня суворовской стратегической науки? Почему бряцание оружием становится сросшимся близнецом патриотизма — мол, у них одно сердце, один желудок и, главное, один зараженный хмурой подозрительностью мозг?

И еще. В этом фильме все хмурые, вот-вот запоют с вызовом «Врагу не сдается наш гордый «Варяг». Но именно с этой песней, напомню, «Варяг» и тонет. Хмурость, впрочем, слегка сдобрена любовью. Правда, не героев к родине, а пилота к девушке с лэптопом. Любовь тоже, конечно, хмурая, пилот и девушка некоторое время не хотят целоваться, возможно, из природной робости, скромности и стыдливости — качеств, которые «патриоты» в кавычках считают особенностью национальной любви. Но, свершив подвиг и находясь в преддверии заслуженных наград, влюбленные все-таки целуются, впервые за весь фильм улыбнувшись друг другу.

В финале авторы привнесут в реанимированную ими модель советского боевика времен холодной войны современную прагматическую краску. Если прежде наш воин, принимая из рук генерального секретаря высокую награду, говорил: «Служу Советскому Союзу», то нынче девушка с лэптопом, пожимая руку президенту России, шепчет ему на ухо: «А нельзя ли в материальном эквиваленте?»

Вероятно, на эту компенсацию и рассчитывают авторы фильма, поступившись многими параметрами профессионального кинематографа. А патриотизм тут ни при чем. Актеры подтверждают это делом. Никто из них не в состоянии естественно произнести брызжущие патриотизмом тексты, написанные Евгением Месяцевым, все работают на штампах и выглядят так, словно проглотили аршин.

Ответный удар?

Прочитав все вышесказанное, вы, возможно, зададитесь вопросом: ну и что? А то будто в Америке патриотические фильмы снимают по-другому! Мы же видим: там тоже порой весьма неуклюжи попытки продемонстрировать, какие они крутые и какие остальные недалекие.

Не соглашусь. Да, патриотических фильмов в Голливуде делают, конечно, больше, чем у нас. Гордятся всем, от белозубости американских парней до способности страны в любую минуту прийти на помощь своему гражданину. Но я не припомню, чтобы они гордились «своими» за счет уничижения «чужих».

Патриотичны «фильмы катастроф», где акцент сделан не на ужасе происшедшего, а на том, как самоотверженно спасают людей пожарные, полицейские и другие люди долга. И как перед лицом катастрофы люди умеют сплотиться, помогая друг другу. То, что фильмы не врут, доказали события 11 сентября: люди в гибнущих башнях помогали друг другу, и нация сплотилась перед лицом горя. В этих лентах нет ксенофобии, наоборот, авторы вводят в круг героев людей разных наций и рас.

Патриотичны военные ленты. В фильме «Спасти рядового Райана» целый взвод отряжают на поиски солдата, чтобы вернуть матери, согласно закону, последнего выжившего в войне сына. Даже если фильмы осуждают политику властей, они патриотичны: «Охотник на оленей» стал одной из самых ярких лент, разоблачающих бессмысленность вьетнамской войны, но герои, русские эмигранты, выстрадали свою любовь к новой родине и в финале поют America The Wonderful. Фильм «Мы были солдатами» — снова о вьетнамской бойне, но и здесь есть четкий водораздел между бездарной политикой «ястребов» и героизмом людей, которые делали для родины все, что могли. И снова нет ксенофобии, зато есть ненависть к паранойе войны, горячей или холодной. В памфлетах уровня «Доктора Стрейнджлава» паранойя становится главной темой, и это только возвышает в глазах мира страну, способную быть критичной к своим язвам. А значит, способную их контролировать. Такие фильмы в большинстве своем умеют отличить власть от нации, паранойю от патриотизма, ненависть от гордости, пропаганду от искусства. Они внушают зрителям: патриот — не тот, кто ненавидит других, а тот, кто хочет сделать свою страну лучше.

Что же касается пресловутых «пасквилей», где русские предстают обществом пьющим и коррумпированным, то на зеркало неча пенять, лучше делать выводы. Но к американскому патриотическому кино эти ленты отношения не имеют: только слабый самоутверждается за счет других.

Великий урок патриотизма преподал нам фильм «К-19: оставляющая вдов» — о подвиге советских подводников, вопреки бездарности командования спасших мир от ядерной войны. Эту картину должны были сделать у нас — но сделали американцы, причем с таким ненаигранным уважением к нашим людям, какого мы давно не встречали в отечественном кино.

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».

Реклама
Реклама
Реклама