29 марта 2024
USD 92.26 -0.33 EUR 99.71 -0.56
  1. Главная страница
  2. Архивная запись
  3. Архивная публикация 2002 года: "После иррациональной эйфории -- иррациональный пессимизм"

Архивная публикация 2002 года: "После иррациональной эйфории -- иррациональный пессимизм"

Похоже, сегодня инвесторы настолько же глухи к хорошим новостям из жизни экономики, насколько не желали слушать предупреждений на пике биржевого бума.В декабре 1996 года Алан Гринспэн (Alan Greenspan) предупреждал, что американский рынок ценных бумаг захлестывает волна "иррациональной эйфории". Но его никто не услышал. Очарованные перспективами Интернет-бизнеса и дерегулированного рынка телекоммуникаций, замороченные рассказами СМИ о выбившихся в одночасье из грязи в князи предпринимателях, убаюканные верой в способность Федеральной резервной системы предотвратить затяжной кризис на бирже, как в 1987 году, и считающие, как и все, погоню за личным благосостоянием угодной обществу, инвесторы своими действиями создали один из крупнейших спекулятивных бумов в истории экономики.
Этот бум, как и все прежние, породил атмосферу, недавно названную Гринспэном "инфекционной алчностью". Как и раньше, мыльный пузырь бума лопнул с оглушительным треском после скандалов, главным действующим лицом которых стало стяжательство. Может, мы и живем в эпоху новых технологий и финансовых инструментов, но рост и падение американского фондового рынка за последние шесть лет подтверждают слова Гарри Трумэна (Harry S. Truman) о том, что нет ничего нового, кроме истории, которую ты не знаешь.
Сейчас начался заключительный этап -- поиска виновных и способов реформирования, чтобы избежать катастроф в будущем. Но панически избавляясь от акций американских компаний, инвесторы остаются так же глухи к хорошим известиям об устойчивости и производительности американской экономики, как на пике рыночной эйфории они были глухи к известиям плохим.
Для среднего американца с его скромными пакетами акций самая большая опасность не в крахе рынка. Она, скорее, в резком замедлении экономического роста, вызванном иррациональным отчаянием, которое подпитывают пресса и политическая болтовня о том, в каком именно месте прогнил американский капитализм.
Но какие уроки кроме отчаяния следует извлечь из происшедшего? Если честно, то еще слишком рано говорить о чем-то определенно, что, впрочем, не помешало конгрессу принять обширный закон о корпоративной ответственности. Его воздействие на финансовые рынки и рост издержек в ближайшие годы предсказать трудно. Но все же какие-то выводы сделать можно.
Прежде всего, привязка вознаграждения менеджмента к стоимости акций может быть эффективной, если стоимость акций точно отражает такие основные показатели, как эффективность и конкурентоспособность. Если это не так (а такое бывает, когда всех охватывает иррациональный оптимизм или топ-менеджмент манипулирует статьями дохода), то такая привязка может привести к искажению стимулов.
Бешено росший рынок 90-х годов скомпрометировал такую систему, позволив топ-менеджерам лично обогатиться на росте курса и соблазнив некоторых из них на искусственное завышение доходов ради роста котировок.
Чтобы избежать подобного в будущем, надо привязать вознаграждение руководства к тому, как показатели компании выглядят на фоне ситуации на рынке и в отрасли. А чтобы уже сейчас отбить желание манипулировать доходами ради роста акций, нужно определить более длительный разрыв между моментами приобретения акций менеджментом -- за счет фондовых грантов или опционов -- и разрешения на их продажу. В конечном итоге, контроль над фондовыми грантами и опционами должен сократить значительный разрыв в доходах руководства и служащих, который так заботит общественность.
Что же до бухгалтерии, то здесь главный урок -- провал системы самоконтроля. Кроме Комиссии по ценным бумагам и биржам (SEC) необходим независимый орган. Оба этих регулирующих органа не должны испытывать недостатка в средствах и уважении, необходимых им для работы. Последние годы республиканский конгресс урезал дискреционные расходы и насмехался над решениями правительства, а SEC не получала ни денег, ни уважения.
Чтобы предотвратить очередной дутый бум, пока страна обсуждает, что предпринять, не следует забывать об общей атмосфере. Гринспэн утверждает, что, хотя люди в целом не стали более алчными, способов проявления алчности стало гораздо больше. Возможно, алчность и в самом деле одно из главных человеческих чувств, но, конечно же, общая атмосфера в обществе может влиять на степень ее проявления.
Несомненно, роман Америки с беспардонным рыночным капитализмом и атмосфера, в которой стяжательство считалось добродетелью, справедливым полагалось грандиозное неравенство в доходах и благосостоянии, над общественным трудом насмехались, а материальный успех приравнивали к счастью, стимулировали алчность в ущерб другим человеческим чувствам. Честность, сопереживание, чувство вины и чувство справедливости оказались на обочине. Если бы наша культура делала более серьезный упор на эти ценности, то, возможно, каких-то злоупотреблений и обмана нескольких последних лет можно было бы избежать. Может быть, пережитая в результате боль поможет нам оздоровить нашу мораль.

Лора Д'Андреа Тайсон (Laura D'Andrea Tyson), декан London Business School. -- Business Week.

Похоже, сегодня инвесторы настолько же глухи к хорошим новостям из жизни экономики, насколько не желали слушать предупреждений на пике биржевого бума.В декабре 1996 года Алан Гринспэн (Alan Greenspan) предупреждал, что американский рынок ценных бумаг захлестывает волна "иррациональной эйфории". Но его никто не услышал. Очарованные перспективами Интернет-бизнеса и дерегулированного рынка телекоммуникаций, замороченные рассказами СМИ о выбившихся в одночасье из грязи в князи предпринимателях, убаюканные верой в способность Федеральной резервной системы предотвратить затяжной кризис на бирже, как в 1987 году, и считающие, как и все, погоню за личным благосостоянием угодной обществу, инвесторы своими действиями создали один из крупнейших спекулятивных бумов в истории экономики.

Этот бум, как и все прежние, породил атмосферу, недавно названную Гринспэном "инфекционной алчностью". Как и раньше, мыльный пузырь бума лопнул с оглушительным треском после скандалов, главным действующим лицом которых стало стяжательство. Может, мы и живем в эпоху новых технологий и финансовых инструментов, но рост и падение американского фондового рынка за последние шесть лет подтверждают слова Гарри Трумэна (Harry S. Truman) о том, что нет ничего нового, кроме истории, которую ты не знаешь.

Сейчас начался заключительный этап -- поиска виновных и способов реформирования, чтобы избежать катастроф в будущем. Но панически избавляясь от акций американских компаний, инвесторы остаются так же глухи к хорошим известиям об устойчивости и производительности американской экономики, как на пике рыночной эйфории они были глухи к известиям плохим.

Для среднего американца с его скромными пакетами акций самая большая опасность не в крахе рынка. Она, скорее, в резком замедлении экономического роста, вызванном иррациональным отчаянием, которое подпитывают пресса и политическая болтовня о том, в каком именно месте прогнил американский капитализм.

Но какие уроки кроме отчаяния следует извлечь из происшедшего? Если честно, то еще слишком рано говорить о чем-то определенно, что, впрочем, не помешало конгрессу принять обширный закон о корпоративной ответственности. Его воздействие на финансовые рынки и рост издержек в ближайшие годы предсказать трудно. Но все же какие-то выводы сделать можно.

Прежде всего, привязка вознаграждения менеджмента к стоимости акций может быть эффективной, если стоимость акций точно отражает такие основные показатели, как эффективность и конкурентоспособность. Если это не так (а такое бывает, когда всех охватывает иррациональный оптимизм или топ-менеджмент манипулирует статьями дохода), то такая привязка может привести к искажению стимулов.

Бешено росший рынок 90-х годов скомпрометировал такую систему, позволив топ-менеджерам лично обогатиться на росте курса и соблазнив некоторых из них на искусственное завышение доходов ради роста котировок.

Чтобы избежать подобного в будущем, надо привязать вознаграждение руководства к тому, как показатели компании выглядят на фоне ситуации на рынке и в отрасли. А чтобы уже сейчас отбить желание манипулировать доходами ради роста акций, нужно определить более длительный разрыв между моментами приобретения акций менеджментом -- за счет фондовых грантов или опционов -- и разрешения на их продажу. В конечном итоге, контроль над фондовыми грантами и опционами должен сократить значительный разрыв в доходах руководства и служащих, который так заботит общественность.

Что же до бухгалтерии, то здесь главный урок -- провал системы самоконтроля. Кроме Комиссии по ценным бумагам и биржам (SEC) необходим независимый орган. Оба этих регулирующих органа не должны испытывать недостатка в средствах и уважении, необходимых им для работы. Последние годы республиканский конгресс урезал дискреционные расходы и насмехался над решениями правительства, а SEC не получала ни денег, ни уважения.

Чтобы предотвратить очередной дутый бум, пока страна обсуждает, что предпринять, не следует забывать об общей атмосфере. Гринспэн утверждает, что, хотя люди в целом не стали более алчными, способов проявления алчности стало гораздо больше. Возможно, алчность и в самом деле одно из главных человеческих чувств, но, конечно же, общая атмосфера в обществе может влиять на степень ее проявления.

Несомненно, роман Америки с беспардонным рыночным капитализмом и атмосфера, в которой стяжательство считалось добродетелью, справедливым полагалось грандиозное неравенство в доходах и благосостоянии, над общественным трудом насмехались, а материальный успех приравнивали к счастью, стимулировали алчность в ущерб другим человеческим чувствам. Честность, сопереживание, чувство вины и чувство справедливости оказались на обочине. Если бы наша культура делала более серьезный упор на эти ценности, то, возможно, каких-то злоупотреблений и обмана нескольких последних лет можно было бы избежать. Может быть, пережитая в результате боль поможет нам оздоровить нашу мораль.


Лора Д'Андреа Тайсон (Laura D'Andrea Tyson), декан London Business School. -- Business Week.

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».

Реклама
Реклама
Реклама