Архивная публикация 2002 года: "Преступность и политика"
Неожиданно это стало одной из самых главных проблем, и связывают ее с ростом иммиграции.
Третьего марта, после долгого уик-энда, 30-летний француз Тома Блар (Thomas Blard) вернулся домой в Париж. Когда он в конце концов нашел свой Volkswagen Golf на стоянке аэропорта Charles de Gaulle, ехать на нем оказалось невозможно. Вместо украденных колес стояли багажные тележки, а кожаная обивка салона была ободрана. И квартиру Блара обокрали всего несколько месяцев назад, но он все равно полон оптимизма: "Ну мотор же не сняли".
Европейцы, больше привычные к телерепортажам о росте преступности в США, сегодня сталкиваются со все большим количеством примеров у себя под носом. Уличная преступность в Лондоне, Париже и Мадриде выросла вдвое: разбойная шушера среди бела дня вырывает из рук болтливых граждан сотовые телефоны, а организованные банды создают международные каналы для переправки краденого скупщикам. Кроме того, многие преступления носят неимущественный характер. Во французском Страсбурге вандалы-подростки в неблагополучных пригородах только за прошлый год сожгли 1100 автомобилей и регулярно нападали на пожарных, прибывавших для тушения подожженных машин.
Теперь преступность пришла и в большую политику. Она стала главной темой предвыборной борьбы между президентом Жаком Шираком (Jacques Chirac) и премьер-министром Лионелем Жоспеном (Lionel Jospin) и центральным вопросом дискуссий в Испании и Англии. Больше того, преступность -- справедливо или нет -- связывают с печальными последствиями иммиграции. "Некоторые политики, -- делится мнением итальянский сенатор Массимо Брутти (Massimo Brutti), -- нагнетают антииммигрантскую истерию". Это может повлиять на отношение Европы к коренным вопросам современной политики, начиная с расширения ЕС на Восток и кончая войной с терроризмом.
Игра на антииммигрантских настроениях способна принести какое-то число голосов избирателей, но она не сможет остановить главной тенденции в сегодняшней Европе. Глобализация превращает некогда монолитные европейские городские сообщества в многонациональные "ульи", обитатели которых постоянно сменяются. "Транзитники" -- это строители-иммигранты из Восточной Европы и Северной Африки, программисты-беженцы, даже террористы Аль-Каиды. Например, террорист Мохаммед Атта (Mohammed Atta) помогал организовывать террористические атаки 11 сентября со своей базы в Гамбурге. Европа все больше напоминает Америку с ее множеством культур, а полиция от Барселоны до Брюсселя перестраивается с большим трудом.
Подобно США Европа теперь стоит перед лицом вопиющей нищеты, когда в школах -- ужас, а рабочих мест практически нет. Трущобы -- Gennevilliers под Парижем или лондонский район Hackney -- становятся рассадником преступности, которая бьет в первую очередь по бедным, а не по богатым. Стратегическая задача, стоящая перед Европой, -- это создание равных возможностей в этих ареалах обитания иммигрантов первого и второго поколения. "Нам нужны закон и порядок, но нам также нужно вернуть их в общество", -- говорит Бертран Коллом (Bertrand P. Collomb), генеральный директор французского строительного гиганта Lafarge. Но на сегодня политиков больше интересует усиление правоохранительных органов, и они перенимают принцип полной нетерпимости, предложенный самым известным американским борцом с преступностью, бывшим мэром Нью-Йорка Рудольфом Джуллиани (Rudolph W. Giulliani). "Мы не должны мириться даже с минимальным уровнем преступности", -- отмечает президент Франции Ширак.
Собственно, европейские политики всех направлений с наслаждением муссируют тему преступности. В чем тут дело? Сейчас в Европе политикам как никогда трудно говорить об экономике. Большинство из них вынуждены придерживаться центристских взглядов: сильные рынки, бюджетные ограничения. А это не дает простора для серьезных инициатив. Больше того, валютная и даже иностранная политика теперь за пределами юрисдикции отдельных стран. За них отвечают Европейская комиссия в Брюсселе и Европейский центральный банк во Франкфурте. Преступность, напротив, являет собой очень мощный фактор влияния на электорат.
Взять, к примеру, Францию. Начав в феврале кампанию за переизбрание, президент Ширак обвинил своего соперника Жоспена в потакании вседозволенности и нежелании бороться с преступностью. Жоспен отмел обвинения, но признал, что ставка на рост занятости для снижения уровня преступности была несколько "наивной". За время 5-летнего правления Жоспена уровень безработицы снизился с 12,5% до 9%, но новые рабочие места не дошли до молодежи и тех, кто страдает от хронической нищеты. А ведь именно на этот контингент как раз и приходится основной рост преступности. Тем временем крайне правый кандидат Жан-Мари Ле Пен (Jean-Marie Le Pen) привлекает на свою сторону уставших от преступности избирателей обещанием восстановить в стране смертную казнь.
Всю Европу очень волнует вопрос, насколько иммиграция связана с ростом числа преступлений. Правое правительство Италии, ничуть не колеблясь, видит тут прямую зависимость. Министр внутренних дел Клаудио Скаджола (Claudio Scajola) говорит, что 64% задержаний по поводу наркотиков проводится в отношении граждан из стран, не принадлежащих ЕС. И причиной уменьшения числа краж в Италии на 2,7% за последние 8 месяцев он считает активную борьбу правительства против нелегальной иммиграции. 28 февраля итальянский парламент принял законопроект о введении жестких ограничений на иммиграцию.
Оппоненты премьер-министра Сильвио Берлускони (Silvio Berlusconi) утверждают, что правительство делает иммигрантов "козлами отпущения", искусственно подогревая ксенофобию в Италии. Главный удар направлен против выходцев из стран, стоящих в очереди на прием в ЕС, включая Румынию и осколки бывшей Югославии. "[Берлускони] не делает различия между иммигрантами и руководимой иностранцами организованной преступностью", -- говорит Джулио Кальвизи (Giulio Calvisi), представитель Леводемократической партии по социальным делам и иммиграции.
Иммигранты автоматически объявляются виновными во всем. Когда в городке Нови Лигуре на севере Италии в августе прошлого года были убиты 45-летняя Сузи Кассини (Susi Cassini) и ее сын Джанлука (Gianluca), дочь пострадавшей заявила полиции, что убийцы -- банда "албанцев или каких-то славян". Итальянская партия Северная Лига с толпой разгневанных сторонников тут же организовала антииммигрантский марш. "Иммигранты = Преступники" -- гласил один из транспарантов. Несколько дней спустя 16-летняя дочь Кассини созналась в убийствах.
Заметное исключение на фоне печальной европейской статистики -- Германия, где число зафиксированных преступлений идет на убыль с середины 90-х годов. Тем не менее немцы уверены, что преступность растет. В чем дело? Факты говорят о том, что кражи и вандализм среди молодежи до 30 лет приобрели масштаб эпидемии. А молодые люди, отмечает Вернер Греве (Werner Greve), директор Criminological Research Institute Нижней Саксонии, "все реже и реже заявляют в полицию о преступлениях".
В Испании борьба с преступностью преимущественно заключалась в поимке членов баскской сепаратистской организации ЕТА. Начавшееся экономическое процветание привлекло в Испанию миллионы иммигрантов, в основном из Северной Африки. За прошлый год преступность выросла на 10,5%, и министр внутренних дел Мариано Рахой (Mariano Rajoy) вину за это возлагает на многочисленные "мигрирующие группы" иммигрантов. Лидер социалистов Хосе Луис Родригес Сапатеро (Jose Luis Rodriguez Zapatero) в своем плане из 36 пунктов призывает правительство провести "зачистку" районов, где проживают иммигранты.
Премьер-министр Великобритании Тони Блэр (Tony Blair) взял пример с тогдашнего президента США Билла Клинтона (Bill Clinton) и использовал в предвыборной кампании лозунги борьбы с преступностью. Придя к власти, он увеличил численность полиции на 1000 человек в одном только Лондоне, и за последние пять лет преступность в Великобритании снизилась на 12%. Однако, хотя криминогенная обстановка в стране стала лучше, Лондон выходит из-под контроля. Уличная преступность в январе там подскочила на 49% по сравнению с прошлым годом.
Правительство Блэра привлекает новые технологии. В рамках одной такой пилотной программы, которую сторонники гражданских свобод приняли в штыки, молодых людей будут отпускать после ареста под залог, прикрепив на тело особый электронный идентификационный "жетон". Разумеется, это слишком простое решение проблемы преступности, которая так же сложна, как и само быстро меняющееся европейское общество. Но если таким образом можно нанести удар по преступности, обеспокоенные европейские избиратели вряд ли станут протестовать.
Стивен Бейкер (Stephen Baker) в Париже с Керри Кэппел (Kerry Cappel) в Лондоне и Кейт Карлайл (Kate Carlisle) в Риме. -- Business Week.
Беды Европы
Неожиданно это стало одной из самых главных проблем, и связывают ее с ростом иммиграции.
Третьего марта, после долгого уик-энда, 30-летний француз Тома Блар (Thomas Blard) вернулся домой в Париж. Когда он в конце концов нашел свой Volkswagen Golf на стоянке аэропорта Charles de Gaulle, ехать на нем оказалось невозможно. Вместо украденных колес стояли багажные тележки, а кожаная обивка салона была ободрана. И квартиру Блара обокрали всего несколько месяцев назад, но он все равно полон оптимизма: "Ну мотор же не сняли".
Европейцы, больше привычные к телерепортажам о росте преступности в США, сегодня сталкиваются со все большим количеством примеров у себя под носом. Уличная преступность в Лондоне, Париже и Мадриде выросла вдвое: разбойная шушера среди бела дня вырывает из рук болтливых граждан сотовые телефоны, а организованные банды создают международные каналы для переправки краденого скупщикам. Кроме того, многие преступления носят неимущественный характер. Во французском Страсбурге вандалы-подростки в неблагополучных пригородах только за прошлый год сожгли 1100 автомобилей и регулярно нападали на пожарных, прибывавших для тушения подожженных машин.
Теперь преступность пришла и в большую политику. Она стала главной темой предвыборной борьбы между президентом Жаком Шираком (Jacques Chirac) и премьер-министром Лионелем Жоспеном (Lionel Jospin) и центральным вопросом дискуссий в Испании и Англии. Больше того, преступность -- справедливо или нет -- связывают с печальными последствиями иммиграции. "Некоторые политики, -- делится мнением итальянский сенатор Массимо Брутти (Massimo Brutti), -- нагнетают антииммигрантскую истерию". Это может повлиять на отношение Европы к коренным вопросам современной политики, начиная с расширения ЕС на Восток и кончая войной с терроризмом.
Игра на антииммигрантских настроениях способна принести какое-то число голосов избирателей, но она не сможет остановить главной тенденции в сегодняшней Европе. Глобализация превращает некогда монолитные европейские городские сообщества в многонациональные "ульи", обитатели которых постоянно сменяются. "Транзитники" -- это строители-иммигранты из Восточной Европы и Северной Африки, программисты-беженцы, даже террористы Аль-Каиды. Например, террорист Мохаммед Атта (Mohammed Atta) помогал организовывать террористические атаки 11 сентября со своей базы в Гамбурге. Европа все больше напоминает Америку с ее множеством культур, а полиция от Барселоны до Брюсселя перестраивается с большим трудом.
Подобно США Европа теперь стоит перед лицом вопиющей нищеты, когда в школах -- ужас, а рабочих мест практически нет. Трущобы -- Gennevilliers под Парижем или лондонский район Hackney -- становятся рассадником преступности, которая бьет в первую очередь по бедным, а не по богатым. Стратегическая задача, стоящая перед Европой, -- это создание равных возможностей в этих ареалах обитания иммигрантов первого и второго поколения. "Нам нужны закон и порядок, но нам также нужно вернуть их в общество", -- говорит Бертран Коллом (Bertrand P. Collomb), генеральный директор французского строительного гиганта Lafarge. Но на сегодня политиков больше интересует усиление правоохранительных органов, и они перенимают принцип полной нетерпимости, предложенный самым известным американским борцом с преступностью, бывшим мэром Нью-Йорка Рудольфом Джуллиани (Rudolph W. Giulliani). "Мы не должны мириться даже с минимальным уровнем преступности", -- отмечает президент Франции Ширак.
Собственно, европейские политики всех направлений с наслаждением муссируют тему преступности. В чем тут дело? Сейчас в Европе политикам как никогда трудно говорить об экономике. Большинство из них вынуждены придерживаться центристских взглядов: сильные рынки, бюджетные ограничения. А это не дает простора для серьезных инициатив. Больше того, валютная и даже иностранная политика теперь за пределами юрисдикции отдельных стран. За них отвечают Европейская комиссия в Брюсселе и Европейский центральный банк во Франкфурте. Преступность, напротив, являет собой очень мощный фактор влияния на электорат.
Взять, к примеру, Францию. Начав в феврале кампанию за переизбрание, президент Ширак обвинил своего соперника Жоспена в потакании вседозволенности и нежелании бороться с преступностью. Жоспен отмел обвинения, но признал, что ставка на рост занятости для снижения уровня преступности была несколько "наивной". За время 5-летнего правления Жоспена уровень безработицы снизился с 12,5% до 9%, но новые рабочие места не дошли до молодежи и тех, кто страдает от хронической нищеты. А ведь именно на этот контингент как раз и приходится основной рост преступности. Тем временем крайне правый кандидат Жан-Мари Ле Пен (Jean-Marie Le Pen) привлекает на свою сторону уставших от преступности избирателей обещанием восстановить в стране смертную казнь.
Всю Европу очень волнует вопрос, насколько иммиграция связана с ростом числа преступлений. Правое правительство Италии, ничуть не колеблясь, видит тут прямую зависимость. Министр внутренних дел Клаудио Скаджола (Claudio Scajola) говорит, что 64% задержаний по поводу наркотиков проводится в отношении граждан из стран, не принадлежащих ЕС. И причиной уменьшения числа краж в Италии на 2,7% за последние 8 месяцев он считает активную борьбу правительства против нелегальной иммиграции. 28 февраля итальянский парламент принял законопроект о введении жестких ограничений на иммиграцию.
Оппоненты премьер-министра Сильвио Берлускони (Silvio Berlusconi) утверждают, что правительство делает иммигрантов "козлами отпущения", искусственно подогревая ксенофобию в Италии. Главный удар направлен против выходцев из стран, стоящих в очереди на прием в ЕС, включая Румынию и осколки бывшей Югославии. "[Берлускони] не делает различия между иммигрантами и руководимой иностранцами организованной преступностью", -- говорит Джулио Кальвизи (Giulio Calvisi), представитель Леводемократической партии по социальным делам и иммиграции.
Иммигранты автоматически объявляются виновными во всем. Когда в городке Нови Лигуре на севере Италии в августе прошлого года были убиты 45-летняя Сузи Кассини (Susi Cassini) и ее сын Джанлука (Gianluca), дочь пострадавшей заявила полиции, что убийцы -- банда "албанцев или каких-то славян". Итальянская партия Северная Лига с толпой разгневанных сторонников тут же организовала антииммигрантский марш. "Иммигранты = Преступники" -- гласил один из транспарантов. Несколько дней спустя 16-летняя дочь Кассини созналась в убийствах.
Заметное исключение на фоне печальной европейской статистики -- Германия, где число зафиксированных преступлений идет на убыль с середины 90-х годов. Тем не менее немцы уверены, что преступность растет. В чем дело? Факты говорят о том, что кражи и вандализм среди молодежи до 30 лет приобрели масштаб эпидемии. А молодые люди, отмечает Вернер Греве (Werner Greve), директор Criminological Research Institute Нижней Саксонии, "все реже и реже заявляют в полицию о преступлениях".
В Испании борьба с преступностью преимущественно заключалась в поимке членов баскской сепаратистской организации ЕТА. Начавшееся экономическое процветание привлекло в Испанию миллионы иммигрантов, в основном из Северной Африки. За прошлый год преступность выросла на 10,5%, и министр внутренних дел Мариано Рахой (Mariano Rajoy) вину за это возлагает на многочисленные "мигрирующие группы" иммигрантов. Лидер социалистов Хосе Луис Родригес Сапатеро (Jose Luis Rodriguez Zapatero) в своем плане из 36 пунктов призывает правительство провести "зачистку" районов, где проживают иммигранты.
Премьер-министр Великобритании Тони Блэр (Tony Blair) взял пример с тогдашнего президента США Билла Клинтона (Bill Clinton) и использовал в предвыборной кампании лозунги борьбы с преступностью. Придя к власти, он увеличил численность полиции на 1000 человек в одном только Лондоне, и за последние пять лет преступность в Великобритании снизилась на 12%. Однако, хотя криминогенная обстановка в стране стала лучше, Лондон выходит из-под контроля. Уличная преступность в январе там подскочила на 49% по сравнению с прошлым годом.
Правительство Блэра привлекает новые технологии. В рамках одной такой пилотной программы, которую сторонники гражданских свобод приняли в штыки, молодых людей будут отпускать после ареста под залог, прикрепив на тело особый электронный идентификационный "жетон". Разумеется, это слишком простое решение проблемы преступности, которая так же сложна, как и само быстро меняющееся европейское общество. Но если таким образом можно нанести удар по преступности, обеспокоенные европейские избиратели вряд ли станут протестовать.
Стивен Бейкер (Stephen Baker) в Париже с Керри Кэппел (Kerry Cappel) в Лондоне и Кейт Карлайл (Kate Carlisle) в Риме. -- Business Week.
Беды Европы
| Страна | Преступность | Политика |
|---|---|---|
| Франция | Будучи в Париже, держите крепче свой сотовый телефон. В прошлом году число уличных ограблений с применением насилия возросло на 23%, а лидируют среди них кражи сотовых телефонов. | Накануне приближающихся выборов преступность становится самой главной темой. Жоспен признает, что недооценивал эту проблему. |
| Италия | За последние восемь месяцев число краж сократилось на 2,7%; Берлускони относит это за счет жестких мер против нелегальных иммигрантов. | Внесен законопроект, предполагающий жесткие меры против иммигрантов. Защитники гражданских прав заявляют, что иностранцев часто просто делают "козлами отпущения". |
| Германия | В отличие от всех остальных стран Европы с конца 90-х годов уровень преступности неуклонно снижается. | Гораздо более серьезной проблемой является безработица. Проблема преступности поднимается лишь во время местных выборов. |
| Великобритания | С апреля 2001 года число ограблений в Лондоне возросло на 40%. Все чаще преступники действуют в богатых кварталах вроде Twickenham. | Тори используют этот козырь в борьбе с Тони Блэром. Молодые нарушители, отпущенные до суда под залог, должны носить на теле электронные "жетоны". |
| Испания | В 2001 году уровень преступности поднялся на 10,5%, что привело к росту озабоченности проблемой иммигрантов. | Социалисты обвиняют премьер-министра Азнара (Aznar) в игнорировании проблемы преступности и настаивают на более длительных сроках заключения для рецидивистов. |
Источник: Business Week.
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
