Архивная публикация 2008 года: "Преждевременные похороны"
«Социализма больше нет!» — эту констатацию нередко приходится слышать в Западной Европе, с тех пор как Восточная перестала быть красной.Предложит, например, кто-нибудь повысить налоги на большое наследство — тут же перед камерами появляется важный бизнесмен или спонсируемый им политик с громкими криками: «Маркс мертв! Это все старые гэдээровские идеи! Мы знаем, куда они ведут!» Так, по крайней мере, все обстояло до недавнего времени. Сегодня же те, кто еще вчера в ответ на требования большей прозрачности в банковской деятельности кричал: «Большевики!», просят помощи у государства, угрожая банкротствами. И все чаще слышится с разных сторон: «Капитализм мертв». Эксперты и политики всех оттенков сходятся на том, что либеральный капитализм англосаксонского направления исчерпал себя. Внезапно опять вошли в моду крайне левые идеологи вроде Ноама Хомски, и каждый делает вид, что происходящее не является для него сюрпризом.
К сожалению, я не принадлежу к тем, кто все знал заранее. Однако опыт делает меня недоверчивым к некрологам любого рода. Что мы только не хоронили: национальное государство, религию, национализм. «Провозглашенные мертвыми живут долго», — гласит немецкая пословица. Обычно подобные «похоронные объявления» не столько информируют о действительном положении вещей, сколько показывают взгляды тех, кто их делает. Журнал Economist в каждом выпуске пытается убедить нас, что социализм безнадежно мертв, а потому любое государственное вмешательство в экономику по определению невозможно. Похоже, что говорится это больше из страха, чем из убежденности. По-настоящему мертвое не хоронят каждый день заново.
Лидеры коммунистических партий и политики стран с высоким государственным участием в экономике, напротив, в последнее время ходят с широкой ухмылкой, в очередной раз празднуя закат капитализма. Что ж, это более чем понятно. Годами они считались никому не нужными пережитками прошлого, преступниками и неудачниками. Пусть порадуются немножко хоть теперь.
Гибель большинства государств, проповедовавших классический, марксистско-ленинский извод социализма, отнюдь не означает, что вопрос перераспределения собственности и состояний навсегда закрыт. Точно так же коллапс финансовой системы, построенной на алчности и безответственности и не имеющей никакого отношения к действительной экономике, еще не доказывает, что Брежнев и Хонекк были лучшим выбором. По-моему, не заслуживает доверия любой, кто пытается убедить нас в существовании системы, решающей все проблемы и делающей всех людей счастливыми.
Похоже, однако, что в настоящий момент действительно существует возможность изменения экономического порядка. Можно с уверенностью сказать, что роль государства в будущем увеличится. Это, впрочем, отнюдь не обязательно означает движение в сторону гибрида капитализма с социализмом. Может быть, капитализм просто станет не таким зубастым, или уоллстритовцы затаятся на пару лет, а когда всеобщее волнение уляжется, вновь попробуют повернуть колесо экономики в сторону тэтчеризма и рейганизма.
Представим, однако, на секундочку, что в результате и вправду появится новая конструкция, объединяющая элементы капитализма и социализма. Сторонники такого развития событий, безусловно, надеются, что из обеих систем будет взято лучшее: например, личная свобода, эффективность и благополучие объединятся с социальным равенством, стабильностью, бесплатным образованием и здравоохранением. «Так не бывает, — возразят временно притихшие, но все еще бодрые поклонники Адама Смита. — Или — или. Или свобода, или равенство». Опять эти старые басни. Почему невозможно существование смешанной системы, хотя бы теоретически? Конечно, у нее будут свои недостатки, однако наши возможности не сводятся к двум вариантам — или Северная Корея, или Манчестер.
Боюсь я другого. То, что происходит сегодня, не революция, а всего лишь кризис. Ответственные за этот кризис вовсе не попадут ни за решетку, ни под землю. Я не большой поклонник революций, однако что-то действительно новое можно осуществить только под руководством новых людей. Когда за решение проблем ответственны те же необразованные карьеристы, которые стали причиной катастрофы, не стоит надеяться на объединение лучших элементов двух систем. Мы даже не получим объединения худших — ни ГУЛАГа, ни танцевальных марафонов. А все ту же бюрократию, высокие налоги и дорогую, но неэффективную социальную систему. Это то, что наши политики умеют лучше всего.
«Социализма больше нет!» — эту констатацию нередко приходится слышать в Западной Европе, с тех пор как Восточная перестала быть красной.Предложит, например, кто-нибудь повысить налоги на большое наследство — тут же перед камерами появляется важный бизнесмен или спонсируемый им политик с громкими криками: «Маркс мертв! Это все старые гэдээровские идеи! Мы знаем, куда они ведут!» Так, по крайней мере, все обстояло до недавнего времени. Сегодня же те, кто еще вчера в ответ на требования большей прозрачности в банковской деятельности кричал: «Большевики!», просят помощи у государства, угрожая банкротствами. И все чаще слышится с разных сторон: «Капитализм мертв». Эксперты и политики всех оттенков сходятся на том, что либеральный капитализм англосаксонского направления исчерпал себя. Внезапно опять вошли в моду крайне левые идеологи вроде Ноама Хомски, и каждый делает вид, что происходящее не является для него сюрпризом.
К сожалению, я не принадлежу к тем, кто все знал заранее. Однако опыт делает меня недоверчивым к некрологам любого рода. Что мы только не хоронили: национальное государство, религию, национализм. «Провозглашенные мертвыми живут долго», — гласит немецкая пословица. Обычно подобные «похоронные объявления» не столько информируют о действительном положении вещей, сколько показывают взгляды тех, кто их делает. Журнал Economist в каждом выпуске пытается убедить нас, что социализм безнадежно мертв, а потому любое государственное вмешательство в экономику по определению невозможно. Похоже, что говорится это больше из страха, чем из убежденности. По-настоящему мертвое не хоронят каждый день заново.
Лидеры коммунистических партий и политики стран с высоким государственным участием в экономике, напротив, в последнее время ходят с широкой ухмылкой, в очередной раз празднуя закат капитализма. Что ж, это более чем понятно. Годами они считались никому не нужными пережитками прошлого, преступниками и неудачниками. Пусть порадуются немножко хоть теперь.
Гибель большинства государств, проповедовавших классический, марксистско-ленинский извод социализма, отнюдь не означает, что вопрос перераспределения собственности и состояний навсегда закрыт. Точно так же коллапс финансовой системы, построенной на алчности и безответственности и не имеющей никакого отношения к действительной экономике, еще не доказывает, что Брежнев и Хонекк были лучшим выбором. По-моему, не заслуживает доверия любой, кто пытается убедить нас в существовании системы, решающей все проблемы и делающей всех людей счастливыми.
Похоже, однако, что в настоящий момент действительно существует возможность изменения экономического порядка. Можно с уверенностью сказать, что роль государства в будущем увеличится. Это, впрочем, отнюдь не обязательно означает движение в сторону гибрида капитализма с социализмом. Может быть, капитализм просто станет не таким зубастым, или уоллстритовцы затаятся на пару лет, а когда всеобщее волнение уляжется, вновь попробуют повернуть колесо экономики в сторону тэтчеризма и рейганизма.
Представим, однако, на секундочку, что в результате и вправду появится новая конструкция, объединяющая элементы капитализма и социализма. Сторонники такого развития событий, безусловно, надеются, что из обеих систем будет взято лучшее: например, личная свобода, эффективность и благополучие объединятся с социальным равенством, стабильностью, бесплатным образованием и здравоохранением. «Так не бывает, — возразят временно притихшие, но все еще бодрые поклонники Адама Смита. — Или — или. Или свобода, или равенство». Опять эти старые басни. Почему невозможно существование смешанной системы, хотя бы теоретически? Конечно, у нее будут свои недостатки, однако наши возможности не сводятся к двум вариантам — или Северная Корея, или Манчестер.
Боюсь я другого. То, что происходит сегодня, не революция, а всего лишь кризис. Ответственные за этот кризис вовсе не попадут ни за решетку, ни под землю. Я не большой поклонник революций, однако что-то действительно новое можно осуществить только под руководством новых людей. Когда за решение проблем ответственны те же необразованные карьеристы, которые стали причиной катастрофы, не стоит надеяться на объединение лучших элементов двух систем. Мы даже не получим объединения худших — ни ГУЛАГа, ни танцевальных марафонов. А все ту же бюрократию, высокие налоги и дорогую, но неэффективную социальную систему. Это то, что наши политики умеют лучше всего.
Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».
