02.07.2001 00:00 Еженедельный журнал «Профиль»

Архивная публикация 2001 года: "Прибыли. Куда?"

После снижения подоходного налога и установления регрессивной ставки по единому социальному правительство сделало еще один шаг к общему снижению налогового бремени. С 1 января 2002 года ставка налога на прибыль будет 24% вместо нынешних 35%. К тому же из-под него можно теперь будет вывести практически любые производственные затраты. А офф-шорные регионы вроде Калмыкии потеряют привлекательность для тех, кто хочет меньше платить в казну.Налог на прибыль -- самый собираемый по результатам 2000 года. На него приходится около 40% налоговых поступлений (около 420 млрд. рублей). В прошлом году сбор налога на прибыль впервые превысил сборы от НДС.
Тем не менее, по оценочным данным МНС, более 50% предприятий этот налог не платят благодаря огромному числу льгот.
В результате, по данным Минфина, эффективная ставка налога на прибыль (то есть реально собираемый налог) составляла в 1999 году чуть более 15% (именно такая часть прибыли попадает в бюджеты). Официальных данных за 2000 год пока нет, но, по словам депутата Госдумы, одного из разработчиков нового закона Андрея Макарова, она не превысит 19%. Эту же цифру озвучивали при обсуждении налога в Госдуме и представители Минфина.
История обсуждения новой версии налога на прибыль явилась самым ярким примером внутренних конфликтов в российском правительстве с одной стороны и неспособности к взаимоприемлемым договоренностям между различными лоббистскими группировками -- с другой.
Минфин, основным смыслом существования которого является наполнение федерального бюджета, настаивал на снижении ставки не ниже чем до 25%. Заместитель министра финансов Сергей Шаталов заявил: минфиновские расчеты показывают, что при ставке налога в 25% и федеральной части в 8% потери федерального бюджета составят 43 млрд. рублей, а при ставке в 23% и федеральной части в 7% -- уже 73 млрд. Предположение оптимистов о том, что за счет сокращения ставки собираемость возрастет, внушает Минфину сомнения.
Минэкономразвития, напротив, считало, что ставку вполне можно снизить до 23%: по расчетам ведомства Германа Грефа выходило, что образующуюся в результате брешь в бюджете вполне можно закрыть за счет увеличения налогооблагаемой базы, то есть улучшения собираемости налога.
Большинству отраслевых лоббистов (о них позже) было, по большому счету, все равно -- лишь бы остались их льготы. Однако правительство так и не смогло договориться внутри себя и выйти в Думу с единой ставкой. Компромисс был простым и странным. Больше всего голосов набрала поправка депутата от бюджетного комитета Игоря Динеса, которая устанавливала ставку в 24%.
Игорь Динес считает, что 24% -- это плод несогласия внутри правительства, показатель его неспособности противостоять лоббистам и формировать единую позицию. Если бы правительство могло эффективно договариваться, ставка налога вполне могла бы быть выше -- 25% и даже 27%. Но так как договориться не смогли, решили по принципу "не доставайся же ты никому".
По мнению Игоря Динеса, собираемость налога при такой ставке точно не будет меньше прошлогодней, а скорее всего, возрастет. "Показатели реальной собираемости -- это сигнал рынка. Бизнес говорит нам, что 35% он не будет платить никогда. Если же налог всего на 3--5% выше реальной эффективной ставки, уходить от него становится просто невыгодно".
Сенсацией второго чтения стала не только сама ставка налога -- 24%, но и то, что правительству удалось ликвидировать практически все льготы по уплате налога на прибыль.
Похоже, эта часть закона была наименее приятной как для депутатов, так и для правительства. Герман Греф объявил о решении правительства внести поправки о снижении ставки и ликвидации льгот на заседании бюджетного комитета 15 июня. Увидев округлившиеся глаза членов комитета, которые как раз в тот момент обсуждали размер льгот, Греф сочувственно заметил: "Коллеги, я понимаю, что отказ от льгот может быть болезненным. Даже правительству такое решение далось не просто".
На самом деле ликвидация региональных льгот означает, что перестают существовать все де-факто офф-шорные зоны вроде Калмыкии, сократившей свою долю налога до 2% (вместо, напомним, возможных 19%).
Общий объем региональной льготы оценивается Минфином в 110 млрд. рублей в год. По словам депутата Думы Геннадия Кулика, в некоторых из внутренних офф-шоров эффективная ставка налога на прибыль составляла 11,3% при федеральной части в 11%. То есть местные власти давали почти 100-процентную льготу по своей части налога на прибыль. При этом свой интерес они соблюдали -- бюджет пополняли не за счет высокой ставки, а за счет переманивания к себе крупных налогоплательщиков.
Теперь же объем льготы, которую могут давать региональные власти, ограничен всего 4%. Понятно, что из-за 4% перерегистрировать свое предприятие и переводить его в другие регионы зачастую просто не имеет смысла.
Довольно существенно ликвидация региональных льгот ударила и по сырьевикам. Ясно, что крупные нефтяные компании всегда могли договориться с губернаторами о льготах. Однако, по словам источника "Профиля", нефтяникам недвусмысленно дали понять, что нужно делиться, и нефтяное лобби практически не сопротивлялось новому порядку взимания налога. Тем более что общее снижение налога им явно на руку, ведь при нынешних стабильно высоких мировых ценах на нефть не показывать большую прибыль они просто не могут.
Единственные льготники, которых пока не тронули,-- это сельхозпроизводители. Им решено предоставить право выбора: либо платить, как все, либо переходить на особый налоговый режим, который должен быть определен отдельным законом. Скорее всего, это будет некий налог на вмененный доход.
Несколько "пощипали" и Центробанк. Сейчас он не является налогоплательщиком вообще. В новой редакции налога на прибыль ЦБ таковым признается. Правда, ставка, по которой он будет этот налог платить, равна нулю -- но только по основной деятельности. По ставке 24% будет облагаться вся непрофильная деятельность ЦБ. В частности, его большое "подсобное хозяйство" в виде пансионатов, домов отдыха и т.п. Понятно, что налоговые поступления от этой побочной деятельности ЦБ будут мизерными, если будут вообще. Однако теперь Центробанку придется сдавать налоговую отчетность по всей форме и доказывать МНС, какая его деятельность действительно является профильной, а какая -- нет.
По мнению источника "Профиля", такая позиция правительства и депутатов -- чисто переговорная уловка, при помощи которой делается попытка утихомирить лоббистов интересов ЦБ в Думе (ЦБ наравне с нефтяными компаниями обладает самым мощным лоббистским пулом) и расчистить путь к принятию закона о ЦБ на осенней сессии. В соответствии с этим законом ЦБ, в частности, может стать подотчетным Госдуме. Но если будет достигнута "правильная" договоренность -- то есть депутаты и ЦБ найдут компромисс по закону о Центробанке -- в третьем чтении закона о налоге на прибыль строчки о том, что ЦБ является налогоплательщиком, может и не быть.
Однако самым долгожданным нововведением стало решение сделать список затрат, которые можно относить на себестоимость (и следовательно, не платить с этих денег налоги), открытым. Таким образом, предприятиям разрешено выводить из налогоблагаемой прибыли весь объем затрат, необходимый ему для ведения коммерческой деятельности. Правда, эти затраты должны быть обоснованы и документально подтверждены. То есть фактически снимаются ограничения на затраты на рекламу, представительские и командировочные расходы и т.п.
Это, пожалуй, самая важная для бизнеса часть налога. Ведь, например, суточные командировочному можно было списывать лишь в размере 55 рублей. На эти деньги в каком-нибудь нефтяном Ханты-Мансийске купишь разве что булочку да пакет кефира.
Таким образом, размер налога на прибыль теперь будет в большой степени зависеть от мастерства бухгалтера.
Столь радикальное снижение налога на прибыль предприятия, по мнению одного из источников "Профиля", вполне может привести к необходимости пересмотра ряда других налогов.
Например, единого социального. Так, предприятие, заплатив 24% налога на прибыль, может сделать официальную зарплату сотрудника минимальной, а вознаграждение выплачивать в виде, например, бонусов. Ведь оставшуюся после налогообложения прибыль предприятие вправе тратить как ему угодно. В том числе и на поощрение сотрудников.
При такой схеме выдачи зарплаты общий объем выплат в бюджет составит 24%+13% (подоходный налог)=37%. При том, что сейчас предприятие платит 36% единого социального налога и 13% подоходного. В сумме -- 49%.

Кто выиграет и кто проиграет от новой ставки и системы сбора налога на прибыль?
Оставив в стороне федеральный бюджет (потому как сделать окончательный вывод о его приобретениях и утратах можно будет никак не раньше, чем по итогам первого года действия нового порядка взимания налога), можно сделать следующие выводы.
Проигравшие очевидны: это прежде всего регионы, зарабатывавшие на предоставлении фактически офф-шорных условий зарегистрированным на их территории налогоплательщикам.
Практически нулевое воздействие новая ставка налога окажет на малый бизнес. Наверное, еще немало времени должно пройти, пока этот сектор экономики перейдет от наличных (и преимущественно "конвертных") расчетов к легальным, налогооблагаемым.
И наконец, выигравшие тоже очевидны. Это прежде всего те организации, которые по тем или иным причинам (банки -- из-за строгого контроля со стороны ЦБ и необходимости поддержания респектабельного имиджа, нефтяные компании -- из-за жесткого прессинга правительства) вынуждены показывать значительную часть своей реальной прибыли. А таких компаний, как было сказано выше, не менее половины.
Так или иначе, российская экономика вот-вот получит один из самых, пожалуй, либеральных законов. В том случае, правда, если по пути от второго чтения в Думе до подписи президента он не претерпит каких-либо неожиданных изменений.

Тем не менее, по оценочным данным МНС, более 50% предприятий этот налог не платят благодаря огромному числу льгот.

В результате, по данным Минфина, эффективная ставка налога на прибыль (то есть реально собираемый налог) составляла в 1999 году чуть более 15% (именно такая часть прибыли попадает в бюджеты). Официальных данных за 2000 год пока нет, но, по словам депутата Госдумы, одного из разработчиков нового закона Андрея Макарова, она не превысит 19%. Эту же цифру озвучивали при обсуждении налога в Госдуме и представители Минфина.

История обсуждения новой версии налога на прибыль явилась самым ярким примером внутренних конфликтов в российском правительстве с одной стороны и неспособности к взаимоприемлемым договоренностям между различными лоббистскими группировками -- с другой.

Минфин, основным смыслом существования которого является наполнение федерального бюджета, настаивал на снижении ставки не ниже чем до 25%. Заместитель министра финансов Сергей Шаталов заявил: минфиновские расчеты показывают, что при ставке налога в 25% и федеральной части в 8% потери федерального бюджета составят 43 млрд. рублей, а при ставке в 23% и федеральной части в 7% -- уже 73 млрд. Предположение оптимистов о том, что за счет сокращения ставки собираемость возрастет, внушает Минфину сомнения.

Минэкономразвития, напротив, считало, что ставку вполне можно снизить до 23%: по расчетам ведомства Германа Грефа выходило, что образующуюся в результате брешь в бюджете вполне можно закрыть за счет увеличения налогооблагаемой базы, то есть улучшения собираемости налога.

Большинству отраслевых лоббистов (о них позже) было, по большому счету, все равно -- лишь бы остались их льготы. Однако правительство так и не смогло договориться внутри себя и выйти в Думу с единой ставкой. Компромисс был простым и странным. Больше всего голосов набрала поправка депутата от бюджетного комитета Игоря Динеса, которая устанавливала ставку в 24%.

Игорь Динес считает, что 24% -- это плод несогласия внутри правительства, показатель его неспособности противостоять лоббистам и формировать единую позицию. Если бы правительство могло эффективно договариваться, ставка налога вполне могла бы быть выше -- 25% и даже 27%. Но так как договориться не смогли, решили по принципу "не доставайся же ты никому".

По мнению Игоря Динеса, собираемость налога при такой ставке точно не будет меньше прошлогодней, а скорее всего, возрастет. "Показатели реальной собираемости -- это сигнал рынка. Бизнес говорит нам, что 35% он не будет платить никогда. Если же налог всего на 3--5% выше реальной эффективной ставки, уходить от него становится просто невыгодно".

Сенсацией второго чтения стала не только сама ставка налога -- 24%, но и то, что правительству удалось ликвидировать практически все льготы по уплате налога на прибыль.

Похоже, эта часть закона была наименее приятной как для депутатов, так и для правительства. Герман Греф объявил о решении правительства внести поправки о снижении ставки и ликвидации льгот на заседании бюджетного комитета 15 июня. Увидев округлившиеся глаза членов комитета, которые как раз в тот момент обсуждали размер льгот, Греф сочувственно заметил: "Коллеги, я понимаю, что отказ от льгот может быть болезненным. Даже правительству такое решение далось не просто".

На самом деле ликвидация региональных льгот означает, что перестают существовать все де-факто офф-шорные зоны вроде Калмыкии, сократившей свою долю налога до 2% (вместо, напомним, возможных 19%).

Общий объем региональной льготы оценивается Минфином в 110 млрд. рублей в год. По словам депутата Думы Геннадия Кулика, в некоторых из внутренних офф-шоров эффективная ставка налога на прибыль составляла 11,3% при федеральной части в 11%. То есть местные власти давали почти 100-процентную льготу по своей части налога на прибыль. При этом свой интерес они соблюдали -- бюджет пополняли не за счет высокой ставки, а за счет переманивания к себе крупных налогоплательщиков.

Теперь же объем льготы, которую могут давать региональные власти, ограничен всего 4%. Понятно, что из-за 4% перерегистрировать свое предприятие и переводить его в другие регионы зачастую просто не имеет смысла.

Довольно существенно ликвидация региональных льгот ударила и по сырьевикам. Ясно, что крупные нефтяные компании всегда могли договориться с губернаторами о льготах. Однако, по словам источника "Профиля", нефтяникам недвусмысленно дали понять, что нужно делиться, и нефтяное лобби практически не сопротивлялось новому порядку взимания налога. Тем более что общее снижение налога им явно на руку, ведь при нынешних стабильно высоких мировых ценах на нефть не показывать большую прибыль они просто не могут.

Единственные льготники, которых пока не тронули,-- это сельхозпроизводители. Им решено предоставить право выбора: либо платить, как все, либо переходить на особый налоговый режим, который должен быть определен отдельным законом. Скорее всего, это будет некий налог на вмененный доход.

Несколько "пощипали" и Центробанк. Сейчас он не является налогоплательщиком вообще. В новой редакции налога на прибыль ЦБ таковым признается. Правда, ставка, по которой он будет этот налог платить, равна нулю -- но только по основной деятельности. По ставке 24% будет облагаться вся непрофильная деятельность ЦБ. В частности, его большое "подсобное хозяйство" в виде пансионатов, домов отдыха и т.п. Понятно, что налоговые поступления от этой побочной деятельности ЦБ будут мизерными, если будут вообще. Однако теперь Центробанку придется сдавать налоговую отчетность по всей форме и доказывать МНС, какая его деятельность действительно является профильной, а какая -- нет.

По мнению источника "Профиля", такая позиция правительства и депутатов -- чисто переговорная уловка, при помощи которой делается попытка утихомирить лоббистов интересов ЦБ в Думе (ЦБ наравне с нефтяными компаниями обладает самым мощным лоббистским пулом) и расчистить путь к принятию закона о ЦБ на осенней сессии. В соответствии с этим законом ЦБ, в частности, может стать подотчетным Госдуме. Но если будет достигнута "правильная" договоренность -- то есть депутаты и ЦБ найдут компромисс по закону о Центробанке -- в третьем чтении закона о налоге на прибыль строчки о том, что ЦБ является налогоплательщиком, может и не быть.

Однако самым долгожданным нововведением стало решение сделать список затрат, которые можно относить на себестоимость (и следовательно, не платить с этих денег налоги), открытым. Таким образом, предприятиям разрешено выводить из налогоблагаемой прибыли весь объем затрат, необходимый ему для ведения коммерческой деятельности. Правда, эти затраты должны быть обоснованы и документально подтверждены. То есть фактически снимаются ограничения на затраты на рекламу, представительские и командировочные расходы и т.п.

Это, пожалуй, самая важная для бизнеса часть налога. Ведь, например, суточные командировочному можно было списывать лишь в размере 55 рублей. На эти деньги в каком-нибудь нефтяном Ханты-Мансийске купишь разве что булочку да пакет кефира.

Таким образом, размер налога на прибыль теперь будет в большой степени зависеть от мастерства бухгалтера.

Столь радикальное снижение налога на прибыль предприятия, по мнению одного из источников "Профиля", вполне может привести к необходимости пересмотра ряда других налогов.

Например, единого социального. Так, предприятие, заплатив 24% налога на прибыль, может сделать официальную зарплату сотрудника минимальной, а вознаграждение выплачивать в виде, например, бонусов. Ведь оставшуюся после налогообложения прибыль предприятие вправе тратить как ему угодно. В том числе и на поощрение сотрудников.

При такой схеме выдачи зарплаты общий объем выплат в бюджет составит 24%+13% (подоходный налог)=37%. При том, что сейчас предприятие платит 36% единого социального налога и 13% подоходного. В сумме -- 49%.

Кто выиграет и кто проиграет от новой ставки и системы сбора налога на прибыль?

Оставив в стороне федеральный бюджет (потому как сделать окончательный вывод о его приобретениях и утратах можно будет никак не раньше, чем по итогам первого года действия нового порядка взимания налога), можно сделать следующие выводы.

Проигравшие очевидны: это прежде всего регионы, зарабатывавшие на предоставлении фактически офф-шорных условий зарегистрированным на их территории налогоплательщикам.

Практически нулевое воздействие новая ставка налога окажет на малый бизнес. Наверное, еще немало времени должно пройти, пока этот сектор экономики перейдет от наличных (и преимущественно "конвертных") расчетов к легальным, налогооблагаемым.

И наконец, выигравшие тоже очевидны. Это прежде всего те организации, которые по тем или иным причинам (банки -- из-за строгого контроля со стороны ЦБ и необходимости поддержания респектабельного имиджа, нефтяные компании -- из-за жесткого прессинга правительства) вынуждены показывать значительную часть своей реальной прибыли. А таких компаний, как было сказано выше, не менее половины.

Так или иначе, российская экономика вот-вот получит один из самых, пожалуй, либеральных законов. В том случае, правда, если по пути от второго чтения в Думе до подписи президента он не претерпит каких-либо неожиданных изменений.

ВЛАДИМИР ЗМЕЮЩЕНКО

Подписывайтесь на PROFILE.RU в Яндекс.Новости или в Яндекс.Дзен. Все важные новости — в telegram-канале «PROFILE-NEWS».